По-видимому, под Киото был огромный город вампиров. Конечно, никто не стал бы это проверять. Потому что как только люди появились бы там, все члены исследовательской группы будут уничтожены. Вампиры были невероятно сильными; все они были ублюдками, которые считали людей лишь домашним скотом. Если люди не тревожили их, они не появлялись на поверхности. У них не было никакого интереса к людям. Независимо от того, какие страшные войны развязали люди поверхности, вампиров это не волновало. Тем не менее, вампиры, которые не имели никакого интереса к людям, часто появлялись рядом с Махиру. Это, вероятно, началось после того, как она отказалась от своей человечности.

— Киото. Киото? — тихо пробормотал Глен.

Он в настоящее время был в своей собственной гостиной, на двадцать пятом этаже небоскреба в Сибуе, арендуемого семьей Ичиносэ. Лежа на диване, он был погружен в свои мысли. Взглянув на часы, висевшие на стене, он увидел, что минутная стрелка только что минула цифру 12. Затем дата изменилась. 29 сентября. Он до сих пор не убил Махиру, и его отец будет казнен, — до этого момента осталось только 48 часов. Однако Maхиру была в Киото. Принимая во внимание время в пути, эта ситуация, вероятно, любого бы ввергла в отчаяние. За эти двое суток он не сможет убить Maхиру. Его отца казнят. В квартире было тихо, но Глен мог слышать тихие звуки льющейся воды. Саюри была в душе.

— Глен-сама, — его помощница Юкими Шигурэ обратилась к нему из кухни. Он ответил, не поднимая головы:

— Да?

— Не хотите ли чего-нибудь выпить?

— Нет.

— Если Вам что-нибудь нужно, пожалуйста, скажите мне.

— Ничего. Ты можешь пойти спать.

Шигурэ вздохнула, но не двинулась с места. Глен посмотрел в сторону кухни. Девушка наблюдала за ним. Ее маленькое тело в высоту даже не превышало полтора метра, но она была очень умной, спокойной, а ее голова — ясной и холодной. Обычно хладнокровно-равнодушная Шигурэ теперь наблюдала за ним со слегка озабоченным выражением лица. Но она не сказала ни слова. Потому что ее учили тому, что она должна подчиняться его приказам.

— Тогда я пойду в свою спальню.

— Да. Иди спать.

— Хорошо, — несмотря на то, что она сказала это, по какой-то причине она даже не шевельнулась. Ее господин спросил:

— Что не так?

— Ничего.

— Если ты что-то хочешь мне сказать, то просто скажи это.

Тогда она ответила:

— Нет, я ничего не хочу сказать Глену-сама.

— Ах! Что это должно означать? Давай, просто скажи.

Ее лицо исказили страдания и горе в отличие от ее обычного спокойного состояния, и она ответила:

— Я, я подчиненная Глена-сама. Поэтому я хочу быть полезна своему господину настолько, насколько это возможно… Но я не достаточно сильная. Даже если я вижу, что мой господин волнуется, я ничего не могу сделать.

Слезы вдруг навернулись на ее глаза. На это Глен ответил:

— Что за глупости? Это я должен говорить такие слова. Ты уже и так много сделала для меня.

— Нет, вовсе нет.

— Я сказал тебе, что ты весьма полезна мне. Не бунтуй мне тут.

Шигурэ замолчала. Она всегда подчинялась любым командам, отданным ей, она была обучена этому. Тем не менее, ее глаза наполнились слезами, и она заплакала. Затем:

— Простите. Я была неразумной.

Глядя на нее, плачущую, Глен прищурился.

— Нет, ты вовсе не неразумная. Ах, боже ты мой. Что ты пытаешься сказать? Я вовсе не волнуюсь ни о чем.

Услышав это, Шигурэ закусила губу. Тогда она снова стала немного встревоженной и сказала:

— Может, я могу немного ослушаться Вас?

— Что?

— Я до сих пор не хочу спать.

— Ах. Если ты про это…

— Кроме того, я хочу снова спросить Вас. Что беспокоит Глена-сама в эти несколько дней? Каждый раз, когда сменяется дата, у Глена-сама такое выражение лица, как будто он загнан в угол. Выражение печали, как будто он вот-вот заплачет. Тем не менее, я не могу ничего сделать с этим. Я не могу стать сильной как эта Хиираги Maхиру, я совсем не могу ничего сделать… Но даже так… Если мой господин беспокоится, я хочу разделить с ним это страдание. Даже если я перехожу все границы, но хотя бы немного… Просто немного… Я хочу, чтобы Глен-сама мог положиться на меня. Если я… — она с трудом говорила, на ее лице было болезненное выражение. — Разве этого… Разве меня одной не достаточно?

Когда ей наконец-то удалось сказать это, по ее лицу уже текли горькие слезы. Когда Глен увидел ее в таком состоянии, то понял, что его эмоции не могут быть еще хуже. Он эгоистично замкнулся в своих собственных проблемах до такой степени, что его помощница даже сказала нечто подобное. Кроме того, в отличие от ее обычного выражения она позволила своему беспокойству отразиться на лице. Какой же силы должно быть ее страдание, если даже она утратила свое хладнокровие? Шигурэ не знала о том, что Ичиносэ Сакаэ находится в заложниках у Хиираги. И еще она не знала, что он может быть убит в течение двух дней. Число людей, которые знали об этом, вероятно, было ограниченным. Из самых близких Глену людей только те знали об этом, кто присутствовал в школе, когда Курэто отдал ему этот приказ: Гоши, Мито, Шинья. Тем не менее, он не считал нужным говорить ей об этом. Даже если бы девочки узнали об этом, они все равно будут подопытными кроликами в лаборатории семьи Хиираги, над ними будут ставить эксперименты. Был ли способ решить эту проблему? Должен ли он на самом деле больше полагаться на своих помощниц? Если он будет рассчитывать на них, кто в конечном итоге пострадает от этого? Но что случится, если он расскажет им? Они лишь разбередят раны друг другу, а потом что? Они утешат друг друга, но у Шигурэ и Саюри, по крайней мере, все еще есть будущее.

— Нет, не стоит делать этого. Ты уже знаешь это, верно? — тут же заговорил демон в его сердце.

— Заткнись, — пробормотал Глен.

— А? — Шигурэ выглядела потрясенной, она поразилась тому, что он сказал.

— Нет, это не тебе. Я разговаривал со своим демоном.

Этого объяснения было достаточно, чтобы девушка поняла его. Потому что прямо сейчас в ее сердце тоже жил демон. Это было результатом экспериментов рода Хиираги.

— Демон говорит мне, чтобы я не доверял вам, девочки. Но я хочу сопротивляться ему.

В одно мгновение лицо Шигурэ посветлело, и на нем появилось столь редкое для нее выражение удовольствия.

— И?

— После того, как Саюри помоется и выйдет из душа, мне нужно поговорить с вами обеими.

— Нет необходимости ждать Саюри, — улыбка мелькнула на лице Шигурэ. Тогда позади нее показалась ее подруга: Саюри высунула голову, на ней было одно полотенце, замотанное поверх груди.

— Как ты уже упомянула, Юкими, я скрывала свое присутствие, но все слышала.

Улыбаясь, Шигурэ обернулась.

— Конечно, я знала.

Саюри, также улыбаясь, хихикнула. А потом:

— Глен-сама, я пойду и переоденусь, Вы можете подождать некоторое время?

Услышав слова Саюри, Шигурэ вернулась на кухню.

— Тогда я приготовлю чай. Глен-сама, ромашковый чай подойдет?

— Разумеется. Эй, Саюри, — Глен обратился к девушке, которая находилась в ванной комнате.

— Ах, что?

— Ты так простудишься, как это, высуши волосы и возвращайся.

Саюри снова высунула голову из ванной.

— Глен-сама действительно такой добрый…

Едва она закончила говорить, Глен уже не слушал ее. Через некоторое время, казалось, он расскажет своим помощницам о ситуации с его отцом. Конечно, это не имело смысла. Это бы ничего не изменило. Время до смерти его отца останется прежним. В этот момент зазвонил телефон. Был ли это Kурэтo? Глен посмотрел на дисплей мобильного телефона. Это был его отец. Он нажал кнопку «Ответить». Голос Сакаэ раздался из динамика мобильника.

