По дороге домой из школы.

— Глен-сама! Глен-сама! Что-то случилось сегодня? Серьезно, я беспокоюсь каждый день с тех пор, как мы пришли в эту школу. Не могу перестать волноваться о том, вдруг что-то плохое произойдет с Гленом-сама, когда меня не будет рядом, и что случится, если Глен-сама ввяжется во что-нибудь ужасное. Разумеется, Глен-сама очень силен и эрудирован, и я знаю, что беспокойство за него происходит из глубины моего сознания, но, как слуга Глена-сама, я не могу всегда быть подле него, чтобы помогать ему…

Его подчиненная Ханаёри Саюри все продолжала и продолжала говорить об этом. Она была пятнадцатилетней девушкой, одетой в матроску-униформу. Около ста шестидесяти сантиметров в высоту, и у нее были каштановые волосы, и даже несмотря на то, что она слишком много разговаривала, ее лицо было удивительно красивым. Глен посмотрел на Саюри и хотел было сказать ей, что она снова чудовищно много болтает, но, в конце концов, только вздохнул. Внезапно Саюри, кажется, поняла, о чем он подумал, и ее лицо стало взволнованным.

— И-итак, похоже, что-то ужасное все же снова произошло, пока меня не было в школе!

— Да ничего подобного! — Глен несознательно повысил голос. Но Саюри не успокаивалась:

— Но Вы ведь только что вздохнули… Вы выглядите очень уставшим и тяжело вздыхаете!

— Это из-за твоей непрекращающейся болтовни!

— Дааа?! — громко и нелепо вскричала Саюри, подняв обе свои руки.

„Она всерьез такая шумная“.

Затем, как обычно, Саюри уныло сделала пару шагов назад и пошла позади Юкими Шигурэ, заговорив с ней.

— Уух, Юки-тян, Глен-сама сказал, что я слишком много говорю.

Шигурэ подняла голову, чтобы взглянуть на нее. Эта девушка была меньше ста пятидесяти сантиметров в высоту, и Глен знал, что она уже перестала расти. Она была спокойной, сдержанной и тоже одетой в матроску. Она сказала Саюри:

— От тебя столько шума каждый день. Я тоже считаю, что ты очень надоедливая.

— Чтоооо?!

— Эй, Саюри, ты что, наслаждаешься тем, что бесишь нас?

— Хе-хе-хе, — она улыбалась, все еще держа руки в воздухе. Шигурэ тоже выдохнула и посмотрела на Глена невыразительным взглядом.

— Я чувствую то же самое, что и Саюри, беспокоящаяся каждый день. Даже несмотря на то, что количество классов сократили из-за апрельского нападения на школу, и нас перевели в класс по соседству с Вашим, Глен-сама, мы все еще не знаем на самом деле, что происходит с Вами в вашем классе, — на лице Саюри тут же появилось выражение вроде: „Да, это так!“, она согласилась кивком с подругой, и Шигурэ продолжила. — Поэтому, пожалуйста, просто расскажите нам о сегодняшнем дне. Этот синяк на Вашем лице, кто это сделал?

Услышав ее слова, Глен слегка коснулся своей щеки, куда его ударил Шинья.

— Да никто. Хираги Шинья просто мне помогал.

Тут же после его ответа на лице Шигурэ появилась улыбка, как бы говорящая: „Ага, так вот что произошло!“.

— Эта сволочь из Хираги! Я убью его. Пойдем, Саюри.

— Да!

— Прекратите! — Глен удержал их обеих, а затем нетерпеливо сказал. — Вот почему я не хочу вам ничего рассказывать.

— Но из-за силы Шиньи, даже если он просто притворялся, что бьет Вас, Вы все равно получили травму…

— Вовсе нет. Это все было за тем, что кто-то за нами наблюдал, поэтому у нас не было выбора, — продолжил Глен свои объяснения.

— Наблюдал?

— Ага. Кажется, я удостоился внимания самого председателя ученического совета.

Обе его слуги посмотрели друг на друга, и Саюри спросила:

— Хираги Курэто?

