— Нет, это немного отличается от преданности...

Мисудзу говорит Рурико-сан.

— Только что Данна-сама помогал мне переодеться, но я тоже стараюсь делать все возможное, чтобы обслужить его. Для меня это в удовольствие. Я думаю, что рождена, чтобы подарить ему счастливую жизнь.

Рурико-сан удивилась словам Мисудзу.

— Мисудзу-онээсама... Онии-сама так много для тебя значит?

— Да... я люблю его от всего сердца.

Мисудзу улыбнулась мне.

— Любишь... я могу понять Семейную Любовь или любовь в отношениях хозяина и слуги... но не понимаю любовь между мужчиной и женщиной...

Рурико-сан знает о любви только по тому что было написано в романах, которые она читала.

"Его Превосходительство" исключил из её жизни все, что хоть как-то связано с сексом...

Она и правда не знает ничего кроме сказочных историй о любви.

— Я всегда звоню Данне-сама с утра, когда просыпаюсь, и ночью, перед сном.

Неужели... Мисудзу...

О разрешении  пописать?

Разве не рановато о таком рассказывать Рурико-сан...?

— И... мне становиться легче от того, что слышу его голос. Я чувствую радость. Просто от того, что я знаю, что с Данна-сама все в порядке... я очень счастлива.

Мисудзу...?

— Встреча с ним делает меня очень счастливой. Мое сердце трепещет, когда мы просто прогуливаемся рядом. Данна-сама всегда внимательно слушает, чтобы я ему не говорила. Чего бы я не хотела, или чтобы не искала... он всегда способен почувствовать это. Он всегда старается... и так он смог преодолеть барьер моего сердца.

Мисудзу улыбается.

— Барьер сердца?

Рурко-сан очень серьезна.

— Да... живя, как дочь дома Кудзуки... я создала барьер, ограждающий мое сердце от людей. Окружающие меня люди... будь то взрослые или одноклассники – все они не плохие люди, но... такое чувство, что они хотят связаться со мной только из-за силы дома "Кудзуки"...

— Я понимаю...

Кивнула Рурико-сан.

Две внучки "Его Превосходительства" жили с одинаковыми проблемами.

— Я... ненавижу когда меня возвышают или пренебрегают... так что я просто улыбаюсь всем, и спокойно общаюсь со всеми. И... не заводила никаких близких отношений. Если кто-то сближался со мной, то на него тут же направлялась обида и зависть окружающих, и жизнь становилась сложнее...

— Да... со мной так же, сестра. Старалась вести себя должным образом, всегда улыбалась... и, ни с кем не сближалась.

— Но... У тебя была Йошико-сан...

Мисдузу улыбнулась.

— Да... Йошико спасала меня...

Рурико-сан выражает свою благодарность девочке "слуге", которая на три года старше неё.

— Я не достойна этих слов...

— Нет. Ты была со мной, так что я смогла продержаться до этого...

— Рурико-сама...

Госпожа и слуга смотрят друг на друга.

— Я так завидую... ведь не получила "слугу", вроде Йошики-сан.

Мисудзу смотрела на них.

— Честно говоря... когда я пошла в старшую школу, то чувствовала себя очень подавленной... мое сердце полностью измоталось. Всегда одна... жизнь, в которой я не могу опустить свой барьер ни перед кем.

Рурико-сан и Йошико-сан внимательно слушают Мисудзу.

Поскольку они в одном положении... то о чем говорит Мисудзу, не чуждо для них.

Ах... Секи-сан и Мичи тоже с интересом слушают.

— И... но дедушка раскусил страдания, которые были заперты в моем сердце. Он познакомил меня с кое-кем. И в том месте я смогла очищать своей разум в течении нескольких часов в неделю.

Это...

Подработка в магазинчике Нагисы-сан...

Лесбиянство с Нагисой-сан.

Хоть это и была её подработка, но похоже что Нагиса направляла Мисудзу в заднюю часть магазинчика не позволяя ей обслуживать посетителей...

Но тем не менее, работа, которая никак не связанна с домом Кудзук или школой для Господ... это хорошая смена обстановки.

— Это была терапия или что-то такое?

Йошико-сан спросила Мисудзу.

— Ну... это чувство...

Ну, твое сердце точно излечится, если ты будешь окружен прекрасными цветками в магазине...

Думаю, они там лесбиянились.

— Этот человек познакомил меня с Данна-сама.

Мисудзу смотрит на меня.

— Данна-сама принял меня не зная, что я из "дома" Кудзуки... нет, даже если бы он знал родословную "Кудзуки", то никогда бы отвернулся от меня. Его вообще не волнует ни дом, ни кровные узы.

