Ранее в этом году…

Крюгель купил виллу в корейской Канвондо. На вопрос, почему он выбрал Канвондо, Крюгель ответил, что это родной город, о котором так сильно тосковал дедушка бабушки его матери. Казалось, что с некоторыми частями этого заявления следовало разобраться, но… в любом случае Грид отправился в Канвондо с Юрой и Джишукой, где планировал встретиться с Крюгелем, ненадолго приехавшим в страну со своей матерью.

Вид особняка, слишком крупного, чтобы называться виллой, возвышался на склоне горы, и это произвело на Грида особое впечатление.

Мать Крюгеля вышла, чтобы лично поприветствовать их, и уже одно это заставило Юру и Джишуку улыбнуться, ведь так приятно было видеть её в добром здравии. Группа мечтала весело провести день, однако они и представить себе не могли, какой ад их ждет.

«Важен баланс».

Грид вспомнил карри, которое приготовила для них мать Крюгеля. Карри с большим количеством папоротника и ростков фатсии на вкус показалось ужасно горьким. Грубая, лишённая мягкости текстура ростков фатсии была особенно ужасна. Конечно, Грид и виду не подал, с улыбкой съев всё блюдо, да ещё и приговаривая: «Вкусно».

Карри семьи Крюгеля было приготовлено из горных овощей, легко Читай на Айфри дом су доступных корейцам в прошлом, и содержало печальную историю их соотечественников корё. Более того, это была еда, приготовленная матерью его друга. Это было то, от чего Грид не мог отказаться только потому, что это не соответствовало его вкусу.

Грид съел всё карри. Он даже взял порции у синелицых Юры и Джишуки и вывалил всё это себе в желудок. Затем, чтобы подавить тошноту, он сильно ущипнул себя за бедро. С опозданием увидев выражение лица Крюгеля, Грид понял… что он сделал что-то бесполезное…

Выражение лица Крюгеля говорило ему: «Ты с ума сошёл? Зачем всё это есть?».

Весь день Грид страдал от расстройства желудка. Важность баланса была уроком, о котором ему снова и снова напоминали часы долгих страданий.

«Каким бы дорогим и вкусным ни было карри, нет пользы, если добавить много ростков папоротника-орляка и фатсии… важен баланс».

Низкоранговый дракон ни в коем случае не был слабым. Окружавшая его тело абсолютная защита способна была продемонстрировать непреодолимую драконью силу. Магия и могучее Дыхание каким-то дичайшим образом были воспламенены магической силой, бесконечно исходившей из его сердца. Большинство трансцендентных существ не могли даже приблизиться к нему, а если им это удавалось, шансы нанести удар стремились к минимуму.

В момент, когда дракон начал использовать Слова Дракона, у него не было шансов на победу, даже если бы несколько трансцендентных существ атаковали одновременно. В первую очередь, дракон являл собой такое существо, что для того, чтобы противостоять ему, нужно было быть абсолютным существом. Подобная ситуация просто отмечала возможность драки, и не обязательно было быть абсолютным существом, чтобы сражаться с драконом и побеждать.

В каждом деле была важна совместимость, и в этом смысле Бибан был полной противоположностью дракону. Энергия Убийцы Драконов и божественность Грида очень удачно были добавлены к мечу, и хотя Бибан не был Убийцей Драконов, как Хаят, но он достиг баланса, который нейтрализовал некоторые сильные стороны дракона.

Спонтанно возникло уважение.

— Башня Мудрости… Не могу поверить, что в такой маленькой группе есть два абсолютных существа…

Дракон восстановил свои отрубленные крылья с помощью Слов Дракона и взмыл высоко в небо. Мощной магией он заблокировал преследующих его членов башни и дважды подряд распылил Дыхание, чтобы увеличить расстояние от Бибана.

Красный дождь лил с неба. Тело низкорангового дракона не могло справиться с последствиями последовательного использования Слов Дракона и Дыханий. Внешний вид дракона, в больших количествах проливающего кровь, казался ненадежным.

Как и ожидалось!

— У меня нет другого выбора, кроме как сдаться.

Низкоранговый дракон обернулся. Причина, по которой драконы с более низкой иерархией были более агрессивны, заключалась в том, что их жизнь была сдвинута к краю пропасти.

Прямо сейчас он не мог расслабиться, потому что не знал, выследит ли его и съест ли другой дракон. В целях сохранения своей жизни он всегда жил отчаянно. Нельзя сказать, что он был невежественным или глупым. Также он не был одержим проигранной битвой.

