Из-за горизонта медленно поднималось солнце, но его слабые лучи были не в силах изгнать холод из снежной страны.

Алиса выполнил задание местной банды и возвращался домой.

Зимой предрассветная стужа промораживала до костей, благо, пушистый шарфик хоть как-то защищал шею.

— Йо, Алиса, — внезапно услышал он, поднял голову и увидел рыжую девочку на каменной стене.

«Ну прямо кошка», — улыбнулся своим мыслям мальчик и ответил:

— Привет, Юри. Нечасто мы возвращаемся вместе.

— Эт’точно.

Юри ловко спрыгнула с двухметровой стены, подошла к нему, и, дрожа, обхватила плечи руками.

— Ух, ну и морозильник. Тебе-то, наверное, тепло, — поговорила она, бросая алчные взгляды на шарф Алисы.

— Хи-хи, завидуешь?

Тот демонстративно погладил подарок Насти.

— Дай поносить, а.

— Не-а. Ты его тут же испачкаешь.

— И ты позволишь девушке замёрзнуть? А ещё парень называется.

— Ты девушка только тогда, когда тебе выгодно... Хотя ладно. — Алиса подошёл к ней вплотную и поделился с ней шарфом. — Вот так. Пойдём с ним вместе.

— Как-то неловко... — смутилась Юри.

— Ладно тебе, так же теплее, — ухмыльнулся Алиса. Нечасто он видел, как подруга краснеет.

Они зашагали по одной из недавно построенных, пока ещё безлюдных улиц и завели разговор о недавнем ритуале посвящения.

— Как же они хотят стать взрослыми.

— Мы подобрали этих мальчишек где-то два года назад. Но они слабаки. Мы в их возрасте были намного крепче.

«Мы...» — скривился Алиса.

— Лучше не напоминай.

— О-о, даже так? А у меня, между прочим, вот тут шрам остался.

— Не строй из себя жертву. Ты главнее меня только потому, что я тогда поиграл, так что мы квиты, — сердито поджал губы Алиса.

Они с Юри были сиротами и при этом обладали задатками блейзеров. Однако опасная сила часто выходила из-под контроля, и они провели немало кровавых разборок за жалкие крохи еды и холодную постель.

В конце концов бесплодные, полные эгоизма и краж дни надоели, и они поклялись над той самой бутылкой:

«Раз мы сильны, то будем защищать других детей. Отныне наша сила будет служить не воровству, а любви к ближним. И тогда мы станем крутыми взрослыми».

С тех пор жизнь вошла в новую колею.

Алиса и Юри собирали слабых беспризорников и заботились о них по мере сил.

— Кажется, именно на этой улице мы с тобой чуть не поубивали друг друга.

— Ага, — согласилась Юри. — Красиво тут стало.

Раньше здешняя дорога была изрыта глубокими ямами, в которых то и дело застревали машины, а туристы и жители других районов, сбиваясь с пути и плутая в проулках, в мгновение ока натыкались на грабителей, раздевавших их догола. Но сейчас мостовая сверкала белой каменной плиткой, а дома пестрели свежей краской.

Естественно, власти расщедрились на обновление города не в приступе благородства, а из-за одного важного мероприятия. Плакаты с его символикой — пятью кольцами — висели повсюду, возвещая о скором начале.

— Масштабный фестиваль... Зрители съедутся со всего мира, вот они и латают прорехи.

— Латают, — многозначительно повторила Юри, и Алиса понял, что она имела в виду.

— Опять управленцы приходили?

— Да, вчера.

Алиса любил эту пусть даже очень бедную, очень скромную, но полную дружбы и взаимовыручки жизнь.

Однако Олимпийские игры приближались с каждым днём, народ с волнением ждал их, и над беспризорниками нависла тень.

Очевидно, правительство не хотело, чтобы зарубежные гости видели «прорехи» в «полотне» страны, и старательно латало их.

В том числе началось массовое изгнание бездомных из городов, близких к месту проведения игр.

Конечно, никто не собирался отдавать детей в детские дома или приёмные семьи, их просто избивали, колотили дубинками и гнали прочь.

На этот раз охотники взялись за ватагу Алисы и Юри.

— Вроде как они согласились передать куда-то нас с тобой. Типа мы со способностями.

— Ага, уже бегу и падаю.

— Вот именно. Без нас Настя и остальные долго не продержатся. Сестра тоже понимает это, поэтому каждый раз захлопывает дверь прямо у управленцев под носом. Как как же они бесят.

— Не, их тоже можно понять. Вдруг мы начнём отжимать вещи у туристов.

«Однако мы не можем взять и уйти по первому их требованию. Сейчас холодрыга, на улице мы просто умрём».

— Вот если бы Настю и остальных взяли в приют, мы бы с тобой ушли. Мы-то везде выживем.

— Как будто это так просто... Если бы было куда бежать, бездомных и не было бы вовсе, — возразил Алиса.

Беспризорники были общегосударственной проблемой.

На всех просто не хватило бы детдомов.

Нет, может, и хватило бы, но власти занимались другими, более «важными» вещами: прокладывали никому не нужные дороги и строили художественные галереи, где всё равно ничего не выставлялось.

Детям приходилось выживать самим.

«Сейчас за городом нас ждёт только смерть».

Однако…

— Думаю, скоро подвернётся возможность, — пробормотал мальчик.

Юри кивнула.

