Часть 1

Для Наоты эта история может стать весьма постыдной. Тогда Наота Нандаба учился в первом классе средней школы. Он получал довольно неплохие оценки и не имел никаких проблем в учебе. Втайне он гордился тем, что был взрослее своих одноклассников.

Фраза «В мире нет настоящих взрослых» была одной из любимых фраз Наоты.

(Однако, во время просмотра фильмов, он думал про себя, что знаменитый актер Тецуя Ватари был «по-настоящему взрослым».)

В то время он был вовлечен в странные интимные отношения с Мамими Самедзимой. Мамими, вечно витавшая в облаках, училась во втором классе старшей школы. Она часто прогуливала занятия — играла в игры на своей консоли. И казалось, она готова бросить школу в любой момент.

Наота не был поклонником «девушек постарше», но он не мог прервать эти специфичные отношения — «специфичные» потому, что Наота только поступил в среднюю школу. Хоть умственно и физически он был здоров, тело парня не поспевало за его крутостью.

Проще говоря, с Наотой играли. Наверное, Мамими не воспринимала Наоту как настоящий объект симпатии. В лучшем случае, она относилась к нему как к любимому плюшевому мишке или ручному хомяку. Нет, может быть, он даже не тянул на питомца… Наота был всего лишь заменой. Трагической заменой.

Самым грустным было то, что он ей на самом деле не был нужен.

Тем не менее, когда бы Наота не вдыхал осенний воздух, воспоминания о ней всплывали в его голове. Осень для него была особым временем года по многим причинам.

Города Мабасе был одним из тех городов, который можно найти где угодно. Перед станцией неоправданно высоко возвышалась оплаченная правительственным грантом скульптура. Большая река протекала по окраине и промышленной части города. На ее берегах, под Мостом Мабасе, Наота и Мамими часто проводили время. И неудивительно, что они были там в тот день, когда

появилась

она.

В тот день…

Мамими как обычно размахивала бейсбольной битой и несла чушь. Они возвращались домой из школы, так что на Мамими все еще была школьная форма.

Время после уроков было особенным. Это свободное время, проводимое в переходе между клетками школы и дома, было незаменимой, несомненно важной частью взросления. Недолгая свобода давала мельком взглянуть на привилегии взрослого мира.

Когда они навсегда обретут это свободное время? Наступит ли день, когда им больше не нужно будет учиться? Они наслаждались мимолетными мгновениями свободы, в то время, как эти вопросы висели у них в головах. Время после уроков было особенным временным периодом, когда дети могли побыть детьми. Однако, несмотря на это, Наота всегда занимался домашней работой или готовился к урокам. Обдуваемая осенним ветром, Мамими с подозрением наблюдала за Наотой, который сидел с открытым учебником в руках.

— Таккун, почему ты учишься? — Мамими всегда называла Наоту «Таккун».

— Потому что я не хочу быть глупым.

— А мою домашнюю работы ты тоже сделаешь?

Наота ответил:

— Ты станешь слабоумной, если будешь все время играть.

— Что значит «слабоумной»? Ты знаешь такие сложные слова, Таккун.

Он не ответил.

Честно говоря, Наота и сам не знал значения этого слова. Оно как-то было связано со жвачкой? Разве оно не относилось к девушке, бесцельно шатавшейся по городу, постоянно жуя жвачку?

Нет, нет, нет, нет!

Он решил не позволять Мамими влиять на него. В любом случае, жвачка его не волновала — он жил, чтобы быть крутым.

— Почему ты не учишься дома? — спросила Мамими.

— Потому что это не круто.

На самом деле, Наота не любил делать домашнюю работу там, где отец мог его видеть. Особенно он не любил то, как отец смеялся над его потребностью в учебе. У Наоты всегда были хорошие оценки. Ну, если быть точным, он не хотел показывать интереса к учебе. Наота любил выглядеть так, словно ему на все наплевать, чтобы избежать придирок отца.

— А ты? Почему ты всегда приходишь сюда? — спросил он.

Мамими хихикнула и ответила,

— Потому что…

— Потому что…

— Потому что мне это нравится.

Дыхание ускорилось, и он спросил:

— Что тебе нравится?

— Это место, — ответила Мамими без тени сомнения. По ее тону было понятно, что она думала: «Нет, я не скажу “Таккун”».

Он должен был помнить о своей роли «замены» парня.

Мамими, видевшая Наоту насквозь, ответила жестоко, а потом неожиданно обняла его сзади со словами: «Время играть».

Она положила руку на ладонь Наоты. Ее рука была холодная. Рука Наоты, державшая до этого ручку, мгновенно одеревенела — Мамими застала его врасплох. Наота все еще пытался казаться крутым.

— От тебя пахнет сигаретами, — сказал он.

— Я не курила, — пробормотала Мамими.

Она повисла на Наоте на склоне сухого, травянистого холма. Она напоминала гигантскую плюшевую игрушку. Ее мягкая грудь нежно прижимались к его спине. Гладя его руки и плечи, она начала кусать его за ухо и за шею.

Наота ничего не делал и не издавал ни звука. Он был недостаточно спокоен, чтобы наслаждаться этим, но это не значило, что он хотел сопротивляться. Когда такое случалось, Наоте оставалось только плыть по течению.

— То, что ты делаешь… то есть…

— Мне нужно это делать, — ответила она. — Иначе я переполнюсь.

Переполнится? Что она имеет в виду? Что случится, если она переполнится?

Хотя растущий разум мальчика пух от сомнений и любопытства, он был не в состоянии озвучить эти вопросы, когда Мамими ласкала его.

Мамими крепче обняла его и поцеловала в шею. Каждый раз, когда они так «играли», поглощенный ароматом девушки Наота поднимал глаза на фабрику, нависавшую над холмом.

Здание можно было увидеть из любой точки города. Оно сильно напоминало старинный утюг. Это была фабрика медицинских машин под названием Медикал Механика (ММ), и когда ее только построили, она произвела изрядный переполох среди взрослых. Все остались бы в плюсе, если бы Мабасе стал промышленным городом. Не нужно было бы беспокоиться о том, что молодежь покинет город в поисках работы. К моменту, когда Наота перешел в первый класс средней школы, почти все в городе работали на этом заводе. Когда ученик говорил, что подрабатывает, он однозначно говорил о том, что работает в ММ. И если учесть связанные компании, получавшие выгоду от фабрики, то большинство граждан Мабасе зарабатывали на жизнь именно там. Список связанных с заводом удобств уверенно рос и теперь включал в себя больницу ММ, библиотеку ММ и парк для крокета ММ.

Несколько раз в день фабрика извергала клубы пара. В то время, как Наота — и Мамими, все еще обнимавшая его, — молча смотрели на поток белого дыма, поднимающийся в небо, парень почувствовал, что дым — это преступник, укравший все цвета из этого мира. Высосав цвет из мира, белое облако дыма рассеялось в полупрозрачной дымке, которая покрывала весь город.

— Ам.

Мамими слегка укусила Наоту за шею.

В мире нет ничего потрясающего. Все обычно.

Эта игра, которая так нравилась Мамими — в ней тоже не было ничего особенного. Наота подумал, что реальность была плоским, утомительным миром.

После того, как время игр кончилось, Наота встал и бросил монетку в ближайший торговый автомат. В горле у него пересохло. Ему казалось, что он глотает одну и ту же слюну весь день. Он уже был готов выбрать замороженный кофе, но Мамими опередила его, нажав на кнопку выбора лимонада.

— Эй! Я не люблю кислое! — запротестовал Наота.

Игнорируя его, Мамими достала банку, открыла ее и глотнула содержимое.

— Обираем учеников средней школы?

— Упс, оставила след, — Мамими коснулась свежей ссадины — любовного укуса — на шее Наоты. — Что будешь делать? Спрячешь под пластырем?

Ответа не последовало.

Наота знал, что проигрывает спор. Он, Наота Нандаба, на которого многие смотрели, как на самого крутого в классе, терпел сокрушительное поражение. Ученица старшей школы, у которой вместо мозгов жвачка со вкусом папайи, вертела им как хотела.

Мамими прекратила пить и протянула банку Наоте.

— Что? — спросил Наота.

— Она твоя, разве нет? Там осталась половина.

Забрав банку, Наота бросил взгляд на рот Мамими.

Ее губы, мокрые от лимонада, казались сияющими и заманчивыми… несколько секунд назад они блуждали по его коже. Хотя они ласкали его шею и уши бесчисленное множество раз, губы Наоты никогда не целовали их. Ни разу. Мамими упрямо отказывалась каждый раз, когда Наота пытался это сделать. Это была одна из вещей, которые она никогда бы не сделала. Соприкосновения их губ были под запретом. Это не потому, что ей нравилось столь беспощадно его дразнить. Настоящая причина тяжелым грузом лежала на его сердце.

