1
  1. Ранобэ
  2. [Яой] Лучшая в мире первая любовь: История Ёкодзавы Такафуми
  3. Том 2

Часть 15.

—Остановите здесь, пожалуйста.

Ёкодзава обратился к таксисту, вытаскивая бумажник. Расплатившись, на нетвердых ногах пошел в сторону своего дома. Не проверяя почтовый ящик, он зашел в лифт и каким-то чудом преодолел путь до своей двери, где силы окончательно его покинули, и на пару секунд он привалился плечом к стене.

Сегодня он себя излишне измотал, и болезнь одержала верх. Может быть, боль в желудке, которая не проходила с прошлой пятницы, была первым звоночком того, что иммунитет ослабевает. Да еще и жара подкосила его силы, оставив совсем беззащитным.

—Черт, голова кружится...

Пока он был в офисе, он еще держался, но, когда вышел на улицу, почувствовал, что его тошнит. Кто знает, какие бы слухи поползли, если бы ему стало плохо прямо на улице, так что, с неимоверным усилием воли натянув маску беспечности, он дошел до станции, где поймал такси.

Цепляясь за стены, он вошел в квартиру и направился на кухню. Прежде, чем пить лекарства, нужно было поесть; аппетита не было, но он съел немного желе и несколько желатиновых капсул с травами, которые днем купил в аптеке.

Не в силах дотащить себя до ванной и принять душ, он медленно переоделся в пижаму и забрался в постель.

—Такого никогда раньше не было...

Он бормотал себе под нос, вытаскивая из ящика тумбочки термометр и измеряя температуру. Ему с самого детства никогда не приходилось излишне заботиться о здоровье, разве что в детстве не увлекаться чем-нибудь не особо полезным.

После долгого «пи-и-и-ип!» он достал термометр и посмотрел показание – а когда увидел, что температура далеко за тридцать восемь градусов, почувствовал, что она еще повышается. Сожаление несильно кольнуло, может быть, ему следовало обратиться в больницу, но сейчас было уже поздно. Если ему не станет лучше после долгого ночного отдыха, он всегда сможет вызвать такси.

Он не хотел признаваться себе, но он чувствовал, что в последнее время иммунитет слабеет. Похмелье, казалось, длится дольше, так что, возможно, пришел возраст, когда нужно начать заботиться о своем здоровье – пока не стало слишком поздно.

Еще несколько хороших лет у него, конечно, оставалось, но подростковая энергичность явно закончилась.

—... Черт, я так и не поговорил с ним сегодня...

Он честно пообещал себе, что сегодня поговорит с Киришимой, но с таким плохим состоянием это было невозможно. Он снова проклял неудачное время.

В течение последних четырех дней они даже не написали друг другу ни слова, не то, чтобы поговорить – а уж теперь и подавно встретиться не могли.

Но... Ёкодзава не был уверен, что сумеет предстать перед Киришимой, чтобы на его лице не проявились все чувства волнения и тревоги – так что, возможно, это было к лучшему.

—Я должен... пойти и увидеть его завтра...

Он не хотел, чтобы эта неловкая атмосфера между ними продолжала существовать. Это изводило его изнутри – а кроме того, он терял этого парня. Может быть, болезнь послужила причиной того, что он желал человеческого общения, но каждый раз, как он закрывал глаза, перед внутренним взором появлялось лицо Киришимы.

 Лекарство, похоже, начало действовать, он чувствовал, как понемногу сознание ускользает. Последним, что он вспомнил, был факт, что он забыл выключить свет в гостиной.