Родина Аб, город-корабль Абриел, будучи несколько раз модифицирован, по-прежнему использовался — теперь в качестве Императорского дворца (Ruebei). Население гигантского корабля, некогда вмещавшего в себя почти миллион человек, и сейчас составляло около двухсот тысяч. Он походил скорее на маленький город, нежели на Bei. В одном из районов этого города, тщательно изолированном от наиболее важных его структур, жила и работала группа иностранцев.

Одним из них был Санпул Сангалини, посол Объединенного Человечества.

Frybar не позволяла иностранным судам входить в управляемые ей звездные системы. Но она создала семь портов (Bidaut Alsa), в которых осуществлялась торговля между Frybar и иностранными государствами. А как только между государствами появляются экономические взаимоотношения, сразу рождается необходимость во взаимоотношениях дипломатических. Поэтому Frybar обменялась послами с остальными четырьмя межзвездными нациями.

Находившиеся в Императорском дворце иностранцы — это и были четыре посла и их помощники. Других мест, где разрешено находиться иностранцам, кроме района Ruebei и семи Bidaut Alsa, в Frybar не было.

Хотя Аб и дали послам некоторые привилегии, дипломатию саму по себе они не очень-то ценили. Сангалини и прочим практически не предоставлялась возможность общаться с высокопоставленными лицами Frybar. Со Spunej послам было дозволено встречаться лишь на официальных церемониях по случаю их назначения и отбытия.

Сейчас Сангалини и трое других послов получили вторую возможность встретиться с Императрицей. В Ruebei имелся зал, называемый «Зал Императорских аудиенций» (Wabes Bezorlot). Использовался он лишь для важнейших церемоний и событий, и Сангалини там никогда раньше не бывал.

Сангалини вызвали в Зал живокости (Wabes Lizel) — другое название Wabes Bezorlot. Оправдывая это название, повсюду в зале цвела фиолетовая живокость. Сангалини было трудно в это поверить, но Аб тоже ценили красоту природы, хоть и весьма своеобразно.

В центре зала располагалась вымощенная черным мрамором площадка, по которой люди могли нормально ходить. Серебром в мраморе было выгравировано изображение Галактики. С одной стороны площадки располагалось возвышение. По углам возвышения стояли статуи Гафтоноша, посередине — трон, весьма удобный на вид (хотя до Skemsorl Roen ему было далеко).

На троне сидела красивейшая женщина, всем своим видом показывая, что занимает это место по праву. На ней была особая Alpha, в форме Гафтоноша. Над Гафтоношем кудрявились светло-синие волосы. Из волос высовывались заостренные уши; передние пряди спадали на светло-красную Daush. Алые глаза имели коричневатый оттенок, белки глаз — янтарный. Изящные белые руки выглядывали из рукавов надетой под мантию Serlin. Одна из рук сжимала Greu, дававший ей власть над величайшей военной силой в истории человечества. Это была Spunej Рамаж Erumita, двадцать седьмая Императрица Frybar Gloer Gor Bari.

Четверка послов стояла на месте, не сводя глаз с Императрицы. Сангалини едва сдерживал свое раздражение тем, как с ними тут обращались. Эти Аб действительно высокомерны и безрассудны. Насчет безрассудности еще можно сомневаться, но высокомерны они, это точно.

— Erumita, — заговорил Сангалини за всех послов, — я благодарен вам за то, что вы позволили нам встретиться.

— Я принимаю вашу благодарность, посол, — кивнула Рамаж. — У меня мало времени. Полагаю, то же самое справедливо и в отношении всех вас.

— Да, — согласился Сангалини. Он совершенно не намеревался разводить комплименты и церемонии перед великими Аб. — Позвольте мне сразу же перейти к делу. Мы пришли сюда, чтобы подать протест.

— Вы имеете в виду «объяснение», не так ли? — не раздумывая ответила Spunej. — Мне доложили, что ваш флот напал на Frybar. Правда, связь пока не восстановлена, так что мне неизвестны детали. У меня сложилось впечатление, что я получу исчерпывающее объяснение произошедшего от вас четверых.

— Именно протест, — настойчиво заявил Сангалини. — Наш флот действительно напал на Loebehynu Sufagnaum, принадлежащую Frybar. Однако мы просим считать это актом возмездия.