Мамими называла его «Таккун», и Наота знал почему. Мамими говорила, что взяла «Та» из его имени и добавила «Кун» в знак нежности. Это было натянутое объяснение — объяснение со вкусом папайи.

Старший брат Наоты, Тасуку, в настоящее время учился бейсболу в Америке. Мамими была девушкой Тасуку, и она не стала бы целовать «замену». Когда она и Тасуку были вместе, она называла

его

«Таккун».

Наота выбросил банку.

— Эй, пустые банки надо выкидывать в мусорный бак!

Однако она ошиблась. Полупустая банка пролетела по небу, после чего покатилась по земле. Из подсознания Наоты всплыло письмо — ящик Пандоры, постоянно будораживший его память. В том письме была фотография Тасуку со светловолосой девушкой.

— Знаешь, — начал он, с трудом находя слова. — Там, в Америке… мой брат…

Глаза Мамими неожиданно стали серьезны. Ее выражение лица было даже серьезнее, чем когда она отказала ему в поцелуе.

Она к тому моменту уже все знала — или, по крайней мере, догадывалась. Однако Наота никак не мог об этом знать.

Сказать ей правду? Открыть ли мне наконец ящик Пандоры? Тогда я не смогу проводить с ней время на берегу. Стоит ли мне его открывать? Я в самом деле хочу потерять те минуты после школы, когда Мамими дурачится со мной?

Рано или поздно, ему придется сказать ей. Он должен сказать ей.

Сказать ей.

— В Америке… мой брат…

Не сомневайся: скажи сейчас!

Внезапно… да, это случилось прямо тогда. Они оба, потерянные в серьезности момента, забыли об окружающем мире. И потому они не замечали звука приближающегося мотоцикла до тех пор, пока не стало слишком поздно.

— Итадаки…

...мамонт! — девушка на мотоцикле летела прямо на Наоту, крича что-то невразумительное.

Это был скутер. Вне всяких сомнений, зараничная Веспа.

Девушка на Веспе схватила электрогитару, до этого висевшую у нее на спине, и приготовилась ударить ей Наоту.

«Что?! Психопатка! — было первой мыслью Наоты. — Да она чокнутая!»

Гитара, которую она держала в руке, неслась на него с чудовищной скоростью, и колени Наоты подогнулись от страха.

Вот и все. Я труп.

В тот момент…

— Э? — произнесла девушка на Веспе.

Банка лимонада, которую Наота недавно выбросил, попала под переднее колесо Веспы, и девушка потеряла управление.

Она издала странный звук

— Ра-ра-ра-ра-ра-ра!

Из огня да в полымя. Когда Наота подумал, что все будет хорошо, все стало еще хуже.

Теперь уже сама Веспа полетела в Наоту. Удар подбросил его в воздух, а потом протащил тело по дороге. Крик девушки на Веспе был последним, что он слышал, прежде чем в его мозгу вылетели пробки.

Мамими закричала и бросилась к парню, неподвижно лежавшему на земле.

— Таккун!

— Стой! — приказал резкий голос, принадлежащий девушке на Веспе. Припарковав мотоцикл рядом, она горделиво приказала Мамими на английском:

— Остановись, абориген.

Мамими не очень хорошо знала английский, но имела некоторое представление о том, что значат эти слова. Хотя она и не обязана была подчиняться странной девушке, Мамими была слабовольна, поэтому замерла на месте. Она застыла, как неваляшка, вставшая после того, как ее толкнули.

— Таро ударился головой, так что не нужно его трогать, — сказала девушка на языке, который Мамими хорошо понимала. Она слезла с Веспы и приблизилась к Наоте.

«Хорошо, она говорит по-японски», -

подумала Мамими. До этого она полагала, что они не поймут друг друга.

— Эм, но его зовут Наота, а не Таро, — неуверенно добавила девушка. — Я называю его Таккун.

Незнакомка нагнулась и приложила ухо к груди Наоты, пытаясь понять его состояние. Она вела себя так, словно у нее имелся определенный опыт в подобных вещах — но глядя на нее, становилось понятно, что это не так.

— Таро мертв! — воскликнула она неожиданно голосом, полным неподдельного удивления. — Этот мальчик полностью — да, совершенно, — мертв, в стиле Таро.

Мамими подумала про себя: «У нее не все дома».

Когда девушка на Веспе сняла шлем, Мамими с удивлением обнаружила, что она очень красива. Ее глаза были похожи на зеленые яблоки или бледные изумруды. Откуда она приехала? Может, это контактные линзы? При более близком рассмотрении обнаружилось, что цвет ее кожи тоже отличался от обычного японского.

Возможно, благодаря ее инстинктам хулиганки из старшей школы, Мамими догадалась, что это была необычная девушка. Мамими чувствовала силу, исходящую из кожи незнакомки. Ее зеленые глаза сияли жадностью и абсолютно неконтролируемой дикостью. Это были глаза кого-то сильного, и Мамими подумала, что она довольно крута.

— О нет! Я убила его! Я наконец нашла лекарство от погоды, и я убила его! Аргх! Вернись!

— О! — воскликнула Мамими, глядя, как девушка внезапно поцеловала Наоту — видимо, пытаясь провести искусственное дыхание.

Мамими Самедзима любила курить и часто прогуливала школу. Ей нравилось думать, что правила ее не касаются. Однако эта безумная девушка — которая сбила ученика средней школы мотоциклом, лишила его сознания и потом поцеловала — была для нее кем-то из иного мира. Что могла бы сделать Мамими в такой ситуации? Точно! У нее был мобильник, она могла бы вызвать полицию. Но когда Мамими придумала план, Наота начал приходить в себя, все еще оставаясь в объятьях девушки.

Наконец, девушка на Веспе оторвалась от парня и сказала:

— Получилось! Таро, я вернула тебя к жизни!

— Я же сказал, его зовут не Таро, — повторила Мамими.

— О, правда? Хорошо! Если бы он был Таро, все стало бы намного хуже. Он бы точно был мертв. Мне сегодня везет!

В то время как бедный мальчик приходил в себя, неизвестно чему радующаяся девушка подняла свою гитару и изо всех сил ударила ей Наоту по голове.

Остолбеневшая Мамими просто смотрела на жестокую расправу.

— Хм, я промахнулась? Не выходит, — неразборчиво пробормотала девушка, глядя на браслет на левой руке.

Это были не часы, а какой-то аксессуар, который Мамими раньше не видела. К золотой повязке вокруг запястья девушки была прикреплена короткая цепь.

Глядя на нее, незнакомка покачала головой. Она начала трясти голову Наоты, приговаривая:

— Бесполезно. Может, стоит попробовать еще.

Мамими подбежала и обняла парня, пытаясь защитить его, когда девушка снова занесла смертоносную гитару.

— Я целю ему в голову, так что, пожалуйста, не дергай его.

Мамими с упреком посмотрела на незнакомку.

Пришедший в себя Наота открыл рот и спросил:

— Что ты сделала?

— Что? Искусственное дыхание, конечно же!

— Нет, — ответил он, инстинктивно вытирая влажные губы.

— Она засовывала язык внутрь? — спросила Мамими.

Наота лишился дара речи. Он получил первый поцелуй против собственной воли. Вдобавок, он был со вкусом острого карри.

Это было ужасно.

Проблема была не в том, что его первый поцелуй произошел против его воли, но то, что Мамими видела его. Онемевшая Мамими пялилась на Наоту.

Что это?

Это звук движка Веспы. Когда они подняли глаза, то увидели девушку на сиденье, готовую сбежать.

— Огромное, блин, спасибо! — крикнула она Наоте. После этого нажала на газ и улетела на полной скорости.

Что это вообще было?

Она была сумасшедшей, которая как молния ударила из ниоткуда.

Быстро удаляющаяся Веспа выглядела не очень дешевой. Глядя на уменьшающуюся фигуру девушки, Мамими озвучила свои чувства:

— Как же это наверное хорошо.

— Что хорошо?

— Быть свободной.

Наота не ответил.

— Ей больше двадцати, — продолжила Мамими.

— Взрослая идиотка, которая до сих пор не выросла, — сказал Наота. — Ай!

Рана, оставленная гитарой, неожиданно заболела. Так Наота и встретил ее.

