— Ради чего ты сражаешься?

Когда меня спросили, я честно ответил.

Где встаёт и где садится солнце?

Что случится, если уронить бутылку на твёрдый пол?

Что будет, если продолжишь нагревать воду?

Так же, как если бы спрашивали это.

***

Я ответил без колебаний, и она улыбнулась.

— ... Ничему ты не научился. Нет, правильнее сказать, что ты сдался... Но для тебя это было невозможно, — мягко говорила она.

Конечно эти слова сильно разозлили меня.

Как смеет такая, как ты отрицать нашу благородную цель?

Почему считаешь, что это невозможно, если я даже не попробовал?

Я подошёл к ней ближе.

А она.

— Заключим пари. Если ты... Убьёшь меня, то победил. А если не сможешь, победила я. И если победа будет за мной... Ты откажешься от своей цели. Крайний срок... Что бы выбрать? Может до тех пор, пока ты не умрёшь?

Я подумал, что она издевается.

Это девочка действительно думает, что я, мятежный рыцарь, не смогу убить её?

Но это оказалось очевидно так же, как дневной свет.

Я не смог убить её.

И наше пари всё ещё продолжается.

***

В своей комнате я достал свой любимый меч, который не брал уже очень давно.

Его серебряное лезвие было наполнено мощной маной, а на рукояти выгравирован единорог, пронзающий дракона.

Как же я был рад, когда впервые взял его в руки.

Но вот он уже невероятно долго просто валялся в шкафу.

И всё потому, что он был мне не нужен.

Ведь теперь я прислуга.

Иногда я сражаюсь с монстрами, но для этого годится и обычное снаряжение.

Он предназначался для определённых противников... Потому я думал, что больше не использую его.

Однако... Гордость в моём сердце никуда не делась, и я не забыл, что значит держать этот меч, потому и не мог его отпустить.

Она считала, что это плохо... И при этом понимала.

Всё, что я делал, для неё было ничтожно... Нет, это касалось не только меня.

Всё, что делали «они» было мелочным и жалким.

Потому она отрицала это, потому предложила пари.

Возможно и то, что я собирался сделать теперь, для неё тоже могло показаться бессмысленным.

Я оборвал связь с прошлым.

Теперь... Поздно уже встречаться лицом к лицу.

Но и так просто отказаться я не могу.

Всё же я так и остался глупцом.

Думал, что изменился, что не такой, каким был когда-то.

Такой и была реальность.

Я хотел стать кем-то, добиться чего-то, но реальность раздавила меня и поставила на колени, и пришлось хвататься за то, что предлагали.

Вот такие дела.

Ничего.

Вот что у меня было.

Я вспомнил один разговор.

В этот дом направили жителя деревни.

— ... Кстати, пригласивший меня «товарищ» спросил. «Ты слышал имя Айзек Харт?» Это ведь ты?

Мальчика пригласил колесивший между поселениями «товарищ», и он прибыл в этот город.

Целью тогда было сделать так, чтобы их существование было выведено на передний план и к ним в обществе стали относиться как к «людям».

Проникшись этими словами, мальчик прибыл в Мальт, но так и не смог встретиться с «товарищем», растратил лекарство, сдерживающее позывы, и мог лишь положиться на дом, о котором слышал от старосты деревни.

Он ничего толком не знал, но когда пришёл впервые, за разговором услышал это имя.

Айзек Харт.

Имя слуги семьи Латур, моё имя.

— ... И почему он упомянул это имя? — спросил я, а он лишь озадаченно склонил голову.

— Кто знает... Я случайно услышал, но понял, что вопрос был довольно важный.

— Почему?

— Потому что выражение при ответе изменилось. Я считаюсь довольно опрометчивым, потому на меня часто злились... И уж в выражениях лиц я разбираюсь. И мне показалось, что выражение было именно таким, когда я увидел лицо человека, услышавшего слова.

Мальчик был бунтарём, который смог покинуть поселение, которое нельзя было покидать, и добрался до города в глубинке.

Понятно, вполне ожидаемо, что у него развился такой навык.

Не знаю, что заставило его так вырасти.

Но судя по глазам можно было понять... Пусть и не ясно, насколько он прав, то была не просто светская беседа.

Я узнал, что кто-то ищет Айзека Харта.

Скорее всего это...

Я повесил меч на пояс и направился к выходу из особняка.

С лёгкостью миновав живой лабиринт, я открыл решётку ворот особняка.

Теперь я отправлюсь в город.

— ... Айзек. Ты уходишь? — спросил меня голос.

Я обернулся и увидел девушку, подходившую к воротам.

Моя госпожа... Лаура Латур.

Глаза были глубокие и проникающие в самое сердце, они не соответствовали её внешнему виду.

Отведя от неё взгляд, я ответил:

— ... Простите. Возможно нашему пари... Пришёл конец.

— ... Эх. Какой же ты упрямец. Делай что хочешь. Но никому не позволяй завершить наше пари. Если время придёт, сделай это лично.

Это значило, что я обязан вернуться.

Я почувствовал, как запылали глаза.

— Да. Как прикажете, — сказав лишь это, я отвернулся и направился в город.

Теперь я отсеку давно тлевшие связи.

Так я подумал в этот момент.