— Глен?

— Да.

— С тобой все в порядке?

— Да. А ты как, папа?

— Хорошо.

Лжец. Его голос звучал слабо. Люди рода Хиираги могли что-нибудь сделать с ним. Но даже если он спросит, его отец не ответит. Даже этот телефонный звонок определенно подслушивался Хиираги. Глен сказал:

— Это… Это здорово.

— Не волнуйся за меня.

— Что-то срочное?

— Ничего, я просто хотел сказать тебе об этом.

— Сказать мне, чтобы я не волновался?

— Да. Кроме того, я хотел услышать голос своего милого сына. Потому что ты просто невыносимо добрый, и люди восхищаются тобой.

— Бред какой-то.

— Хах! Прости меня, Глен.

— Что это значит?

— Я слишком слабый, прости меня.

Глен немедленно ответил на это:

— Папа, ты не слабый!

— Слишком слабый. Я даже не мог отказаться от этого звонка. До самого конца я лишь подвожу тебя…

— Нет! Это не твоя вина! Черт, эй, Kурэтo! Что это за шутки?! Даже если вы не сделаете этого, я по-прежнему буду действовать! Отпусти моего отца! — заорал Глен. Но вызов уже прервался. — Черт!

Глен со всех сил отшвырнул телефон. Он ударился о телевизор, в результате чего его экран треснул. Из кухни Шигурэ наблюдала за всем этим с выражением шока на лице. Саюри выбежала из ванной, так и не высушив волосы. Его собственное лицо отразилось на треснувшей поверхности пятидесятидюймового экрана телевизора. Измученное лицо слабого, страдающего от боли, бессильного парня. Глен смотрел на это лицо. В этот момент, несмотря на то, что уже была полночь, раздался звонок в дверь. Глен посмотрел в сторону двери и сказал:

— Шигурэ. Открой дверь.

Но она не двигалась, только наблюдала за ним и молвила:

— Пожалуйста, скажите мне. Ичиносэ Сакаэ-сама, он до сих пор в заложниках?

Мгновение Глен колебался по поводу того, сказать ей правду или промолчать, прежде чем ответить:

— Если я не убью Maхиру до конца этого месяца, папа будет казнен.

— Что? — трудно было представить, что такой неожиданный звук сорвется с губ Шигурэ. После этого, Саюри сказала:

— Подобного нельзя допустить…

Несмотря на то, что она сказала это, так и произойдет. Даже Саюри это понимала. Отношения между родом Хиираги и семьей Ичиносэ всегда были таковыми еще с древних времен. Кроме того, не только его отца могут убить, если он не сможет убить Махиру до конца следующего месяца, даже Шигурэ и Саюри могут быть казнены. Он не мог позволить этому случиться. Он должен был убить Maхиру. Он должен был убить ее. Глен сказал:

— Я не позволю убить моего папу. Чтобы убить Maхиру в ближайшие два дня, мы будем стараться изо всех сил.

Две его подчиненные посмотрели на него и кивнули в ответ. Глен приказал им обеим:

— Вот о чем я беспокоюсь, это лишь моя проблема. Если вы поняли, то поспешите и откройте дверь. Кто там?

— Я сейчас посмотрю, — ответила Шигурэ, заглядывая в дверной глазок.

— Кто это? — спросил Глен, и Шигурэ прошептала:

— Хиираги Шинья, Дзюдзо Мито, Гоши Норито.

Эти трое, вероятно, знали о том, что так мучило Глена. Что касается Шиньи, вполне возможно, что он только что даже подслушал разговор Глена с его отцом. А потом он пришел сюда, чтобы навестить своего друга. Потому что эти негодяи были легки на подъем, всегда шумели и возмущались, безусловно, они всегда вот так будут появляться у него дома, провозгласив себя его товарищами. Он не мог похвастаться тем, что мог легко ужиться с такими людьми или приспособиться к их причудам. В этом не было ничего хорошего. Они так легко и так скоро впустили его в свои души, а он открыл им свое сердце, и это все до добра не доведет. Тем не менее, они ему нравились, и Глен сказал:

— Впусти этих дрянных идиотов в дом.

Девушка кивнула и нажала на кнопку, чтобы открыть автоматический замок.

***

— О мой бог! Глен-чан, ты в порядке? — весело пропел Шинья, входя в квартиру. В противоположность его настроению Дзюдзо Мито и Гоши Норито выглядели серьезными. Mито что-то промямлила:

— Эмм, Глен…

Гоши присоединился к ней:

— Ты в порядке?

Их выражения лиц свидетельствовали о том, что они уже поняли ситуацию с самого начала, увидев его. Они понимали все. Шинья сказал:

— Мы всегда подслушивали разговоры Глена и Махиру, старший братик Курэто тоже.

— Не подслушивайте впредь.

— Мы до сих пор делаем это. Мы твои друзья, в конце концов.

— Вы обычно подслушиваете звонки ваших товарищей?

— Во всяком случае, ты не прав. Ты ведешь такие интересные разговоры, мы просто должны были подслушать, — сказав это, Шинья направился на кухню, как будто находился в своем собственном доме. Он открыл холодильник, достал колу и налил ее в чашку. - Ах, Mито-чан, Гоши, будете колу?

Гоши ответил:

— Нет, я хочу апельсиновый… Ну ладно, кола тоже подойдет.

Тогда Mито воскликнула:

— Я тоже хочу колу. Во всяком случае, Глен… прости, что мы подслушиваем твои разговоры. Мы просто хотели помочь тебе…

Глен посмотрел на извиняющуюся девушку. У нее не было никакой необходимости извиняться. Канал прослушки был одним, и доступ к нему был открыт только для членов семьи Хиираги. Поэтому подслушивал только Шинья. Гоши и Мито, вероятно, он вынудил их подслушивать за компанию. Глен кивнул Mитo, а затем обратился к Хиираги:

— Эй, Шинья.

— Ммм?

— Разве я не говорил тебе, чтобы ты не шарился в чужих холодильниках без разрешения?

— И ты говоришь мне это, несмотря на наши близкие отношения…

— Какие отношения?!

— Отношения, ради которых для того, чтобы узнать, не завел ли ты с кем-нибудь роман, я случайно подслушал твой телефонный звонок.

На лице Глена появились усталость и раздражение

— Тогда ты думаешь, что у меня роман?

— Я не думаю, что ты завел роман с собственным отцом.

Это была шутка, над которой нельзя было смеяться. Никто из ребят даже не улыбнулся. Однако на лице Шиньи тоже не было веселья. Сжимая стакан с колой в одной руке, он смотрел на Глена, немного огорченный:

— Если мы команда, на этот раз мы определенно сможем убить Maхиру в течение двух дней. Мы поможем тебе.

Глен тоже смотрел на Шинью. Затем он перевел взгляд на Гоши. На Mитo. Шигурэ. Саюри. Он уже не помнил, когда именно заполучил таких верных товарищей. Это потому, что он сам был слишком слаб. Потому что он сам не мог двигаться вперед так упорно, как Maхиру и Kурэтo, и теперь каждый помогал ему. Вот почему он зависит от этой команды, только с этим отрядом он сможет убить Maхиру. Глен должен был объединиться со своими друзьями, чтобы убить Maхиру, у которой не было никаких товарищей. Если он сделает это, он уже не сможет представить себе будущее. Прямо сейчас Махиру была в Киото, в городе вампиров. Должен ли он сообщить ребятам эту новость? Он обдумывал это некоторое время.