Часть 2

Семья Нандаба владела пекарней. Ее основал дед Сикегуни, поэтому магазин назывался «пекарня Сикегуни». Когда Сикегуни ушел на пенсию, он передал дело отцу Наоты, Камону.

Камон не был сыном Сикегуни, он стал членом семьи после свадьбы. Он работал в издательстве, когда встретил единственную дочь Сикегуни, на которой позже и женился.

Камон и его жена переехали в ее родной город, когда родился старший сын, Тасуку. Они надеялись, что Мабасе будет подходящим местом для их детей. Однако сыновья лишились матери еще до того, как Наота пошел в детский сад. Наоте говорили, что она не умерла, просто уехала куда-то.

Так что в данный момент семья Наоты состояла из деда Сикегуни, его отца Камона, его брата Тасуку, который сейчас учился в Америке, и наконец, самого Наоты. Домом заправляли четверо мужчин.

Еще у них был старый кот по имени Мию Мию. Мию Мию был довольно толст, и когда он вопил, то напоминал дикого кабана.

Если говорить о коте, Наота вспомнил один случай. Это произошло сразу после того, как исчезла их мать — тогда по Мабасе ударил большой тайфун.

С одной стороны дома Нандаба была река; оба берега были укреплены шестью футами бетона. Обычно уровень воды был не очень высок — но из-за тайфуна река превратилась в бурный поток. Вода поднималась, беснуясь вместе с грязным водопадом.

В одиночестве юный Наота смотрел на грязную реку из окна спальни, когда вдруг увидел маленького котенка, плывущего в картонной коробке. Он подумал, что котенок смотрел на него. Он закричал, но котенка унесло вдаль. Со второго этажа Наота ничего не мог с этим поделать.

Парень никогда никому не говорил об этом — но шестью месяцами позже Камон принес домой кота. Примерно в это время Камон начал часто уходить из дома погулять. Возможно, его отец искал пропавшую жену или просто блуждал в прострации — Наота не знал наверняка. Однажды Камон принес домой кота и стал заботиться о нем, говоря, что теперь им не придется волноваться о грызунах в пекарне. С того момента Камон изменил свое беззаботное отношение к семейному бизнесу и занялся им всерьез.

Возможно, этот кот — теперь их питомец, Мию Мию — был тем самым котенком, которого Наота видел плывущим по реке. Он, однако, не мог вспомнить никаких отличительных черт котенка, которые могли бы развеять все сомнения.

Во время долгих ночей он часто вспоминал о разных вещах из далекого прошлого. Это была как раз одна из таких ночей.

Я не могу заснуть.

Наота лежал на кровати, обхватив себя за колени.

Не могу заснуть. Не могу заснуть. Не могу заснуть.

Холодок пробежал по его спине. Почему-то он не мог успокоиться.

Наверное, я простыл.

Он не хотел думать об этом, но он не мог избавиться от мысли о том, что девушка на Веспе могла чем-то заразить его при поцелуе.

Он вспомнил дневное касание губ незнакомки. Его первый поцелуй имел вкус острого карри.

Этот вкус. Я должен забыть о нем. Это был несчастный случай.

Он перевернулся на другой бок, и кровать затрещала.

Это была двухъярусная кровать, и Наота спал на нижнем ярусе. Верхний принадлежал его брату Тасуку. Хотя Тасуку тут не было, Наота не мог пользоваться его постелью. Все-таки в маленькой комнате, которую делили два человека, кровати были единственным сокровенным местом, которое было у братьев.

— Хорошо, Наота. Я буду спать наверху, а ты внизу, — сказал Тасуку.

Я всегда внизу.

Если его брат станет профессиональным игроком в бейсбол, отец, скорее всего, будет надеяться, что Наота продолжит семейное дело.

Парень со вздохом поднял голову с подушки. Похоже, этой ночью ему не уснуть. Думая, что у него может быть жар, Наота приложил руку ко лбу.

Что это?

У него на лбу что-то выросло.

Что-то выросло.

ВЫРОСЛО ЧТО-ТО ГРОМАДНОЕ.

Что это? Мне это снится?

Пытаясь вникнуть в сюрреализм ситуации, он выбрался из-под одеяла и сел. Успокоиться. Я должен успокоиться.

Он коснулся лба.

— Ай! — закричал он рефлекторно, когда по его телу неожиданно прошлась боль.

Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук.

Это как опьянение, которое он испытал, когда дедушка Сикегуни давал ему немного спиртного — но сегодня он не касался выпивки.

Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук.

В его голове стучало так, как будто в ней было сердце. Нет, это пульсировало само вздутие.

Наота побледнел, когда начал осторожнее осматривать новообразование.

Как ему и показалось, это было одно твердое длинное вздутие — примерно пять дюймов длиной, оно вырастало прямо из его лба. Если он крепко сжимал его, место, в котором оно соединялось с головой, начинало болеть.

Что это?

Потом Наота вспомнил, что девушка на Веспе ударила его по голове гитарой.

Мамими сказала, что им нужно пойти в больницу — все-таки его сбили мотоциклом. Хотя казалось, что все в порядке, ему и правда стоило пройти осмотр у врача. Он отказался, сказав, что все это — лишь царапины. Когда Мамими была рядом, он действовал в соответствии со своим «крутым» стилем.

«Если бы я пошел в больницу, этого не случилось бы», — подумал он.

Ай!

Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук …

Наота включил свет и надел очки.

Нет, это был не сон: что-то на самом деле торчало из его головы. Темно-синий объект тянулся изо лба. Объект на самом деле был скорее не припухлым, а костлявым. Правильнее было бы назвать его «рогом», а не «вздутием».

Из моего лба растет рог. Что это за болезнь?

Он вспомнил заболевания, описанные в комиксах-ужастиках — вроде тех, что были в начале «Черного Джека» — а стоило бы подумать о настоящих болезнях.

Что это может быть?

Какое-то наследственное заболевание, которое не проявилось у отца и деда, но пробудилось у него из-за дневной травмы?

Нет, успокойся и подумай об этом научно. Точно! Я слышал об усиленном развитии лобной доли у терпеливых людей. Возможно, я был слишком терпелив, так что моя лобная доля деформировалась. Аргх! Это вообще ненаучно!

Наота от волнения был сам не свой.

Потом он просто обмер: с каждой секундой рог становился чуть больше.

Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук.

Это не смешно!

Наота запаниковал и попытался вдавить растущий рог. Он неожиданно легко вошел в череп. В то же время пульсирующая боль ослабла.

В тихой комнате единственным звуком было тиканье часов.

После того, как он полностью затолкал рог обратно, все случившееся стало казаться просто плохим сном. Может, он все-таки спал все это время?

Да, все это ему приснилось. С логической точки зрения это лучшее объяснение.

Боже, пожалуйста!

Он убрал трясущуюся руку со лба.

Видимо, этой ночью у Бога было плохое настроение. Оставленный в покое рог продолжил расти. Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…

Похоже, мне придется заталкивать его внутрь вечно.

Наота затрясся и задумался.

И что же я буду делать? Даже не с кем поговорить об этом. Я не хочу, чтобы кто-то про это прознал.

И что я буду делать со школой?

Наота Нандаба думал о таких мелочах, даже находясь в столь необычной ситуации.

Ладно, нужно хоть что-нибудь сделать.

***

На следующее утро Наота прилепил на лоб бинт.

Одна из его одноклассниц, Эри Нинамори, окликнула его, когда он подходил к школьным воротам:

— Доброе утро, Наота!

— Привет, — ответил он безразлично, быстро направившись к входу.

Он использовал усиленный бинт, чтобы рог точно не вырвался. Для надежности он добавил несколько капель суперклея. (Представьте ужасы, с которыми ему придется столкнуться, когда он будет отрывать все это.)

Любой, кто подумает, что он зашел слишком далеко, даже понятия не имеет, что испытывают люди, у которых изо лба начинает расти рог. Однако Наоту Нандабу посетило именно такое несчастье.

Дьявол Наота.

Он не мог допустить, чтобы кто-то узнал ужасную правду. Это полностью уничтожит его репутацию. Но бинт все-таки нельзя было скрыть полностью.

Он знал, что произойдет дальше: приложив столько усилий, чтобы что-то спрятать, вы, конечно же, парадоксально создадите интерес и привлечете любопытные взгляды. Если бы только все перестали обращать на это внимание… Бинт сам по себе был довольно обычной вещью. Возможно, люди подумали бы, что он ударился головой и потому использовал бинт — ничего необычного. Естественно, все пошло не так.

— Что случилось? — спросила Нинамори.

— А?

— Бинт.

