— Интересно, а так точно будет лучше?

Все вернулись в обеденный зал.

А у меня были некие чувства, которые было трудно объяснить.

— Это уже наилучший результат. В конце концов ее ничего кроме страха убедить не сможет.

Сказала Рурико.

— Да. Если мы не будем говорить с ней о выборе между жизнью и смертью, то она просто переведет разговор на удобную для нее тему. Ей надо постоянно угрожать, при том достаточно сильно, чтобы он задрожала от страха, иначе она снова начнет все делать по-своему.

Вот как Мана ее видит значит.

— Я тоже так думаю. Она не тот человек, который поймет и примет после обычного разговора. С таким характером потребуется долгое время, чтобы изменить ее.

Оценка Кацуко-нээ тоже была резкой.

Ну я понимаю это.

— Но не будем об этом пока что, братик.

Мана посмотрела на меня.

— Почему ты сказал Юкино-онээтян: «Я думаю о тебе, как о друге»?

Это....

— Я хорошо ее знаю.

Ответил я.

— Я узнал ее так хорошо, сам того не заметив.

Да.

Еще десять дней назад я ничего о ней не знал.

До этого я лишь наблюдал за ней с расстояния.

А сейчас я...

Я многое знаю о Юкино.

Ее характер, ход мыслей.

Как она добра к детям, но при этом насколько велико ее эго.

Я так же видел ее комнату дома.

Я видел много ее лиц, и много раз видел ее тело.

Видел обнаженной, спереди и сзади, даже ступни ее ноги

Даже ощущения, вызываемые ее телом, тепло ее киски.

— Но она не член семьи. И конечно же я ее не люблю. Но она ведь и не враг, да?

Я посмотрел на Ману.

— Она не враг?

— Да. Потому что она всегда находилась поблизости от нас.

Даже во время боя в отеле она держалась рядом со мной.

Она убежала от Ичикавы-сан и вернулась сюда, чтобы рассчитывать на меня.

— Почему-то у нас есть некая странная связь. В любом случае, она не враг. Но и никогда не станет союзником. Так что думаю нет более подходящего для этого слова, чем друг.

Да.

Юкино мой друг.

— Но Юкино-онээтян не считает тебя другом.

Сказала Мана.

— В конце концов, хоть вы и находились вместе так долго, она все еще никак не заинтересована в братике. Она ничего не знает, да и не хочет знать о тебе.

Да.

Для Юкино я ничто.

Она верит, что нравится мне и пытается это использовать чтобы выжить.

— Она даже не поняла почему ты не захотел заняться с ней сексом прошлой ночью.

Мана.

Она тогда там находилась. И смотрела на нас.

— Ну ничего не поделаешь. Те, кто не понимают, не поймут никогда. Такова жизнь.

Сказала Кацуко-нээ с улыбкой.

— бесполезно пытаться заставить понять людей, которые не могут понять. Не важно, как ты хочешь того, чтобы они поняли, но если твой собеседник не заинтересован, то они просто отвернутся. Юкино-сан не заинтересована ни в ком кроме самой себя.

Да, Юкино именно такой человек.

Она никогда не будет думать обо мне.

— Ладно, хватит. Пока что мы успешно убрали вероятность того, что она погибнет.

Слова Кацуко-нээ были болезненными.

— Мана-сан тоже, я знаю, что ты хочешь, чтобы он тебя побаловал, так что я ничего не говорила, но если ты действительно вернешься к Ичикаве-сан, то нам действительно придется тебя убить.

Хах?

— Почему, Кацуко-сан?

— Ты тоже знаешь много секретов Куромори и дома Коузуки, разве не так?

Кацуко-нээ улыбнулась по-доброму.

— Конечно же я не думаю, что ты - человек, который разбалтывает секреты. Но ты не можешь вернуться к Ичикаве-сан.

Старик Ичикава достаточно крупная личность в рекламном бизнесе. И у него близкие отношения с домом Ширасака.

Если они заставят Ману выдать информацию, то будет плохо, обнаружь они что-то, что может доставить неприятностей Минахо-нээсан и дедуле.

— Если бы ты была такой же, как Юкино и просто бы кричала невнятные вещи, не умея объяснить ситуацию как подобает, то все бы было в порядке. Думаю, что в псих больнице, куда собирались посадить Юкино, есть отдел, который бы с удовольствием выслушал бы ее историю. Используя медикаменты и гипноз.

Хах?

— Дедуля Ичикава так поступит? Почему?

Мана потеряла дар речи.