Выражение лица Рамаж осталось бесстрастным; она лишь приподняла бровь.

— Надеюсь, посол, вы просветите меня, что послужило причиной этого вашего «возмездия»?

— Несомненно, — Сангалини изо всех сил старался держать себя в руках. — Наша нация открыла новый Сорд и начала исследование области Fath вокруг него. Внезапно исследовательский флот подвергся нападению военного корабля, принадлежавшего, мы уверены в этом, Frybar. Нам удалось уничтожить этот корабль, но при этом мы сами понесли серьезные потери. Я здесь, чтобы подать ноту протеста от имени Объединенного Человечества. Возможно, та область и расположена вблизи территории Frybar, но я всегда считал, что Fath открыто для свободной навигации. Неспровоцированным нападениям наподобие того, которое имело место, не может быть оправдания.

— Я бы хотела присоединиться к протесту посла Объединенного Человечества от имени моей нации и ее народа, — заявила посол Республики Великого Алконта Маримба Су-Ни. Сангалини увидел, что на лице ее был написан гнев. Если она играет, она великая актриса, подумал Сангалини.

— Я тоже хотел бы присоединиться к протесту от имени моей нации и ее народа, — бесстрастно добавил Гвен Таурон, посол Федерации Хании. Баронх он не владел и потому пользовался автоматическим переводчиком. Из-за переводчика понять, насколько он искренен, было невозможно.

— И моя нация тоже, — с сильным акцентом произнесла Дженет МакКалли из Суверенного Союза Народов Звездных Систем. — Мы постоянно живем под угрозой деспотичной Империи Аб. Мы требуем извинений и компенсации нашему союзу наций.

— И поэтому вы напали на нашу систему? Ваши действия непоследовательны. Почему вы не подали протест тогда, когда ваши корабли подверглись нападению?

— Старший офицер на той территории принял решение о нанесении удара возмездия, — посол сказал то, что ему было велено сказать правительством Объединенного Человечества. Сам он тоже не очень-то верил в это объяснение. — Как вам хорошо известно, связь центральных властей с периферическими территориями требует немалого времени. Если бы командующий флотом запросил инструкции у правительства, я уверен, мы бы оформили протест точно так, как предлагаете Erumita.

— Посол, вы лжете, — заявила Рамаж, чуть склонив голову набок.

— Как вы смете делать такие обвинения! — Сангалини попытался изобразить крайнее возмущение. — Какие у вас основания?

— Вы сказали, что один из наших кораблей первым напал на вас, но я в этом сомневаюсь. В наших гордых Labule нет таких глупцов, которые посмели бы нападать на других без веской на то причины.

— Из всякого правила есть исключения, — возразил Гвен.

— Даже если бы здесь имело место исключение, — размеренно продолжила Рамаж, — они бы не потерпели поражения. В Labule нет командиров, которые некомпетентны настолько, что начинают бой, который не могут выиграть. Я с трудом могу представить себе командира, являющегося исключением из обоих правил.

— Ваша точка зрения очень односторонняя, Erumita, — сказала МакКалли. — Я предлагаю Объединенному Человечеству и Аб совместно провести беспристрастное расследование инцидента, а трем нейтральным государствам выступить в качестве наблюдателей.

— Вы тоже собираетесь лгать? — Spunej холодно взглянула на МакКалли. — Ваши государства объединены в союз. Как вы можете быть нейтральными?

— В данном вопросе мы нейтральны, Erumita, — ответила посол Суверенного Союза Народов Звездных Систем. — Поэтому мы и предлагаем провести расследование того, что же на самом деле имело место.

— Я тоже считаю, что нам следует принять предложение Суверенного Союза Народов Звездных Систем, — кивнула Су-Ни.

— В этом нет необходимости, — Рамаж устремила взгляд своих красноватых глаз на Сангалини. — Посол, я ожидала от вас более умной лжи. Но вы обманули мои ожидания. Я разочарована.

— Что!.. — Сангалини лишился дара речи. Сделать он не мог решительно ничего. Spunej Рамаж изначально не собиралась прислушиваться к его словам. От его дипломатического искусства здесь не было никакого толку.

— Но почему вы считаете, что это ложь, Erumita? — спросила МакКалли. — Прежде чем делать такие выводы, хотя бы проведите расследование!