— А, это… — начал Наота. — Эм, вчера дедушка подрался с торговцем. Я попытался разнять их, и вот чем все закончилось!

Наота поведал историю, которую приготовил заранее. Он полагал, что заявление про встречу со столбом только распалит общее любопытство. И неважно, поверят ли люди в девушку на Веспе, все равно эта версия была абсолютно неправдоподобна. Он посчитал, что лучше описывать реалистичную историю, а не невероятную реальность.

В этом мире всегда будут назойливые люди, которые, видя сквозь камуфляж, почувствуют, что просто обязаны сунуть свой нос в чужие дела. И вот Нинамори, отличный пример такого человека.

Поскольку ее отец был мэром Мабасе, она была местной «принцессой», о чем сама отлично знала. Она была президентом класса, из тех, которые однозначно помогут друзьям с любыми проблемами и которые купались в одобрении учителей. (А еще она первая настучит на одноклассника, который пропустит свою очередь дежурства.)

Что самое неприятное — она, кажется, испытывала к Наоте некоторое чувство товарищества из-за его отличных оценок. Она часто совещалась с ним, неважно, насколько заурядным был вопрос.

— Как-то странно выглядит. Не в твоем стиле, — высказала свое мнение Нинамори, глядя на бинт Наоты. — Ты точно ничего не скрываешь?

У нее была необычайно хорошая интуиция.

«Я ненавижу эту девчонку!» — подумал Наота.

***

Несмотря на ранний час, Гаку уже был в классе. Он и Наота учились вместе с третьего класса. Он был вспыльчивым парнем с чисто выбритой головой и в очках в роговой оправе. Вытянувшись, он читал «Иллюстрированный еженедельник для взрослых». Как и ожидалось, увидев бинт, Гаку спросил, поранился ли Наота, после чего оставил этот вопрос в покое.

— Кстати, Наота, ты слышал? Опять появилась эта сверхскоростная Веспа.

— Сверхскоростная Веспа? — повторил Наота.

— Ты не в курсе? В последнее время на национальной трассе люди довольно часто видели девушку с гитарой на Веспе.

— Что за «сверхскоростная Веспа»? — спросила Нинамори.

— Веспа, ну, это Веспа. Скутер. Очень быстрый.

— Сверхскоростная Веспа… — сказал Наота.

Несомненно, Наота вспоминал свою вчерашнюю встречу с девушкой, которая подарила ему поцелуй со вкусом карри. Это наверняка она. Если эта скандальная девушка скачет по всему городу, то неудивительно, что она стала предметом обсуждений.

— Если верить слухам, она всегда появляется перед людьми, которые занимаются тем, чем не должны заниматься, — продолжал Гаку. — Она украла рулет со вкусом карри у Кумико и…

— Рулет с карри? А что она не должна была делать?

Гаку заговорщически улыбнулся, прежде чем прошептать:

— Кумико делилась дневником с Кодзи из класса три.

— Это считается неприличным?

— По слухам, если сверхскоростная Веспа касается человека, который является извращенцем, где-то на его теле появляется дьявольская метка. Кумико говорит, что с ней ничего такого не случилось, но это все равно странно. Люди с метками будут уничтожены девушкой на сверхскоростной Веспе.

Дьявольская метка?

Парень испугался. В другой ситуации Наота не поверил бы в столь непродуманную городскую легенду, но сейчас обстоятельства были совершенно иными.

Дьявольская метка.

Может ли рог, который появился на его голове?..

Неожиданно Нинамори указала на шею Наоты и спросила:

— А это что?

— Метка дьявола? — сказал Гаку, бросив взгляд на Наоту.

— Конечно нет. Что за чушь.

Они смотрели на любовный укус, который вчера оставила Мамими. Обычно он постарался бы скрыть его — но сегодня, из-за растущего из его лба рога, такая деталь выскользнула из головы.

— Ты занимался чем-то непристойным?

— О чем ты? Нет конечно.

Наота поднял воротник, чтобы спрятать шею. Нинамори еще раз взглянула на бинт у него на лбу, но промолчала.

***

Еще несколько одноклассников спросили про бинт, но Наота давал убедительные объяснения и смог выдержать обычный школьный день.

После уроков Наота выскочил из класса как только прозвенел звонок. Он пошел домой один, выбрав путь подлиннее.

Обычно Наота шел домой по одному из двух путей. Первый был обычным маршрутом. Это был «дети, пожалуйста, не бегайте по дороге, не говорите с незнакомцами и идите прямо домой»-путь. На другом, проходящем по мосту Мабасе, он встречался с Мамими.

По правде, никто из них никогда не обговаривал встречи. Иногда, когда Наота шел к мосту, Мамими тоже была там. И если Мамими шла к мосту, то Наота случайно тоже мог там быть. Если они решат прийти к мосту, то, скорее всего, встретятся.

Мост стал их скалой, их зоной безопасности.

Однако бывало, что Мамими не появлялась, и Наота в одиночестве бродил по берегу. И наоборот, случались дни, когда Мамими была на мосту сама по себе.

Конечно, каждый из них на самом деле шел туда, чтобы увидеться с другим… но если они вдруг пообещают друг другу встретиться, их отношения сделают странный поворот. Наота и Мамими боялись такого рода обязательств, хотя и не до конца знали об этом.

Но сегодня Наота выбрал третий путь.

Думаю, я все-таки схожу в больницу.

Он не питал особых надежд на то, что в больнице его избавят от рога. По правде говоря, он не удивился бы, если бы они даже не смогли определить, что с ним. Однако Наота не знал, как еще ему поступить. Он молился, чтобы это была какая-то простая болезнь, что-нибудь излечимое. Наота уже приготовился к этому походу, взяв из дома полис медицинского страхования. Сейчас он направлялся в крупнейшую больницу города.

***

Гудящий поезд проехал перед Наотой, пока он ждал на переезде.

Шлагбаум поднялся, и Наота услышал звук вхолостую работающего движка мотоцикла. Совсем рядом. Он остолбенел, рефлекторно побледнел и судорожно вдохнул воздух. Разряд страха пробежал по спине. Как он и боялся, это была вчерашняя девушка на Веспе. Вчера он пребывал в состоянии шока. Сегодня, однако, он испытывал тот страх, который испытывает ребенок, которого уже жалили и который снова наткнулся на осу.

Эта оса откусила рулет с острым карри. Ошибки быть не могло: это должна была быть девушка на сверхскоростной Веспе, о которой говорил Гаку. Если слухи правдивы, то эту еду она тоже отобрала у ребенка. Шлагбаум поднялся, но Наота не шелохнулся. Не стоит провоцировать такого противника.

— Эй, ты, — сказала она со знакомыми интонациями. — Со вчера что-нибудь произошло? Что-нибудь странное?

«Ты была самым странным», — подумал Наота.

— Так что-то случилось?

— О чем ты говоришь — что значит «странное»? — спросил он.

Девушка заметила бинт на лбу Наоты, и, кажется, обрадовалась.

— Тогда что это за бинт?

— Ты сбила меня! Уже забыла?

— Как-то странно выглядит. Не в твоем стиле.

Девушка осматривала лоб Наоты с подозрением, повторяя те же слова, которые Нинамори сказала этим утром:

— Мне кажется, ты что-то скрываешь.

Он не мог произнести ни слова.

Она знает про рог?

На миг Наота засомневался, думая, стоит ли спросить девушку об изменениях, происходящих в его теле. Но, заметив гитару, передумал.

Нет, он как можно быстрее должен убраться от нее.

Она может снова наброситься на меня. В этот раз она может забить меня до смерти! Она — настоящая маньячка.

Прозвучал предупреждающий сигнал, и шлагбаум начал опускаться.

Дождавшись, когда шлагбаум почти опустится, Наота воспользовался шансом и проскочил через переезд.

Обернувшись, он увидел, что девушка все еще стоит на том же месте и наблюдает за Наотой, прикрыв глаза рукой.

Проехавший поезд разделил их.

Посмотри теперь на себя!

Наота бежал изо всех сил.

***

Больница, принадлежащая ММ, была крупнейшим медицинским центром в Мабасе.

Компания ММ позиционировала себя как мирового лидера в новаторских медицинских технологиях, и ее больницы были лучшими в стране. У них было двадцать коек в одной только реанимации, а интенсивная терапия содержала тридцать коек. Эти удобства более чем удовлетворяли требованиям Мабасе и его населения в шестьдесят тысяч человек.

Свет лился через окно в крыше, освещая сияющий чистотой холл.

Неврология, терапия, ортопедическая хирургия… Наота остановился, выбирая отделение. Прежде чем зайти в комнату диагностики, он пошел в регистратуру и записался на мозговую хирургию.

