Не каждый беспорядок должен быть решён. Иногда он крепнет, и всё такой же беспорядочный пытается судить мир. Как проклятье, не нуждающееся в рифме или причине…
- Кирима Сэйити (против Мыслителя)

- Пожалуйста, Суэма-сан. Помогите Дзин-ниисану…

Мысленно я не принимала всерьёз просьбу Кинукавы Котоэ. Но Асукай Дзин странно вёл себя в подготовительной школе… рисуя девушку, покончившую жизнь самоубийством.

Я всё не могла об этом забыть. С учётом того, что она совсем не такая, как я, не увлекается психопатологией, не думала, что она может это заметить.

Рано утром, на следующий день после того, как Кинукава Котоэ сообщила о своей просьбе, я отправилась в то место, где Минахоси Суйко покончила с собой. Это случилось во время весенних каникул, поэтому я подумала, что там никого не должно быть, но вокруг ворот толпилась куча народа.

- Что тут происходит? – удивилась я.

Моя подруга Миясита Тока была со мной. – Знаешь, новички как раз в это время получают школьную форму и ID-карты. Ну, понимаешь, в основном, для подготовительных занятий, - сказала она.

- Ах, да. – Если так подумать, два года назад мы были точно такими же. А я и забыла.

Ещё совсем недавно они просто веселились. Но продолжалось это недолго. И вот они вернулись к экзаменам или к поискам какого-нибудь занятия, как мы.

- Она ведь не была предрасположена к суициду? – спросила Тока. – Как думаешь, Суэма? Если хочешь, можешь идти домой. А мне надо заскочить в библиотеку.

Она пошла со мной из-за книги, которую забыла вернуть. Хотела сделать это пораньше, перед школой.

- Хах, я пойду с тобой.

- Хорошо. Ах… - произнесла она, когда мы дошли до ворот. – Она там. Чёрт!

- Мм? Кто? – Как необычно. Тока не из тех, кто испытывает неприязнь к новым знакомым или избегает их.

- Президент дисциплинарного комитета, - нахмурившись, пробормотала она.

Меня это очень удивило. – Правда? Ниитоки-сан? Но она же такая миленькая!

- Хах, да у меня свои заморочки. То, это. – Она сложила ладони. – Извини, мне пора! – бросила она, убегая.

- Н-но?!... – заикнулась я, оставленная в одиночестве.

"Ох, ну, ладно", - подумала я, поворачиваясь к школе.

Счастливые первоклассники толпились у ворот. Поскольку они уже посещали нашу школу, то должны были знать, что здесь есть турникеты, как на вокзале. Чтобы попасть внутрь, ты должен провести по ним ID-картой. Но всё без толку! Все новички без конца охали и ахали! Если внимательно приглядеться, то можно заметить, что только половина из них пытается что-то сделать, в то время как остальные просто проклинают эту систему.

- Извините, дайте пройти, - сказала я, пробиваясь к воротам.

- Доброе утро, Суэма-сан, - поприветствовала, должно быть, вся в заботах президент дисциплинарного комитета Ниитоки Кэй. Мы знаем друг друга с первого класса.

- Доброе. Приходится этим заниматься, потому что ты – президент? – спросила я.

Она усмехнулась. – Я больше не президент. Но даже так…

- Ах, да, твой срок истёк. Я просто видела, как ты кое-чем занимаешься…

- Что ты имеешь в виду?

- В смысле, ну, ты знаешь, делами большой сестры.

- Это называется закатывать чайников, Доктор.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.

- Итак, что тебя сюда привело, Суэма-сан?

Я не ответила. Об этом не говорят. – Эм… просто, ну, ты знаешь, дела.

- С тобой была Миясита-сан? – неожиданно спросила она.

Она застала меня врасплох. – Ух… эм, ну…

- Она не хочет со мной разговаривать, да?

- Да… Что вообще происходит? Вы избегаете друг друга…

- Хах, это не так. Просто, ну… то, это, - многозначительно и отчуждённо сказала Кэй.

- Дело в мальчике? – предположила я.

Глаза Кэй чуть не вылезли из орбит. Она нервно захихикала. - …Знаешь, иногда ты меня пугаешь. Словно мысли мои читаешь.

- Ох… Я не имела в виду… - затрепетала я.

Но мне показалось, что уж слишком легко она согласилась, сказав: - Бинго. Её парень отказал мне. Кто бы сомневался… это же так очевидно.