— Если такая ложь вас всех устраивает, мне нечего вам сказать. Или, может быть, вы на самом деле верите, что он говорит правду? Нас, Аб, однако, удовлетворяют лишь более элегантные объяснения.

— Erumita, я лишь хочу еще раз сообщить, что если вы собираетесь воевать с Объединенным Человечеством, то мы, Суверенный Союз Народов Звездных Систем, будем вынуждены объявить Frybar войну в соответствии с условиями Новосицилийского Договора, — заявила посол МакКалли.

— Благодарю вас, посол, — саркастично ответила Spunej. — Этот факт мне отлично известен. Полагаю, то же самое относится к Республике Великого Алконта и к Федерации Хании.

Две головы синхронно кивнули.

— Отлично. Значит, будем воевать, — спокойно произнесла Рамаж. — Всем спасибо. Желаю вам безопасно добраться домой. Ваш дипломатический иммунитет будет аннулирован через двадцать четыре часа. Разумеется, я даю слово чести, что вам будет обеспечен безопасный полет до открытого Bidaut Alsa.

Секундочку! мысленно завопил Сангалини. Вы серьезно хотите вот так все и закончить? Я самый опытный дипломат Объединенного Человечества; я что, должен возвращаться домой, не сделав никакой реальной работы? Возвращаться домой, передав лживое заявление правительства и получив в лицо обвинение во лжи, а в руки — объявление войны? Я что, просто посыльный? Это же должен был быть всего лишь пробный камень, проверка настроения Frybar!

— Erumita, пожалуйста, подумайте еще раз, — негромко сказал Гвен. — Вы вступаете в войну с половиной человечества.

— Вероятно, вы забыли, посол, — улыбнулась Рамаж, — что вторая половина относится к Frybar.

— Если вы хотите войны, так тому и быть, — выплюнула МакКалли. — Но знайте: Империя, лишенная этики, никогда не победит!

— Этики? — впервые за этот день на лице Рамаж отразился интерес. — Возможно, мы и беспринципны, но, смею вас заверить, это не сыграет ни малейшей роли в определении победителя.

— Мне страшно за человечество, если им будет править Империя, лишенная идеалов.

— Оглядываясь в историю, можно увидеть, что идеалы приносили пользу лишь отдельным личностям, — возразила Императрица. — Когда на моральных принципах основываются действия целых наций, для их граждан ничем хорошим это не заканчивается. У Frybar есть подданные с самыми необычайными верованиями. Например, Dreuhynu Bisurel, жители которого не понимают, что живут под властью Frybar; своего Seif Sos они почитают как бога и верят, что Аб — плод их воображения. А жители Dreuhynu Gogam «хранят свои разумы» в Datykirl и считают, что это и есть вечная жизнь! Frybar правит ими всеми одинаково и защищает их всех одинаково. Если бы мы навязывали нашу мораль…

— Софистика! Будущее человечества под властью Аб — людей, изменяющих свои собственные гены, — было бы невыносимым!

— Вы преувеличиваете, — заявила Рамаж. — Мы, как и вы, страшимся эволюции; но с тех пор, как две тысячи лет назад были рождены наши основатели, базовые генетические структуры Аб не менялись.

— Вы боитесь эволюции?

— Генетические нарушения — движущая сила эволюции, не так ли? Заполучив возможность изменять гены так, как мы того желаем, мы закрыли дверь на пути нашей эволюции.

МакКалли начала было что-то возражать, но, не найдя конкретных слов, замолкла.

— Но, Erumita, — вновь вступил Сангалини, — может ли выжить нация, единственным принципом которой является страх эволюции?

— Практика показывает, что да; наша Frybar существует уже около тысячи лет, — гордо ответила Рамаж. — Вашим нациям, возможно, и нужны моральные принципы или хотя бы их иллюзия. В противном случае ваша совесть не позволит вам ни править своими гражданами, ни воевать с другими нациями.

— А Frybar чем отличается? — поинтересовался Гвен.

— Отсутствие у нас моральных убеждений, — удостоила его ответом Рамаж, — позволяет нам объединять человеческое общество, не заставляя людей разделять наши верования.

— Но если вы не объединяете их общими верованиями, как вы можете ими управлять?