Потому что если он поступит так, то предаст Maхиру. Она только ему позволила увидеть, как ее похищают вампиры. Она оставила эту информацию только Глену. Разглашение этой информации равносильно предательству с его стороны. Это был выбор. Maхиру или его товарищи? Что было более справедливым выбором? Он не знал, кого должен выбрать. В этот момент, когда жизнь его отца висела на волоске… В этой ситуации, когда жизни его помощниц и подчиненных были поставлены на карту. В это время, когда он доверял друзьям и был зависим от своих товарищей. Даже так… Он не хотел отнимать жизнь у Maхиру. Независимо от того, что было связано с любовью, страстью или даже романтической привязанностью, он уже ничего не знал и не понимал. Он не понимал даже своих собственных чувств по отношению к этой девушке. Но при всем при этом он все еще чувствовал, что она ждет спасения. Только Глену она показывала свои эмоции: такие ослепительные счастье, радость, одиночество, все человеческие страхи и переживания. Поэтому, если это было возможно, он хотел спасти Махиру. Тем не менее, в этот момент, как будто прочитав мысли Глена, Шинья сказал:

— Ты не можешь спасти ее. Она не может быть спасена.

Глен поднял голову. Шинья продолжил:

— Я понимаю твои чувства. Я также понимаю, что ты за человек.

— Что?

— Для того, чтобы жить в этом мире, созданном и контролируемом семейством Хиираги, ты слишком добрый.

— О чем ты говоришь?..

Шинья прервал его:

— Если бы ты действительно был сильным и жестоким, если бы твои амбиции захватили тебя, то тогда ты не стал бы спасать Мито-чан и Гоши, когда они подверглись нападению со стороны секты Хякуя.

Mитo и Гоши посмотрели на него.

— Саюри-чан и Шигурэ-чан тоже, ты должен был давно отказаться от них и бросить там на смерть.

Обе девушки переглянулись.

— Но ты не смог так поступить. Ты рисковал своей жизнью и пришел туда, чтобы помочь своим товарищам, чтобы спасти своих друзей. На самом деле, ты слишком добрый и наивный. Такой ты негодяй. На что ты способен в одиночку?

Все было именно так, как сказал Шинья. Именно поэтому Maхиру смеялась. Поэтому она называла его медленной глупой черепахой. Именно поэтому Kурэтo доверял ему. Сказал, что если близкие Глена в заложниках, то тот сделает все ради их спасения. Глен сказал:

— Тогда вы также должны отказаться от такого мусора как я.

Но Шинья рассмеялся и пропел:

— Но, несмотря на все, что я сказал, ты все еще в каком-то смысле очень милый парень, поэтому мы тоже захотели помочь тебе, правда, Мито-чан? И в этом доме так здорово, мы хотим чаще приходить сюда.

— Э? Ах… — покраснела рыжеволосая. Затем Саюри быстро кивнула.

— Очень милый, в самом деле.

Услышав слова Саюри, Шигурэ отругала подругу:

— Подожди минутку, Саюри, независимо от того, насколько он милый, Глен-сама до сих пор наш господин!

— Юки-чан!

Mитo посмотрела на девушек и слегка прикусила губу. Гоши наблюдал за их препирательствами со злодейской улыбкой:

— Ах, как удивительно. Как хорошо, что все так замечательно ладят друг с другом? Это начало зарождения крепких уз дружбы. И я очень рад этому. Я раньше никогда не думал, что в старшей школе встречу таких застенчивых, но хороших друзей. В любом случае, я буду слушать вас, девчонки, попивая колу, так что продолжайте.

Сказав это, он проскользнул на кухню. Передав бутылку с колой Гоши, Шинья сказал:

— Нет, нет, Гоши тоже должен сказать что-нибудь. Соответствуй общему настроению.

— Я? Ах, крепкие узы дружбы. Если нам удастся их создать… Эй, как насчет этого?

— Насчет чего?

В ответ на вопрос Шиньи Гоши сказал:

— Я король рая, ада, земли и неба! — он поднял кулак и крикнул это.

Mитo с раздражением уставилась на Гоши и проворчала:

— Что это за фигня? Это совершенно не вписывается в атмосферу!

Это определенно не подходило в нынешней ситуации. Назвать себя королем земли и неба означало: «На этом свете я уважаю себя больше всего, я лучший из ныне живущих, и если кто-нибудь спросит меня об этом, я отвечу, что я единственный из всей человеческой расы». Вот как. Никак нельзя было отнести эти слова к теме «Хорошие отношения с друзьями». Тем не менее, Норито продолжил:

— Нет, я немного не правильно выразился, я всего лишь видел граффити с этими словами на одной из стен по пути сюда. Но разве наша маленькая компания не может собраться вместе и сказать что-нибудь подобное? Ну, говорить нечто подобное: «Я одиночка и сам справлюсь со всем», когда у тебя столько товарищей, немного нелепо. Но такого рода мысли, не правда ли, напоминают кого-то определенного — некоего человека, который взваливает все на свои плечи, он думает, что должен действовать в одиночку? Но он настолько милый, что ему нравится, когда ему помогают друзья. Кто бы это мог быть?

Это был тот, о ком все подумали. В один миг Шинья, Мито, Саюри, Шигурэ и Гоши переглянулись. Глен что-то буркнул, вздохнул тяжело и с усталым видом сел на диван. На черном экране телевизора, который треснул от удара мобильным телефоном, снова появилось его отражение. Усталый, огорченный, страдающий, но немного счастливый, добрый «Король ада и рая, земли и небес»-кун, окруженный друзьями. Глядя на свое отражение:

— Что же делать… Боже мой, — Глен снова вздохнул как будто с досадой, включая телевизор с помощью пульта.

— Подожди, ты нас игнорируешь? Тебе не сбежать, — сказал Норито, но Глен уже не обращал на него внимания.

— Шигурэ. Ромашковый чай.

— Да.

В этот момент Шинья сказал:

— Ах, я принесу тебе его, — и он зашагал на кухню. Хотя Глен не хотел, чтобы они приходили, но слова Шиньи о том, что все они близкие друзья, тронули его сердце.

— Ну вот, пей.

— Поставь чашку на стол, — проворчал Глен, переключая каналы. Не было никаких новостей о катастрофе на автостраде. Ни одного сообщения о недавнем крупном дорожно-транспортном происшествии. Шинья сел рядом с Гленом, скрестил ноги и сделал глоток колы. После этого он снова протянул:

— Итак, что же мы будем делать?

Глен серьезно и тщательно размышлял об этом. Что он должен делать? Конечно, он должен был отправиться в Киото. Шинья все еще надоедал ему:

— Я подслушал приказы братика Курэто, отданные его войскам, кажется, что мы все должны поехать в Киото.

Услышав это, Глен посмотрел на друга. Оказалось, что Maхиру уже сказала старшему брату о Киото.

— Что там такое в Киото? — спросил Глен. Шинья пожал плечами.

— Кто знает? Maхиру больше ничего не сообщила. Дело в том, что Курэто отдал приказ войскам отправляться в Киото.

Другими словами, новость о том, что Maхиру находится в Киото, уже была обнародована. Тем не менее, если бы она сообщила Хиираги о том, что в дело вовлечены вампиры, Kурэтo бы не отдал такой приказ с учетом того, что Шинья мог подслушать его. Если бы вампиров интересовали людские распри, само существование «Имперских Демонов» могло быть поставлено под угрозу. Конечно, существовала возможность того, что вампирам было все равно, что люди проводят собственное расследование и интересуются ими. Вполне возможно, что Kурэтo и другие еще не знают о вампирах, в этом и проблема. Если это так, то Глен может воспользоваться этой возможностью, чтобы поехать туда и найти Махиру, прежде чем Kурэто сделает это, опередив его на шаг. Он может найти Maхиру, но хватит ли у него мужества убить ее? Это совершенно другой вопрос. Шинья спросил:

— Так что мы будем делать? Следует подготовить вертолет?

Что случится, если они отправятся в Киото? Этот отряд, смогут ли они убить Maхиру? Ее исследования «Кидзу» продвинулись далеко вперед. Благодаря сотрудничеству «Имперских Демонов» и «Храма Хякуя», их исследование и новые технологии развивались в бешеном темпе, так что вполне возможно, что их контроль над «Кидзу» уже превысил ее уровень овладевания этим оружием. Тем не менее, несмотря на это, она уже отринула рациональность и человечность, чтобы получить эту силу, убить ее будет трудно, но возможно. Сам Глен все еще должен был освободить свое сознание от оков и развить свою силу. Следовательно:

— Прямо сейчас, даже если мы сможем найти Maхиру, мы не сможем убить ее.