Его сердце наполнилось надеждой, когда он осмотрел высокотехнологичное оборудование (такое как компьютерный томограф и машина для МРТ). Это и правда была больница производителя медицинского оборудования. Он успокоился. Здесь они просто обязаны знать, что это за заболевание и почему он страдает от него.

Повернутая спиной к Наоте медсестра просматривала график.

— Эм, — начал он.

— Пожалуйста, лягте на кровать.

Наота подчинился команде медсестры и лег на холодную кровать.

— Пожалуйста, закройте глаза и расслабьтесь, — продолжала она. — Что с вами случилось?

— Эм… ну… — запнулся Наота.

— Это больница. Вы можете рассказывать мне о чем угодно, в том числе и о нарастающих болях, — подбодрила его медсестра. — Вам не нужно стесняться.

— Нет, не в этом дело. Это очень странная вещь.

— Что за вещь?

— Как бы это описать…

— Пожалуйста, не стесняйтесь, — повторила медсестра.

— Это какое-то вздутие.

— Для подростков разного рода вздутия абсолютно нормальны. Как давно оно у вас появилось?

— Посреди ночи оно просто…

— Всегда посреди ночи, — подметила медсестра

— Эм-м, оно прямо на лбу.

— То есть оно под бинтом?

Наота объяснил:

— Да. Видите ли, если я не прижимаю его, оно растет.

— Очень энергичное. Я поняла.

— Э?

— Это синдром Фликтоник-Клиппл-Веббера — психогенетическое заболевание, проявляющееся в пубертатный период, при котором затвердевает часть кожи. Если страдающий этим заболеванием ребенок перенапрягается, из его лба вырастает рог.

Что за чепуха!

Наота застыл, когда понял, что узнал голос медсестры. В ужасе открыв глаза, он обнаружил, что медсестра и правда была девушкой на Веспе.

— Когда ты успела?.. — начал он

— Ну, так что конкретно у тебя под бинтом?

— Что ты тут делаешь?

— Думал, сможешь бросить меня? — доставая электрогитару, спросила она с наглой ухмылкой.

Наота, как и следовало ожидать, вскочил и побежал.

Она правда работает медсестрой?

Наота понятия не имел, что настоящая медсестра, оставшаяся в одном белье, была связана в комнате ожидания. Она лежала рядом с врачом, который сейчас был без сознания.

— Не убегай, — крикнула ему вслед незнакомка. — Веселье только начинается!

— Иди к черту!

Человек, несущий на себе дьявольскую метку, будет уничтожен девушкой на сверхскоростной Веспе.

Наота убегал из госпиталя с такой скоростью, словно его преследовал хищный зверь.

Это был кошмар наяву.

Часть 3

Утомленный Наота рухнул на кровать, как только добрался до дома.

Его сердце продолжало стучать, как молот. Он со времен марафона так много не бегал.

Что вообще творится?

По сравнению с прошлой ночью ситуация ухудшилась. Теперь оказалось, что девушка, которая вроде бы случайно встретилась с Наотой, на самом деле охотилась на него.

Сверхскоростная Веспа… Все это было очень странно.

Без всяких колебаний, она устроила полный беспредел: носилась на мотоцикле по коридорам больницы, проламывая стеклянные двери, гналась за ним прямо по заполненной людьми улице. Она даже раздавила телефонную будку, в которой Наота попытался спрятаться.

Впервые в жизни Наота был счастлив просто потому, что остался жив.

Я сбежал. Я добрался до дома живым.

Любая встреча с этой неуправляемой маньячкой означала неприятности.

Вдобавок ко всему, из его головы продолжал расти рог. Теперь он вряд ли сможет пойти в другую больницу, потому что девушка наверняка последует за ним. Кстати, она что-то сказала про бинт.

Возможно, вместе с поцелуем со вкусом карри она передала ему какой-то кошмарный вирус. Возможно, он никак не сможет избавиться от рога. Возможно, он останется у него до конца жизни.

Это поэтому та девушка преследовала Наоту?

Это вправду дьявольская метка?

Станет ли он больше? Я умру? Или…

Неожиданно его отец, Камон, громко позвал его ужинать. Уже наступил вечер.

В доме Нандаба приемы пищи были формальным «соберемся вокруг стола» семейными делом. Каждое утро и вечер (и днем, если это был выходной), Наота присоединялся к отцу и деду за столом. До недавнего времени он считал это совершенно нормальным, пока не узнал, что все вовсе не так, как он думал.

Многие из его одноклассников ели в кругу семьи не чаще раза в неделю.

В то время как родители могли жалеть этих детей, Наота напротив слегка им завидовал. Есть одному — это круто. Это казалось первым шагом к независимой жизни.

Однако в доме Нандаба есть одному было запрещено. На такой политике яростно настаивал его отец. Казалось, для Камона в этом было какое-то особое значение. Неважно, что ты не голоден, или что у тебя жар, или что у тебя один — или три — рога растут из головы. Ты все равно должен соблюдать ритуал приема пищи.

Так что Наота спустился на ужин.

Его семья была не из тех, где можно обсудить свои проблемы. Когда он простывал, он мог рассчитывать разве что на упреки и требования лучше следить за собой.

***

И вот… Наота, спустившийся вниз, замер, когда заглянул в комнату: там была она… прямо там! Девушка на Веспе!

— Привет, — обыденно поприветствовала его незнакомка. Как и прежде, ее голос звучал так, словно они были старыми друзьями. Она сидела рядом с Камоном и Сикегуни и с довольным видом потягивала мисо-суп.

— Ты... — задохнулся Наота.

— Позволь познакомить вас, — сказал Камон. — С сегодняшнего дня у нас появилась новая прекрасная домработница, так что поздоровайся с ней. Ее зовут Харуко Харухара.

— Этот суп мисо слегка безвкусный, — заявила девушка. — Бульон не очень хорош.

— Мне очень жаль, — извинился Камон. — Завтра я буду внимательнее.

— Что? Домработница?

Наота хотел спросить: «Почему ты нанял эту девушку?» и «Папа, почему ты готовил ужин, если у нас есть домработница?»

Но вдруг заметил, что его отец носил повязку.

— А, меня сегодня сбили, — объяснил Камон.

— Мотоциклом?

— Да, мотоциклом — за рулем была Харуко. Ты знаешь, как твой отец падок на любовь…

Глаза Камона горели. Раньше он работал в Центральном Городе редактором журнала и любил отращивать волосы и связывать их в хвост, чтобы сойти за какого-то интеллигента.

— Пап, как ты можешь так спокойно говорить об этом?

— А что не так? — вступилась за отца Харуко, облизнув губы. — Всем всегда нужна любовь, от рождения и до самой смерти.

Воодушевленный ее поддержкой, Камон набрался храбрости, чтобы спросить:

— О, кстати, Харуко, какую из этих ролей ты выберешь?

— Выберу?

— «О, Редактор-сан, я не знала, что у вас такая молодая жена»-тип мечты? Или — нет, нет, нет, — наверное, ты предпочтешь модель «мой муженек — профессиональный бабник»? Это тоже неплохой вариант.

— Жаль, что она его насмерть не сбила, — заметил Сикегуни.

— Это грубо, — возразил своему тестю Камон, — особенно с учетом того, что я нанял Харуко, чтобы она помогала тебе, отец.

«Дайте мне минутку», — подумал Наота.

Харуко села между Камоном и Сикегуни, и со стороны стало казаться, что сейчас родился жестокий любовный треугольник. Голова Наоты очень болела из-за рога, сейчас ему было не до этого нового хаоса в его доме.

— Нам правда нужна домработница? — спросил он.

— Эта домработница многое повидала, — сказала Харуко, бросив взгляд на Наоту и подарив ему понимающую улыбку. — Она видела, как Таро ласкал девушку.

— Знаешь же, что я не Таро!

— Ласкал? — Камон встрепенулся. — Кого?

— Никого!

— Кого? — настойчиво переспросил Камон.

— Мамими Самедзима и я просто гуляли вместе.

— Никуда не годится, — сказал Сикегуни, обращаясь к самому себе, все еще поглощенный ужином. — Она недостаточно хороша для Тасуку.

Камон продолжил:

— И что конкретно ты делал с девушкой своего брата, пока тот в отъезде?

— Мы встретились случайно

— Вы уже сделали это?

— Я еще в средней школе, — закричал Наота. — О чем ты только думаешь?

— Я знал, что ты это скажешь! Когда мне было столько же, сколько тебе, я тоже пользовался этим оправданием. Ты такой же, как я. Ты же сделал это? Да, я уверен, точно сделал.