— Это тайна, которой вам никогда не постичь, — неохотно ответила Рамаж. — А сейчас, дамы и господа, пожалуйста, уходите. Ваши лживые заявления ненадолго возбудили мой интерес, но это уже прошло. Напоследок я должна поставить вас в известность, что мы победим в этой войне и что эта война будет последней в истории человечества.

— Вечный мир? — возмущенно переспросила МакКалли. — Утопия! Многие пытались этого достичь, но никому не удалось.

Spunej улыбнулась. К счастью для МакКалли, это не была пресловутая «улыбка Аб» — выражение лица Рамаж оставалось вполне дружелюбным.

Осознавая, что на ее хрупких плечах лежит будущее всего человечества, Императрица полным достоинства голосом изрекла:

— Многие пытались этого достичь, но никто из них не был Аб.

***

Дождавшись, когда дипломаты уйдут, Рамаж спроецировала на пол перед возвышением схему Fath.

Нормальное и двумерное пространство подобны космическим сиамским близнецам, которых неумело попытались разделить хирургическим путем. Всего существовало около тридцати миллиардов Сордов; на стороне Dath все они находились в Млечном пути (Elukufa). В Fath, однако, взаимное расположение Сордов было совершенно иным.

Общая картина Сордов в Dath напоминала круги на воде: скопление в центре плюс многочисленные кольца (Speish) вокруг, причем кольца тем бОльшие, чем дальше от центра они находились. Промежуток между центральным скоплением и первым кольцом (Speish Kasna) был немного меньше, чем между Speish Kasna и Speish Marta. Кольца и промежутки между ними чередовались, формируя базовую структуру группы Сордов Млечного пути (Sordlash Elukufar).

Число Сордов во всех кольцах было одним и тем же, так что во внешних кольцах Сорды отстояли друг от друга дальше, чем во внутренних.

Большинство используемых человечеством Сордов располагалось относительно плотно в Центральной Территории (Sorl Bandak), включающей в себя семь Speish. Многие из этих Сордов вели в центральные области Fath, что позволяло исследователям выходить в нормальное пространство через другие Сорды и оказываться в иных кольцах Elukufa. Таким образом, люди проникали в кольца Млечного пути все дальше.

В конечном итоге термин «Неисследованная Территория» (Sorl Geiraza) просто устарел. Тем не менее, его по традиции применяли ко всему, что лежало в кольцах с восьмого по одиннадцатое.

Frybar изначально включала в себя восемь королевств (Fek), во главе каждого из которых стоял Larth. Рамаж была из королевства Крив. Подобно титулу Voda, не дававшему прямой власти над наземной нацией, Larth также являлся в основном почетным титулом. Наземные монархи, Fapyut, держали ответ непосредственно перед Spunej, не перед королем.

Семь из восьми Fek лежали в пределах Sorl Bandak. Лишь Sord Irik вел на периферию, туда, где Сорды располагались редко.

Этот единственный пограничный Сорд Аб рассматривали как возможность для обретения контроля над двенадцатым кольцом (Speish Lomata); они стремились установить военные базы, чтобы не дать пользоваться Сордами Speish Lomata другим. Последним шагом в установлении контроля над кольцом был захват маленькой населенной людьми планеты в звездной системе Хайд, у самой границы Speish Lomata.

Благодаря форме своей территории Королевство Ирииш также было известно как «Руки Аб» (Bar Seida): оно словно обнимало Sordlash Elukufar.

На внешнем краю двенадцатого кольца располагалось аномальное скопление Сордов, ведущих, по всеобщему мнению, в другую галактику. Пока у Frybar оставалось Fek Irik, ни одна другая нация не могла добраться до этого скопления; другой галактики была способна достичь лишь Frybar.

Разумеется, остальные четыре нации надеялись найти какой-нибудь Сорд, который бы вел за пределы двенадцатого кольца, но успех поисков с каждым годом выглядел все менее и менее вероятным.

Ну и что, что мы их не пускаем за пределы Speish Lomata? Это еще не повод для войны, думала Рамаж. Особенно если учесть, что здесь остается еще столько подходящих для человека планет.

Loebehynu Sufagnaum входила в Fek Irik. Захват врагом этой системы — все равно что ампутация «рук» Империи Аб.