— Ты его знаешь?

— Я только знаю его имя. Доклады в роду Хираги слишком засекречены, поэтому очень трудно их исследовать, но с тех пор, как мы поступили в эту школу, я слышала его имя несколько раз. Он и Махиру сравняли своей счет и поделили первое место в школьном учебном рейтинге, и он с тех пор сохранил высокий уровень своей деятельности. Короче говоря, он сильный, умный, крутой, и ходят сплетни, что он станет следующим главой рода Хираги, — ответила Шигурэ. Глен сузил глаза.

„Я помню, что видел Курэто не так давно. Несмотря на то, что это был лишь беглый взгляд. Но, действительно, его присутствия не ощущалось. Нет, я бы даже сказал, будто у него вообще не было никакой внешности. Кажется, он довольно хорош в скрывании своей истинной силы“.

— Но я не верю, что в роду Хираги есть кто-то, соответствующий уровню Глена-сама! — сказала Саюри. Шигурэ согласилась с ней. Они обе выглядели серьезными.

По сравнению с людьми из религиозных организаций номер один и два в Японии Глен был лучше без всякого сомнения. Нет, можно было говорить о том, что все, кто принадлежал к „Имперской Луне“, возлагали свои надежды и ожидания на Глена. Он не мог этого отрицать. Он уже признал все их ожидания. Поэтому он просто вздохнул, и его лицо приняло скучающее выражение.

— Но если я не могу соответствовать даже вашим небольшим ожиданиям, тогда в моем существовании действительно нет никакой ценности, — он рассмеялся.

Саюри не знала, почему, но ее лицо выражало намек на сожаление, и она не могла заставить себя посмотреть на Глена. Юноша продолжил идти вперед, и в то же самое время в своей голове он заканчивал анализировать происходящее. Он думал о:

1. Тайной войне между „Храмом Хякуя“ и „Имперскими Демонами“.

2. Махиру, предавшей род Хираги и присоединившейся к „Храму Хякуя“, завершившей оружие, основанное на запретной технике Кизу, чтобы превзойти человеческие возможности.

3. „Храме Хякуя“, враге „Имперских Демонов“, но война все еще не была обнаружена общественностью.

Глен думал о том, что сказала ему Махиру.

„Глен… Я выдам тебе одну тайну“. Когда она произнесла эти слова, Сайто, наемный убийца из „Храма Хякуя“ проявил редкое для него беспокойство. Глен все еще не знал, была ли это ловушка, или Махиру действительно выдала ему секрет, который не должен разглашаться. Затем Глен вспомнил еще одну ее фразу:

„В этом году на Рождество наш мир переживет настоящую катастрофу. Прозвучит сигнал к Апокалипсису, и вирус распространится. Миру несомненно понадобятся куда большие силы, чем нынешние. Тогда тебе точно… Тебе точно стану нужна я. До тех пор, пока эти времена не начнутся… Прощай“.

Глен не понял, что на самом деле она имела в виду под этим.

«Разумеется, эти слова сами по себе вполне понятны. Распространение вируса, уничтожение мира. На самом деле это очень просто. Но мир будет разрушен именно из-за вируса? Значит ли это, что „Храм Хякуя“ осуществит биологическую атаку? Но я не могу понять, почему „Храм Хякуя“ хочет это сделать. Они уже стали самой большой религиозной организацией в стране. У них огромная сила и влияние на происходящее в Японии, можно даже сказать, что прямо сейчас в этом мире „Храм Хякуя“ желает уничтожить политическую систему. Даже если лишь у них есть вакцина, воспользоваться преимуществом и распространить вирус по всему свету — подумать только, что такие намерения могут существовать? Контроль над миром? Какая глупая мечта, разве такое вообще может произойти? Но так сказала Махиру с самым искренним выражением на лице. Мир будет разрушен этим вирусом. И это случится на Рождество. А сейчас только июнь, осталось всего шесть месяцев до уничтожения мира. Также фраза „сигнал к Апокалипсису“ взята из известного религиозного текста „Откровения“, сигнал к разрушению произведут „Семь Ангелов“, или, возможно, это ссылка на подобное произведение, не могу быть уверен. Война. Вирус. Рождество. Если миру осталось только шесть месяцев, то тогда сейчас на самом деле слишком спокойно».