— Да, — кивнула Юри. — Мы и так многим обязаны сестре. Нельзя и дальше сидеть у неё на шее.

Монахиня была доброй женщиной и не только разрешала им жить на складе, но и варила им суп на собственные деньги, хотя сама бедствовала и в одиночку управляла церковью, которая стояла на окраине города.

За десять лет жизни Алиса и Юри впервые встретили настолько сердобольного человека, и... им было больно смотреть, как представители власти кричали на неё и всячески обзывали.

Внезапно девочка отстранилась от Алисы и ткнула пальцем в восходящее солнце.

— Решено! Алиса, когда закончится зима, и уйдут холода, мы все покинем этот город и отправимся на юг. Все эти морозы у меня уже в печёнках сидят.

«Там восток, вообще-то... — мысленно поправил её мальчик. — Ну, наверное, ты указала туда потому, что там солнце, там тепло».

— Ага, согласен, надо бы перебираться куда-нибудь, где потеплее.

«Я и сам хотел поговорить с ней об этом. Детишки тоже окрепли. Только бы переждать зиму, а там и дальняя дорога будет нам по плечу».

— Наша цель — экватор!

— Ну-ну, это уже слишком, давай-ка поразумнее, — сокрушённо вздохнул Алиса.

Впрочем, он не хмурился.

Он и сам был не прочь отправиться весной в путешествие.

«Отправиться бы в южную страну и найти город, где будет легко жить...»

Однако их мечте не суждено было осуществиться.

Призрак благополучного будущего испарился перед лицом внезапной трагедии.

Скромное счастье Алисы кануло в небытие.

Внезапно путь им перегородил чёрный автомобиль, выехавший с боковой улицы.

Сидевший на заднем кресле старик сказал водителю — своему секретарю:

— А здесь облагораживание идёт медленнее.

— Что? О, нет, вы не правы. Практически вся дорога уже переложена, а стены — покрашены.

— Тогда скажи мне, что это за грязь?

— Беспризорники?

— Застели хоть весь город персидскими коврами, но эти грязнули пройдут по нему и всё испоганят. Побираясь по улицам во время Олимпийских игр, они отразят наш имидж в негативном свете.

— Но ведь беспризорники — это не только наша проблема, их по всей стране полно... Тем более, группа Юри, обитающая в этом районе, состоит из малышей, а оба лидера обладают задатками блейзеров. Нашим оперативникам не под силу справиться с ними.

— Они просто трусы. Что им сделают два сопляка?

— Предлагаете привлечь полицию?

— С ума сошёл? Начальник полиции собирается баллотироваться на пост мэра. Да общественность тут же выступит с движением против бесчеловечного обращения с детьми.

— Тогда... Что нам делать? — утомлённо спросил секретарь.

Его начальник только в общих чертах знал характер местных проблем и тем не менее выносил скоропалительные решения.

— Мусор — это мусор. Убрать его, и дело с концом. Заодно время сэкономим, — ответил старик таким безработным тоном, каким обычно просят сделать чашечку кофе.

◆◇◆◇◆

Последняя ночь в тренировочном лагере ознаменовалась сильным дождём.

Кагами Кусакабэ сидела за столом в своей комнате лагерного домика — руководство Кёмона любезно предоставило его членам журналистских клубов — и рассортировывала собранную информацию под дробный стук крупных капель по оконному стеклу.

Перед ней лежало несколько высоких стопок с документами, содержавшими как собственноручно полученные сведения, так и выменянные у других школ, а на экране ноутбука была открыта персональная почта, куда члены её клуба прислали данные по другим лагерям.

Обработав весь массив информации, Кагами получила общее представление о силе будущих соперников и аспектах их тренировок.

Всё это пошло бы в специальный выпуск школьной газеты, приуроченный к кануну Фестиваля.

В процессе работы девушка заодно выполнила просьбу Икки, собрала всё, что у неё было на Аманэ Синомию, и кое-что обнаружила.

Вообще, сперва она не особо интересовалась юным блейзером из Кёмона.

Да, он, одна большая загадка, обладал неясной силой, но по сути, только перешёл в старшую школу из средней, где никак не выделялся. Тем более, в этом году на Фестивале участвовало много таких первогодок, так что Кагами не стала заострять на нём внимание.

Император ураганного меча Ома Куроганэ, Багровая принцесса Стелла Вермилион, Король меча семи звёзд Юдай Моробоси — вот это представители, достойные наблюдения.

Однако позвонил Икки, попросил разведать, и Кагами мимоходом заглянула в табель Аманэ, который заполучила с огромным трудом.

И…

— Что… это?..

Несмотря на прохладный климат гор Тохоку, её бросило в жар, по спине стекла капелька пота.

В табели помимо оценок за семестр записывали результаты академических боев. И у Аманэ...

Шесть поединков — шесть побед. Технических побед: соперники просто не появлялись на арене.

— Как так?

Кагами, глава клуба журналистики, видела результаты многих учеников, но такого жуткого ей ещё не попадалось.

«Кстати, а ведь если подумать, странно не только это. За всю историю Фестиваля искусства меча семи звёзд в нём ни разу не участвовало столько безвестных первогодок. Сплошь и рядом юные дарования, ага... Но так ли это?»

Сильные люди всегда привлекают к себе внимание, хотят они того или нет.

Получается, общество до сих пор не замечало молодых талантливых рыцарей? А тут вдруг они заявили о себе и сразу вышли в представители?