- Оу, тот дизайнер?

Я знаю его. Он был… ну, неплохим парнем… по крайней мере такое у меня сложилось впечатление. Думаю, о бойфрендах своих подруг тяжело сказать что-то определённое.

- Точно, именно он, - как-то оживилась Кэй.

Как я понимаю, она была свободна. И он ей нравился. Я была поражена. Не знаю, стоит ли мне так эмоционально реагировать. Уверена, я интересуюсь этим в силу своего возраста, но тут Кэй уже всё рассказала.

- Если бы Тока могла так спокойно об этом говорить, - пробормотала я.

Кэй засмеялась. – Если бы всё было так. Если бы вообще так было.

- Э? Так это ещё не всё?

- Я знаю, кто эта девушка, - шаловливо сказала она.

- Ух… что? – спросила я, но тут засигналили ворота.

- Прости, - сказала Кэй, и обернулась на шум.

Перед воротами растерянно стоял мальчик. Он забыл провести картой по сканеру.

- Что случилось? – спросила его Кэй.

- А… ничего, - ответил он, рассеянно глядя на неё.

Другие дети начали кучковаться вокруг.

- Все, кто уже прошёл, ищите свои классы, - громко крикнула Кэй. Её тон не терпел возражений, поэтому все делали в точности, как она говорила. Она была гораздо большим авторитетом, чем большинство учителей.

Кэй вытянула мальчика. За ним проследовала девочка. – Ано-кун, в чём дело? – обеспокоенно спросила она, положив руку на его плечо. На них была одинаковая форма. Да и выглядели они так, словно были вместе с начальной школы.

Не знаю почему, но я вдруг подумала, как хорошо, когда о тебе кто-то заботится. Я даже немного завидовала.

- Н-нет… просто, эм… - запнулся Ано-кун, видимо, из-за того, что потряс головой.

- …

Я знаю, что слишком любознательна, но перестать на них смотреть не могла.

- …Я просто подумал, что я здесь делаю, - сказал Ано-кун так, словно его ничего не волновало.

- Ты в порядке?

- У Ано-куна последний год был очень напряжённым, - сказала его девушка.

Но он продолжал, словно не слышал её: - Я не могу понять, в чём дело. Я ничего не терял. Я точно это знаю. Я знаю это, но… я не знаю, что это, но что-то очень важное. Я впервые нашёл это… - Он говорил, как в бреду.

Затем по его щекам стали стекать слёзы.

Меня, как и Кэй, и девушку Ано-куна, это очень удивило.

- Ч-что? Что случилось?

- Ано-кун?

- А? – Он поднял голову, должно быть удивлённый своим же слезам.

Поражённый, он вытер щёки. – Почему я плачу? – смущённо спросил он.

Я отошла. Я больше не могла смотреть на это, не испытывая чувства вины.

***

Я обошла всю школу. Везде было тихо. Никого вокруг не было.

Просто чтобы быть уверенной, я осмотрелась и убедилась, что меня никто не видит.

- Хорошо…

Я вскарабкалась вверх по пожарной лестнице за школой. Сейчас это единственный способ попасть на крышу. Дверь, ведущая туда, была заперта изнутри. А закрыли её, потому что Минахоси Суйко спрыгнула с крыши.

Когда я поднималась по пожарной лестнице, то заметила, что сделана она ненадёжно, это удивило меня, поэтому каждый шаг я старалась делать как можно мягче.

На крыше было ветрено. Убрав с глаз волосы, я направилась туда, где спрыгнула Минахоси Суйко.

Я знала, что ничего здесь не найду. Я же не Шерлок Холмс. Я не могу ждать, что место действия подскажет мне что-нибудь, дорогой Ватсон.

Но я надеюсь, что что-нибудь почувствую.

Честно говоря, несмотря на все книги по психопатологии, что я прочитала, я мало что знаю о самоубийствах.

Я, конечно, читала интервью с пережившими неудачные попытки суицида, но, в конце концов, это были слова людей, которые не умерли. Более половины этих людей больше не предпринимали попыток самоубийства и продолжили жить.

Но те, кто фактически достиг поставленной цели, существенно отличаются. Например, я читала очерк человека, который совершал множество попыток суицида, прежде чем умереть. Он писал: - Сам я не горел желанием умереть, но я был одержим женщиной. – Позже, когда он умер, очерк был неудачно представлен в качестве оправдания суицида, который, очевидно, и последовал.