— Ну он же тоже крупная фигура в рекламном бизнесе. Он же не может вот так дать нам победить, да? Если он найдет способ изменить ситуацию из рассказов Юкино-сан, то он будет представлять угрозу нам или «Его превосходительству».

Старик Ичикава является тестем Ширасаки Суске.

И если все так и продолжится, то его заставят уйти с поста из-за всего этого скандала.

Но в случае появления у него информации, которую можно использовать против дедули, то быть может старику Ичикаве удастся использовать дом Коузуки в качестве поддержки, чтобы вернуться в свой бизнес.

— Может ты и не в курсе, но мы прослушивали звонки Ичикавы-сан и его дом все это время. Даже до возврата Юкино-сан.

А потом мы отправили к нему Юкино.

— Ну и конечно же Ичикава-сан попытался узнать информацию о нас у Юкино. Но из-за того, что она только и делала, что кричала, он не смог ничего понять. Однако Юкино в первую очередь не так поняла много фактов о нас.

— Не так поняла?

— Она не замечает вещи, которые не хочет замечать, так что она не понимает, почему Мисудзу-сан держится с тобой. В ее понимании все было устроено домом Коузуки, а мы просто руки и ноги «Его превосходительства».

Юкино прекрасно чувствует опасность или не нормальные вещи.

Но соображает она туго.

Более того, она придумывает и коверкает истории как хочет.

Для Юкино с ее непомерно большой гордыней, только дом Коузуки находится выше.

Ее гордость не позволит ей принять все то, что с ней сделала Минахо-нээсан.

Потому она и говорит постоянно что все это подстроено домом Коузуки.

Кацуко-нээ продолжила свою речь.

— Ну и в конце концов ее история была настолько непостоянной, что понять в ней что-то было абсолютно невозможно. Потому Ичикава-сан собирался оставить ее в заведении, где из ее можно выжать нужную информацию используя психиатров.

Понятно.

— Похоже, что в больнице, с которой связался Ичикава-сан в префектуре Кангава, есть профессиональный врач. И он проинструктировал этого врача выжать все что можно из Юкино-сан.

Но она узнала, что ее дедушка собирается отправить ее в психушку и сбежала.

— И даже если бы она не сбежала сама, мы собирались похитить ее по дороге. Сам факт того, что Юкино-сан засветилась в СМИ уже принес нам нужный эффект, и теперь нам не надо, чтобы она говорила еще что-либо. Ну и нам нужно было, чтобы Юкино-сан присутствовала во время мести.

Да, план отдать Юкино Ичикаве-сан, и чтобы она закричала: «Меня изнасиловали!» - был успешен.

Теперь она стала известна по всей стране.

— Но кто бы мог подумать, что она вернется сама ещё до того, как мы ее заберем.

Это значит...

После этой части плана от Юкино должны избавиться.

Теперь ее нельзя отпускать.

Мы не знаем, что она может рассказать.

Для начала уже можно считать удачей, что ее не убьют.

— С возвращением. Я видела все происходящее.

Поприветствовала нас Минахо-нээсан попивая кое, когда мы вернулись в обеденную комнату.

Перед ней находился открытый ноутбук.

Она наблюдала за нашим разговором с Юкино с его помощью.

— Хорошие переговоры. У меня нет претензий. Думаю, что их даже можно назвать идеальными. Думаю, это невозможно.

Минахо-нээсан высоко оценила наше выступление, чтобы повязать Юкино страхом.

— Хорошо сработано, Рурико-сан, ты отлично связала разговор.

Минахо-нээсан поняла, что центральной фигурой переговоров была Рурико.

— Мана-сан тоже, хорошая поддержка. Реика-сан и Эдди-сан хорошо запугивали.

Минахо-нээсан посмотрела на Агнес.

— Агнес-сан тоже, молодец.

После этих слов Агнес притерлась ко мне еще больше.

— Кацуко, не думаю, что я уже нужна этим детишкам.

Так она сказала.

— Это не так Минахо-нээсан.

Я.

— Это просто распределение ролей. Правильный человек в правильном месте.

Я посмотрел на всех присутствующих.

— Юкино считает, что дом Коузуки находится выше нас. Она член знатного дома, так что понимает насколько велика власть дома Коузуки. Потому она и слушала Рурико так серьезно.

У меня по спине пробежали мурашки.

— Более того, она думает, что Мана напугана возможностями дома Коузуки и потому решила подыграть, поддерживая Рурико. И к тому же, Реи-тян с Эдди показали ей уже свою силу в отеле. Она в особенности считает, что Реи-тян сделает все, что прикажет Рурико.