«Их как будто растили в каком-то тайном месте...»

— …

И тут Кагами ощутила, что стоит на пороге открытия настолько крупного, что по сравнению с ним она, обычная ученица, была не более чем песчинкой.

«Я должна докопаться до сути. Раз сработала интуиция, надо разбираться. В этом и состоит работа журналиста».

И она рьяно принялась за дело.

Представители всех семи академий, совет директоров и управляющий комитет Фестиваля, привлечённые спонсоры — в ход пошло всё.

Исследуя организационные аспекты Фестиваля искусства меча семи звёзд, Кагами засиделась до поздней ночи.

И когда она закончила...

«Уверена, я нигде не ошиблась».

Отточенная репортёрская чуйка и развитое мышление помогли вскрыть наслоения недомолвок и лжи и обнажить тщательно сокрытую правду.

Кагами выписала на отдельный листок имена учеников всех семи академий и прошептала:

— Их не семь... Есть ещё одна!

И в то же самое мгновение её спину пронзил раскалённый шип.

— А?

Кагами опустила голову и увидела, что из груди торчик кончик тускло поблескивающего в свете настольной лампы кинжала.

Знакомого кинжала.

«Так… и… думала…»

Это был девайс под названием Тёмный отшельник.

И принадлежал он...

— Алиса... тян...

— …

Собрав последние силы, Кагами обернулась и встретилась взглядом с холодными бесчувственными незнакомыми глазами на знакомом лице.

Наги Арисуин разомкнул губы и бесстрастно, как мертвец, произнёс:

— Ты слишком умна.

А затем он выдернул кинжал из её спины.

Стопка документов посыпалась на пол с колен девушки.

«Нет…»

Кагами хотела подняться и убежать, но тело не слушалось.

Смертоносный удар, нанесённый девайсом в призрачной форме, выпил из неё все силы — погасил, другими словами.

«Семпай... Стелла-тян... будьте осторожны, — взмолилась Кагами. — Услышьте не слово, но хотя бы мысль! В этом году за кулисами Фестиваля... скрывается монстр!..»

И она потеряла сознание.

◆◇◆◇◆

Арисуин опустился на одно колено и проверил состояние Кагами.

«Без сознания. Думаю, не придёт в себя как минимум до вечера».

— Жаль... Будь ты чуточку глупее, Кагамин, мы остались бы друзьями ещё на несколько часов.

Девушка была права: восьмая академия существовала и тайно действовала за кулисами грядущего турнира.

И называлась она Акацуки.

Эту школу основала одна крупная спонсорская организация с единственной целью: уничтожить Фестиваль искусств меча семи звёзд.

Учеников в Акацуки было семеро, практически все — элита «тёмной» стороны общества, члены террористической организации «Освободители», нанятые тем самым спонсором.

Прикинувшись обычными блейзерами, они поступили в семь рыцарских академий Японии и заработали право на участие в национальном турнире, чтобы потом во всеуслышание заявить о себе. Академия, не входящая в семизвездье и не имеющая лицензии Федерации, победит и вызовет брожение в умах.

Кагами узнала об Акацуки, за что и поплатилась.

— Мне действительно не хотелось так поступать, но у меня не было выбора, — проговорил Арисуин.

Внезапно лежавший в кармане наладонник завибрировал.

Уже не в первый раз: кто-то настойчиво названивал ему, однако Наги не отвечал, потому что следил за Кагами из тени.

Сейчас же, когда дело было сделано, он спокойно достал наладонник — не хагунский, другой — и, даже не взглянув на экран, коснулся кнопки ответа.

Сюда мог звонить только связной Акацуки, Рэйсэн Хирага, он же Пьеро.

— Слушаю.

— О, наконец-то. Я уж подумал, что ты возненавидел меня.

— А ты что, надеялся, что нравишься мне?

— У-у, бука, — рассмеялся Рэйсэн.

Арисуин недовольно прищурился. Он терпеть не мог голос Пьеро. Внешне спокойной, но на деле высмеивающий всё и вся.

— Кстати, почему ты сразу не ответил?

— Проблемка одна нарисовалась.

— О? И какого рода?

— Журналистка из Хагуна раскопала кое-что по нам, вот я её и заткнул.

— И сколько же она раскопала? — Голос в трубке стал на йоту жёстче.

Арисуин взял лист бумаги, который последним просматривала Кагами, и зачитал:

— Академия Донро — Татара Юи, академия Кёмон — Синомия Аманэ, академия Рокудзон — Сара Бладлили, академия Бункёку — Хирага Рэйсэн, академия Рэнтэй — Кадзамацури Ринна, академия Букёку — Куроганэ Ома, академия Хагун — Арисуин Наги. Как минимум столько, что выписала семь имён, включая наши с тобой.

— Даже так.

— Только вот я не могу сказать, насколько этот список точен, ведь никто не проинформировал меня о нашем составе, только о тебе, связном, и Оме-сане, нашем госте. В любом случае, она проникла в наши тайны, и я её обезвредил... Так что, список верный?

— Прости, но пока не могу сказать. Не хочу добавлять ненужный риск. Да и «Канун» уже вечером, там встретимся и познакомимся... пусть и через неприязнь. Но троих из семи она угадала точно. Интересно, как ей это удалось?

— Судя по документам, она изучала прошлое всех представителей. Наши, кроме как у гостя, подделаны. Немного тщательного анализа, и вылезают нестыковки.