Глен думал об этих сомнительных словах и улыбался, подняв взор на небо. Сезон дождей почти наступил, но на небе не было ни облачка. Оно было таким ясным, что это начинало нервировать. Глен уставился в небеса.

— Будет ли лучше обсудить все с „Храмом Хякуя“, нежели нападать после того, как враг был поражен? — тихо пробормотал он.

«Даже если я не пойду на контакт с „Храмом Хякуя“, род Хираги все равно будет подозревать, что я предатель. Но они все равно будут так считать, даже если это не я. Махиру предала род Хираги, и „Храм Хякуя“ так же связался со мной. Итак, можно сказать, что в этой информационной войне их соперник — род Хираги. Но они ведь тоже не идиоты. Если мы потратим время, они совершенно точно догонят в этом плане „Храм Хякуя“. Тогда станет понятно, что они изо всех сил будут сражаться с „Храмом Хякуя“. В первую очередь род Ичиносэ должен определиться со своим положением для самосохранения».

Глен подумал о том, что сказал Сайто, убийца из „Храма Хякуя“.

«В будущем, если я захочу связаться с их организацией, я должен пойти в „Сиротский приют Хякуя“, чтобы положить начало контакту».

— Даже если я захочу пойти туда, я должен удостовериться, что я окажусь там, прежде чем меня заметят, — пробормотал Глен.

— Что Вы сказали прямо сейчас? — почти расслышав его слова, спросила Саюри, подняв голову. Глен посмотрел на нее сверху вниз.

— Ничего. Вы обе направляетесь в супермаркет?

— Да. У нас уже кончились все бакалейные товары прошлой ночью. Прошло три дня с тех пор, как мы в последний раз что-то покупали.

— Тогда вы идите вперед. Я сначала направлюсь домой.

— Мы уже идем, но… Вы ведь думаете о чем-то еще? — Шигурэ будто пыталась что-то прочитать по выражению лица Глена. Тот не мог не улыбнуться, потому что не знал, как он вообще мог поведать им о тех вещах, не выходивших из его головы. Глен кивнул ей:

— Мы поговорим позже, когда вы вернетесь, — он на полуслове прервал Шигурэ. — Ваши силы сейчас под неусыпным наблюдением.

Услышав, что Глен только что произнес, Шигурэ и Саюри обе почувствовали себя неловко. Парень продолжил:

— Я планирую собрать всю разведку. Когда я вернусь, то поручу вам обеим задания. Каждый из нас будет иметь свою цель, чтобы довести до минимума наши ошибки как команды.

После этого девушки затихли. Несмотря на то, что обычно они были шумными, как слуги рода Ичиносэ они обе были еще и понятливыми.

— Ах, только один вопрос, Глен-сама.

— Ну что?

— Что Вы хотите на ужин?

— Карри, — дал Глен свой привычный ответ. Саюри нахмурилась:

— Серьезно, Глен-сама, Вы всегда отвечаете одно и то же.

— Я знаю, что Вы не шибко придаете внимания таким глупым вещам, но… — Шигурэ криво улыбнулась, и до того, как она закончила, Глен рассмеялся:

— Но я просто люблю карри!

— Поняла. Доверьте нам сегодняшний ужин! — Саюри нежно улыбалась, глядя на него.

— Ладно, спасибо тебе. Ты очень вкусно готовишь, и я всегда наслаждаюсь твоими блюдами.

— Оказывается, что даже без раздумий выбор всегда падет на карри, — сказала Саюри, поджав губы. Ее щеки вспыхнули алым румянцем, а глаза загорелись, когда он похвалил ее кулинарные способности.