Но реальность такова, что только у единиц есть повод умереть… даже если они оставляют записку, мне кажется, в ней не найти истинной причины.

А как быть с Минахоси Суйко?

У неё была причина? Или это был приступ слабости? Или все ошиблись, и это был несчастный случай? Или, что ещё хуже, умышленный…

Я вздрогнула и пошла медленнее. А потом… я подошла к месту и едва не вскрикнула. - ?!...

Здесь стояла девочка, положив руки на перила, в лице читалось отчаяние. Она выглядела так, словно собиралась прыгать с того же самого места.

***

Орихата Ая никогда не спрашивала Жуткого Э, зачем ей так неожиданно надо поступать в Академию Синьё.

Но даже если бы она знала, ей едва ли удалось бы ослушаться, она обладала достаточными знаниями, чтобы без проблем сдать любой экзамен.

- …

Она, как и все новички, пришла пораньше, поэтому до начала экзамена у неё было немного времени, и она поднялась на крышу. Орихата Ая хотела посмотреть на небо. Почему крыша была закрыта, она не знала, но это не помешало ей туда попасть.

С тех пор, как она встретила Танигути Масаки, ей стало нравиться смотреть на небо. Когда они вместе гуляли, он часто говорил: - Эх, небо и вправду такое красивое. – И она тоже начала так думать.

- …

Когда она смотрела на небо, то чувствовала, как тело тает, словно всё вокруг становится невесомым.

Иногда она почти верила, что Масаки сможет её простить…

- …

Но это было невозможно.

Такое не прощается.

Когда она думала, как подвергала его опасностям, как обманывала его, как уводила от правды… ей не на что жаловаться, даже если она убьёт себя.

Глубоко в душе Ая хотела, чтобы её убил Масаки.

Она думала: "Если это случится, просто гора с плеч ".

До того, как поняла, что делает, она вцепилась в перила на крыше и потрясла их.

- Ух… ум, – услышала позади себя голос.

Она оглянулась, ученица старшей школы, её семпай, несмело шла к ней.

Ая вспомнила это лицо. Она видела её раньше. Не вживую, но в документах. Её зовут Суэма Кадзуко.

- Да? – спросила Ая.

- Нет, эм… Знаю, что могу не так понять, но… - предположила Суэма Кадзуко. – Но, эм, если ты думаешь о том, чтобы прыгнуть, то, ух, пожалуйста, не надо. Отсюда уже кое-кто прыгал. И… и это плохо…

- … - Глаза Аи широко раскрылись.

- Я… я знаю, что нет никаких гарантий, что всё будет хорошо, если ты будешь жить дальше, поэтому так говорить слишком просто. Но, то есть, если ты умрёшь, тогда то, что ты ненавидишь, и то, что не выносишь… это всё никуда не денется. Поэтому, эх, я думаю, что…

Пока Суэма бормотала, она всё ближе подходила к ней, затем неожиданно схватила за руку.

Ая глянула на мощный захват, а затем в лицо этой девушки.

- Смерть ничего не изменит. Это всё, что я могу сказать, - громко сказала Суэма, глядя Ае прямо в глаза. Она не собиралась её отпускать.

- … - Ая не знала, как объяснить ей, что та всё не так поняла.

А действительно ли не так поняла?

Она правда не хочет прыгать?

Она не была уверена.

Но, так или иначе, Суэма Кадзуко всё равно бы её не отпустила. В этом она не сомневалась.

- Ничего не изменит?.. – тихо сказала Ая.

- Да. Возможно, ты думаешь, что в твоей жизни нет ничего хорошего, но смерть ещё хуже.

- …

Было ли это правдой? Если она сейчас умрёт, Масаки хоть немного будет защищён.

Ая опустила голову.

- Я хочу умереть, - сказала она сама себе.

Суэма нахмурилась. – Правда?

Ая слабо кивнула.

- Понятно. Но сейчас у тебя не получится… потому что я нашла тебя.

Суэма потянула руку, оттаскивая Аю к центру крыши. Затем заставила её присесть.

- Прости, Суэма-сан, - прошептала Ая.

- Мм? – Суэма удивлённо посмотрела на неё. – Ты меня знаешь?

