Абсолютная природа драконов являлась врожденной. Они по праву рождения владели своим идеальным телом, магией и силами.

Тогда что, если врожденная абсолютность становилась бесполезной?

«Это раздражает».

В первую очередь была подавлена ​​его свобода: он лишился возможности пересечь континент всего несколькими взмахами крыльев.

Меч Убийцы Драконов не только часто нейтрализовал его абсолютную защиту, но и блокировал его движения. Содержащиеся в лезвиях волны энергии пронзали чешую и заставляли тело напрягаться. Можно было с уверенностью сказать, что само существование Хаята противоречило драконам.

Как правило, слухи представляли события в преувеличенном виде, но в этом случае всё было наоборот. Слухи были далеки от реальных навыков Хаята.

Но как же насчет Мари Роуз, которая вклинилась в бой на шаг позднее? Она была законной наследницей Бериаче. Она обладала поглощением крови, и была эквивалентна трем изначальным злам, при этом на земле она не подвергалась никаким штрафам. Всё это выглядело крайне угрожающе.

Судя по всему, она поглотила немного крови, пролитой Хаятом, чтобы воплотить часть силы Убийцы Драконов. Должно быть, когда Бериаче сражалась с Баалом за господство в аду, она и вправду могла проявить силу десяти тысяч демонов.

Вмешательство Мари Роуз заставило Бунхельера почувствовать, что он имеет дело с двумя Убийцами Драконов. Его движения легче блокировались, а абсолютная защита и чешуя чаще нейтрализовались. Он использовал Дыхание, чтобы попытаться переломить ситуацию, но даже это разочаровывало. Влияние, оказываемое Мастером Мечом, который был по меркам дракона ещё ребенком, немного раздражало.

Кажется, его звали Крюгелем? Он взаимодействовал с энергией меча Хаята и легко читал его намерения. Казалось, его клинок двигался сам по себе. Клинок Убийцы Драконов в руках Убийцы Драконов…

Активное вмешательство того, кто каждую секунду прерывал Дыхание Бунхельера и останавливал активацию очередного Дыхания, в сочетании с действиями Хаята и Мари Роуз было фатальным. Существовало не так много средств, на которые Бунхельер мог бы положиться, чтобы избежать столь неприятной ситуации.

Во-первых, магия. Драконы могли произносить одновременно несколько заклинаний, которые они понимали. Эта способность хорошо сочеталась с Бунхельером, который считался древним драконом и любил планировать. Изучая магию уступающих ему рас, Бунхельер мог одновременно накладывать сотни тысяч заклинаний. Он использовал эту способность, чтобы легко подвергнуть Хаята опасности.

Однако присутствие Мари Роуз ограничивало его магию. Магическая сила, смешанная с демонической энергией, не смогла ослушаться воли Мари Роуз и восстала против самого Бунхельера. В результате он просто не мог завершить активацию заклинаний.

Во-вторых, физическая сила. Древний дракон был огромным и быстрым. Можно было с уверенностью сказать, что не существовала предела силе тела, достигавшего нескольких сотен метров с хвостом включительно. Кроме того, он был похож на бессмертное существо и обладал способностью к высочайшей регенерации. Это означало, что даже отсутствие абсолютной защита и чешуи не были для него критичными. Каждое движение его тела приводило к стихийному бедствию, что, несомненно, убивало врага.

Его атаки были сверх-широкодиапазонными, а потому вероятность попадания дракона была близилась к 100%. Просто на этот раз противники были слишком плохи: Хаят, который вырос до такой степени, что столкнулся лицом к лицу с Богом Войны Зератулом, и Мари Роуз, контролировавшая поток магической силы. Они практически не пропускали его атак.

«Они как мухи», — плюясь, думало крылатое чудовище. И в итоге было принято единственно верное решение.

Слова Дракона! Он должен был переломить все невыгодные ситуации с помощью сильнейшей из драконьих сил. Конечно, это было непросто. Если бы Бунхельер мог использовать могущественные Слова Дракона, как другие древние драконы, ситуация не была бы такой невыгодной.

К сожалению, в «Словах Дракона» Бунхельера присутствовал изъян. Они были даже хуже, чем Слова Дракона некоторых высших драконов. И это было естественно. Как сказал Кранбель, Слова Дракона срабатывали исключительно благодаря выполнению завета.