Глен растянул губы в улыбке и ловко избежал продолжения темы, пользуясь возможностью покинуть девушек. Он пошел прямо к высотному зданию, где род Ичиносэ сняли для него верхние этажи. Глен явственно замечал, что люди, наблюдавшие за ними, тоже разделились. И было очевидно, что среди них был неквалифицированный наблюдатель, хотя Глен отлично чувствовал там каждый вздох и умелого, скрывающегося наблюдателя.

„Значит, Саюри и Шигурэ тоже их обнаружили“.

— Хо-хо, кажется, что прежде я не стоил никакого внимания, а теперь стал важной шишкой, — тайно засмеялся Глен себе под нос.

„Теперь и в самом деле будет очень легко избавиться от этих людей. Готов спорить, им приказал следить за нами сам Хираги Курэто. Итак, время действовать“.

Глен спокойно продолжил идти. Он шел прямо по дороге к магазинчикам и вошел в маленькую галерею с играми, поприветствовал персонал магазина и сказал, что ему нужно воспользоваться туалетной комнатой. В этой галерее туалет был в помещении для сотрудников, а рядом с ним находился черный ход. Род Ичиносэ имел давно уже придуманный резервный маршрут в случае, если за ними наблюдали. Глен незаметно ушел через заднюю дверь. И тут же ощущение, что за ним следят, пропало. Но на всякий случай Глен пошел по другому пути, чтобы убедиться, что действительно избавился от человека, сидящего у него на хвосте. Глен вернулся к супермаркету, куда ушли Шигурэ и Саюри. „Сиротский приют Хякуя“ и высотка Глена находились через дорогу от супермаркета. О том месте ходили слухи, что там убивают родителей детей с особенными талантами, а затем забирают ребят в приют, чтобы экспериментировать над ними. Глен шел через маленькую аллею позади супермаркета. Конечно, не было ни единого признака, что за ним кто-то следовал. Удостоверившись в этом, Глен вернулся обратно на главную улицу. Здесь не было ничего примечательного, „Сиротский приют Хякуя“ должен быть на этой жилой улице, и он выглядел как самый обычный приют. Однако на пути к приюту, стоявшему между домов, в середине дороги стояла милая девочка. На вид ей было семь или восемь лет. Это был просто ребенок, глядящий на мир своими большими глазами. У нее была белоснежная кожа, выглядящая почти прозрачной. Но самой удивительным в ней было то, что она была похожа на Махиру — у нее были такие же пепельно-серого цвета волосы. Девочка внимательно смотрела на него. Глен остановился, глянул в ее направлении, мягко улыбнулся и спросил:

— Эй, ты хочешь что-то мне сказать?

— Ты Ичиносэ Глен? — ответила девочка.

— А ты кто? Ах, наверное, ты родственница Махиру-сама?

— Это так очевидно? Цвет волос ведь похож, — услышав его слова, девочка коснулась своей головы. Затем на ее лице появилась не свойственная ребенку улыбка. Она склонила голову и представилась. — Я Хираги Шиноа, младшая сестра Махиру.

— Ах, вот оно что. Ладно, маленькая сестренка Махиру-сама, что тебе нужно от меня? — Глен кивнул ей и ответил.

— Большая сестра хочет, чтобы я передала тебе сообщение.

„Оказалось, что она — посланница Махиру. Похоже, этот ребенок говорит мне правду“. Глен слегка улыбнулся и продолжил:

— Сообщение от Махиру-сама? И что же она хочет…

Девочка, назвавшаяся Шиноа, спокойно прервала его.

— Ах, ах, быстро избавься от этой непристойной улыбки! Я уже была предупреждена моей сестрой, что ты такой парень…

— Что? О чем это ты говоришь?

— Ты все равно мне не поверишь вне зависимости от того, что я скажу. Поэтому я сперва сообщу тебе немного из того, что уже знаю. „Храм Хякуя“. Оружие Кизу. Махиру продала тайны рода Хираги ради мужчины, которого она любит. Ну, как?

„Это правда, только Махиру известна эта информация. Нет, даже если произошла утечка данных, если девочка передо мной — не сестра Махиру, тогда мои собственные намерения тоже выставлены напоказ“. Поэтому Глен снова улыбнулся:

— Ладно. И что? Что ты от меня хочешь, дитя?