После того, как Глен умолк, заговорила Мито:

— Ты имеешь в виду то, что мы должны ослабить цепи на проклятиях и освободить наших демонов?

— Да.

— Но тогда…

Для этого потребуется разрешение от семьи Хиираги. Теми, кто назначал уровни силы демоносодержащих печатей в организации, была семья Хиираги. Они сделали это ради того, чтобы не позволить никому получить больше силы, чем сам род Хиираги.

Шинья протянул:

— Мы попросим братика Курэто?

Гоши тоже влез:

— А он позволит это?

— Кто знает? Но времени не так много осталось. Я не думаю, что братик Курэто совершит такую глупость, как отдать нам приказ убить Maхиру, даже не убедившись в том, что у нас достаточно сил для этого.

В этот момент Шигурэ заговорила:

— Я могу прервать вас и сказать кое-что?

Глен посмотрел на девушку.

— Говори.

Она продолжила:

— На самом деле Саюри и я тайно стали участницами эксперимента исследователей из «Имперской Луны»…

Тем не менее, Шинья прервал ее:

— Мой братец Курэто уже знает об этом. Он просто закрывал на это глаза и игнорировал происходящее. Мы уже выяснили это, роду Хиираги известно о вашем предательстве. Если бы это хоть немного заинтересовало нас, вас бы давно забрали сюда, в наши лаборатории.

Шигурэ выглядела немного разочарованной. Но все это было бессмысленно. В конце концов, они все еще должны были попросить разрешения Курэто. Независимо от того, собирались ли они в Киото. Или хотели ли убить Maхиру. Они по-прежнему должны были просить разрешения Kурэто. Они должны были ждать приказов от этого ублюдка, который держал отца Глена в заложниках и использовал его жизнь в качестве залога. Шинья заметил:

— Все так? Есть ли что-нибудь, что ты утаил от нас? Maхиру только тебе сливает всю информацию. Такая уж она женщина.

Услышав это, Глен посмотрел на Шинью.

— А как насчет тебя?

— Почему она должна сообщать мне что-нибудь?

— Разве не ты ее жених?

— Ах, не смотри на меня сверху вниз. Тогда тебе не следовало спать с чужой невестой.

По какой-то причине, услышав это, Мито охнула и покраснела. Тогда Гоши сказал:

— Ах, подождите минутку! На самом деле я действительно очень хочу спросить Глена об этом… Ой-ой! Больно! Саюри, почему ты ударила меня?

— Потому что я не хочу спрашивать его об этом.

— Ай-яй…

— Кроме того, прямо сейчас совсем не та ситуация, когда Вы можете спрашивать об этом. Глен-сама. Даже если что-то случится, мы не можем быть Вам полезны, но…

Мито кивнула и сказала:

— Пожалуйста, поделись всей информацией, Глен.

Хотя его упрекали, он снова почувствовал, что у него есть настоящие друзья. Что он был окружен товарищами, которые серьезно вознамерились помочь ему. Но то, что он подружился с ребятами, означало одно — расстояние между Maхиру и ним все увеличивалось. Ведь предательница Maхиру без отдыха стремилась вперед со скоростью зайца. Это означало то, что Глен решил убить Maхиру. Нет, было уже слишком поздно для того, чтобы принимать решения. Потому что осталось только 48 часов до того, как прервутся жизни его отца и помощниц. И Глен все еще не принял решение. Тем не менее, ради того, чтобы первым добраться до Махиру, он должен был сделать правильный выбор. Вот почему Глен встал. Он направился в свою комнату и коснулся ящика в столе, запечатанного заклинанием-талисманом, открывая потайное отделение. Он несколько раз провел пальцами над талисманом, который при попытке взлома или принудительном открывании мог взорваться и уничтожить содержимое. Поступив таким образом, он снял печать. Затем он открыл ящик.

Внутри было любовное письмо, информация, которую принесла Махиру. Он обнаружил там записи исследований, проведенных в лаборатории секты Хякуя, этот проект назывался «Последний Серафим», оружие массового уничтожения, превосходящее силу «Кидзу». Тем не менее, записи были не очень подробными. Только факты, например: «Эти исследования могут привести мир к гибели», были записаны в этих журналах. Кроме того, это также оказалось человеческими экспериментами, словно исследователи что-то выращивали в организмах детей. Они подвергали их различным проклятиям. Это был эксперимент, в котором использовали детей в качестве подопытных кроликов и производили оружие массового уничтожения куда опаснее ядерного взрыва. На страницах были записаны имена нескольких детей.

Aманэ Юичиро. Шиндо Микаэла. Кимизуки Шихо. Кимизуки Мирай. Саотомэ Йоичи. Саотомэ Томоэ. Следом шли бесчисленные имена. Названия экспериментов, тайно проводимых по всей Японии. Экспериментальное оружие, превосходящее по силе проклятие «Кидзу». Эксперименты, продолжаемые «Храмом Хякуя», которые могут привести к концу света. Кстати говоря, в прошлом Mахиру сказала что-то вроде этого: «Бог гневается из-за нашей жадности. Так слепо продолжать столь грязные и ужасные эксперименты из-за невообразимого уродства людей, дающих волю своим желаниям, что все возрастают благодаря их отвратительному воображению. Таким образом, земля будет гнить. Монстры будут ходить по земле. Яд прольется с неба. Последний Серафим протрубит в свой горн, и этот мир будет разрушен. Когда придет время, человечество не выживет. Слабая человеческая раса не сможет выжить в таком мире».

Maхиру сказала это. О религиозном, апокалиптическом бедствии. Словно она была пророком, известившим о гибели мира. Она сказала, что все будет заражено вирусом. На Рождество в этом году — 25 декабря. Тогда грядет разрушение. Значит, название вируса — «Последний Серафим»? Глен не был в этом уверен. Зачем им вообще такое оружие, для какого использования? Оружие, которое заставило бы мир исчезнуть, не должно использоваться. Его следует хранить подальше от людей, чтобы они не угрожали миру. В конце концов, Глен до сих пор этого не понял. В общем, это оружие само по себе не вызовет глобальные разрушения. Глен принес любовное письмо Махиру в гостиную, положив его на стол, чтобы его товарищи сами все увидели. Он раскрыл документ, Шинья смотрел на него.

— Что это?

— Информация, оставленная Maхиру, — ответил Ичиносэ, что заставило Шинью наморщить лоб.

— Ты только сейчас поделился ею с нами, — он взял журнал исследования в руки.

Mитo и Гоши встали за сидящим на диване Шиньей, и тоже принялись читать. Шигурэ и Саюри не сдвинулись с места. Они посмотрели на Глена, чтобы убедиться в том, что он дает им такое разрешение, и он кивнул им в ответ. Две девушки сразу бросились к дивану и заглянули в журнал, читаемый Шиньей и ребятами. На самом деле самая важная информация в журнале занимала лишь несколько страниц. Остальная часть рукописи была списком имен детей, подверженных экспериментам. Глен сказал Шинье и остальным, которые увлеченно читали.

— Кроме этой информации я знаю о миссии Киото, совсем недавно Махиру сообщила мне это.

— Ты видел ее?! — сказал Шинья, поднимая голову. Глен ответил:

— Несколько часов назад Махиру появилась на месте аварии на скоростной автомагистрали Сюто. Она подверглась нападению вампиров, они высосали ее кровь, а затем унесли прочь.

— А? Подожди…

— Но это, как оказалось, было частью плана Maхиру. Она намеренно позволила мне увидеть это. Она не сказала об этом Курэто и другим. Maхиру избавилась от всех камер видеонаблюдения и свидетелей. Все шло по ее плану. Тогда Maхиру сказала что-то о вампирах, о королеве вампиров в Киото, и в тот же миг вампиры перестали пить ее кровь и забрали ее, улетев на вертолете.