— Ясненько. Значит, делопроизводство налажало? Ладно, разберёмся с ними потом... Ух, как же ты вовремя среагировал. Не зря Чёрным убийцей зовёшься. На тебя можно положи-иться. А, кстати, что ты сделал с мышкой-умняшкой?

— Оглушил. Если надо, убью, — ответил Арисуин так холодно, будто речь шла не о недавней подруге, а о совершенно незнакомом человеке.

Хирага сразу запаниковал.

— Не-не-не! Тогда нужно будет прятать тело, а это время. Мир и так вечером узнает о нас, так что запри её где-нибудь и всё.

— Как скажешь. И да, я шутил… А теперь говори, зачем позвонил. Что нужно сделать? — нетерпеливо сказал Арисуин.

Он не любил разговаривать с Хирагой и хотел отключиться как можно скорее.

— Не, ты нужен не мне, а кое-кому другому, — ответил Рэйсэн. — Сейчас передам трубку.

И через секунду...

— Это я, Алиса.

«!..»

Наги застыл.

Такой тяжёлый суровый голос мог принадлежать только одному человеку.

— Здравствуйте, Валленштейн-сэнсэй. Давно мы с вами не разговаривали.

— Да. С тех пор как ты улетел в Японию.

Сэр Валленштейн по прозвищу Однорукий мечник был одним из двенадцати Апостолов, лидеров Освободителей. Именно он разглядел в бездомном Алисе талант и вырастил из него лучшего киллера организации, Чёрного убийцу.

— Значит, сэнсэй, вы тоже здесь.

— Да. Ведь я осуществляю наблюдение за вами.

«Сэнсэй уже в Японии», — напрягся Арисуин.

Ожили его застарелые страхи.

По стандартам Федерации Валленштейн относился к рыцарям А-ранга.

Мало того, что он превосходно владел мечом, так и благодаря своей способности в бою был практически неуязвим.

Один из лучших солдат армии Освободителей...

«Если он взял всё под личный контроль, то организация серьёзно рассчитывает на успех в операции».

— Сэнсэй, что я могу для вас сделать? — перешёл к делу Арисуин.

В ответ Валленштейн отбросил вопрос суровым голосом.

— Алиса, ты самый способный из моих учеников, — сурово произнёс Валленштейн. — Ты мастерски овладел искусством убийства тех, кто живёт в том же мире, что и мы, и ведёт борьбу за сферы влияния. Бандиты, культисты, террористы — ликвидировать их немного сложнее, чем просто важных персон. Ну да ты и сам прекрасно знаешь об этом. Я хочу спросить только одно: ты точно осознаёшь, какую роль должен исполнить сегодня?

Парень прикрыл глаза, немного помолчал и, отбросив все сомнения, ответил:

— Да, осознаю. Я готов. Сильнейшие рыцари Хагуна считают меня своим другом, и минимум один удар я нанесу точно. Тем более моим Теневым путам большего и не требуется. Не беспокойтесь, сэнсэй, «Канун» пройдет как надо. Клянусь именем Чёрного убийцы.

— Вот теперь не беспокоюсь, — заверил его Валленштейн. Судя по лёгкому изменению в голосе, он улыбнулся. — Рассчитываю на тебя, Алиса.

— Да, можете на меня положиться, — кивнул парень.

Однорукий мечник отключился.

«Редко когда сэнсэй лично связывается со мной. Хотя и дело не будничное. Операция «Канун» спланирована по приказу нанимателя. Это церемония, на которой поднимется флаг академии Акацуки, новой силы, которая положит конец Фестивалю».

Провал недопустим.

Одна ошибка, и все планы Освободителей и спонсора пойдут прахом.

«Так, надо бы прибраться здесь и спрятать Кагамин с её записями хотя бы до вечера».

Арисуин заколдовал тень и погрузил в неё девушку с бумагами.

— Не держи на меня зла. Слабые звенья нужно удалять, иначе успеха нам не видать.

И затем он стёр все следы.

◆◇◆◇◆

Затем Арисуин вернулся в лагерное общежитие, открыл дверь в свою комнату...

— Привет, Алиса, — не поднимая головы, сказала Сидзуку.

Она в неглиже лежала на кровати и читала небольшую книжку в приглушённом свете лампы.

— О, ты ещё не спишь.

— Скоро буду, — ответила она, пальчиком перелистывая одну из последних страниц.

— Что читаешь?

— «Сто восемь способов как измываться над новобрачной. Пособие для свекрови».

«Кошмар какой!»

— Я тут заметила, что ты зачастила с ночными прогулками, — добавила Сидзуку.

Наги и правда в последнее время чаще действовал по ночам: он подслушал разговор Икки с Кагами и не хотел попасться раньше времени.

«Но каждый день, наверное, перебор. Особенно в такой дождь. Так, как же отмазаться? Сидзуку хорошо разбирается в тонкостях чувств и ложь сразу раскусит. А знаю».

— Так я и не развлекалась. Фестиваль на носу, надо готовиться.

Не правда, но и не ложь — оптимальный выбор.

— Ясно, — пробормотала Сидзуку и вернулась к книге.

Арисуин в который раз поблагодарил небеса за то, что подруга интересовалась делами Икки и только Икки.

«Даже завидно немного... Наверное, потому, что это наш последний с ней день. После «Кануна» я уйду из Хагуна и больше не вернусь».

