Когда вычитаете сейчас эту страницу книги, что происходит вокруг вас?

Что происходит с войнами, голодом, с миром? Прекратились ли убийства? Люди переполнены ненавистью? Отчаяние до сих пор процветает?

Вы верите в слово «надежда»? Я всегда хотела в него верить — что мир станет лучше, а люди отбросят оружие в сторону. Когда-нибудь.

Писать истории для молодежи — все равно, что рассказывать сказку о надежде, ибо ничто не должно рождаться из отчаяния.

До сих пор я считала именно так и послушно, хоть и с презрением, создавала истории о надежде.

«Ты не знаешь, что значит голодать, дрожать от холода, стонать из-за раны, которая кровоточит без лечения; ты не знаешь, какие страдания начинаются, когда рана заражена личинками и ты гниешь заживо; ты не знаешь, каково это, когда кто-то умирает у тебя на глазах, а ты не можешь помочь. Ты ничего не знаешь. Ты просто бросаешься красивыми словами».

«Ты просто ищешь путь к бегству. Ты всегда пытаешься избежать боли».

«Слова — это не то, что можно спокойно бросать на ветер. Нельзя против воли сказать что-то и смириться с этим. Но ты этого не знаешь. Вот поэтому я тебе и не доверяю».

Бесконечные грубые слова, брошенные Нэдзуми Сиону, ножами и иголками вонзались и в мое тело.

Да: мне кажется, что до сих пор я жила, не зная ничего, не пытаясь узнать. Я не страдаю от болезней; мне нет нужды беспокоиться о еде на завтрашний день; я живу без страха быть взорванной бомбой или ракетой. Я люблю свою немного скучную, но мирную жизнь. И это хорошо само по себе. Но когда я выглядываю из этой мирной жизни, я не могу не видеть, что на самом деле она тесно связана с землями, казавшимися такими далекими; с голодом и войной, от которых страдают жители этих земель.

Человек всегда связан со своей нацией, а нация связана с остальным миром. Невозможно отделить ее. И я наконец-то это поняла.

Поэтому я хотела написать эту историю несмотря ни на что. Вместе с мальчиком по имени Сион, я хотела прикоснуться к миру. Я хотела написать, как молодая и неуклюжая душа открывает свое физическое тело и познает мир через боль и радость.

Но, честно говоря, пару раз во время написания мне подумалось, что я никогда не смогу быть похожей на Сиона. Я не могу так честно общаться с миром, как он. Я не могу так искренне стремиться к другому. Я не могу выражаться так честно. И я всегда боялась пораниться. Я всегда придумываю себе удобные оправдания. Я не могу просить так, как он.

С этой точки зрения, я почему-то чувствую, скорее, поражение, чем удовлетворение.

Простите, я опять ною. Самые непостоянные в своем мнение те, кто много говорит и много жалуется.

В любом случае, история продолжает развиваться. Я искренне надеюсь, что вы будете наслаждаться тем, как Сион и Нэдзуми живут, двигаются и превращают свою историю в жизнь.

Хотя я понятия не имею, что случится с этой парочкой. Я не специально, я честно не могу предсказать, что будет дальше.

Но что я знаю наверняка: я не хочу оставлять Сиона идеалистом, который только болтает; и я не хочу превращать Нэдзуми в террориста, полного ненависти. Я в любом случае не хочу, чтобы так получилось. Что же мне для этого сделать? Чтобы она выжили и не «стали врагами», как однажды сказал Нэдзуми? Я знаю, что должна думать об этом с точки зрения не фантазии, но реальности. А значит, надо сосредоточить внимание на уродстве государств, слабости человека, моей собственной близорукости и никогда не отводить от это всего взгляд.

И, конечно, в результате я хочу рассказать сказку о надежде — не презрительно, с приятной улыбкой на лице, используя вялые и безжизненные слова, приятные слуху. Я хочу говорить словами, которые прочувствовала сама — возможно, бормотать их, если оно того стоит, — но я хочу говорить о надежде, той, что держу в своих руках. Вот каким писателем я хочу стать.

Я не уверена, что у меня это получится. Я прекрасно знаю, насколько я бессильная и неумелая. Но для меня нет другого пути сражаться вместе с этими молодыми людьми.

Я выражаю мою искреннюю благодарность и сердечное восхищение. М-ру Ямакаге Ёшикацу из Издательского Отдела «Коданся», но в то же время хочу пожаловаться ему: «Она такая утомительная, эта работа». Но я, наверное — нет, наверняка — знаю, что он ответит: «Тебе и так потакают. Ты же профессионал. Хотя бы постарайся, чтобы Сион и Нэдзуми над тобой не смеялись. Давай, будь сильной».

Ну вот, мы подошли к концу. Моя благодарность следующим людям (в этот раз без нытья): м-ру Кагеяма Тору за то, что сделал мир Номера 6 куда более реалистичным и фантастичным, чем смогло бы мое воображение; и м-ру Китамура Такаши за то, что принес Номеру 6 его особый блеск и тень через фотографии. Спасибо.

Февраль 2004,

Асано Ацуко