Это была единственная способность среди всех прочих, которую дракон производил с некоторой подготовкой. У Бунхельера было достаточно проблем с сердцем, вплоть до побочных последствий превращения в злого дракона, поэтому количество раз, когда он выполнял завет было небольшим. Это означало, что его Слова Дракона не могли должным образом материализоваться.

«На этот раз я должен заняться ими».

Бунхельер увидел в кризисе возможность. Он поклялся использовать сегодняшнее унижение как ступеньку к дальнейшему превосходству.

«Я убью 10,000 человек».

Но в тот момент, когда Бунхельер заговорил, группа Хаята почувствовала, как их тела начали становиться легкими. Они поняли, что давление Слов Дракона, которое сокрушало их, исчезло.

— …!

— Хм-м…

Мари Роуз, Хаят и Крюгель сразу заметили намерения Бунхельера. Их уровень понимания был одинаковым, независимо от уровня их навыков, однако реакция отличалась. Мари Роуз лишь зевнула, а Хаят тут же спустился на землю. Крюгель же… сломал Меч Белого Тигра. Идеальный прогрессивный предмет, созданный с помощью Грида… он навсегда потерял мифическое оружие, которое на протяжении многих лет развивалось вместе с ним. А сделано это было для того, чтобы защитить Хаята.

Причиной, по которой Бунхельер не смог поддерживать скорость света, был Меч Убийцы Драконов. Ему приходилось на время замедляться раздражаясь всякий раз, когда он сталкивался с Мечом Убийцы Драконов. За пределами досягаемости Меча Убийцы Драконов Бунхельер действовал относительно свободно.

Скорость дракона, который целился в Хаята, вообще не могла быть воспринята обычными людьми. Казалось, что черные точки, которые головокружительно вспыхивали и раскрашивали небо, стали немного больше. А к тому моменту, когда находящиеся на земле люди подумали об этом, тень Бунхельера уже покрыла их.

Вид зависшего над ними гигантского дракона напугал людей. Однако скорость обрушения бури была намного выше их криков. Это был шторм, созданный Бунхельером, который просто «переместился в сторону». Он снёс толпу ещё до того, как люди успели закричать. Его движение содержало разрушительную силу, которая могла с лёгкостью разорвать человеческую плоть и кости.

Хаят погнался за Бунхельером и приземлился среди толпы. Он прикрыл людей волнами Меча Убийцы Драконов, которые распадались на частицы и рассеивались. Благодаря этому люди спаслись.

Однако действия Хаята привели к образованию определенной бреши. С точки зрения Бунхельера, который просто пытался усилить свои Слова Дракона, выполняя завет, это было неожиданной удачей.

Убить 10 тысяч человек… его Слова Дракона резко не усилятся, даже если он выполнит свой завет. Ситуация для Хаята складывалась крайне неудачно, и его действия могли быть обречены на провал, что обернулось бы удачей для Бунхельера.

Он молниеносно ударил лапой по направлению к Хаяту. Дракон точно определил, что Хаят ослаб после рассеивания волн, и быстро нацелился на него.

Однако атака провалилась. Фрагменты чего-то прозрачного в сочетании с сильной самозащитой Хаята, заполнили пробелы в энергии меча. Это были фрагменты Меча Белого Тигра.

Жертва Меча… Крюгель пожертвовал мечом, чтобы защитить цель. Из-за ограничения, согласно которому у цели должна была быть энергия меча использование данного навыка было крайне ограниченным, но чем выше был рейтинг и сила атаки принесенного в жертву меча, тем сильнее был эффект. Благодаря этому Хаят смог продержаться длительное время даже после того, как его растоптала огромная ступня Бунхельера.

— Среди древних драконов нет ни одного нормального.

— …

Люди стояли с открытыми ртами. Драконья лапа, которая была больше дома… они тупо смотрели на спину Абсолюта, который поднял что-то, что должно было раздавить его, как муравья.

Разбросанные обломки Меча Убийцы Драконов снова собрались и приняли форму меча. Оказавшись в руке Хаята, он стал мало-помалу вонзаться в подошву стопы Бунхельера.

— Ты даже не знаешь, что такое честь. Это разочаровывает.

— Крыса, которая больше тысячелетия пряталась по канализациям, говорит о чести? — достаточно эмоционально отреагировал Бунхельер. Это было доказательством того, что его мозг напряженно работал, подбирая варианты для дальнейших действий. Так происходило потому, что чувства, которые он распространил по всему континенту, заметили пробуждение Невартана.