— Ахаха! Выражение твоего лица изменилось. Но ты все равно очаровательный, — Шиноа тоже счастливо улыбалась.

— А я вот не очень рад, что ребенок говорит мне комплименты.

— Правда? Я всегда хотела увидеть парня, о котором никак не может перестать мечтать моя сестра. Но, к счастью, с тобой не скучно, и это так здорово! — сказала Шиноа.

„Одержимость ее старшей сестры человеком, о котором она продолжает мечтать. Настоящие намерения Махиру сбежать в конце и помочь врагу исследовать оружие Кизу. Но откуда вообще эта девочка узнала о целях Махиру?“

— На чьей ты стороне?

«Рода Хираги? Или „Храма Хякуя“?»

— На самой интересной, — ответила Шиноа. — Честно говоря, я просто ребенок. Мне совершенно наплевать на порядок или силу. И мне очень повезло иметь такую хорошую старшую сестренку, и я никогда не претендовала на пост следующей главы рода… Все эти вещи беспокоят только Курэто и мою сестру. Но для того, чтобы предотвратить смерть их обоих, и только по этой причине, я позднее начала тренироваться. И, даже не смотря на то, что я еще ребенок, у меня есть немного таланта. Моя сила может осуществить лишь это.

Как только она закончила говорить, то сделала одно движение, и внезапно, словно из ниоткуда, у ее в правой руке появился талисман. Ее маленькое тело источало убийственную ауру.

„Она быстрая. Трудно вообразить, кто вырастет из этой малышки. Кажется, что она гений. В конце концов, ее талант мог передаться ей вместе с кровью Хираги, или из-за того, что она младшая сестра Махиру“.

Но Глен в любом случае не стал реагировать, а только сузил глаза и смотрел на нее. Шиноа прекратила колдовать и снова улыбнулась.

— Ах, ты понял. Я могла убить тебя прямо сейчас, но ты даже на дюйм не двинулся.

— Твой уровень умений даже не смог бы мне навредить, — ответил Глен.

— Знаю.

— И? Чего ты этим добилась?

— Как я и сказала, я только хотела доказать, на чьей я стороне. Меня не интересует род Хираги. Меня также не интересует „Храм Хякуя“, но… Я люблю мою старшую сестру. Она очень добра ко мне, все, что она рассказывает мне, очень интересно! — талисман, который держала Шиноа, исчез.

— Поэтому я должен сказать, что верю каждому твоему слову?

— Я здесь только для того, чтобы передать сообщение, — девочка покачала головой.

— Какое?

— Пожалуйста, не ходи в „Сиротский приют Хякуя“. Моя сестра планирует также предать „Храм Хякуя“. Тот факт, что она любит тебя так сильно, что открыла мне эту информацию, действительно поразил меня. Это был первый раз, когда я видела такое отчаянное, бессмысленное поведение своей сестренки. Эта так называемая любовь может заставить людей делать импульсивные вещи. Для такого ребенка как я, думаю, что никогда не смогу полностью понять этого, — Шиноа легкомысленно рассмеялась.

— Я тоже этого не понимаю, — сказал Глен, не сводя с нее глаз.

— Правда? Какая жалость. Это заставит мою большую сестру плакать, — девочка смеялась без остановки.

— Эй, Шиноа.

— Я знаю, что младше тебя, поэтому можешь называть меня по имени… Что такое, Глен? — в глазах девочки появилось удивление, когда она взглянула на парня и тоже назвала его имя.

— Что еще Махиру взвалила на свои плечи? Что она собирается делать? — Глен в итоге опять заулыбался.

— Ах, но если ты ее не любишь, почему тебя это волнует? — губы Шиноа немного изогнулись.

— Неважно. Просто ответь мне.

— Да кто ее знает? Старшая сестра такая умная, ее планы такие сложные, что я даже не знаю, — девочка наклонила голову, ответив.

