Мягкий бриз обдувал сад в Парке Девы. Объятая весенним солнцем Сидзума сидела рядом с Нагисой.

— Спасибо за старания. Ну разве соревнование за титул Этуаль не веселое?

Нагиса вспомнила, как чуть не упала с платформы и ехидно ухмыльнулась.

— Да. У нас были какие-то заминки, но…

— Я тебе признательна. — с любовью посмотрела Сидзума на Нагису. — Благодаря тебе я снова смогла почувствовать, насколько это весело.

— Я… тут ни причём. Вы такая удивительная, вокруг вас постоянно случается что-то невероятное. У вас такая яркая школьная жизнь, но вы выбрали кого-то, вроде меня… вроде меня.

Нагиса покачала головой. Всё это время она улыбалась, прикусываю губы.

Я не могу позволить себе оказаться погружённой в расслабленность Сидзумы. Не могу позволить себе стать надменной.

— Я уверена, что что-то недопоняла. Так как не знала всего. Просто перевелась сюда и потому ничего не знала. Я даже не знала, насколько вы популярны в этой школе, или что кто-то, как я, даже не достойна быть рядом с вами.

«Или что у вас уже был кто-то, кого вы любили, и что вы были такой идеальной парой, что все вами восхищались», — хотела было больше всего сказать Нагиса, но не могла, и эти слова эхом отражались в её сердце.

— Не знаю, сколько всего тебе известно обо мне, или что остальные говорили тебе. — грустно ответила Сидзума. — Да я и не хочу знать. У меня чувство, что лучше бы мне этом не знать. Но я хочу-кое что сказать тебе. Сидзума взяла Нагису за подбородок и посмотрела ей в глаза.

Ах, она и вправду прекрасная богиня, от которой не отвести взгляда.

— Когда дело касается моих личных дел, то верь только мне, пожалуйста. Я — Сидзума Ханадзоно, и я не лгу.

Нагиса кивнула в ответ.

— У меня есть воспоминания о тех днях, которые были как прекрасный и забавный сон, и воспоминания, которые причиняют мне боль и до сих пор разрывают меня изнутри. Разумеется, кое о чём мне бы хотелось и вовсе не вспоминать.

«Днях, которые были как прекрасный и забавный сон, и воспоминания, которые причиняют мне боль и до сих пор разрывают меня изнутри», — отчего-то от этих слов Нагиса почувствовала, как её сердце кольнуло.

— Пускай так, но я не хочу отказываться от этих воспоминаний, не хочу избавиться от них, потому что какими бы горькими они ни были, они — часть моей жизни. Они и сделали меня — Сидзуму Ханадзоно — такой, какая я есть сейчас.

Сидзума пристально посмотрела в чистое голубое небо. Её вид навевал глубокое молчание.

Нагиса наполнилась новыми чувствами к Сидзуме — чем-то немного иным, но это была уже не грусть, которую она чувствовала, когда узнала о девочке по имени Каори Сакураги.

Болезненные воспоминания, о которых она не хочет забывать… Теперь я поняла: Сидзума-онээ-сама потеряла кого-то очень… очень ценного для неё.

Возможно, всё это время я думала лишь о себе. Я ничего не имею против того, что Сидзума-онээ-сама любила Каори куда больше, чем меня. Почему она выбрала кого-то вроде меня, чтобы заменить её? Я уверена, она просто хочет позабавиться, и я не смогу заменить ту, кого она потеряла. Всё, что осталось, — воспоминания, которые с каждым днём становятся всё туманнее.

Нагисе стало жаль саму себя.

Интересно, каково это — потерять кого-то, кого ты любишь. Ты не сможешь увидеть её снова, как бы сильно ты по ней ни скучала. Ты не сможешь поговорить с ней, как сильно бы ты ни хотела услышать её голос. Ты не сможешь почувствовать тепло её тело, как сильно бы ты ни хотела прикоснуться к ней.

Нагиса еще не потеряла кого-то важного для неё, но… от одной мысли об этом её тело начинало дрожать.

Сидзума-онээ-сама живёт с такими воспоминаниями, храня такую боль в сердце.

Сидзума-онээ-сама… Сидзума-онээ-сама… А-а-а! Мне так жаль Сидзуму-онээ-сама!

Нагиса хотела заплакать.

— Та, кого я люблю прямо сейчас, — сказала Сидзума, глядя в небо. — та, кого я желаю всем телом и душой — это ты и только ты. У той, кем я была раньше, никогда не возникало такого чувства.

Той, кем она была раньше… Значит…

Нагиса чувствовала, как глубоко внутри неё появилось блеклая надежда, но отчаянно пыталась подавить её.

— Я не хочу сравнивать людей… Не хочу сравнить прежнюю и нынешнюю себя. Но есть что-то, что я хочу сказать тебе и неважно, что обо мне говорят другие, — Сидзума поднесла лицо Нагисы поближе, — я люблю тебя. Даже сейчас, когда мы сидим вместе, я боюсь, что ты выскользнешь из моих рук и покинешь меня. Ты единственная, кто может заставить меня почувствовать себя столь ранимой.

Нагиса поняла, что должно случиться дальше, но…

— Можно, Нагиса?

...по какой-то причине она смогла расслабиться.

Если я могу хоть немного осчастливить Сидзуму-онээ-сама, самую малость, тогда… я сделаю это. Сделаю хоть самую малость. Если это то, чего хочет Сидзума-онээ-сама, я останусь с ней, как бы сильно я ей ни не подходила и как бы сильно надо мной ни смеялись. Останусь до тех пор, пока Сидзума-онээ-сама не сможет по-настоящему забыть ту боль…

На вершине яркого цветущего холма двое стали одним целым.

Лепестки дрожали на весеннем бризе.

***

Сидзума лежала на склоне зеленого холма и всматривалась в лицо спящей Нагисы. Где-то вдали она услышала радостные возгласы и фанфары.

— Сейчас ничего не поделать, потому что ты не привыкла к этому, — прошептала девушка. — Но теперь, когда наша связь стала сильнее, мы точно должны выиграть второй этап. Тебе стоит приготовиться.

Из ниоткуда послышалось зевание, и Сидзума улыбнулась. Яркое весеннее солнце грело её.

— Но, думаю, на сегодня хватит.

«Потому что я получила то, что по-настоящему хотела»

Сидзума перевернулась, протянула руку к яркому небу и закрыла глаза. Она чувствовала, что сможет попасть в сны Нагисы.