— Фарамуншу, ты здесь? — спросила Рамаж.

— Да, я здесь, — рядом с Ja Fe появилась голограмма человека с заплетенными в косички серовато-голубыми волосами. Это был Имперский маршал Фарамуншу Веф-Лусам Лаза, начальник Главного штаба (Waloth Ryuazon).

— Ты слушал?

— Да, Erumita.

— Есть ли хоть капля правды в их словах?

— Все указывает на то, что они изначально намеревались разорвать связи между Ворашем и Сафугноффом. Эту область они, несомненно, исследовали уже много лет.

— И Spaude Rirrag ничего не заметила?

Тот, потупившись, промолчал.

— Мы что, теряем хватку? — требовательно вопросила Рамаж.

— Не исключено, — признал Фарамуншу. — Мы на самом деле не предполагали, что у них хватит наглости выкинуть такой трюк. Их разведка вела себя очень тихо. Я не пытаюсь найти оправдания, но дипломаты тоже ничего не обнаружили.

— Да, — кивнула Рамаж, — в последнее время Geiku Skofarimeil лишь выражает озабоченность по поводу возможных крупномасштабных военных действий.

— Вне всяких сомнений, их государства работают вместе. Такой сброд, а представление у них получилось весьма впечатляющее, — оживленно сказал Фарамуншу. Повседневную дипломатическую деятельность он находил скучноватой, а война была игрой необычной; новизна его возбуждала.

Рамаж, однако, смотрела на ситуацию под другим углом. Что бы она ни сказала ранее, она несла ответственность за жизни всех своих подданных. Если Рамаж начнет войну — будут воевать и они. Spunej определенно не желала обагрять свои руки кровью невинных.

— Ладно, а что с нашим Menyu, на который напали? — осведомилась Рамаж. — Это «Госрот», верно?

— Это точно был Resii. Мы более чем на девяносто процентов убеждены, что «Госрот». Сорд, через который они прошли, мы пока не определили, но это неважно, поскольку «Госрот» был единственным кораблем Labule в том районе. Я так полагаю.

— Ты слишком много болтаешь, — выговорила ему Рамаж. — К делу.

— Прошу прощения. Итак, на «Госроте» в качестве Bene Lodair служит Feia Borl Paryun. Маловероятно, конечно, но капитан корабля, Bomowas Лексшью, была в высшей степени заслуженным Lodair, и, возможно, ей удалось эвакуировать Feia в безопасное место.

Ах, Лафиль! горестно подумала Рамаж. Мне нравилась эта девочка. Как сын, Дебеус был так себе. Но отец он просто гениальный. Хотела бы я, чтобы она прожила подольше, чтобы дослужилась до настоящего офицера, не до стажера.

— Тяжелое сейчас время для Feia Larth Kryb, — раздался еще один голос, и в зале появилась вторая голограмма. — Ужасно, должно быть, потерять сразу и Yofu, и Fryum Neg.

— Larth Barker, — Рамаж чуть скривилась, узнав обладателя голоса. — Странно, не припомню, чтобы я тебя вызывала.

— Прошу меня извинить за грубое вторжение, Erumita, но у меня очень важное дело, — голограмма короля Барке поклонилась. Полный титул его звучал как «Имперский командор, наследный принц, Имперский главнокомандующий Дусанью», или, на Баронх, Glaharerl Rue Byrer Kilugia Rue Spen Dusan.

— Если ты хочешь выразить соболезнования, обратись к Дебеусу.

— Это позже, Erumita. Я пришел, чтобы получить приказы для Имперского флота.

— Пока просто ждите.

— Ждать? — подозрительно переспросил Дусанью.

— Фарамуншу, — обратилась Рамаж к Waloth Ryuazon, предлагая тому объяснить положение дел.

— Feia Glaharerl, — начал Фарамуншу. — Мы установили, что враг, хоть и вторгся в Loebehynu Sufagnaum, движется медленнее, чем мы ожидали. В настоящее время их действия имеют лишь одно логическое объяснение.

— Отвлекающий маневр? — предположил Дусанью. — Вот хорошая интерпретация, Lonyu.

— Других возможных причин мы не видим, — согласился Фарамуншу. — В Ryuazornyu были бы счастливы, если бы ты и остальные наши данные так же легко объяснил.