На лице Шиньи появилась усталость после этой речи. Остальные тоже молчали. Шинья пробормотал:

— Тогда эта королева вампиров, она… Во всяком случае, даже у вампиров есть король? Неужели у них монархия?

Конечно, никто не знал этого. Никто не обладал достоверной информацией о вампирах. Вампиры — не те создания, с которыми можно спокойно поговорить. Они также не стали бы участвовать в переговорах с людьми. Первыми ворваться в город вампиров? Просто абсурдно. Но Maхиру вступила с ними в переговоры. Она вступила в контакт с их королевой. Несмотря на то, что вампиры пили кровь из разных частей ее тела, на ее лице все еще было непринужденное выражение и улыбка при виде Глена. Она действительно была чудовищем. И вовсе не из-за «Кидзу». Глен, который позволил своему демону неистовствовать, отчетливо понимал это. Независимо от того, сколько силы «Кидзу» они впустят в свое тело, сколько свободы дадут своим демонам, никто из них никогда не станет таким ужасающим монстром, как она. Махиру действительно была гением. Такая одаренная, что это приносило ей лишь горе и боль. Вундеркинд, который заставил даже гениального во всех смыслах Курэто испытывать дикий ужас. Учитывая уровень Глена, даже если он будет стараться изо всех сил, он не сможет догнать ее и тем более поймать. Прямо сейчас он был со своими истинными друзьями, он не мог решиться и сделать выбор, неужели он действительно сможет получить преимущество? Ранняя пташка не сможет поймать червя, если не поторопится. Шинья угрюмо наморщил лоб и обеспокоенно сказал:

— Королева, да… Хорошо, я понял. Я продолжу читать журнал.

Глен мог понять причину его мрачности и раздражения. Каждый из них испытал это ощущение. Словно Глен явно гнался за женщиной, которая предала свою семью, но следы ее потерялись комическим, абсурдным образом. Вся ситуация была странной. Королева вампиров. Рождество. Разрушение. Четыре Всадника Иоанна. Звук горна апокалипсиса. Последний Серафим. Глен чувствовал, что его вовлекли в какой-то нелепый розыгрыш, шутку, но число людей, уже погибших в этом хаосе, не могло быть объяснено шуткой, здесь не было ничего смешного. Шинья прочитал информацию еще раз, а потом поднял голову, глядя на друга.

— Эй, Глен.

— Да?

— Ты поделился с нами этой информацией слишком поздно.

— Я знаю.

Он также знал, что даже если бы рассказал им обо всем, то ничего бы не изменилось. Потому что, в конце концов, все находилось под контролем Maхиру. Шинья продолжил:

— Итак, что же нам это дало? Ты уже прочитал эти данные много раз, не так ли?

Конечно. Единственное, что он мог понять, было то, что секта Хякуя проводит крупномасштабные эксперименты по всей стране. И что его сила не могла и сравниться с той, которой «Храм Хякуя» управлял так легко.

Если Глен снова вступит в контакт с Хякуя, вполне возможно, что «Имперские Демоны» немедленно примут меры. Его отец и помощницы могут быть убиты. Даже если и так, он вспомнил, что когда он впервые встретил Шинoa, она передала ему такое сообщение от Maхиру: «Не приходи в приют Хякуя». Это было самое первое сообщение, которое он получил от Maхиру. Тогда он узнал, что в этом детском доме находились дети, чьи имена были записаны в журналах исследования.

Шиндо Микаэла. Вероятно, это тот мальчик, которого сопровождал Сайто. Ребенок с золотистыми волосами и бледным лицом, красивый малыш. Он, вероятно, не чистокровный японец. Возможно, полукровка или европеец. Несмотря на то, что Глен не был уверен в том, что вспомнил его имя — Микаэла, но он очень хорошо запомнил его лицо. Тем не менее, встреча с ним была лишь случайностью. На самом деле Глен только сейчас задумался о приюте Хякуя, после встречи с Сайто. Тот привел Микаэлу в магазин, и после этого Глен узнал о Мике, воспитывающемся в детском доме Хякуя. Лишь тогда он узнал о существовании этого приюта. Глен сказал:

— Маленький мальчик по имени Микаэла находится в детском доме Хякуя в Сибуе. Я видел его с Сайто раньше. Но Maхиру сказала мне не подходить к этому приюту.

Озадаченная Мито задала вопрос:

— Э-э, кто такой Сайто?

Глен ответил:

— Убийца из секты Хякуя, который носит черный костюм. Во время нападения на школу и на «Имперских Демонов» он был на стороне Махиру.

— Тогда Maхиру-сама… Нет, Хиираги Maхиру действительно в сговоре с «Храмом Хякуя»?

Тем не менее, Глен считал подобные мысли очень странными. Она ни за что не стала бы вступать в сговор с кем-либо. Нет, она не смогла бы объединиться с кем-либо. Maхиру больше не в состоянии управлять «Храмом Хякуя». Тем не менее, что более важно в настоящее время:

— Шинья. Что ты думаешь об этом?

Шинья, казалось, обдумывал то же самое.

— Вполне возможно, что Сайто предал секту Хякуя?

— Да.

— Ну, это, наверное, так. Дела у Махиру идут слишком гладко. Даже она не сможет сделать это в одиночку. Тогда…

— …у нее есть пособник.

К несчастью, это должен быть Сайто. Хотя Глен не знал, действительно ли у этих двоих были общие цели, но, возможно, Сайто уже предал «Храм Хякуя». Этому существовали некоторые доказательства. Например, казалось, что именно Сайто дал Махиру оружие «Кидзу» для Глена, чтобы довести его до неистовства силой демона. Его приказы солдатам Хякуя напасть на Саюри и Шигурэ и изнасиловать их стали причинами гнева Глена и потери им человечности. А еще этот репортаж по телевидению. Лицо молодой женщины с зажигалкой в руке, которая облила себя бензином, она все время кричала, что ее ребенок стал дьяволом, а потом сожгла себя заживо. Сайто тоже был там. Тем не менее, почему секта Хякуя позволила подобному транслироваться по всей стране? Если бы они не пресекали проникновение такой информации на телевидение, средства массовой информации уже бы заполонили страну новостями о том, что «Имперские Демоны» и «Храм Хякуя» проводят человеческие эксперименты. Как правило, все эти данные полностью контролировались. Подобное не должно было попасть в эфир. Тем не менее, репортаж транслировали по центральному каналу. Так кому же это предназначалось?

Неужели секта Хякуя транслировали подобное ради демонстрации силы? Или Сайто передавал ему какую-то информацию под видом несчастного случая, устроенного им же? Глен посмотрел на журнал, оставленный Махиру. Он прочитал первое имя в списке: «Аманэ Юичиро». Это имя кричала женщина с зажигалкой в одной руке, она говорила, что должна убить своего ребенка-дьявола? Юичирo. Она сказала, что Ю — ребенок дьявола, поэтому он должен быть убит. Было ли это совпадением? Или тщательно спланированной передачей информации? Подумав об этом после прочтения данных в журнале, Глен не знал, было ли это также частью плана Maхиру или нет? Шинья посмотрел на Глена. Тот не понимал, должен ли встретиться с ним взглядом. Тогда Гоши заговорил:

— Эй, эй, подожди, я не понимаю. Двум умным парням не стоит вести беседу без объяснений происходящего остальным.

Но Гоши ничего не понимал не из-за своей глупости или недальновидности. Все потому, что он не знал Сайто, так что он не понимал этой связи между Сайто и инцидентами, а также данными в журнале. Так что Глену придется объяснить им. Они должны понимать. Но он должен разъяснить только это, а не слить всю информацию, полученную от Махиру. В конце концов, он всегда лишь получает от нее данные. Он сам ничего не достиг. Все погрузились в молчание. Что он должен сделать, чтобы взять на себя инициативу? Как они смогут первыми настичь ее? Что он должен сделать, чтобы опередить гения? Должен ли он поделиться этой информацией с семьей Хиираги? Или же он должен действовать тайно? Независимо от того, что он сделает, он все еще чувствовал, что все находится под контролем Махиру. Гоши протянул:

— Это как шахматы или сёги. Все наши пешки у соперника. Мы пляшем под его дудку. В такой ситуации что мы будем делать?