— Сидзуку. — Парень подошёл к своему рюкзаку, стоявшему в углу комнаты, и достал из него грязноватую бутылку. — Не хочешь составить мне компанию?

Последний вечер. Можно и выпить.

Сидзуку медленно привстала и, прищурившись, всмотрелась в бутылку.

— Это же то самое, от которого несёт химией? Помню, мы пили его, когда ходили в бар.

«Ах да, точно, мы же отмечали нашу первую победу в отборочных и пробовали ви́ски, — вспомнил Арисуин. — Хотя я тогда так, слегка пригубила».

А вот Сидзуку, морщась и пуская слёзы из-за резкого запаха, залпом выпила свою порцию.

— Прости, совершенно забыла. Я и сама тогда...

— Нет, ничего, — покачала головой девушка и перебралась на диван.

— Ничего? Уверена? Ты же не любишь.

— Сегодня можно. Сегодня особенный день.

«Особенный? У неё тоже случилось что-то хорошее? Тогда можно и отметить».

Арисуин достал две рюмки, сел напротив Сидзуку и налил им с ней янтарную жидкость.

Девушка взяла виски, понюхала и, поморщившись, застонала.

«Да уж, к странным и резким запахам так просто не привыкнуть», — усмехнулся Наги.

— Странная ты, Алиса. В мире ведь полно лёгких спиртных напитков.

— Ха-ха, и правда.

«Не могу не согласиться. Вот только…»

— Но этот и не должен быть лёгким, иначе он никуда не годится.

— Что ты имеешь в виду? — склонила голову набок Сидзуку.

Арисуин поставил бутылку на стол и посмотрел на замызганную этикетку.

— Давным-давно, когда я была маленькой, живший по соседству друг сказал: «Взрослые пьют эту гадость, и им нравится. Поэтому тот, кто сможет выпить это, взрослый».

Сидзуку прыснула со смеху.

— Правда? Чудесная теория.

— Правда… Поэтому те дети, кто выпил это, «вырастают» и становятся «взрослыми».

— Это было чем-то вроде вашего ритуала посвящения?

— В принципе, да.

— А ты была тем ещё сорванцом, Алиса. И несовершеннолетним, к тому же.

— На моей родине такого закона вообще не было, — ответил Арисуин и залпом осушил рюмку.

Язык защипало, в ноздри ударил запах, отдающий каким-то лекарством.

Крепкое пойло. Понятно, почему любители виски настолько избирательны.

— Признаться честно, до сих пор не люблю вкус спиртного.

— И все равно пьешь?

— Да, это же вкус моих воспоминаний. Хотя из этой бутылки я пью редко.

— М-м… А я просто не люблю это дело. — Сидзуку одним глотком прикончила виски и скривилась. — Терпеть не могу. Из-за этого ужасного запаха горло дерёт, и голова болит.

— Так не заставляй себя.

— Ничего. Сегодня же особенный день, — массируя шею, возразила девушка.

«Особенный… Она уже говорила это. Но почему?»

— А что в нём такого особенного? Случилось что-то хорошее?

Сидзуку покачала головой.

— Он особенный не для меня, а для тебя.

«А?»

Сердце Арисуина пропустило удар.

«Для меня он, конечно, особенный. Это наша с ней последняя ночь, завтра вечером я перейду в академию Акацуки, но… Откуда она об этом знает?!»

— С чего ты взяла?

— Ты в первый раз пригласила меня выпить, — просто ответила Сидзуку.

«В первый раз?»

— Да нет. Мы же вместе праздновали победу Икки над Охотником.

— Тогда ты волновалась за меня, потому что я места себе не находила из-за онии-самы. Но ради себя самой ты никогда ни с кем не сближалась, даже со мной. Ты легко идёшь на контакт, улыбаешься, вроде как дружишь со всеми, но при этом никого к себе не подпускаешь.

— …

Арисуин невольно затаил дыхание.

Сидзуку как нельзя точно описала его стиль: улыбаться, дружить… и не открывать свою душу без крайней на то необходимости.

«Мне этого не нужно, я проник в Хагун за другим. Главное, ни у кого не вызвать подозрения…»

Однако Сидзуку раскусила его.

— Я в шоке, — честно признался Наги. — Ты отлично понимаешь меня.

— Ну конечно, а как иначе, — прелестно улыбнулась девушка. — Ты же моя старшая сестра. Сегодня ты впервые сама обратилась ко мне, значит у тебя особенный день. Поэтому я согласилась выпить с тобой, но только одну рюмку. А для следующего раза приготовь что-нибудь послабее, — с лёгким оттенком недовольства добавила она.

Это выглядело так мило, что Арисуин невольно расплылся в улыбке.

— Хи-хи, большего я и не прошу… Спасибо, Сидзуку.

◆◇◆◇◆

Немного погодя Сидзуку начала клевать носом и уснула.

Видимо, она и так устала, а виски совсем разморило её.

«Кстати, Сидзуку и в баре уснула. Наверное, это реакция организма на алкоголь, — вспомнил Арисуин и взял подругу на руки. — Надо бы уложить её в кровать. Конечно, сейчас лето, она и на диване не простудится, но как-то это неприлично».

— М-м… Онии-сама-а… — заворочавшись, капризно пробормотала Сидзуку.

— Хи-хи, интересно, что тебе снится?

— Отойди… А то я не смогу убить её… М-м-мп-пм…*

— О-очень интересно, что же? — побледнев, прошептал Наги.