Телепортация без каких-либо предзнаменований! Дракон был мастером магии и, естественно, без промедления сотворил магию. Преследовать дракона, если он отпустил чувство стыда и сосредоточился только на побеге, было чрезвычайно трудно. Впрочем, у Мари Роуз был способ догнать и преследовать цель ещё до того, как её тело успело отреагировать на магию, но…

Бибан не был знаком с магией, да и Грид тоже не очень хорошо в ней разбирался. Они оба не могли сделать это, уподобившись Мари Роуз. Однако, Хаят был другим: когда дело доходило до ловли драконов, он не нуждался в глубоких магических познаниях.

— …!

Без всякого шума огромная белая энергия упала и расколола небо. Магия, помогавшая дракону выжить, тут же перестала работать, и абсолютная защита, уже ставшая наполовину-бесполезной, рассыпалась окончательно. Сердце дракона, защищенное толстенной чешуей, разорвалось ещё более катастрофическим образом.

Это стало последствием воздействия энергии Убийцы Драконов, намного более чистой и сильной, чем используемая Бибаном энергия Убийцы Драконов. Таким был результат работы меча, которым Хаят безукоризненно владел на расстоянии.

— … Убийца Драконов!!

Это были последние слова низкосортного дракона, который умер, даже не назвав своего имени. Благодаря остаткам магической силы, даже потеряв голову и часть шеи, гигантское тело ещё долго парило в воздухе. Затем оно медленно рухнуло в тёмное море.

Волшебная машина Рудольфа погналась за ним и притащила обратно.

Убийство дракона — результат, произошедший через тысячи лет после постройки башни. С виду притихшие члены башни на самом деле были переполнены всевозможными эмоциями и не могли найти слов.

— Бибан!

Прошло много времени, прежде чем Джессика побежала к Бибану.

Она стремительно летела вперёд с осязаемой магией, обернутой вокруг её тела, и заряд её энергии был настолько мощным, что траектория движения казалась загадочной. Казалось, что возникшая после Эхо-Магии магическая сила заполнила небо сценой, представляющей собой белый диск. Это была сцена только для Бибана и Джессики.

— Я рада… Я рада, что ты благополучно вернулся…

— Ты говоришь что-то не то. Я чувствую себя даже лучше, чем раньше.

Бибан мягко улыбнулся и вытер слезы, катившиеся по щекам Джессики.

Любовь проросла даже в башне. Это была любовь, которой не должно было случиться. Не было бы ничего странного, если бы все члены башни сегодня умерли. Помимо их почти бесконечной продолжительности жизни, их дни, посвященные защите мира, были бесконечно опасны. Если бы они потеряли кого-то после того, как подумали друг о друге как о более драгоценном и особенном, чем сейчас, они не смогли бы легко справиться с потрясением и не смогли бы сосредоточиться на своем долге. Даже трансцендентное существо, прожившее сотни лет, не могло быть спокойно перед лицом глубоких и искренних переживаний.

— Ч-что…?

Джессика замерла в ошеломлении. Поведение Бибана, нежно смотрящего на неё и вытирающего слезы, напоминало любовника.

В этот момент Бибан явно пытался сделать шаг вперед. Он демонстрировал признаки честного раскрытия своего сердца, от чего ранее отворачивался из страха.

В тот момент, когда испуганная Джессика отступила…

— Отныне я буду разделять обязанности Хаята.

Бибан схватил Джессику за запястье.

— Вместе с Гридом.

Он пристально уставился на Хаята и членов башни, а затем перевёл взгляд на Джессику и отчётливо заявил:

— Тебе не нужно ничего бояться. Отныне никто не сможет причинить тебе вред. Поэтому, пожалуйста, живи по-человечески, как и раньше выполняя свои обязанности.

Во всем мире число абсолютных существ было невелико. Пожалуй, их было меньше 30, даже включая главных богов Асгарда, Королевства Хван и драконов более высоких рангов. Каждый из них был особенным и группировать абсолютных существ в одну категорию не имело никакого смысла.

Таким образом, раз уж Бибан был квалифицирован, то для него было нормально объявить и сделать что угодно. Никто не осмелился опровергнуть его выбор.

— … Если Хаят откажется, я, естественно, отменю то, что только что сказал…

Тем не менее, Бибан посмотрел Хаяту в глаза. С опозданием он задумался о своих словах, ведь даже если он и стал абсолютным существом, то Хаят всё ещё был главой башни. Кроме того, Бибан по-прежнему уважал Хаята и не собирался бросать вызов его авторитету. Как только Бибан понял, что совершил большую ошибку, то сразу забеспокоился, но вскоре его лицо просветлело. А произошло это благодаря словам Хаята:

— Сэр Бибан прав. Из-за того, что мы боимся, наша жизнь так и подойдёт к концу, вечно в бегах и отказе от собственных прав.