"Упс", - подумала Ая, но тут же расслабилась и спокойно сказала: - Да, я кое-кого знаю из учеников. Они и рассказали о тебе. Ты – Суэма Кадзуко-семпай, верно?

- Кто?.. Что они рассказывали? Ох, ладно, неважно. Могу догадаться, - печально, немного раздражённо произнесла Кадзуко.

- Извини.

На самом деле её фотография была в файле среди объектов наблюдения. Она едва не лишилась жизни в инциденте шестилетней давности, но сама Суэма этого не знала, поэтому даже не попала в списки Организации Това.

- Не надо извиняться, - мягко улыбнулась ей Суэма.

Некоторое время Ая молчала, потом спросила: - Эм, Суэма-семпай, можно кое о чём спросить?

- О чём?

- Что ты думаешь о Бугипопе?

- Э… - Суэма выглядела растерянной. – Что ты имеешь в виду? Какой смысл спрашивать, это же всего лишь слухи…

- Ты в него не веришь?

- Ммм… в основном, нет. Но даже если бы и верила, я об этом просто ничего не знаю.

- Правда? Но все девушки…

- Да, все. Кроме меня, - вздохнула Суэма. – Они считают меня ненормальной… как будто я всё знаю об убийцах. Поэтому никто даже и не думает говорить мне об этом "Бугипопе"…

- Ох…

- Но, знаешь, все эти убийцы, синигами и ещё бог знает что… всё это ерунда. Типичный подростковый образ. Каждый чем-то озабочен, поэтому какой-то части очень приятно, когда все вокруг умирают. Словно они сами хотят убивать.

- … - Ая застыла.

- А взрослые ведут себя безответственно и говорят: - "Это у них такой период. Скоро всё наладится". – Ха. Как будто это поможет. Всё ведь не так просто. – Суэма вдруг опустила голову. – Вот, когда он приходит.

- А?..

- Бугипоп. Вот почему он существует. Чтобы оберегать уязвимые сердца и… и сохранять их такими, какие они есть. Вот, что он делает, так мне кажется. Возможно, ты станешь гораздо счастливее, если будешь в него верить, - добавила Суэма, пожав плечами, словно пошутила.

Этот неожиданный ответ смутил Аю. – Оберегать?

- Даже несмотря на то, что он – синигами? Но такая трактовка слишком романтична и фактически не предполагает образ убийцы. Тот, кто хоть однажды убивал, никогда не наденет идиотский костюм. В смысле, не в шутку!

- … - Ая опустила глаза. Каков бы ни был Бугипоп, он бы её не защитил. – Семпай, можно тебе кое в чём признаться? – Она сказала это прежде, чем успела подумать. Раньше она никогда не пыталась ни с кем обсуждать свои проблемы.

- Конечно, - кивнула Суэма.

Ая раскрыла рот и так легко произнесла: - Я… нравлюсь мальчику. Наверное.

- Мм.

- Но я… я никто. Я не могу заниматься чем-то… таким.

- Мм.

- Я никто для него… но я не знаю, что делать.

- Мм.

- Я должна что-нибудь для него сделать… но я просто не могу. Вместо этого я стала причиной всех его проблем. Что мне делать?.. – Как только она это произнесла, обнаружила, что снова дрожит. Она обхватила свои плечи, но дрожь не прекратилась.

- Мм, - кивнула Суэма.

- Никто не может возненавидеть меня. Такая уж я, но если бы это было возможно, он бы непременно меня возненавидел…

- Мм.

- Но единственное, что оправдывает моё существование – это то, что меня никто не ненавидит. Но я ничего не могу поделать… ничто не может изменить меня. Лучше, если меня не будет в живых…

- Не станет, - закончила фразу Суэма. – Невозможно жить, чтобы тебя никто не ненавидел, - объявила она.

- Э?.. – Ая подняла голову.

Суэма заглянула ей прямо в глаза. Но взгляд был не обвиняющим. Нет, так, скорее, смотрит мать на своё спящее дитя. Однако Орихата Ая никогда раньше не видела такого взгляда, поэтому была немного взволнована.

- Быть живым – значит контактировать с другими людьми. Неважно, как тяжело тебе это даётся, таким образом, ты перестаёшь причинять боль этим людям. Мы ничего не можем с этим поделать. Такова жизнь, – спокойно разъяснила Суэма. Её стиль общения – спокойный и мягкий – заставлял Аю чувствовать себя, как на ладони.