Очень осторожно, чтобы не разбудить, он перенёс Сидзуку в кровать и накрыл одеялом.

Девушка тут же успокоилась и, свернувшись клубочком, размеренно засопела.

— Милашка…

Арисуин сел на свою кровать.

— Старшая сестра, говоришь?..

Он перевёл взгляд на диван, а потом на стол, где стояла зелёная бутылка с замызганной этикеткой.

Алкоголь понемногу брал своё.

В отражениях на стекле чудились картины прошлого.

Старые воспоминания о детстве, когда он ещё не был профессиональным убийцей Освободителей.

Воспоминания о последнем дне в далёкой снежной стране, когда они с Юри заботились о маленьких беспризорниках. Когда его называли старшей сестрой…

※※※

«Я никогда не забуду тот день».

В то утро шёл дождь.

Ледяной, промораживающий до самых костей.

Алиса стоял под прозрачным виниловым зонтом и разговаривал с высоким мужчиной — кем-то вроде казначея местной банды. Этот казначей получал все деньги, вырученные в ходе заданий, забирал комиссионный процент и долю в общак, а остальное отдавал Алисе.

Казалось бы, должность важная и ответственная, но на самом деле она была одной из низших в иерархии бандитов, и занимали её мерзавцы, не привыкшие держать обещания.

Естественно, Алиса получил намного меньше оговоренного.

— Так, мне же обещали двадцать процентов… — начал он, но мужчина плюнул ему в лицо и презрительно процедил:

— Самый умный тут, сопляк? Ты перед нами на коленях ползать должен, что разрешили дела вести на нашей земле.

Затем он развернулся и ушёл.

Алиса показал его спине язык.

— Бе-е.

«А ведь такой же беспризорник, как и я».

Он утёрся рукавом и стряхнул снег с тайника, где лежал пластиковый контейнер, обёрнутый розовой тканью.

— Надеюсь, остыл немного.

Внутри лежал пирог с мясом — знак доброты одного туриста. Алиса спрятал его, чтобы тот мужик не отобрал.

— Давненько у нас не было мяса. Уверен, всем понравится.

«Надо будет и с сестрой поделиться… А, она же уехала в соседний город на религиозное собрание».

Размышляя, мальчик поспешил обратно. Он замечтался о том, как все обрадуются пирогу, но…

— А? ..

Церковный склад встретил его следами разрушений: дверь была выбита, окон недоставало, в стенах зияли дыры.

«На нас напали!» — сразу понял Алиса.

— Р-ребята!!! — закричал он и, отшвырнув всё, что было в руках, бросился к складу.

Внутри никого не было.

На полу лежали только грязные одеяла.

Солнце только-только поднялось из-за горизонта, обычно малышня в такое время ещё спала, значит…

«Их увели. Но куда? И что тут произошло?!»

Алиса поднял одеяло и… затаил дыхание.

Под ним расплылось пятно крови. Свежей, не высохшей.

Мальчик лихорадочно обернулся и увидел дорожку из бурых пятен, тянущуюся в сторону улицы.

Дождь уже наполовину размыл её.

«Если бы я не приглядывался, то и не заметил бы её. Нельзя терять ни секунды!»

Путаясь в собственных ногах и едва не падая, Алиса побежал по кровавому следу.

Тревога сжала его сердце холодными когтями, по спине катился пот.

«Кровь… Раны… Кто-то ранен… Кто-то из наших…» — гулко стучало в голове.

— Нет, этого не может быть!.. — бормотал он, убеждая самого себя.

Но жестокая реальность диктовала свои правила.

Выйдя на улицу, Алиса сверился со следом и повернул в сторону, противоположную той, откуда пришёл с работы. Пробежав немного, он увидел…

«А…»

…Что на тротуаре сидела, прислонившись к стене, рыжая девочка. Её живот был весь в крови.

— Ю… Юри-и-и-и!!! — заорал Алиса и пулей метнулся к ней.

Девочка слабо застонала и слегка приоткрыла глаза.

— А-а… Алиса… Ты цел… Какое… счастье…

— Что с тобой?! Ч-что произошло?!

Юри скривилась, и нельзя было сказать, что её сейчас переполняло: боль или ненависть.

— Не знаю… На нас напали… внезапно… люди Сергея… мусорщики… Твари… Увели всех… Трусы…

— Бандиты?! Но почему?! Мы же платим им!

— Без понятия... Кха, кха!

Юри закашлялась и сплюнула кровавую слюну.

— Юри! В-всё, молчи!

«Ей сейчас нельзя говорить! Нужно отвести её к врачу! Люди! Здесь полно людей!»

— Кто-нибудь, вызовите врача! Пожалуйста! — закричал мальчик.

— …

Но зеваки стыдливо опустили головы и быстро разошлись. Притворились, что не услышали его.

«А?.. Ч-чего?..»

— П-прошу, дайте хотя бы телефон! Я заплачу́!

Просто смотреть на окровавленную девочку было, по-видимому, интереснее, потому что никто так и не откликнулся.

Все бежали от проблем.

Притворялись безразличными.

Алиса не верил своим глазам.

«Почему? Тут столько крови… Но никто…»

— Я же знаю, что вы меня слышите! Она же сейчас умрёт! — что было мочи завопил он.

— Не старайся… — выдавила Юри. — Никто не поможет. Нам — никто… Сам же понимаешь…

— !..