— О, правда? — глаза Харуко сузились. — Да ты красавчик.

— Про меня тоже не стоит забывать, — встрял Сикегуни. — Я свободен.

— Что ты несешь, отец? А я — я тоже не женат, плюс я очень хороший человек, — лицо Камона напряглось.

— Кстати, Харуко, вы с Наотой уже знакомы?

— Более чем, — сказала Харуко. — У нас с Таккуном уже сложились

те самые

отношения.

— В смысле?..

— Да, рот в рот.

— Рот в рот… как искусственное дыхание?

— Заткнись! — заорал Наота.

Камон неожиданно встал, схватил сына за плечи и прижал к стене.

— Это правда, Наота? Я думал, ты полный неудачник, но…

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь!

Наоте нужно было отдохнуть от всего этого безумия.

Было видно, что Камон взволнован — не потому, что он злился, но потому, что его возбуждало присутствие женщины в доме. И у Наоты не было настроения участвовать в этом.

— То есть, ты уже… с Харуко…

— Нет!

— Готов поспорить, ты рассчитывал повторить это сегодня ночью? О, я насквозь вижу твои грязные мыслишки, скрытые за внешним безразличием.

— Я ничего не скрываю

— Скрываешь.

— Я ничего не скрываю!

— Под бинтом, — встряла Харуко. — Он может что-то прятать под бинтом.

***

Что тут творится?

Быстро покончив с кошмарным ужином, Наота забрался в душ.

Эта девушка, Харуко Харухара, и правда собирается теперь жить в нашем доме? Я должен что-то сделать!

Однако Камон и Сикегуни уже запали на нее, и Наота мало что мог поделать сам. Конечно, его отец и дед не могли знать, что Харуко была печально известной девушкой на сверхскоростной Веспе.

И даже если бы он рассказал об этом, вряд ли бы они изменили свое мнение. Видимо, даже такая ненормальная, как Харуко, кажется прекрасным цветком после долгой жизни в мужской компании.

Однако он должен был что-то сделать.

Эта девушка была опасным маньяком.

Сидя в ванной, Наота осторожно коснулся бинта на лбу. Он не был уверен, станет ли ему и его рогу лучше или хуже, если он будет рядом с ней.

Через окно он слышал смех. Судя по всему, Харуко, Камон и Сикегуни пили в гостиной.

Весело им.

***

После душа, когда Наота пошел наверх, он услышал из-за двери своей комнаты чей-то голос. Он был похож на голос Харуко.

— На первый взгляд, они делают медицинское оборудование, но я пока не проникла внутрь.

Мобильник?

Казалось, высокомерная девушка допустила нехарактерную ошибку. Судя по ее серьезному тону, она перед кем-то оправдывалась. Похоже, ее отчитывали за медлительность, как маленького ребенка.

И сразу после этого Наота удивился еще сильнее, услышав мужчину, хмыкающего в ответ.

Она не звонила по мобильнику! Она говорила с другим человеком в комнате Наоты. В доме был еще один незнакомец! Да и странная девушка вошла в его комнату, не спросив разрешения. Это было очень серьезно.

В такой момент нужно действовать, так что Наота быстро открыл дверь. Внутри, вопреки его ожиданиям, на полу в полном одиночестве сидела Харуко. Больше никого в комнате не было.

Единственным другим живым существом был Мию Мию, который сидел на веранде. Кот тихо мяукнул и скрылся.

— С кем ты говорила?

— Сама с собой, — ответила улыбающаяся Харуко.

— Ты не должна без спросу вламываться в чужие комнаты.

— Так подростку много чего нужно прятать?

Глядя на верхний ярус, она сказала:

— Таккун использует нижнюю кровать, так что я займу верхнюю.

— Не неси чушь.

Она не шутила. Она действительно планировала спать в одной комнате с Наотой.

— Ладно тебе, — сказал он, — кто ты такая на самом деле?

— Я странствующая помощница.

— По-моему, раньше ты говорила про домработницу.

— Под бинтом…

— Ты такая странная.

— Что под бинтом?

Наота задумался,

Погодите секундочку.

Его теория о том, что рог стал следствием или удара Харуко, или искусственного дыхания рот в рот, имела право на существование. Раз она уже в доме, неплохо было бы спросить, что это за рог.

— Скажи, Харуко, что это?

— Да, расскажи мне, что это?

— Это твоя вина.

— Это твоя голова, — раздражающе ответила она.

— Это оттого, что ты ударила меня.

— Так сними и покажи мне.

— Не трогай!

Неожиданный приступ инстинктивного страха накрыл Наоту, когда Харуко с ухмылкой на лице приблизилась к нему. Он оттолкнул ее руку.

Нельзя расслабляться. Я должен быть настороже.

Он сказал:

— Отец притащил тебя сюда, так что иди к нему. Оставь меня в покое!

Не желая того, он начал грубить.

Харуко замолчала и посмотрела на парня с серьезным выражением, непохожим ни на одно из тех, что он видел раньше. Ее глаза напоминали глаза влюбленной девушки, которую ранили изменой.

— Что? — спросил он.

— Тебя я увидела первым.

Невинность голоса застала Наоту врасплох.

Харуко пыталась объяснить, что причина, по которой она пришла в этот дом, заключалась в том, что Наота жил здесь.

Конечно, нет ничего приятного в том, что девушка-маньяк положила на него глаз — но все же, услышав ее невинный голос и видя ее выражение лица… когда она посмотрела на него этими зелеными глазами и сказала, что все из-за него… в тот самый момент Наота что-то к ней почувствовал.

Дурак, о чем ты только думаешь?

— В любом случае, верхняя кровать принадлежит моему брату, так что никому больше там спать нельзя, — сказал Наота, вытянувшись в своей постели.

Он повернулся спиной к Харуко, намекая, что ей пора бы уйти.

Не время и не место для странных чувств.

Если даже Харуко не знает, что это за рог, он снова пойдет в больницу.

Завтра он бросит все и пойдет на осмотр.

— Где твой брат? — Харуко, словно ничего не заметив, задала вопрос.

Наота молчал.

— Эй, — настойчиво повторила она, — где твой брат?

— Как же ты бесишь! Он в Америке.

— Что он там делает?

— Играет в бейсбол.

— Вау, он, наверное, хорош!

— И что?

— Ну, спокойной ночи, — сказала Харуко.

«Видимо, она наконец поняла намек», — подумал Наота, почувствовав, что Харуко встает. Наота решил, что она уходит, и облегченно вздохнул. Однако в следующую секунду его прошиб холодный пот.

Эта девчонка совсем без башни?

— Ты будешь спать здесь? — он автоматически повысил голос, повторяя вопрос. — Ты будешь спать здесь?!

Из всех возможных вариантов Харуко выбрала проскользнуть в постель к нему.

— Больше негде, — застенчиво сказала она.

— Ладно, делай что хочешь.

Наота знал, что не было смысла продолжать спор, так что попытался перебраться на верхний ярус. При этом Харуко громко закричала:

— Это место твоего брата!

Наота остолбенел.

— Это место твоего брата! Это его место, так что никто не может там спать!

В бессловесной ярости, Наота слушал, как его собственные слова обращают против него.

«Какая детская ссора», — подумал он про себя.

В этом мире нет настоящих взрослых.

***

Лишенный места для сна, Наота спустился вниз, сжимая в руках подушку. В темном магазине он обнаружил Камона.

— Наота? — сказал его отец.

Он словно говорил с котом.

Такая встреча с отцом казалась в чем-то сверхъестественной.

— Нам нужно серьезно поговорить, Наота.

— О чем?

— О Харуко. Ты против нее?

Наота понятия не имел, говорит ли его отец о найме ее как домработницы или о взятии ее в жены. Вообще-то, Наота был против и того, и другого, но он знал, что его мнение не повлияет на решение отца.

— Делай что хочешь.

— Наота… Нао, невинный маленький Нао. Ах да! Сегодня заходила Мамими.

— А?

Что он сказал? Он только что сказал, что заходила Мамими?

Камон объяснил:

— Она зашла узнать, не осталось ли хлеба.

— Мамими приходила сюда? — спросил Наота голосом, с головой выдающим его чувства.

— Конечно, он будет очень ничего на вкус, если она поджарит его с маслом. Думаю, у нее в семье не все хорошо.

Мамими заходила. Мамими заходила ко мне домой!

— Куда это ты собрался на ночь глядя?

Наота уже выскочил на ночные улицы, так что вопрос Камона не достиг его ушей.