— Это значит, что он по-настоящему любит Мисудзу-онээсама...!

Рурико-сан посмотрела на меня.

— Да... даже если меня изгонят из дома "Кудзуки", Данна-сама продолжит любить меня.

Я...

— Чтобы не случилось с Мисудзу... я возьму на себя за это ответственность. Я сделаю тебя счастливой.

— Почему, Мисудзу-сама? Так ты пойдешь против воли "Его превосходительства". Это же самоубийство.

Секи-сан открыла рот даже на раздумывая.

— Это не самоубийство. Я всё переживу. У меня есть большая семья, и я точно буду счастливой.

Верно, я...

— Мисудзу уже моя семья. Мы уже семья. Поэтому я защищу её. И точно сделаю счастливой.

— Ты идиот?... Реальность не так проста...!

Сказала Секи-сан, но...

— Я знаю, что реальность – суровая штука... но она уже моя семья. И я не отвернусь от неё. Мне лишь нужно продолжать следовать вперед...

— Да. Данна-сама – моя семья.

Мисудзу радостно посмотрела на меня.

— Мичи... ты тоже моя "семья" .

Глазки Мичи намокли.

— Да... Господин! Мисудзу-сама!

Рурико-сан...

— Сестра... что в твоем понимании "семья"?

Рурико-сан знает что такое дом Кудзуки, клан, или родословная.

Но она не знает, что такое "семья".

Тот вид "семьи", о котором мы говорим..

— Это когда ты думаешь помочь, вне зависимости от того, насколько это сложно, и какие проблемы повлечет... хочешь сделать их счастливыми... вот такие отношения.

Такое мое определение "семьи".

— Да, поэтому... Данна-сама всегда думает как сделать меня, Мичи и другую часть семьи счастливой. Я тоже... думаю, как сделать счастливым Данну-сама, Мичи и оставшуюся "семью". Мы не зависим друг от друга. Мы взаимодействуем и считаемся с друг другом. Таки отношения делают меня счастливой. Я благодарна Богу, за то что он сделал Данну-сама моей "семьей".

Мисудзу...

— Ты предпочтешь такую семью дому Кудзуки?

Спрашивает Йошико-сан с удивленным лицом.

— Да... быть "семьей" Данны-сама приносит только счастье...!

Это тяжелые для меня слова.

Мне нужно тяжко трудиться.

И сделать Мисудзу счастливей.

— Я не понимаю...

Грустно сказала Рурико-сан.

— Божечки... Рурико-сан, разве тебе не уютно с Йошико-сан?

— Да... мне легко, когда я с Йошико-сан.

— Это тоже самое. Единственная разница в том, что у нас не отношения хозяина и слуги... а равные... у нас много членов семьи.

— Что такое "много"?

— "Сестры"!

Отвечает Мисудзу.

— Сейчас у меня есть много "маленьких сестричек", которых я обожаю, и "старших сестер", которых уважаю. Все мы стали семьей благодаря Данне-сама. Мы разделяем одну судьбу. Все понимают, что счастье одного – значит счастье всей "семьи"... мы всегда доверяем и помогаем друг другу.

Это "Куромори".

— В нашей семье нет кровных уз. Люди, что родились и выросли по-разному.... стали семьей по собственной воле. Эта семья, которая принимает всех.

Услышав меня, Секи-сан...

— Это секта какая-то?

Мисудзу засмеялась.

— Что-то не столь большое. Слабые люди, которые не уступают сильным, те, кто предлагают друг дугу плечо, чтобы преодолеть судьбу, они стали семьей по воле случая.

— Да, Мисудзу права.

Рурико-сан...

— Я не понимаю. Отношения, которые важнее родословной "Кудзуки"...

— Но, Рурико-сан, ты понимаешь, что Данна-сама тот на кого можно положиться, верно?

— Да... Видя поступи Куромори-сама... я поняла что у него есть свой собственный взгляд на мир... он очень мужественный человек.

— Хорошо, что ты это понимаешь...

Удовлетворенно сказала Мисудзу.

Мисудзу уже переоделась.

— Что ж... время идти.

Думают Рурико-сан и Йошико-сан...

Секи-сан тоже.

Она должно быть сомневается, что я и "куромори" плохо влияют на Мисудзу.

Более того, ей интересно, затронет ли это ещё и Рурико-сан.

— Тебе не зачем так волноваться.

Мисудзу улыбнулась Секи-сан.

— Я точно решу проблемы дома Кудзуки вместе с Дедушкой. Рурико-сан, ты же не против моих отношений с Йошидой-сама, верно?

