Послесловия всегда делают меня ужасно робкой. Это так смущает. Каждый раз, когда я их пишу, в глубине души я сгораю от стыда. Я слышу, как внутренний голос говорит мне как ты можешь делать такие смущающие вещи без колебаний?

Наверное, это все из-за того, что раньше я использовала послесловие для извинений. Даже бессознательно, что еще больше усугубляет проблему. Я всегда хотела исправить недостатки моей работы в послесловии. У меня подозрение, что именно это я и пыталась сделать.

Когда я осознала, что именно делаю, то поклялась больше не писать послесловий. Я подумала, что все, произнесенное или написанное автором вне работы, бессмысленно.

Когда я это писала, Номер 6 стал бунко. Как читатель, долгое время живущий без денег, могу сказать, что с бунко у меня духовное родство. Маленькая и доступная книжка стала даром божьим для моего бумажника и его скудного содержимого.

Спасибо, бунко.

Поэтому я могу прямо сказать, что счастлива, потому что люди с ограниченными средствами и любовью к книгам смогут позволить себе купить мою историю в виде бунко. Стоит ли ее читать, ну, обсудим это в другой раз. Оставляю это на суд читателей. Я не собираюсь писать что-то вроде «Это труд всей моей жизни» — такие слова даже за извинения не сойдут. Я все еще хочу верить, что не опустилась до такого уровня.

Моя книга не отстает от реальности. Она очень правдива. Все, что отображено в ней — трагедия, жестокость, тирания наделенных властью, человеческая жадность, желание убивать… любое из этого вы найдете в мире, где мы живем, в куда более ярко выраженной форме.

Как могут люди быть такими жестокими? Такими бесчеловечными? Это лишает меня дара речи. Но вместо того, что продолжать молчать, я спрашиваю себя, смогу ли я найти надежду через Номер 6? Шансы на это еще тоньше, чем мой бумажник. Но я могу только писать, и мне кажется, что я проиграю жестокости и надменности реальности — но я не могу просто поджать хвост и признать поражение, потому и продолжаю писать. Я хочу бросить реальности вызов, используя Номер 6 как мое оружие. Я хочу вскрыть то, что они называют Реальностью, вытащить наружу всю ложь и построить историю не отчаяния, а надежды.

Такие у меня амбиции.

Ах, я снова извиняюсь? Или пытаюсь себя подбодрить? Или я использую разные пафосные слова, чтобы обманом заставить себя и остальных поверить в них? Хмм. Это правда ужасно. Но…

Ты бесишь.

Я будто слышу шепот Нэдзуми.

Какая надоедливая женщина. Если есть время оправдываться, потрать его на борьбу.

Я слышу голос, говорящий мне бороться более яростно и решительно, не важно с кем — с собой, с другими, со временем. Я кривлюсь и даю себе встряску.

Он прав. Теперь, прежде чем написать послесловие, я напишу свою историю — историю без жалоб, извинений или обмана.

Так что вот оно, послесловие, которое не совсем послесловие. Мне очень жаль. Я бы так хотела больше не писать послесловий.

Вот и конец. Хотелось бы передать сердечную благодарность людям из офиса Kodansha's Children's Books: м-ру Ямакаге Ёшикацу, м-р Ямамуро Хидеюки и мисс Джинбо Джунко из Отдела Публикации Бунко.

Спасибо, спасибо большое.

2006, позднее лето.

Асано Ацуко