— Тогда расскажи мне все, что знаешь.

— Нет-нет, я только знаю о твоих отношениях с моей сестрой, что ты не хочешь мешать ей, поэтому ты все еще не прекратил набираться сил. Но сестренка еще сказала мне, что ты очень стараешься. „Глен тоже хочет быть со мной“. Несмотря на то, что выбранные вами пути различаются, но цель у вас одна. Когда она мне это рассказала, она выглядела как девушка, которая полностью погрузилась в свои мечтания.

В голове Глена вспыхнуло несколько слов. „Одинаковое назначение. Вирус. Рождество. Разрушение“.

— Это все, что тебе известно?

— Ага, — заслышав вопрос Глена, Шиноа кивнула.

— Тогда ты поможешь мне передать сообщение для Махиру?

— Ой, ты хочешь, чтобы я передала твое любовное послание? — она снова засмеялась.

— Скажи ей, что я больше всего ненавижу, когда меня контролируют другие. Передай ей: „Если ты все еще любишь меня, то расскажи мне весь свой план, ты, идиотка“!

— Оох, ты уверен, что хочешь, чтобы я сказала это слово в слово?

— Так точно.

— Хорошо. Оказывается, я действительно не могу понять любви между взрослыми. Ты не думаешь, что все очень запутано?

Шиноа скрестила руки и подняла голову. Затем позади нее послышались крики группы маленьких детей одного возраста с девочкой.

— Аканэ-тян, давай побежим, чтобы увидеть, кто первый доберется до парка!

— Эй! Как мы сможем перегнать Мику? — ответили все хором.

Глен повернул голову в том направлении, увидев несколько детей. Но там был один, привлекший внимание Глена.

«Золотистые волосы, кожа светлее, чем у Шиноа, маленький мальчик, в котором, возможно, намешана иностранная кровь. Этого ребенка Сайто, убийца из „Храма Хякуя“, привел в супермаркет из „Сиротского приюта Хякуя“. Я помню, что его имя было, по-моему, Микаэла».

Глен посмотрел на мальчика, и почти сразу же, как тот немедленно заметил присутствие Глена, он взглянул на него в ответ.

— Ах, это плохо!

— Кто это? — спросила девочка, стоявшая позади него.

— Этот большой братик со зло глядящими глазами, я видел его раньше. Сайто-сан сказал, что он извращенец!

Услышав такие слова, Шиноа в эту же секунду разразилась смехом. Микаэла подбежал к ней проверить, все ли с ней в порядке.

— Погоди, у тебя все нормально?

Шиноа повернулась к нему и заговорила таким тоном, будто она была ужасно довольна собой.

— Нет, я вовсе не в порядке! Этот извращенец пришел, чтобы напасть на меня, и теперь все в опасности!

— Вот оно что…

„Да все не так!“ — начал было спорить Глен в своей голове, пока не развернулся, чтобы уйти.

— Все понятно. Я уже оставил тебе сообщение, иди, — сказал он девочке. Но Микаэла ответил за нее, обращаясь к Шиноа:

— Не убегай, я пойду позвоню в полицию!

— Ах, да-да!

— Не околачивайся тут в следующий раз…

— Ты такой раздражающий ребенок. Я уже собираюсь уходить, так что тебе лучше закрыть свой рот, — оборвал его Глен.

Шиноа все не могла прекратить смеяться, но Глен уже не обращал на нее внимания и ушел.

«Если то, что сказала девочка, правда, тогда никто не должен узнать, о чем мы с сестрой Махиру разговаривали здесь, даже „Храм Хякуя“ или род Хираги. Разумеется, я все еще не могу полностью в это поверить».

— Собирается предать „Храм Хякуя“? Уничтожение мира? Достигнем одной цели? — тихо бормотал Глен самому себе. — Что это? Что-то вроде героической истории о любви, не правда ли, Махиру?..

Глен назвал имя из своего прошлого, имя любви всего своего детства, и расстроенно вздохнул.

Примечание к части

Поприветствуем милашку Шиноа в нашей новелле! :3