— Это... Вы и правда любите друг друга, и я это понимаю, но...

Рурико-сан колеблится.

— Дом "Кудзуки"...

— Поэтому... я и получу согласие дедушки. В таком случае, ты будешь не против?

— Сестра... ты правда покинешь дом "Кудзуки"?

Рурико-сан... похоже думает что Мисудзу сбежит со мной.

Так вот что значит, пойти против воли "Его Превосходительства"?

— Я уже готова к этому. Смысл моей жизни в том – быть с Данной-сама.

Отчетливо произнесла Мисудзу.

Если ты так настроена, то Рурико больше ничего не скажет.

Мисудзу-онеесама должна идти своей дорогой.

У Рурико-сан нет права выбирать свою судьбу. Поэтому она и не может принять слова сестры.

Секи-сан... у неё есть своё мнение, но она не будет его никому навязывать... поэтому она лишь притихла.

Обе девушки думают, что подчиняться "Его превосходительству" совершенно нормально.

Они ничего не могут поделать с Мисудзу, что хочет напрямую поговорить С "Его превосходительством".

Мне бы хотелось, чтобы Рурико-сан была рядом, когда я пойду говорить с дедушкой.

Говорит Мисудзу.

Да, так будет лучше. Я тоже хочу знать как развернется ситуация...

Отвечает Рурико-сан.

Когда мы вышли из раздевалки, нас встретила Фудзимия-сан со своей тростью.

— Долго же вы там мешкались.

— Мне очень жаль. Я болтала с Рурико-сан.

Отвечает Мисудзу.

— Данна-сама, простите...

Я толкаю тележку с костюмами и багажом Мисудзу и Рурико-сан.

— Я не против. Это работа для мужчины.

Мне бы хотелось, чтобы Мичи и охранницы были начеку.

Да и вполне естественно, что я буду везти багаж девушек.

— Я просила подогнать сюда машину, где она?

Спрашивает Секи-сан у охранника в форме Кудзуки.

— Да, она припаркована спереди.

Охранник отдает ей ключи.

— Спасибо...

Секи-сан забирает у него ключи.

— Это не просто машина для особо важных персон... это произведение искусства!

Восхищается Фудзимия-сан со стороны.

Машина представляет из себя огромный лимузин.

— Да, её доставили в этом месяце. Это моё личное авто.

Выпячивает грудь Секи-сан.

Так... это её машина?

Она покрашена в розовый.

— Это "Розовый Кадиллак"?

Улыбается Фудзимия-сан.

— Только снаружи... начинка другая. Кузов и двигатель делали на заказ.

Бахвально произносит Секи-сан.

— Пуленепробиваемое стекло и броня... ударопрочная.

Фудзимия-сан хлопает по машине рукой в перчатке.

Звук глухой.

Внешний вид ничем не примечательной американской машинки - ложь.

— Она, должно быть, куда тяжелее, чем обычно, верно?

Фудзимия-сан спрашивает у Секи-сан.

— Да, поэтому пришлось поменять движок на более мощный. Конечно, бензин жрет как сумасшедшая, но... что поделать? Подвеску тоже делали на заказ.

— Если менять двигатель на более мощный, он, как следствие, тоже будет тяжелее. Кузов тяжелее, двигатель тяжелее... ну да, когда машину ведет кто-то тяжкий, то и сама машина становится куда тяжелее.

Фудзимия-сан сбивает с толку Секи-сан.

— Ничего я не тяжелая!

— Боже... я не о том. Шеф Танидзава взвалил на Секи-сан тяжкий долг защищать "Его превосходительство".

— Да ну?

— Но... раз ты так отреагировала... может Секи-сан переживает по поводу своего веса?

— Нет! Совсем нет!

— Верно... Секи-сан элитная охранница, ей не нужно думать о нарастающем с каждым днем жирке...

Ох уж эти две...

Взрослые люди... но не могут сойтись друг с другом как дети...

— Кстати... могу я проверить её броню?

Фудзимия-сан улыбается Секи-сан.

— Проверить?

— Да, я заинтересована в этой новой технологии. Хотелось бы проверить насколько она прочная... И выдержит ли мой удар.

Фудзимия-сан замахивается своей особенной тростью

— Хотелось бы понять, какой силы удар выдержит крыло.

— Х-хватит!

— Всё в порядке, я просто ударю со всей силы. Максимум появится вмятина. Даже если появится дырка, то я остановлюсь так, чтобы ничего не помешало вести её.

Фудзимия сжимает руку.

И с силой держит ручку.

— Н-не надо! Фудзимия Реика!