Это увеличило страх Юкино.

— А что насчет Агнес?

Агнес посмотрела на меня.

— Агнес помогала мне держаться, чтобы не испортить представление. И это мне очень помогло.

Я погладил Агнес по голове.

— Хорошо, десуно!

Агнес снова потерлась своей миленькой грудью о мои руки.

Пока что хватит и этого.

— Это была командная работа. Все что мы сделали, это работали в команде. И все правильно исполнили свои роли. Просто так вышло, что все прошло хорошо с таким количеством людей.

Так я думаю.

Минахо-нээсан владеет потрясающими навыками. Мы и в подметки тебе не годимся если дело касается планирования, исполнения планов, торга и так далее... Ты ведь можешь заставить Юкино замолчать в одиночку, да? Ты именно такой человек, Минахо-нээсан.

— Это не правда.

— Да, это правда! Ты всегда делаешь что-то, что удивляет меня! А нам еще учиться и учиться. Минахо-нээсан, ты еще многому должна нас научить.

— Я тоже так думаю

Присоединилась Рурико.

— Умм, я знаю, что я нахожусь в той же ситуации, что и Юкино, и что Куромори-сан просто позволяет мне жить. Спасибо за это.

Она склонила голову.

—Мана, не говори Куромори-сан, ты должна называть ее Минахо-онээтян.

Поправил я ее.

— Ты ведь тоже Куромори.

Да.

— Минахо-нээсан, ты ведь уже знаешь, что Марго-сан и Неи-онээтян хотят быть принятыми в дом Куромори?

— Да, уже слышала.

Ответила Минахо-нээсан.

— Тогда Мана и я хотели бы тоже.

Минахо-нээсан посмотрела на нас.

— Ну ничего не поделаешь

Вздохнула.

— Мана, мы станем настоящими сестрами.

— Да, спасибо Минахо-онээтян.

Громко сказала Мана.

— Я пойду приготовлю завтрак для Реи-тян.

Кацуко-нээ направилась на кухню с улыбкой.

Эдди и Рурико сели за стол.

Мы с Агнес тоже.

А дальше.

— Кстати, а какая у тебя тогда была роль?

Минахо-нээсан посмотрела на меня.

— У меня? Я был бесполезен. Я просто смотрел как все делают остальные.

А ведь точно, я ничего не сделал.

Именно Рурико проводила основные переговоры.

Я не был поддержкой, как Мана.

У меня не было боевой мощи, как у Реи-тян и Эдди.

— Похожу, что ты до сих пор не понимаешь.

Минахо-нээсан рассмеялась.

—— Юкино-сан согласилась на условия потому что там был ты.

Хах?

— Одной лишь Рурико не достаточно. Даже со всей силой дома Коузуки. Юкино-сан знает, что у Рурико-сан все еще есть здравый смысл.

То есть?

— Теперь Юкино-сан боится тебя. Больше чем кого бы то ни было тут. Возможно даже больше меня.

Боится меня?

— Потому что ты находишься вне мира, который может представить Юкино. Для нее ты единственный чьи действия она не может предугадать.

Это....

— Прошлой ночью это было лишь подтверждено тем, что ты не занялся с Юкино сексом. В ее мире невозможно, чтобы ты так поступил.

Она не может понять почему у меня на нее не встало.

— Сейчас ты тайна для Юкино-сан, объект страха.

Я тайна и ужас для нее?

— «Если ты не будешь делать, как тебе говорят то, умрешь» хорошая угроза. Но одной Рурико-сан не хватило бы, чтобы Юкино-сан подчинилась. Она может попытаться отрицать со словами: «Попытайтесь если можете.»

Кстати говоря, а такое ведь действительно может произойти.

— Она думает, что не важно сколько власти есть у Рурико-сан, она все еще является порядочным человеком и не убьет ее. У этой девчонки хорошее чувство на опасность.

Ну да, я не могу представить, чтобы Рурико без каких-либо особых усилий смогла командовать Юкино угрожая убить ее. Юкино знает каким человеком является Рурико.

— И все же Юкино подчинилась потому что там находился ты.

Минахо-нээсан и все остальные присутствующие смотрели на меня.

— Она чувствовала, что ты можешь это сделать. Твое сумасшествие позволяет тебе нарушать здравый смысл, не моргнув и глазом.

Сумасшествие?

— Кто застрелил Цезарио Виолу?

Минахо-нээсан смотрела на меня.

— Я.