Все мысли о роге и о Харуко вылетели у него из головы.

Часть 4

Наота бежал по темным улицам.

Открыв глаза, он обнаружил, что ноги принесли его туда, где он обычно бывал после школы: мост Мабасе.

Мамими приходила!

Мамими зашла к нему домой, зная, что его брата там нет. Такое случилось впервые. Но даже такая мелочь привела Наоту в экстаз и заставила выскочить на улицу.

Они никогда не договаривались о встрече, но Наота верил. Мамими точно ждала Наоту — в одиночестве — на мосту Мабасе.

В вечность уходили две параллельные линии… но теперь одна из них чуть-чуть изменила свое направление. Наота бежал изо всех сил, подгоняемый надеждой на то, что теперь их линии встретятся. В такие моменты юноши осознают, насколько может быть велика любовь, которую они запечатывают в себе.

Мамими!

Его трепещущее дыхание исчезало во тьме улиц.

Линия белого дыма поднималась к звездному небу. Это дым от сигареты Мамими.

Она стояла, опершись на ограждение, глядя в темную воду. Несмотря на поздний час, она все еще была в школьной форме.

Наота остановился, после чего направился к ней. Казалось, он неспособен успокоить свое разогнанное сердце.

Бросив косой взгляд на Наоту, Мамими отправила сигарету в реку.

— У меня их много, — сказала она, указывая на сумку хлебных корок у своих ног.

Она села рядом с сумкой и принялась кусать одну из них. На ее лице было то же самое выражение, которое он много раз видел после школы.

— Они не очень вкусные, — прокомментировала она.

— Ты сказала, что бросила курить.

Наота начал жалеть о том, что так быстро прибежал сюда.

«Почему ты зашла ко мне домой?» — задумался он. Он не мог спросить девушку, неважно, как сильно этого хотел — не в то время, когда у нее были такие глаза.

Все надежды, которые он лелеял, оказались иллюзиями.

— Таккун, ты запыхался.

Теперь уже он молча оперся на ограждение и посмотрел вниз на черную воду.

А что я рассчитывал услышать?

Когда он еще раз задумался, то все понял. Понял, почему непостоянная Мамими ни с того ни с сего зашла к нему домой.

— Хочешь?

— Нет, — ответил он, погруженный в размышления.

Ты не могла зайти просто потому, что хотела сухарей.

Однако он не мог сказать этих слов вслух.

Мамими встала и отряхнула юбку. Как обычно, она молча обняла Наоту со спины. Она не спросила, почему он прибежал сюда. Было очень поздно, но все было так же, как после уроков.

В ночной реке отражалась призрачная луна.

В объятьях Мамими Наота наконец решил.

Я не могу так больше. Это не может продолжаться.

— Ты получала письма? — спросил Наота.

Он почувствовал, как прижатое к его спине тело Мамими слегка напряглось.

— Хоть весточку от него получала? — спросил парень, зная, что его слова рождены чистой злобой.

Он знал — Мамими понимала, что их с Тасуку отношениям пришел конец. Хотя она осознавала это, она слишком боялась признаться себе. Тасуку никогда и не воспринимал Мамими как свою девушку и поэтому сразу рассказал Наоте, что у него есть девушка в Америке.

Это были жестокие слова, но Наота должен был спросить:

— Как сильно ты любишь моего брата?

Мамими задержала дыхание. Казалось, что это мгновение длится вечность. Он так и не почувствовал ее выдоха.

— Как арбуз, — ответила Мамими, разорвав тишину. — Или как панду с глупой мордой.

Или как магазин, в котором продаются сандалии твоего размера, или когда ты просыпаешься и осознаешь, что сегодня воскресенье… ну, его я точно люблю сильнее, чем старые сухари.

— Тогда почему бы тебе не прекратить все это?

Она не ответила.

— Знаешь, мой брат, он…

Неожиданно Мамими закрыла уши руками. Впервые Наота видел такое мучение. Мамими прижала руки к ушам, словно тонущая в реке кошка, отчаянно цепляющаяся за ветку, и сжалась в комок. Все ее тело умоляло его не продолжать.

Глядя на нее, Наота чувствовал, что его тело тоже готово взорваться.

Почему не я? Я здесь. Что со мной не так?

Наконец, Мамими болезненно прошептала:

— Я сейчас переполнюсь.

— Э?

— Серьезно, я сейчас переполнюсь…

— Что?

Внезапно Мамими закричала, и Наота запаниковал.

Отрицание в такой форме — это же истерика.

Пока Наота в ужасе смотрел на нее, Мамими закрыла рот, потеряла сознание и упала на землю, как будто в ней выключили питание.

— Мамими!

Испуганный Наота приподнял ее тело, но…

— Ай!

В тот же миг голова Наоты была поглощена жестокой, пылающей болью. Он дернулся будто от удара током. Его лоб начал болеть.

***

В ту же секунду что-то произошло внутри большой фабрики ММ, расположенной на маленьком холме с видом на Мабасе. Неожиданно на фабрике — которая со дня открытия завершала рабочий день и отключала освещение в пять часов — зажглась каждая лампа. Здание, напоминающие гигантский утюг, засветилось, очертив величественный силуэт на фоне ночного неба.

К удивлению местных жителей взвыли сирены, и поисковые прожектора начали блуждать по окрестностям.

Здание внезапно стало больше походить на тюрьму, из которой сбежал заключенный, а не на фабрику.

***

И Харуко Харухара, лежавшая в комнате Наоты, резко выпрямилась.

— Он здесь!

Ее зеленые глаза зажглись с новой силой.

Браслет на левом запястье как магнит реагировал на какой-то особенный тип энергетической волны. Харуко решительно выскочила из окна второго этажа, галантно приземлилась верхом на Веспу и нажала на газ.

Пугающий звук ускоряющегося скутера разорвал тишину ночного города.

***

То, чего Наота так боялся, стало реальностью. Он приклеил бинт, использовав суперклей, но даже это не помогло. Рог вырвался на свободу. Теперь обе ноги Наоты находились в нескольких дюймах от земли — он завис в воздухе. Рог начал создавать какую-то антигравитационную силу и поднял тело Наоты. Это был летающий рог.

Наота отчаянно хватался за инородное тело, растущее из его же лба, испуганный тем, что он больше не чувствовал земли под ногами. Он трясся от страха.

«Он стал больше!»

Рог был длиннее и толще, чем раньше. Он продолжал расти. Может, он тоже «переполняется»?

Бдзынь.

Он услышал громкое звенящее эхо, и его барабанные перепонки чуть не порвались. Странно, но в остальном теле он не почувствовал боли. Сам рог был нечувствителен к касаниям, как какая-то причудливая, парализованная конечность. Словно во сне, он чувствовал только ужасающее ощущение инородного объекта, растущего из него.

Он глазел на темно-синий рог, тянущийся из его лба, указывающий прямо в небо. Единственным, что он мог сделать, было предоставить тело судьбе.

«Рог» был вовсе не рогом. В животе Наоты что-то перевернулось, пока он беспомощно наблюдал за продолжением превращения. Темно-синий рог, который он видел со вчерашнего дня, оказался пальцем. Из всех возможных вещей, он оказался указательным пальцем.

И потом за указательным пальцем медленно последовала громадная ладонь — со всеми пальцами, от мизинца до большого. Потом появились запястье и рука. Будто пытаясь схватить звезду с ночного неба, массивная рука потянулась из лба Наоты.

Это была темно-синяя металлическая механическая рука — нечто изысканное и технологичное. На деле это была — без всяких сомнений — рука робота.

Робот выбирался из его головы. Как мотылек выбирается из кокона, когда проходит стадию личинки, так и робот вылезал из головы Наоты.

Это было в моей голове?

Правда была еще более странной, чем Наота представлял себе.

Появилась лишь половина его тела, но даже эта часть была огромным металлическим чудовищем, размер которого намного превосходил массу тела Наоты. Наота все еще висел в воздухе — но если робот таких размеров подчинится гравитации и упадет, то Наота превратится в лепешку.

— А!

В тот момент, когда звон в ушах достиг пика, робот окончательно выбрался из головы Наоты. Как пробка от бутылки шампанского, он взлетел к черному небу, прежде чем ловко приземлиться на металлическое ограждение моста. По окрестностям пронесся громкий лязг.

Теперь робот был полностью виден. Он имел человекоподобную форму, две руки и две ноги. Тело достигало шести футов высотой, а голова напоминала телевизор.

Хотя робот отделился от Наоты, его мучения на этом не закончились. Сразу после этого, другая рука робота вылезла из головы парня и вцепилась в бок первого робота.