Секи-сан в панике кричит имя Фудзимии-сан.

Кстати говоря, её зовут Реика.

Красавица Реика в красивой одежде... похожа на актрису из театра Такаразуки, что играет мужчину.

— Хватит играться, Фудзимия-сан.

Говорит Мисудзу.

— Ни Рурико-сан, ни я, не хотим ехать в мятой машине.

Рурико-сан кивает за спиной Мисудзу.

— Как хотите... проверю эту броню в другом месте.

Фудзимия-сан кивает им.

— Господи...

Секи-сан злобно открывает дверь.

— Заходите, пожалуйста, Мисудзу-сама, Рурико-сама.

Обе девушки заходят в машину.

— Стой...

Я останавливаю их.

— Что не так?

Рурико-сан удивленно оборачивается на меня.

— Эту машину доставил кто-то из службы охраны Кудзуки?

Я не знаю кто именно, но один из охранников подвез её с парковки.

— Да, а что?

Секи-сан смотрит на меня.

— Думаю, нужно сначала проверить её.

— Вы хотите сказать, что мы не можем доверять службе охраны Кудзуки?

Секи-сан не нравится то, что я говорю.

— Нет, но будь я врагом, то затесался бы в ряды охраны и установил бы что-то в машине.

Передатчик или жучок.

Секи-сан и Фудзимия-сан переглядываются.

— Слушайтесь Данна-сама... проверьте машину, сейчас же!

Охранницы запрыгивают в машину.

Они проверяют под обивкой и по салону...

— Вот один...

— И здесь еще.

Скрытые жучки находятся один за другим.

— Прошу, подождите секунду.

Фудзимия-сан достает из кармана устройство размером с телефон.

— Эта штука находит всякие подозрительные сигналы...

Она обходит машину со всех сторон и объясняет это.

— Всё в порядке. Больше ничего нет.

Говорит Фудзимия-сан.

— Враг уже в стане Кудзуки.

Секи-сан расстроена.

— Враг профессионал. Что нам делать? Доложить директору Ямаоке?

Фудзимия-сан спрашивает у Секи-сан.

— Стой... мы не знаем кто именно наш враг, все люди в униформах просто будут ходить и подозревать друг друга.

— Парни начнут паниковать...

— Вероятно... враг этого и добивается.

Говорит Секи-сан.

— Даже если враг и внедрился к нам, система управления работает как надо. Это значит, что на важных постах по-прежнему свои люди. А количество тех врагов, что уже среди нас, ничтожно мало.

Если просочится информация о том, что врагу удалось внедриться к нам... то вся работа охраны будет парализована.

До парковки был доступ не то чтобы у огромного количества людей, но если сейчас поднять шуму, то об организации их работы можно забыть.

— Мы доложим об этом Шефу Танидзаве через частный канал. Он уже разберется, кто крыса.

— Верно... директор Ямаока только поднимет суматоху.

Секи-сан звонит Танидзаве пока я загружаю багаж в машину...

Мисудзу и Рурико-сан садятся внутрь.

Фудзимя-сан падает на пассажирское место.

Мы с Мичи на втором ряду лимузина.

Сзади нас Мисудзу, Рурико-сан и Йошико-сан.

Второй ряд лимузина расположен спиной к водителю, так что мы смотрим на тех, кто сидит в самом конце.

Да, мы с Мичи напротив Рурико-сан.

Секи-сан, что закончила звонок, открывает дверь и садится на водительское место.

— Так... и почему ты на пассажирском?

Спрашивает Фудзимия-сан.

— Это ведь твоя машина...

— А мне казалось, что в Службу охраны Кудзуки водят всегда те, кто ниже по званию...

Эм... они обе элитные охранницы подчиняющиеся шефу Танидзаве.

Секи-сан, однако, избрана, как личная охранница " Его превосходительства"...

Кто выше, а кто ниже?

— Вот... я и оставляю управление машиной на тебя.

Спокойно произносит Фудзимия-сан.

— Ты ведь младше меня, верно?

— Но.... я служу в Службе охраны Кудзуки дольше тебя! В шестнадцать лет Шеф Танидзава сам нанял меня!

— Да, но после выпуска из колледжа я училась в Европе! Работала в компании с продвинутыми профессиональными тренировками!

Секи-сан и Фудзимия-сан не проигрывают друг другу.

— Секи-сан, господи, если так хочешь, что я могу повести, но у меня это не так хорошо получается...вдруг поцарапаю твою прекрасную машинку? Тебя это устроит?

Секи-сан...

— Господи!  Да поняла я! Ладно, поведу!

Она злобно падает на водительское сиденье.