«Этот парень скоро придет. Избавиться от всех перед его приходом не представляется возможным».

Однако простое отступление обернулось бы серьезной проблемой, поскольку было слишком много свидетелей. Акт бегства станет достижением тех, кто участвовал в битве, и его статусу будет нанесен большой ущерб. Вполне возможно, что он даже регрессирует.

Итак, суть была проста. Для поддержания статуса будет достаточно, если всем покажется, что он не убегает.

— Я ещё покараю вас, — прерывисто произнёс дракон, после чего его импульс мгновенно изменился. Это было результатом сосредоточения всех его чувств, которые он распространил по всему континенту. Хаят, который мало-помалу отталкивал Бунхельера, испугался и отступил назад. Затем взгляд Бунхельера переместился вверх.

Он заметил Мари Роуз, которая в какой-то момент затихла и заснула. Бунхельер пытался не обращать на это внимания, но внезапно уставился на Крюгеля, который выглядел крайне потрепанным и не мог даже нормально дышать.

Хаят понял цель Бунхельера и уже собирался в спешке отступить, как вдруг остановился. Бунхельер использовал магическую силу, высвободившуюся после того, как Мари Роуз была поражена проклятием лени. Одновременно активировались сотни тысяч заклинаний, но… парящий в небе Крюгель улыбался. Он как будто говорил, чтобы о нем не беспокоились.

Взвился темный столб, и Дыхание Дракона превратило тело Мастера Меча в пепел. В то же время Хаят отчаянно закричал, отсекая магический выстрел по людям.

Это был момент, когда определялись победитель и проигравший. Люди, которые не смогли прочесть ход битвы, в первую очередь восприняли победителем Бунхельера.

— С нетерпением жду, когда растопчу вас вновь, — бросил Бунхельер, после чего расправил крылья и улетел. Он явно убегал, но в глазах людей это выглядело как акт незаинтересованности абсолютного победителя.

Хаят не мог преследовать его. Меч Убийцы Драконов имел превосходящее преимущество перед драконом, но тело Хаята было слабым по сравнению с телом Бунхельера. Каждый раз, когда он сталкивался с драконом, он чувствовал боль, словно его кости отделялись от плоть, и физическая сила быстро истощались. Даже если человек превзошел всевозможные ограничения и стал Абсолютом, разве он мог сравниться с древним драконом?

Точно так же, как Бунхельер нервничал из-за того, что скоро здесь должен был появиться Невартан, Хаят нервничал, потому что знал, что его физические силы ограничены. Он понял, что не сможет выиграть достаточно времени, если в таком состоянии будет гоняться за Бунхельером.

«Я бы погнался за ним, если бы герцогиня вампиров была со мной».

К сожалению, он ничего не мог ожидать от неё, ведь она уже погрузилась в полудрёму.

«Будем надеяться, что Невартан преуспеет в преследовании Бунхельера, и они нанесут друг другу сокрушительные удары».

Лицо Хаята было полно раскаяния, когда он остановился и посмотрел за горизонт.

Крюгель… нынешний Мастер Меча и Пионер. Хаят сетовал, что Крюгель пожертвовал собой ради него, хотя должен был быть спасён им.

— Я в порядке. Этого достаточно, пока ты в безопасности.

Крюгель быстро вернулся на сцену благодаря тому, что ближайшая точка воскрешения находилась совсем недалеко, и на мгновение охладил атмосферу, но серьезных проблем не возникло. Хаят понимал, как смерть действует на «благословленных людей».

В любом случае, лицо Крюгеля было достаточно спокойным. Возможно, он потерял свой меч и больше половины шкалы опыта, но зато получил более высокий статус и титул. Это право он заработал, сражаясь с древним драконом, чтобы защитить Хаята. Можно было с уверенностью сказать, что в долгосрочной перспективе это принесет пользу. Конечно, если попытаться интерпретировать её положительно, это было успешная битва. Однако, в отличие отсвоего внешнего вида, внутри Крюгеля бушевало пламя.

«Мой меч…».

Это был идеальный меч, который Грид сделал в соответствии с его пожеланиями. Это был меч, который начиная с обычного рейтинга развивался вместе с ним, и переродился в спутника его души. Это означало, что он потерял своё самое драгоценное сокровище.

Крюгеля утешало то, что он помог Хаяту, но ему было тяжело поддерживать нормальное психическое состояние.