Я застрелил Цезарио Виолу своими руками.

Да, Юкино тогда смотрела.

Она крикнула мне.

«Убийца» - так она меня назвала.

— В тебе есть очень сильное сумасшествие. И оно скрывается глубоко в тебе. Юкино-сан знает это на своем опыте.

Да.

Я много раз насиловал Юкино.

Такой абсурдный вид секса только и можно назвать сумасшедшим.

— Но на это сумасшествие можно рассчитывать. Потому Юкино-сан просила тебя о помощи столько раз.

Когда она сбежала из дома Ичикавы-сан, она понадеялась на меня и пришла в особняк.

— Но вчера она поняла, что ты ее не защищаешь.

Прошлой ночью я не занялся с ней сексом. Я позволил ее отцу умереть.

— Теперь Юкино-сан боится тебя. Она не знает, о чем ты думаешь. Для нее ты являешься человеком, которого нельзя понять. И она знает, что в тебе кроется сумасшествие и сильная воля продолжать идти вперед.

Я ведь действительно могу ее убить.

— Это ведь сарказм, да?

Из кухни показалась Кацуко-нээ.

— Возможно теперь ты понимаешь Юкино так хорошо, как не понимал ее никогда.

Я хорошо знаю Юкино. Я понимаю ее.

— Но Юкино ничего не знает о тебе. Она не знает, о чем ты думаешь или что собираешься сделать. Она просто напугана.

Юкино не понимает меня. Она напугана.

— Ну а теперь, раз уж вы так хорошо потрудились, то мы свободны до полудня. Можете делать что хотите.

Сказала Минахо-нээсан и встала.

— Я тоже немного отдохну. Я все никак не могла спокойно поспать в последнее время.

Потом она вышла из комнаты.

Я.

— Братик, давай займемся сексом!

Сказала Мана с улыбкой.

— Сейчас нет смысла быть подавленным из-за этого знаешь ли? Мы находимся тут в такие времена!

— Да, это точно, онии-сама!

Рурико.

— Агнес тоже, десуно.

— Да, Агнес-тян, давай сделаем это вместе! А, точно, Кацуко-сан!

Мана посмотрела на Кацуко-нээ.

— Сейчас самое время, так что поучи нас пожалуйста! Хорошо?

Мана специально вела себя очень бодро.

◇　◇　◇

— Это самая развратная комната в особняке.

Там, где мы сейчас находились все было красного цвета.

Стены, ковры и даже простыни.

— Вау, так красиво!

Хоть тут и был везде красный, но оттенки слегка отличались. Стены были цвета вина. Пол был темно красным. Потолок был покрыт пурпурной краской. А покрывала и простыни были ближе к ярко-алому. Все сверкало и было приятным на ощупь.

— Ладно, присаживайтесь тут и мы начнем лекцию!

Бодро сказала Кацуко-нээ.

Я сел на кровать, ибо все равно выбора не было.

— А меня то зачем сюда привели?

Реи-тян тоже почему-то была тут.

Эдди тоже с любопытством смотрела на меня, сидящего на кровати.

— Ну что ж, начнем курсы Кацуко-онээтян по минету!

Кацуко-нээ была очень бодрой.

— Вау!!

Мана привела Рурико с Агнес на просмотр.

— Так, а теперь, дорогой, достань пожалуйста свой член.

— Но ведь...

— Пожалуйста достань свой член.

— Хорошо.

Я снял костюм, который был на мне, как меня и попросила Кацуко-нээ.

— Давайте быстрее!

— Ладно.

Я достал свой член.

Он пока что был в спокойном состоянии.

Он прошел через много раундов прошлой ночью, да и я сделал это еще и сегодня утром с Мегу.

— Ох, он не такой энергичный как обычно. Братик.

— Хоть он и был таким потрясающим прошлой ночью.

Нет, Рурико, не называй мой член потрясающим.

— В такие моменты мы и должны показать свою силу, как женщины!

Рассмеялась Кацуко-нээ.

— Используйте свою женскую силу и узрите, как ваши труды приносят свои плоды! Мы начинаем!

Кацуко-нээ сняла свой фартук горничной и расстегнула блузку.

— Когда вы сосете член, вы должны показывать свою грудь, теперь это уже должно считаться обычным.

— Да, это уже понятно!

Мана тоже оголила свою грудь.

— А, точно

Рурико тоже.

— Хорошо, десуно!

Агнес тоже.

А, на Агнес не было лифчика.