— Это лишнее, Lonyu, — перебил Kilugia. — Анализ военной ситуации — твоя специальность, не моя. Итак, что они собираются делать?

— Вероятнее всего, их истинная цель — Лакфакалле, — доложил Фарамуншу. — Они очень амбициозны, Feia.

— Хм. Одним ударом уничтожить Arosh? — ухмыльнулся Дусанью. Если столица Империи падет, все Сорды, соединяющие Ga Fek, окажутся потеряны; Arosh была сердцем, снабжающим кровью все города Аб.

— Нам неизвестно, откуда они нанесут удар. Предположительно они могут начать атаку из любого участка любого из семи королевств в Центральной Территории.

— Вот почему, Larth Barker, — добавила Рамаж, — мы должны принять меры предосторожности и лишь потом действовать. Я назначаю вас ответственным за оборону Arosh. Фарамуншу, пожалуйста, помоги Larth Barker наладить взаимодействие флотов. Ryuazornyu пусть выяснит, какого размера армада нам потребуется; полагаю, она будет крупнейшей в истории нашей нации.

— Понял. Будут еще приказы? — Фарамуншу глянул в сторону Skemsorl в ожидании указаний.

— Только один: приступай.

— Ваше желание для меня закон, — и голограмма Фарамуншу растворилась в воздухе.

— Larth Barker, еще что-нибудь?

— Нет, я просто думал над вашими словами о страхе перед эволюцией.

— Как это в вашем стиле, Feia Dusan, тратить мое время своими философскими дискуссиями в самый разгар кризиса!

— Вы же сами знаете, что и вам это нравится, Erumita.

Рамаж улыбнулась.

— Ну, это само собой.

— Я тут думал, — проговорил король, — возможно, для всего человечества будет лучше, если мы проиграем эту войну.

— О, это будет интересно! — насмешливо заметила Рамаж.

— Подумайте, Erumita. Если мы победим, человечество окажется в вечном мире — в спячке, метафорически выражаясь. Развитие общества остановится, а значит, исчезнет и страх перед биологической эволюцией. А без страха перед эволюцией нечему будет объединять человечество.

— Это верно; но если мы потерпим поражение, человечество останется в тисках этого страха навсегда. Ты же слышал, что говорили послы: они скорее отдадут себя в руки эволюции, чем примут наши методы генетического регулирования. Какая чушь.

— Да, их победа несомненно приведет к хаосу в будущем. Сейчас четыре нации объединены. Но лишившись общего врага в нашем лице, они неизбежно передерутся между собой. В конечном итоге их грызня их и погубит, а человек окажется в когтях эволюции.

— Именно этого ты желаешь?

Дусанью лишь пожал плечами.

— Тогда почему ты эту тему завел?

— Просто иногда мне нравится поразмышлять над общей картиной и над нашей ролью в ней.

— Feia Dusan, — мягко сказала Рамаж. — Сперва дождись того момента, когда сам окажешься на Skemsorl Roen, а потом уж думай о том, чтобы обречь человечество на хаос. А пока здесь я, мы будем стремиться к миру, и ты будешь делать все от тебя зависящее, чтобы этого достичь.

— Несомненно, — поклонился Дусанью. — Какие бы пытки ни принесло нам будущее, я скорее соглашусь подвергнуться им, чем потерпеть поражение от Альянса четырех наций.

— Рада слышать, что твое беспокойство за человечество никак не сказывается на твоей непоколебимой гордости.

— Да, — согласился он. — И потом, у меня есть личные счеты.

Последняя реплика Рамаж удивила; она подняла бровь.

— Не знала, что тебе была так небезразлична Лафиль.

— Дело не только в ней. На том корабле был еще один человек, имевший ко мне отношение.

— Ты имеешь в виду Jarluk Dreu Haider? — еще более удивленно переспросила Рамаж.

— Не делайте такой удивленный вид, — улыбнулся Дусанью. — Кто-то же должен присматривать за парнишкой, даже если это просто еще один человек в Frybar. И потом, я считаю своим значительным достижением то, что приложил руку к рождению этой семьи.

***

Восемнадцать часов спустя Frybar получила подтверждение: враг оккупировал Loebehynu Sufagnaum.