- Н-но…

- Могу на деньги спорить, что у тебя уже есть враги, которых ты сама себе создала. И не какие-нибудь. Я разговаривала с людьми, которые так ненавидят тебя, что готовы убить, - сказала Суэма. Нежность её тона контрастировала с грубостью её слов.

- … - Ая была сбита с толку. Она не знала, что ответить. Она открыла рот, но сумела сказать только: - Ч-что… ты?..

- Такова реальность, - ответила на незаданный вопрос Суэма. Кроме того, это звучало крайне убедительно. Она продолжала. – Сама идея жить без ненависти отвратительна. Ты можешь этого не понимать, но пытаться не быть ненавидимой всё равно, что отнимать право других ненавидеть тебя. Понимаешь, что я имею в виду? Ты вредишь им, - горячо сказала она.

- … - Ая вновь уставилась на неё. Суэма даже глазом не моргнула.

- Может, он не изменил твоего суждения или чего-то ещё, но ты хотя бы слышала о писателе Кириме Сэйити? – спросила Суэма.

- А? – обрывочно спросила Ая.

Суэма кивнула. – Ну, он – романист, хотя, ух, я практически не читала его художественную прозу. Короче, в одной из его книг по психологии написано: "Что-то извне, несомненно, существует. Что-то, что заставляет людей верить, будто они знают своё место в жизни. И это разобщает людей и разрушает фундамент этого мира". – Суэма выпалила эту цитату по памяти. Она считала это нормальным, но её готовность говорить такое без запинки заслуживала уважения и заставляла других людей трепетать. В то же время она оставалась очень рассеянной. – "…Если есть что-то, что придаёт ценность человеческой жизни, надо бороться с этим "что-то". В битве с Мыслителем это заставит тебя подумать – против Мыслителя это стартовая линия, которую должен пройти каждый". Знаю, это очень тяжело понять, но суть в том, что все люди связаны здравым смыслом больше, чем могут себе представить, и это заставляет нас страдать.

- Связаны?..

- Да. Если мы чем-то связаны, мы отделяемся друг от друга; вот, что он имел в виду. – Суэма сказала это так, словно писатель в качестве примера хотел привести дружбу.

- …

- Я уверена, ты чего-то хочешь добиться, без чего ты не сможешь жить. Не буду спрашивать, что это, но этот мальчик, которому ты нравишься… он не хотел бы, чтобы ты связывала себя этим. Это уж слишком.

- Да, - кивнула Ая, соглашаясь со словами Суэмы.

Суэма улыбнулась. – Это прозвучит очень помпезно, но я правда думаю, что ты потеряла концепцию "битвы". И тебе нужно её вернуть.

- Да… - ответила она. Но как она может это сделать?

Ая просто стиснула зубы. Она знала, что эта девушка права.

- Ты можешь умереть и после борьбы. А сейчас, пойдём отсюда. Ты ведь новенькая, верно?

- Да…

- Ох, нет! Построение уже началось! Нам лучше поторопиться!

***

Я схватила её за руку и повела прочь с крыши.

Когда мы оказались на земле, она повернулась ко мне и поклонилась.

- Спасибо тебе. Не знаю, смогу ли что-нибудь сделать, но я буду стараться, - сказала она.

Я даже немного взволновалась. Я не самый удачный собеседник на тему жизни. Я скорее отношусь к типу слушателей. И всё же, наверное, стоит вникать в то, что я говорю.

- Да… прости за этот пустой разговор, - призналась я.

Она потрясла головой. – Ничего… эм, семпай?..

- Да?

- Если однажды мне придётся сразиться с Бугипопом, должна ли я это делать? – спросила она до ужаса серьёзно.

Конечно же, я ответила: - Безусловно. – Я ничего о ней не знала, но меня убило её заявление.

- Спасибо тебе, - снова сказала она и побежала прочь.

Вдруг я опомнилась и окликнула её: - Как тебя зовут?

- Орихата Ая, - ответила она, остановилась и ещё раз поклонилась.

- Удачи, Орихата-сан, - помахала я ей.

Почему-то меня охватило странное чувство, что мы с ней ещё встретимся. Понятия не имею, как я это узнала, но мне подсказала острая боль в груди.

Конец "против Мыслителя. Часть I – ЗНАКИ".

Продолжение в Части II – ПАРАД