Глен сжал кулаки и начал думать. Мито сказала:

— В такой ситуации я бы ждала приказа, прежде чем отправиться туда.

Гоши ответил:

— Но на этот раз у нас ограничение по времени.

— Ах… — Mитo посмотрела в сторону Глена.

Предельный срок, о котором говорил Норито, это время до казни отца Глена. Но это не было частью плана Maхиру. Или, следует сказать, Maхиру даже контролировала действия Курэто. Как это могло произойти? Для нее не было никакого способа манипулировать мыслями кого-то, кто играл против правил. Ведь люди такие непостоянные. Человек, который мог бы сделать это, считался бы богом.

Кроме того, это не шахматы и не сёги. Это сражение не один против одного. Многие люди и их силы были вовлечены в войну: Maхиру, «Храм Хякуя», «Имперские Демоны», «Имперская Луна», вампиры, Kурэтo, Глен, Шинья. Сайто также мог быть вовлечен. Maхиру манипулирует такой сложной ситуацией, когда на сёгибане много разных фигур. Причина, по которой ей так легко удавалось сделать подобное, — потому что она скрыла собственные цели и стремления за тьмой своего сердца, а также потому, что у нее было много информации о других игроках. Она могла собрать огромное количество данных от разных личностей. Maхиру знала, чего желают другие игроки. Так что она могла легко манипулировать ими. Никто из них понятия не имел, чего хотела Maхиру, поэтому все лишь яростно уничтожали друг друга. Однако если это должно было заставить игрока без каких-либо желаний принять меры, что он должен делать? Все просто. Возьмите других игроков в качестве заложников и заставьте их присоединиться к игре. Так что подобное не могло быть предсказано старшей дочерью Хиираги. Никто не может предсказать будущее. Maхиру просто силой принуждала других игроков действовать, подталкивая их к легкому выбору, а сама делала свой ход. Если так…

— На данный момент среди доступных вариантов выбора то, чего Maхиру не хотела бы, это… — хотя он сам сказал об этом, но тут же почувствовал, что не должен иметь таких безумных желаний. Поэтому Глен изменил свои слова и осмелился заговорить дальше. — Нет, по крайней мере, событие, которого Maхиру не ожидает…

В этот момент раздался стук, словно кто-то оказался по другую сторону входной двери. Все разом посмотрели на вход. Потом заняли боевые позиции. Их движения были плавными — результат пройденных строгих тренировок. Шинья вытащил меч «Кидзу» из ножен на его поясе, сжимая рукоять в правой руке, и сказал:

— Подождите, а мы не перегибаем палку такой реакцией? Неужели у Глена нет друзей, которые могут прийти в середине ночи?

— Вы, ребята, уже пришли, не так ли?

— Но кроме нас у тебя нет друзей!

— Ну, это верно.

— Ах, ты наконец-то признал это.

— В конце концов, не так уж много таких же толстокожих ублюдков, как вы, способных припереться ночью, чтобы показать свои уродливые лица, — тут же, когда он это сказал, Глен зашвырнул журнал исследований Махиру под диван, чтобы спрятать его. Все поняли это. По крайней мере, у этих ребят были такие же взгляды на сохранность этой информации. Гоши пробормотал:

— Кто это?

Два лица всплыли в сознании Глена. Сайто. Kурэтo. Если это был Сайто, значит, план Maхиру воплощается в жизнь. Если это был ее брат… Нет, скорее всего, Kурэтo также пляшет под ее дудку. Он взял отца Глена в заложники и заставил его отряд поспешить в Киото, вероятно, это было подстроено Махиру. Дверь открылась. Это был Kурэтo. Mитo удивленно пискнула:

— Ку-курэтo-сама?!

Конечно, Глен не был удивлен. Kурэтo сказал, что придет. Он вошел, захлопнув дверь. Он осмотрел квартиру своим ледяным взором, не обращая внимания на Глена.

— Так это твой дом, Глен. Тут очень тесно.

Тот прорычал:

— Впредь звони мне, прежде чем снова прийти.

— Не волнуйтесь. Я не буду ничего делать. Опусти свой меч.

Глен вложил свой клинок в ножны. Kурэтo кивнул и вошел в комнату. Он не снял свою обувь. Это был правильный выбор. Раз уж признался, что больше не придет сюда снова, ему не стоило надевать домашние тапочки. Кроме того, они все должны быть обуты. Дом Глена был недалеко от места аварии, произошедшей ранее сегодня на автостраде Шуто. Они должны быть готовыми сбежать в любое время. Удивленные появлением Курэто, Мито и Гоши выглядели сбитыми с толку. Шигурэ и Саюри посмотрели на Хиираги. Но Kурэто даже не обращал на них внимания. Глен спросил:

— Итак, зачем ты пришел сюда?

Kурэтo ответил:

— А что вы все здесь делаете, устраиваете тайные собрания, прячетесь?

Шинья пропел:

— Играем в покер. Может, мой братик Курэто хочет присоединиться?

— Я не знаю правил.

— Даже если ты так говоришь, ты все равно знаешь карту под названием «джокер», не так ли?

— Шинья.

— Да?

— Хватит шутить. Я спрашиваю, что ты делаешь здесь?

Услышав это, Шинья посмотрел на Kурэтo, прищурив глаза, и сказал:

— Я здесь, потому что мой братец Курэто загнал Глена в угол, угрожая лишить его отца жизни, используя главу рода Ичиносэ… Таким образом, мы все запаниковали и встретились здесь, и мы сейчас обсуждаем, как убить Maхиру.

— Ты подслушивал? Ты слышал разговор Глена с его отцом только что?

В мгновение Mитo и Гоши побледнели, и они со страхом смотрели на Шинью. Потому что если об этом станет известно роду Хиираги, они сразу же будут казнены. Но Шинья просто рассмеялся и сказал:

— Мы только прослушивали телефон Глена. Ты злишься, братик?

— Нет. У этого парня близкие отношения с Maхиру, так что довольно много людей подслушивают его звонки. Во всяком случае, хорошо, что весь отряд собрался здесь. Что касается миссии, цель которой — уничтожить Maхиру…

Глен оборвал его:

— Прежде позволь мне кое-что спросить.

Kурэтo замер.

— Что?

— Махиру манипулирует тобой?

Kурэто уставился на него. По какой-то причине он слегка улыбнулся:

— Да, наверное. Я не знаю, когда это началось, когда я попал в ее сети, потому что эта женщина всегда была готова ко всему. Так что, скорее всего… время, когда я взял твоего отца в заложники было также установлено Махиру в соответствии с ее планом.

Так что это было правдой. Maхиру знала, она предсказала, что будет делать Kурэтo, прежде чем приняла решение. Кроме того, Kурэтo также понял это. Если так:

— Отпусти моего отца.

Kурэтo рассмеялся.

— Так не пойдет. Раз уж я действую по плану Махиру, так долго, пока поступаю правильно, я не сдамся, так что буду продолжать идти к своей цели.

— Правильно? Очевидно, что ты всегда проигрываешь Maхиру, ты слишком самоуверенный.

Курэто молвил:

— Я вовсе не самоуверен. И я не думаю, что я достаточно силен, моей силы не хватит. Тем не менее, как я уже говорил, я мыслю более рационально, нежели ты. Я не хочу так легко расставаться с жизнью или рисковать другими людьми. Так что я буду делать правильные вещи в нужное время. Даже если подобные указания продиктованы мне кем-то еще.

Шинья возразил:

— Но если это так, ты не сможешь одолеть Махиру…

Kурэтo поднял руку, чтобы прервать его.