Алиса понял, что она имела в виду.

У беспризорников нет ни родителей, ни денег, а значит помогать им невыгодно.

Логика взрослых.

— Но мы другие, да?

— Э?..

— Мы другие, не такие, как они… Мы — крутые взрослые!.. Правда?

Алиса округлил глаза.

Крутые взрослые — слова, символизировавшие их клятву и жизненный уклад, скреплённые рукопожатием и глотком из памятной бутылки.

«Думать о других, покончить с эгоистичной жизнью, помогать другим и делиться любовью, чтобы вырасти крутыми взрослыми».

— Конечно, правда! Но почему ты вспомнила об этом сейчас?

Юри не ответила, а просто сказала:

— Тогда… спаси их…

«Отныне всё ложится на твои плечи». — Это Алиса понял без слов.

Ощутив необъяснимую тревогу, он схватил подругу за плечи.

— Э-эй, хватит нести всякий бред! Держись давай! Я же не справлюсь один! Я же проиграл тебе!

— Ха-ха… Кха… Врёшь ты всё. Мы знакомы тысячу лет… И я знаю тебя как облупленного… Ты всегда… поддавался… чтобы не убить… меня…

— …

— Ты силён… Ты защитишь их…

— Прекращай! Не сваливай всё на меня! — роняя слёзы, воскликнул мальчик.

Но глаза Юри уже начали стекленеть.

— Теперь все в твоих руках… Алиса…

Она закрыла глаза и обмякла.

— Юри?.. — тряхнув её за плечо, проговорил Алиса. — Эй, ну ты чего? Давай, ответь…

Но она не ответила.

Не открыла глаз, не выдохнула, не улыбнулась.

— Юри, так нельзя. Не сиди, вставай. Мы же пообещали, что отправимся на юг. Недавно… — плача, говорил он.

Но девочка молчала.

И Алиса знал, почему.

Юри уснула. Навсегда.

Вообще, беспризорники умирали каждый день, так что это не было редкостью.

Но Алиса не хотел мириться с реальностью. Не хотел признавать, что его уютный мирок сложился как карточный домик.

Это было слишком горько и слишком больно.

Время же неумолимо продолжало свой бег и не собиралось делать исключений даже для него.

— О, вот и он. Эй, браток, смотри, Алиска вернулся.

— Во, лови его. Только мордашку ему не покоцай. За него одного можно выручить как за двадцатерых мелких.

— …

Услышав за спиной топот и грубые голоса, мальчик обернулся.

Его окружили знакомые бандиты, вооружённые огнестрелом и девайсами.

— Зачем вы так? Мы же платили вам, — пустым голосом спросил он.

— Хе-хе. Ну, это всё коммунальщики. Верха приказали облагородить город. Отвалили столько бабла, что ваши жалкие гроши — это так, плевок в море. А мы ещё и продаём вас и бонусом денежки рубим. Пришлось вас выдать, — ответил один.

— Выживает сильнейший — это закон взрослого мира. Ну всё, не сопротивляйся, сдавайся, если не хочешь, чтобы мы обработали тебя, как эту дуру, — сказал другой и протянул руку, чтобы схватить Алису за волосы.

«Выживает сильнейший? — подумал он. — Ну, думаю, вы правы. Живёте дольше и всё такое…»

Иначе этой трагедии не случилось бы.

Как оказалось, ошибался не мир.

Нелогичность, нелепость — всего этого на самом деле не было.

Ошибались они, увлечённые глупой идеей про крутых взрослых.

Осознание обрушилось на Алису с такой силой, что он ощутил тошноту.

И…

«Тогда я заберу всё у вас».

Как только бандит схватил его, в глазах Алисы побагровело от ярости.

— A-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

И потом…

Всё закончилось.

— …

Придя в себя, мальчик обнаружил, что находится в логове бандитов и стоит на горе источающих пар кусков мяса, которые совсем недавно были живыми людьми.

Крови было столько, что казалось, будто кто-то щедрой рукой разлил вокруг краску.

А в углу комнаты… съежились и дрожали от страха его братишки и сестрёнки.

— Х-хи-и…

— П-прошу… Не… не убивай нас…

— А-а-а-а-а…

Былые уважение и любовь канули в небытие. Улыбки исчезли.

Их заменили всеобъемлющие страх и отчаяние.

И тогда Алиса понял.

«Я защитил их. И потерял навеки».

※※※

Глаза заволокла чёрная пелена.

Когда она отступила, Алиса понял, что идёт по городу под проливным дождём.

Он и сам не знал, куда. Просто шёл, как призрак.

Одежда напиталась ледяной водой, но мальчик не придавал этому значения: она и так была мокрой, просто от крови.

Прохожие изумлённо смотрели на него и спешили пройти мимо.

Ни окровавленные, ни умирающие сироты не были частью их маленьких жизней.

У Алисы больше не осталось сил злиться, печалиться или горевать.

Все чувства вышли наружу вместе со слезами.

«Да и ладно…»

Он снова вспомнил Юри, чьё мёртвое тело остывало у него на руках. Вспомнил перепуганные лица братьев и сестёр. Вспомнил боль от потери тех, кого любил, и тех, кто любил его.

«Лучше уж лишиться всех чувств, чем жить с ней…»

И тут…

— Поверить не могу, сам набрёл на меня, — послышалось сзади.

Алиса медленно обернулся и встретился взглядом с молодым мужчиной в чёрной рясе.