— А, не снимайте лифчик. Позвольте ему его снять, когда он сам того захочет. Он лишь еще больше возбуждается, когда отыгрывает изнасилование.

Сказала Кацуко-нээ.

— А, хорошо. Я люблю изнасилование!

Сказала Рурико.

Эмм, может стоит научить ее правильному значению этого слова?

— Ну что ж, тогда прошу меня простить, но кушать подано!

Кацуко-нээ присела передо мной и потом взялась за мой член обеими руками. 
Далее она открыла свой рот и...

Чупа. Чупа. Чупа.

— Смотрите, он становится больше.

— Ах! Это правда. Кацуко-сан так хороша!

— Вот так он растет!

— Папа, потрясающе!

Девочки с восторгом наблюдали за тем, как мой член становился все больше и больше.

— Если на вас есть лифчик, то вы можете делать еще вот так.

Кацуко-нээ потерла головку моего члена о ткань лифчика.

Оох.

У нее он был сделан из высококачественной ткани так что ощущения были приятными.

Моя головка просто скользила по нему.

— Оу, онии-сама выглядит напряженным!

— Так гладко!

Говорить это вот так просто...

— Тогда давайте начнем курс по языку!

Кацуко-нээ вытянула язык и лизнула головку.

Слева направо, снизу-вверх, к головке.

Как и ожидалось, она так хороша в этом!!

— Папа выглядит таким довольным, десуно!

Да, это действительно приятно.

— Дорогой, покажи большие пальцы.

Хах, Кацуко-нээ?

— Делай так, будто ты в походе!

Л...ладно.

Я показал левый и правый большие пальцы.

— Представьте, что это его член и повторяйте за мной.

Сказала Кацуко-нээ Мане и Рурико.

— Хорошо, учитель!

— Так точно!

Мана и Рурико тоже взбодрились.

— А что насчет Агнес?

Агнес засунула свой большой палец в рот и смотрела на нас.

— Агнес-тян будет использовать для тренировки настоящий член после меня.

— Хорошо, десуно!

А потом.

Соответствуя движениям Кацуко-нээ.

Мана и Рурико начали сосать мои пальцы.

Три языка синхронизировались друг с другом.

Что это за черт?! Так хорошо!

— Понятно, теперь понятно!

— Понятно. Так вот как надо делать минет, Кацуко-сан!

Вы двое не должны так восхищаться этим! Ааах!

—Ах, похоже, что он чувствует это тут!

Лизь лизт лизь лизь!

— Угх!

— Вот, я так и знала.

— Тут?

— А, понятно, надо использовать язык вертикально. Это действительно полезно знать.

Теперь я стал учебным пособием.

— Ладно, ты тоже попробуй теперь, Агнес-тян!

— Хорошо, десуно!

Агнес поменялась местами с Кацуко-нээ.

Она посмотрела на меня снизу-вверх. Агнес была единственной тут, чьи милые розовые сосочки были на виду.

— Папа.

Она улыбнулась мне.

— Агнес похотливая сучка. Пожалуйста, пускай папа накажет меня своей большой штукой!

Агнес?

— Хах, я сказала это не так? Я постоянно слышала, как по телевизору это говорят!

Из-за Ширасаки Суске Агнес стала секс-рабыней.

Она смотрела только его извращенные видео.

— Понимаешь, в этом случае все немного по-другому, я думаю? Это ты должна говорить в других случаях.

Нельзя полностью отрицать то что она знает.

Пока что ей известно только это.

Если мы так и продолжим отрицать известные ей знания, то она лишь запутается.

— Тогда что я должна говорить в такой ситуации.

— Просто говори: Я люблю тебя, папа!»

Сказала Мана.

— Но Агнес всегда так думает.

Агнес.

— Это подходит, чтобы говорить во время секса?

Я погладил Агнес по голове.

— Когда ты занимаешься сексом ты должна говорить, что действительно думаешь. Нет нужды говорить что-то если ты думаешь по-другому.

— Но по телевизору...

Должно быть Ширасака Суске показывал ей только извращенные видео.

Он принуждал женщин, заставляя их подчиниться.

— Телевизор - это телевизор. А Агнес - это Агнес. Ты можешь спокойно говорить, что чувствуешь.

Агнес:

— Угу! Папа! Я люблю тебя! Агнес сделает тебе очень приятно!

А потом, полу иностранка с бледно-молочной кожей и светлыми волосами...

Открыла рот и взяла в него мой член.

— Делай это вот так.

Мана показала ей как делать минет.

— Хамфухамфхаму?

Ох, это так приятно Агнес.