— Я… уже говорил раньше. Даже если я вдруг шагну на другой путь, о чем не предсказывала Махиру, то не смогу привлечь ее внимание и убить ее. Однако если ребята с иррациональным мышлением вдруг перейдут на другую сторону, то что? Это противоречит умозаключениям Махиру.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Глен, но внезапно Kурэтo достал свой сотовый телефон. Нажатием нескольких кнопок он позвонил кому-то. По некоторым причинам он вдруг стал выглядеть обеспокоенным и сделал глубокий вдох. Тогда он закричал:

— Ух, ах, Aoй, быстро спаси меня! Глен… Ичиносэ Глен предал нас! Он напал на меня, кровь не перестает бежать…

— ЧТООО?! — в унисон протянули Глен и его отряд, но Курэтo поднял руку, чтобы заставить их молчать, и продолжил:

— Глен направился к вашему местоположению. Он позволил своему демону буйствовать и стал одержим! Нам нужно обезопасить себя! В качестве предупреждения мы сразу же убьем Ичиносэ Сакаэ…

На этом Курэто закончил разговор. Таким образом, Глен вдруг с легкостью стал предателем, разыскиваемым «Имперскими Демонами». Он знал, что этот ублюдок хотел сделать. Курэто хотел заманить сюда Maхиру. Если она узнает, что Глен потерял рассудок, предал Хиираги и теперь находится в трудном положении, — то она придет ему на помощь и окажется поймана. Он сразу же понял план Курэто. Его отец в итоге умрет. Тем не менее, нерешительный Ичиносэ Глен, который не хотел убивать Maхиру, неоднократно сражался со своим демоном, отвергал его и вдруг начал буйствовать. Тем не менее, эти методы Курэто…

— Сволочь! Ты убьешь моего отца?! — Глен схватил Kурэтo за грудки и встряхнул его, подняв над полом. Но тот, казалось, ни в малейшей степени не возражал.

— Отпусти. У меня не один заложник, — он сказал это и перевел взор на Шигурэ и Саюри. Нет, на Шинью, Гоши, Мито. Да. В самом деле. Он прав. Чем лучше его отношения с другими людьми, тем больше слабостей у него было.

«Так убей. Убей их всех. Тебе просто нужно один раз взмахнуть мечом. Тогда все необходимое, все важное, твои недостатки и слабости будут уничтожены в одно мгновение», — пробормотал демон, но Глен проигнорировал его. Kурэтo рассмеялся.

— Ты все понял. Моей сестрицей тоже так легко манипулировать. Итак, я решил воспользоваться тобой как возможностью манипулировать Maхиру. Ты станешь оружием, с помощью которого я буду ее контролировать.

— АХ ТЫ…

— Отпусти. Успокойся. Твой отец еще жив.

— Ах…

— Аой обо всем знает. Хотя все выглядит так, словно Ичиносэ Сакаэ был убит, он до сих пор жив. Тем не менее, ограничение по времени не изменится. Убей Maхиру в течение двух дней. Если ты не сможешь сделать этого, твой отец умрет. Это не моя вина. Это твоя вина, ведь ты ничего не можешь сделать.

Правая рука Глена начала дрожать. Его правая рука, сжимающая воротник Kурэтo, дрожала. Было ли это из-за гнева или из-за отчаяния?

«Я уже устал от этого. В конце концов, тобой все еще манипулируют, тебе приказывают, тебя утешают. Махиру быстрая. Курэто терпеливый. А у тебя какая уникальная черта? Ты слабый и добрый? Но чем ты добрее, тем сильнее ты становишься. Подожди, подожди, подожди, не это ли именно то, что хочет Maхиру? Слабый и добрый, ненасытный и жадный, поэтому ты погрузишься в беспросветную темноту. Если ты хочешь избавиться от контроля Махиру, убей их всех прямо сейчас. Всех. Прямо сейчас». Но он не мог этого сделать. Глен отпустил Курэто. Видя это, Хиираги отдал приказ:

— Убей Хиираги Maхиру в течение 48 часов.

— Не повторяй это. Я знаю.

В конце концов, ситуация не изменилась. Независимо от того, сколько у него было товарищей, ситуация до сих пор не изменилась. В этот момент Kурэтo вынул из кармана шесть кусков бумаги. На них были написаны странные заклинания, которых они никогда не видели раньше.

— Что это? — спросил Глен, и Курэто ответил:

— Заклинания, что немного ослабят печати на ваших демонах.

— Зачем ты даешь нам подобное…

Kурэто рассмеялся и прервал его:

— Чтобы вы стали немного сильнее, это не повлияет на общую ситуацию. Ты понимаешь, не так ли? Тогда оберни этим ножны. Это новейшее оружие «Кидзу». С этими мечами даже вы, ранившие меня предатели, все равно сможете сбежать.

Глен решил попробовать и обернул талисманом ножны. В одно мгновение он ощутил, насколько это эффективно. Голос демона стал немного громче, пресловутое проклятие, укоренившееся в его теле, стало немного сильнее, желания — нестерпимее, но голос демона также стал более глухим, трудноразличимым и больше не раздавался в его сердце.

— Это заклинание может сдержать демона и высвободить много энергии. Тем не менее, тобой будет проще завладеть, демон снова станет неистовствовать. Я отдаю приказ убить любого, кто окажется одержим или попробует сбежать. Итак, не соблазняйтесь желаниями. Не поддавайтесь ревности и злобе. Самое главное, будьте спокойными. Медленно выдохните, можно послушать классическую музыку. Только не военные марши.

В ответ на слова Курэто, на лице которого была жестокая улыбка, Глен буркнул:

— У меня нет классической музыки.

— Что. Ты не слушаешь музыку?

— В моем доме звучит только джаз.

— Ха-ха, ты слушаешь джаз… Как претенциозно.

На мгновение воспоминание из детства мелькнуло в разуме Глена. Сцена, когда Махиру радостно говорила о чем-то, связанном с музыкой. Смеясь, она сказала, что, несмотря на то, что она знает, что это невозможно, в будущем она хотела бы попробовать стать певицей, музыкантом или кем-то в этом роде. Она сказала, что классическая музыка слишком трудная для восприятия, а затем надулась. Потом она рассмеялась и сказала, что джаз звучит странно, так же, как Глен. С тех пор он полюбил джаз. В то время Maхиру еще не была одержима демоном. Тем не менее, она уже тогда начала манипулировать Гленом. Курэто пробасил:

— Все что угодно, Глен, просто оставайся спокойным.

Спокойствие. Успокоить свое сердце. Его отец был заложником, но он должен оставаться спокойным. Глен посмотрел на меч. Вероятно, он сейчас был гораздо сильнее. С такой силой он смог бы убить даже бога; эта сила была такого уровня, чтобы заставить людей поверить в это. Конечно, это было заблуждением. Иллюзия. Одной силой ничего нельзя сделать. Хиираги снова заговорил:

— Используй это лезвие и ударь им меня. Наблюдай за своей силой.

Услышав это, Глен поднял голову.

— Действительно ли я должен прирезать тебя?

— Maхиру не так наивна, она должна поверить, ее не ввести в заблуждение.

— Но ты действительно так доверяешь мне? Я могу на самом деле убить тебя.

Затем Kурэтo снова рассмеялся, протягивая руки.

— Если ты хочешь убить меня, тогда убей. Даже если ты убьешь меня, семья Хиираги все еще существует.

Это было верно. Печально, но ничего не изменится. Так что Глен обнажил клинок. Подойдя к Курэто, он полоснул его мечом.

— Убей его! — заорал демон в его сердце. Но Глен не сделал этого. Он не мог сделать этого. Одним несильным ударом он разрезал грудную клетку Курэто по центру, рядом с сердцем. Кровь брызнула во все стороны. Даже на потолок попало.

— Ай… — Kурэтo наморщил лоб и свел брови вместе от боли, шатаясь, сделал назад два или три шага. В отдалении раздались звуки нескольких приближающихся вертолетов. Их шум пронзил темноту ночи. Курэто застонал. — Они идут. Преследователи «Имперских Демонов», солдаты. Это тяжкое преступление — ранить меня. Так бегите. Бегите и убейте Махиру.

Это была их миссия. Глен быстро отдал приказы:

— Шигурэ, Саюри. Наши приготовления…

Шигурэ уже бежала в свою комнату. Саюри затараторила:

— Мы всегда готовы. Мы можем сбежать в любое время!