«Далеко не обычный человек, — сразу понял он, уличный ребёнок. — Он намного хуже, чем те бандиты, которых я убил».

Но страх так и не пришёл: слёзы унесли и его.

— Кто вы? — без колебаний спросил мальчик.

— Глупый убийца, у которого ты украл жертв, — ответил мужчина и объяснил. — Мэр попросил меня избавиться от местных бандитов.

«Какая ирония. Называли нас отбросами, хотели избавиться и в итоге разделили нашу судьбу. М-да, как глупо…»

Алиса насмешливо улыбнулся и задал ещё один вопрос:

— Ну и? Зачем пришли? Пожаловаться?

— И в мыслях не было. Ты выполнил всю работу, тебе и оплата. Забирай.

Он вынул из-под рясы… голову старика, мэра, который приказал вычистить беспризорников, и бросил её под ноги Алисе.

Алиса без капли удивления взглянул на голову.

— Да уж, продуманный подарок, — не удивившись, оценил Алиса, мощным ударом ноги раздавил голову и громко захохотал.

«Что не так с этим миром? Бандиты убили Юри, мэр заказал бандитов, а киллер завалил мэра… Я думал, в ад попадают после смерти. Как я ошибался. Если это не ад, то что? Защищать, любить — это такой бред сумасшедшего. Какими идиотами мы были».

— Ты понял всё правильно, — внезапно произнёс мужчина, заглушая его смех. — Любовь, деньги, этика, мораль… Мир полон лжи. Правда скрыта под наслоениями различных уловок, отговорок и фальши. Знаешь, на самом деле существует только одно правило: сильный всё забирает, слабый всё теряет. Лучшие ставят эго превыше всего. Таков единственный абсолют нашего мира. Ты осознал это и обрёл право стать одним из нас. Мы, Освободители, несём правду в лживый мир. Твой талант к убийствам пригодится нам. Идём со мной, мальчик.

Он приглашал спуститься в мир тьмы, который находился ещё глубже личного «ада» Алисы.

— А если я откажусь?

— Я же сказал: сильный всё забирает. Такова истина. Откажешься, я заставлю тебя пойти, — угрожающе ответил мужчина.

Алиса даже не дрогнул.

Он больше не боялся жестокости.

Жестокость — это кража, а ему было нечего терять.

Однако…

— Ха-ха-ха, понятно. Легко и доступно, прелестно. — Алису заинтересовали его слова. — Ладно, я не против. Мне всё равно некуда возвращаться и некого защищать. Я пойду, но с одним условием.

— С каким?

— Сто миллионов. Заплáтите, и я буду работать на вас.

Он потребовал астрономическую сумму, и мужчина недовольно нахмурился.

— Сто миллионов безродному мальчишке? Многовато… А если я откажусь?

Алиса пренебрежительно усмехнулся.

— Вам точно нужен ответ? Откажетесь, я просто заберу их.

Высокомерный и отчаянный…

— Ха, интересный ты. Ладно, получишь свои сто миллионов, — согласился мужчина. — Кстати, мальчик, как тебя зовут?

— Все звали Алисой.

— А я — один из двенадцати Апостолов. Однорукий мечник Валленштейн. Рад познакомиться, Алиса.

Валленштейн потянул руку, и тот пожал её, скрепляя договор.

Затем Алиса передал все деньги сестре на нужды беспризорников, оборвал все связи и уехал из города.

Как Валленштейн и хотел, он в полной мере раскрыл талант убийцы, доселе сдерживаемый ложными этикой и моралью, и стал Чёрным убийцей.

Так прошла половина жизни того, кто сейчас называл себя Наги Арисуином.

◆◇◆◇◆

«Забавная история, — вспоминая прошлое, усмехнулся Арисуин. — Хоть и ради проникновения, но мне пришлось снова играть старшую сестру».

Но сегодня притворству придёт конец.

Скоро все пронизанные ложью узы разорвутся.

«Интересно, какими глазами на меня посмотрит Сидзуку?»

Арисуин вспомнил перепуганные лица братьев и сестёр, их глаза, преисполненные ненависти и отвращения к убийце.

«Думаю, на прощение надеяться не стоит. Хотя мне-то что. Наши отношения — дань заданию…»

Лорелей, рыцарь В-ранга и одна из сильнейших рыцарей Хагуна.

Роль старшей сестры — наиболее эффективна для максимального сближения с ней.

Не более и не менее.

1. ↑ Отсылка к выдуманному инциденту с S-кэн Цукимией, набравшему популярность в начале нулевых. Если вкратце, некая девушка, Цукимия, активно подкатывала к парню с ником «374» и заявляла, что в прошлой жизни они были братом и сестрой, поэтому им самой судьбой предначертано быть вместе, однако 374 встречался с девушкой по имени Ако и динамил Цукимию. В конце концов дошло до того, что Цукимия напала на Ако (она считала её ведьмой-разлучницей) и попыталась забить её до смерти дубинкой. 374 не дал этого сделать, и тогда Цукимия закричала: «Отойди, братик, а то я не смогу убить её!» (お兄ちゃんどいて!そいつ殺せない) Эта фраза стала настолько популярной, что используется авторами в ситуациях, когда две девушки не могут поделить одного парня. Естественно, вместо «онии-тян» может подставляться любое имя. (Добавляет шепотом) А ещё в этом замешана игра «Ragnarok Online».