Самая главная причина, по которой члены башни покинули мир, заключалась в том, чтобы свести к минимуму вероятность того, что их выследят драконы.

Теперь ситуация сильно изменилась. В любое время они могли сотрудничать с Миром Вооружённых до зубов и к тому же получили ещё одно абсолютное существо. Конечно, пренебрегать древними драконами они не могли, поэтому и не могли раскрыть местонахождение башни, но… в любом случае передышка у них была. Итак, в будущем они смогут отказаться от различных ограничений.

— После того, как ты узнал, что один из драконов был убит человеком, на тебя стал изливаться гнев дракона.

Словно спровоцированный только что полученными новостями, Хаят расширил энергию Убийцы Драконов, низко поклонился и извинился:

— Если бы я с самого начала был смелым, то не толкнул бы тебя на край пропасти… Прости.

Лицо Хаята было ужасно мрачным. Да и как он мог быть в порядке после того, как узнал о ситуации Бибана и о том, что тот оказался на грани развития сердечного демона.

— Не говори так.

Бибан встал перед Хаятом и поддержал его.

— Твой выбор всегда был правильным.

Если бы Хаят всё это время не был осторожен, башня уже подверглась бы определённым рискам и уж точно потеряла бы нескольких своих членов, что нанесло бы миру огромный ущерб.

Почему Бибан изо всех сил пытался сделать то, что не мог сделать Хаят? Не потому, что он думал, что Хаят был неправ, а потому, что понимал позицию Хаята.

Башня… нет, единственное абсолютное существо в истории человечества.

Хаят был в состоянии не подвергать себя опасности, ну а с тех пор, как Грид стал полноценным абсолютным существом, то показывал определённую храбрость. Он проявлял другую инициативу, чем раньше, и не было никаких сомнений, что он верил в Бибана и Грида. Отныне Хаят проявит себя в более выгодном свете.

Бибан и Грид помогут ему на этом пути. Тогда, в конце концов, Хаят и башня станут могущественной силой Грида. Пусть Хаяту не суждено было легко измениться, но, что абсолютно точно, новая судьба была вырезана в мире с рождением абсолютного существа по имени Бибан.

Имя нового абсолютного существа…

В то время, когда система определяла Грида в качестве абсолютного существа, это заняло очень много времени. Случай Бибана был похожим. Пусть это не заняло несколько дней, как у Грида, но система была очень осторожна в определении нового абсолютного существа. Таким образом, с момента объявления о рождении нового абсолютного существа прошли десятки минут, а затем сообщения остановленного мира снова потекли своим чередом.

Бог Меча Бибан.

Типы богов разнились. Точно так же, как некоторые существа уже были богами с момента своего рождения, были и те, кому поклонялись люди, и они перерождались богами, или существа, провозгласившие себя богами.

Бибан же был другим. Он не стал богом после того, как ему начали поклоняться, и не провозглашал себя богом. Он просто был сильным. Его меч обладал силой, сравнимой с силой бога, поэтому система и предоставила ему соответствующий титул.

«… Бог Меча».

У молча наблюдавшего за ситуацией Мастера Меча Мюллера дрожали кончики пальцев. От просмотра траекторий развёрнутого ранее фехтования Бибана он получил настоящий шок, и, прежде чем исчезнуть, этот шок стал еще сильнее.

Прошли дни, когда он лучше всех владел мечом, и для Мюллера было шоком осознать и почувствовать эту правду.

«Бибан…».

Мюллер задумался об имени абсолютного существа, и уголки его рта медленно поднялись. Тот факт, что в мире появился лучший фехтовальщик, чем он, доставлял Мюллеру удовольствие, о котором он ранее и не подозревал. Он почувствовал мотивацию, которая с тех пор, как он узнал правду о безнадежном мире, была потеряна.

Теперь у него появилась цель.

«Как же много всего, что можно увидеть».

Мюллер по очереди посмотрел на спины Хаята, Бибана и Грида и улыбнулся самой яркой за сотни лет улыбкой.

С другой стороны, Грид…

«Это не войдет в инвентарь?».

Стоя перед спасенными магической машиной останками дракона, Грид выглядел весьма озадаченным. На мгновение он задумался, а затем был вынужден связаться с Гробницей Богов. Немного неловко использовать сильнейшее оружие земли только для перевозки трупа, но что он мог поделать? Прежде всего, это было удобно.

— Грид!

Голоса, зовущие Грида, исходили с появившейся из-за облаков сверхбольшой платформы. Это были голоса Ке, народа империи и апостолов, строивших город на воздушном корабле.

Наконец-то всё закончилось…

Грид почувствовал, что повернул домой и, садясь на воздушный корабль, вздохнул с облегчением. Он не собирался отдыхать. На этот раз у него было много кузнечной работы.