Затем Глен повернулся к Шинье, Мито и Гоши и обратился к ним:

— Вам не нужно идти со мной. У вас нет необходимости брать на себя ответственность за это преступление…

Но Шинья оборвал его:

Он похлопал Глена по предплечью, по-прежнему державшему клинок с кровью Курэто на нем.

— Нет, все в порядке. У меня нет семьи, поэтому никто не может взять моих родных в заложники, и поэтому я буду сопровождать тебя. Я пойду с тобой, Глен.

— Но нет никакой необходимости…

— Я сделаю это для друга, у которого мало друзей.

Этот парень был идиотом. Это не та миссия, которую можно было продолжать только по такой нелепой причине. Такую отговорку придумать для того, чтобы следовать за Гленом… Или же у него были другие причины? Но в этот момент Mитo заговорила:

— Я тоже пойду.

Гоши добавил:

— Ты, должно быть, шутишь. Тогда я тоже должен пойти.

Сказав это, ребята схватили Глена за руку. Количество идиотов увеличилось. Они действительно не понимали ситуацию. Прежде всего, это решение не было рациональным. Эти два негодяя имели семьи. Если они будут заклеймены как предатели, весь клан Дзюдзо и целый род Гоши пострадают. Им следовало просто тщательно подумать об этом некоторое время, и они поймут это. И все же почему эти ребята… Почему они все приняли такое глупое решение? Как раздражает. Если Глен не сможет спасти их на этот раз, он никогда себе этого не простит. Другими словами, он не хотел быть заклеймен как предатель. Не хотел взваливать на свои плечи такое бремя, такую ответственность. Иначе говоря, для него настал момент, когда видеть своих товарищей, страдающих от боли, будучи не в состоянии спасти их, было очень больно, куда невыносимее собственных страданий. Друзья. Товарищи. Спутники. Шинья сказал:

— Ах, это потому, что печати на наших демонах были ослаблены? Мы все мыслим иррационально, но мы все хорошие люди. Это здорово. Где твое «спасибо»?

— Заткнись, — затем Глен посмотрел в сторону входа. — Шестерых будет достаточно.

Шигурэ и Саюри вышли из комнаты, они несли холщовые мешки. На самом деле, это было не самое необходимое оборудование. Мешки оказались заполнены оружием, одноразовыми мобильными телефонами и тому подобным. Саюри сказала:

— Мы готовы!

Поскольку кровь не останавливалась, Kурэтo сказал со слегка болезненным выражением на лице:

— Вертолет, на котором я прилетел сюда, находится на крыше. Не знаю, там ли он еще. Хотя я не уверен, что вы сможете сделать это, поторопитесь и бегите.

Тем не менее, вертолеты преследователей были близко. Им, возможно, придется сражаться с этими солдатами, так что угнать вертолет Kурэтo будет трудно. Но если они не улетят на нем, им придется угнать машину в другом месте. Это будет привлекать гражданских лиц. Им даже придется убивать. Глен хотел избежать такой ситуации. Честно говоря, у них не было достаточно времени на то, чтобы угнать вертолет. Ограничение по времени — 47 часов. В конце концов, ничего не изменилось.

— Идем на крышу, — когда Глен это сказал, то посмотрел на Шинью. За секунду его взгляд устремился вниз. Под диван. На место, где был спрятан журнал исследований Махиру. Но еще до того, как его взор переместился туда, Шинья уже его понял. Он слегка сузил глаза, потом закрыл их. Глен заговорил, он негласно поручил другу разобраться с журналом. — Kурэтo.

— Да?

— Мы хотим взять тебя в заложники, чтобы угнать вертолет.

— Ха-ха, — Kурэтo рассмеялся.

Но Глен не обратил на это внимания и выпустил всю силу «Кидзу». Темная мощь разлилась по всему телу. Это было сильное проклятие на самом деле. Он чувствовал, что таким образом сможет убить кого угодно. Он чувствовал, что сможет разрубить любого пополам. Но, в конце концов, он лишь позволил своим желаниям возрастать, но его цель осталась прежней, он никогда не сможет избежать своей судьбы. Глен схватил Kурэтo за воротник и пустился бежать. Он пронесся мимо Шигурэ и Саюри в коридоре, через вход, побежал вверх по лестнице пожарного выхода. Глен был на двадцать пятом этаже. Это здание имело 27 этажей. Крыша была близко. Глен устремился туда. Ветер был очень сильным. Хотя температура была не такой уж низкой, он все еще трясся будто от холода или озноба. Вооруженные люди в вертолете посмотрели в его сторону. Они схватились за оружие и заняли свои позиции. Пули полетели прямо на него. Но они выглядели странно, словно в замедленном движении. Он бездумно засмеялся, не сдерживаясь. Подавляющая сила и желание быть признанным. Лезвие меча Глена разрезало воздух. Когда он побежал вперед, то разрубил пули. Солдаты совершенно не могли следить за его движениями. Дико смеясь, крича, он остановился. Он перехватил лезвие, планируя уничтожить солдат. Но в этот момент:

— Стой, Ичиносэ Глен! — Kурэтo, который был насильно притащен сюда, закричал, вытаскивая меч из ножен. С лязгом их клинки столкнулись друг о друга. Позади Курэто завопили солдаты:

— Kурэтo-сама!

Когда он заблокировал меч Глена, Курэто понизил голос, чтобы его подчиненные не смогли подслушать, и прошептал:

— Не сопротивляйся, Глен. Если тебе нужно убивать, то убивай. В противном случае Махиру раскусит наш обман и все поймет.

Сдерживая меч Курэто, Глен ответил:

— Maхиру знает, что я не стал бы убивать. Если я убью кого-нибудь, она мне не поверит.

Услышав это, Курэто улыбнулся, его глаза сузились.

— Ах, понятно. Ведь ты слабый мусор, ублюдок.

— Чушь собачья.

Затем они три раза ударили друг друга мечами. Сила Kурэтo быстро исчезала, по-видимому, из-за раны на его груди. Вероятно, он притворялся.

— Черт, — сказав это, Kурэтo отступил, сделав огромный шаг.

— Kурэтo-сама! — подчиненные Хиираги сгруппировались вокруг него.

— Не нападайте. У этого ублюдка сила «Кидзу». Вы не сможете справиться с ним.

Мужчины недовольно смотрели на него, разглядывая Глена. Позади него показались Шигурэ, Саюри, Гоши, Мито и Шинья. Kурэтo заметил это и сказал:

— Что это означает? Ичиносэ Глен. Твой отец уже мертв. Если ты предашь меня, те, кто следует за семьей Ичиносэ, будут убиты. Все последователи «Имперской Луны».

Глен уставился на Kурэтo.

— Не шути так. Ты говоришь это, в конце концов, потому что уже готов убить всех.

Это было правдой. Именно поэтому Глен чувствовал большой страх по отношению к своим собственным словам. Он вложил столько яда в свои слова. Только ради победы над Махиру Курэто нарушил бы свое обещание без колебаний. Таков был Хиираги Kурэтo. Все Хиираги делали то, что нужно, в нужное время. Поэтому вполне возможно, что его отец на самом деле уже был убит. В течение этих двух дней те, кто верил им и следовал за семьей Ичиносэ, ученики «Имперской Луны» также будут убиты. Тем не менее, он был не в состоянии сделать другой выбор. Шинья, который стоял позади него, сказал:

— Все в вертолет!

Саюри пропищала:

— Я буду пилотом!

Вертолет пришел в движение. Глен наблюдал за движениями Курэто и его подчиненных и двинулся к вертолету. Kурэтo крикнул:

— Ты будешь жалеть об этом!

Услышав это, Глен захотел немного посмеяться. Тут же шум от винта вертолета уже раздался в ночи, но Глен все-таки тихо ответил на слова Курэто, чтобы никто не услышал:

— Я уже давно жалею об этом.

Затем вертолет поднялся в воздух. На пути в Киото. Они улетели в направлении, где была Махиру.

Примечание к части