От металлического тела полетели искры.

Первый робот занес пустую руку как меч, чтобы отрезать руку нового робота. Используя невероятную разрушительную силу, андроид отсек руку второго робота по локоть.

С импульсом растянутой разрезанной резинки, основная часть того, что теперь было разрубленной рукой робота, скрылась в голове Наоты. Видимо, оно вернулось на «другую сторону». В то же время, давящий звон в ушах Наоты прекратился.

Наконец обретя свободу, тело Наоты рухнуло на землю. Переведя дыхание, он позвал:

— Мамими! — Наота подбежал к упавшей девушке.

Она потеряла сознание. С учетом обстоятельств, это было даже хорошо.

Андроид выглядел так, словно он пытался сбежать от врага.

Его противник все еще двигался. Недавно отрезанная рука пришла в движение, используя пять пальцев как щупальца. Двигающаяся на пальцах рука напоминала каракатицу или осьминога. С невероятной скоростью она отскочила от человекоподобного робота. Казалось, что рука готовится к драке.

Эта жутковатая механическая форма жизни все еще была способна двигаться. И стоя прямо, она была примерно того же роста, что и Наота.

Парень мгновенно понял, что человекоподобный робот был жертвой, а рука — хищником.

Андроид попытался сбежать — но несколько секунд спустя он споткнулся. Невидимая атака была очень сильной, потому что робот не встал, чтобы продолжить бегство. Рука настойчиво продолжала преследование, пресекая попытки андроида оторваться от нее.

В медицине аппарат под названием ESWL (литотриптер) проводит лечение мочекаменных болезней без хирургического вмешательства, фокусируя высокоинтенсивные акустические импульсы, чтобы разбивать камни. Похоже, такие же импульсы были оружием руки, и она нацеливала это оружие в зоны, где двигался андроид.

На телах обоих роботов была одна и та же метка: логотип ММ, производителя медицинских аппаратов.

***

В одной из комнат на фабрике ММ в Мабасе все еще выла сирена, а компьютер продолжал передавать сигналы «сообщение получено».

Не останавливаясь ни на секунду, отчеты с поля боя мелькали на экране один за другим.

«MMR класс [К].001 ATOMSK убегает в Мабасе. 22:14

MMR класс [J] DH преследует и пытается захватить или повредить неудачу. 22:16

Манипулятор отделяется от DH и в настоящий момент действует самостоятельно. Исходные 82% возвращаются при закрытии FLCL; оставшиеся 18% вступают в бой в Мабасе. 22:16

Возвращающиеся 82% получают кодовое обозначение RH; оставшиеся 18% получают кодовое обозначение LH. 22:16

LH использует волновое оружие. Вступает в бой. 22:16

Удачи LH в исполнении боевой стратегии.»

***

LH, рука, носилась вокруг, целясь в андроида. Все еще держа Мамими, Наота не мог двинуться с места. Это место стало полем боя.

Рука направила тонкий, похожий на нить, лазер в Наоту.

Черт!

Сражающиеся игнорировали Наоту и Мамими до этого момента — но рука, должно быть, заметила двух свидетелей и теперь вычисляла, что лучше с ними делать.

«Что мне делать?» — подумал Наота.

Единственным, что он мог придумать, даже если это казалось безумием, было прыгнуть в реку вместе с Мамими.

В этот момент человекоподобный робот — который до этого пытался сбежать от преследователя — неожиданно развернулся и напал на руку. Он попытался полностью уничтожить противника одним ударом. Как и прежде, когда он сражался с основной частью руки, сила, с которой андроид нанес удар, была чудовищна. Однако, человекоподобный робот неосторожно приблизился к руке.

Яркие белые искры пробежали по телу андроида, и робот внезапно остановился, как будто отключился. В этот раз, судя по всему, он получил смертельный удар. В воздухе витал запах горелого металла.

Рука засмеялась электрическими разрядами.

Гротескным, извивающимся движением рука снова схватила человекоподобного робота, готовясь прикончить его. Она попыталась раздавить андроида могучей хваткой. Сдавленный робот издал скрип, похожий на крик, потом, качаясь, сделал шаг вперед, затем еще один. Неожиданно внешность робота изменилась. Темно-синее тело мгновенно трансформировалось в темно-багряное.

Как будто его поражение было лишь приманкой, андроид сжал руку, оторвал ее от своего тела и ударил об асфальт. Роли поменялись. Не давая руке ни малейшего шанса, человекоподобный робот раздавил центр ладони противника своей металлической ногой — все это за доли секунды.

Искры, за которыми последовал взрыв.

Наота закрыл Мамими своим телом от взрыва и жара.

«[K] реагирует на ATOMSK. Причина неизвестна. 22:19

Движение LH прекратилось. Уничтожен. 22:19

Ожидание дальнейших приказов. 22:19»

Человекоподобный робот разорвал защиту руки, после чего выпотрошил железную начинку преследователя.

«Неужели, — подумал Наота, — он спас нас?»

Совершенно точно, именно когда рука приготовилась напасть на Мамими и Наоту, робот неожиданно вступил в бой, как будто волновался за них.

Что это?

Робот, вылезший из головы Наоты, продолжал беззвучно разделывать руку.

Этот робот вылез из моей головы!

Это робот, который вылез из моей головы!

Затем возник ревущий звук, и Наота распознал ужасный рев двигателя скутера.

— Харуко?

Как он и ожидал, приближающиеся фары принадлежали Веспе.

С гитарой в руках, Харуко спрыгнула с мотоцикла и побежала к человекоподобному роботу. Она на ходу запустила ручной генератор на задней стороне гитары.

Когда Харуко подняла гитару, та начала испускать яркий свет. Конечно, Наота понятия не имел, что это на самом деле световое оружие изменения пространства, выполненное в форме гитары.

— У-а-а-а-а!

Приняв прекрасную стойку профессионального бейсболиста, Харуко направила гитару в голову робота. Ее удар был идеально точен.

Впервые Наота видел, как кто-то выполняет настолько потрясающий удар — помимо его брата. Незнакомому с бейсболом зрителю ее великолепная атака могла напомнить часть безупречного танца.

Судя по всему, андроид не ожидал появления оппонента из плоти и крови и среагировал слишком поздно. Удар пришелся прямо по голове-телевизору. Часть экрана разлетелась на кусочки, выпустив тонкие струйки дыма. В течение нескольких секунд были слышны звуки работы какой-то аппаратуры, а затем робот плюхнулся на землю, как будто потерял способность двигаться.

— Э? — сказал Харуко, осматривая тихие окрестности. — Где оно?

— Где что? — спросил Наота, не понимая, почему Харуко напала на робота.

Казалось, что взглянувшая на браслет на левой руке Харуко была недовольна. Она еще раз огляделась. Она искала кого-то или что-то.

— Почему его тут нет?

— Да что ты ищешь?

Скандальная девушка посмотрела Наоте в глаза и застонала, сообщая ему, что он совершенно бесполезен.

***

Хорошо. Теперь он все понял. Это было потрясающе: два робота вылезли из его головы, сразились друг с другом и все такое. Он понял, что такое видит не каждый шестиклассник. Спустя несколько дней после того, как все это случилось, он все еще хранил веру в то, что в мире нет ничего потрясающего. Как звали того японского философа, который сказал, что восприятие и опыт — это разные вещи? Тогда неважно, что случилось перед ним, все это сводилось лишь к тому, что он просто видел. Не ненавидьте его за это. Не ненавидьте того, кем он был тогда. Все-таки он был всего лишь ребенком.

Когда Наота на следующий день пришел в школу, бинта на его лбу уже не было. Рог тоже пропал.

В этом мире нет ничего потрясающего. Все обычно.

Робот, который был рогом, теперь раскатывал тесто в Пекарне Сикегуни. Часть головы, куда ударила Харуко, все еще выглядела немного странно, но робот снова мог сам двигаться. Расплывчато отмечая, что нашел кое-что полезное, Камон дал роботу работу.

— Увидимся, — крикнул Наота андроиду, направляясь к двери.

***

Когда Наота шел в школу, на него выскочила Мамими. Она что-то пила из банки. Девушка отключилась прошлой ночью, поэтому не помнила ничего из случившегося, и Наота не собирался рассказывать ей о произошедшем.

— Доброе утро! — поздоровалась Мамими.

— Привет, — ответил Наота

Мамими протянулся ему банку. Это был лимонад.

— Не люблю кислое, — сказал Наота, но в тот же миг взял банку и выпил остаток содержимого.

Самое особенное для Наоты время года только что началось.