В сражении при долине Баюнь две трети огромной армии королевства Темной Луны были либо ранены, либо убиты, а главнокомандующий Жэнь Фэйлун был застрелен Цзян Чэнем на глазах его же солдат.

В ходе этой битвы королевство Темной Луны понесло большие потери, и его сила значительно снизилась.

Долина Баюнь стала поистине проклятым местом для королевства Темной Луны, и его гражданам навсегда запретили ходить туда.

Что же касается Восточного королевства, то оно одержало безоговорочную победу. И все практики, принимавшие участие в этом сражении, получили титул Воинов-драконоборцев.

Этой битве было суждено войти в анналы истории, но в хрониках двух этих стран пересказываться она будет в совершенно разном ключе.

Когда в королевстве Темной Луны узнали о поражении своей армии, все были в полном недоумении. Необходимо отметить, что на стороне Восточного королевства были собраны силы различных герцогов, образовавшие огромную армию, однако их битва так и не состоялась. Они даже не успели увидеть своих врагов, прежде чем война закончилась, и даже вражеский главнокомандующий был застрелен.

Благодаря этому сражению, репутация Цзян Чэня распространилась и на соседние королевства. Его имя даже попало в поле зрения высокопоставленных лиц союза шестнадцати королевств.

Даже первый генерал королевства Темной Луны, Жэнь Фэйлун, погиб от рук этого юноши. Именно из-за этого высшие чины невольно придали большое значение Цзян Чэню.

Пускай королевство Темной Луны не находилось среди сильнейших в союзе шестнадцати королевств, однако Жэнь Фэйлун считался гением по части ведения войн, и он был известен во всех шестнадцати королевствах.

Кто бы мог подумать, что этот общепризнанный бог войны погибнет столь никчемно.

И вся его славная репутация, заработанная за всю жизнь, будет перечеркнута в день его смерти.

***

Город Речной Волны постепенно вернул свое прежнее спокойствие уже через полмесяца с той битвы при Долине Баюнь. Та группа мастеров истинной Ци, которую королевство Темной Луны послало в Город Речной Волны, чтобы устроить засаду, получила печальные вести об окончании войны и смерти Жэнь Фэйлуна, как только проникла в город.

И когда эта группа, называемая козырной картой армии, узнала, что даже их главнокомандующий погиб, ее члены потеряли всякое желание сражаться и были вынуждены с позором отступить в королевство Темной Луны.

Они прекрасно понимали, что если бы они что-нибудь предприняли, то это было бы равносильно самоубийству.

В этот день Цзян Чэнь собрал всех членов клана Цзян и рассказал им все, как есть:

– Моя семья Цзян живет на землях Цзян Хань уже сотни лет. И сегодня, я, Цзян Чэнь, принял решение покинуть эти земли. Я поддержу тех, кто захочет остаться, и не буду против, если кто-то из вас захочет последовать за мной.

– Юный герцог, вы уходите? Куда? Вы еще вернетесь?

– Вернусь? – Цзян Чэнь усмехнулся. – Мир столь огромен, а Восточное королевство – лишь мельчайшая часть всего мира. Так что мне довольно сложно сказать, вернусь я или нет.

– Чэнь'эр, я, третий дядя, и Сяо Юй обязательно пойдем с тобой, – уверенно высказался Цзян Тун.

Однако остальные старейшины колебались. Хотя они и знали, что Цзян Фэн и его сын были очень сильны и что их всех обязательно будет ожидать великое будущее, если они последуют за этими двумя, однако у них также были и другие мысли.

Кроме того, они вообще не понимали, зачем нужно уходить, если можно остаться на землях Цзян Хань и продолжить обогащаться и процветать?

И самым важным было то, что если отец и сын Цзян уйдут, то королевская благодать ляжет на их головы. И кто знает, возможно, они даже смогут стать первым герцогством и насладиться атрибутами власти первого герцога.

Пусть члены одного клана и имели общие корни, но с каждым последующим поколением были неизбежны различия в отношениях между каждой ветвью.

Цзян Тун был младшим братом Цзян Фэна, у них была общая мать, и они выросли вместе, потому неудивительно, что он последует за Цзян Фэном.

Цзян Юй был двоюродным братом Цзян Чэня и даже считал Цзян Чэня своим родным старшим братом. Он всегда был довольно близок с Цзян Чэнем, поэтому не было ничего удивительного и в его уходе.

Что же касается остальных, их кровная связь с отцом и сыном Цзян была не столь сильна. Они лишь являлись членами одного семейного клана. Им вовсе необязательно было постоянно следовать за Цзян Чэнем.

В конце концов, у каждого человека имелись свои устремления.

Цзян Чэнь прекрасно понял, о чем думали эти люди, стоило ему только посмотреть на них. И положа руку на сердце, он и сам не планировал брать их с собой.

Несмотря на то, что они были членами того же клана Цзян, однако, честно говоря, Цзян Чэнь совсем не чувствовал с ними какой-то особой связи. Поскольку все они заботились лишь о собственных интересах, Цзян Чэню было трудно что-либо им сказать. Ведь нельзя же принуждать свою семью?

– Старейшина Си, после нашего ухода ваше положение в семье Цзян станет самым высоким. Наша семья Цзян была добра к королевству и к королевской семье. Мы совершили достаточно подвигов и многого достигли. Так что не будет ничего плохого, если вы захотите разделить положенную нашей семье награду. Но вы все должны запомнить одну вещь, члены клана не могут поднимать мечи друг на друга, а братья не могут ранить друг друга. В противном случае, я скажу королевской семье, что наша семья полностью отказывается от всех богатств и привилегий. И в итоге наша семья станет свободной аристократической семьей.

Старейшина Си усмехнулся:

– Пока этот старик здесь, как они посмеют создавать неприятности и направлять мечи друг на друга?

Услышав обещание Цзян Чэня, старейшина Си засиял от радости. Кто бы мог подумать, что ему на старости лет представится шанс стать герцогом клана?

– Ну, раз с этим разобрались, тогда мы уйдем через несколько дней. И в будущем вы будете заботиться о семье Цзян.

Старейшина Си вздохнул:

– Вам действительно нужно уйти?

Это была лишь пустая учтивость. Честно говоря, он уже не мог дождаться, когда отец и сын Цзян уйдут. Ведь только с их уходом он сможет унаследовать права на все герцогство!

Хотя они и считались членами одного клана, но у каждого из них хватало своих эгоистичных желаний.

Цзян Чэнь лишь мысленно покачал головой, когда увидел, как вел себя Старейшина Си, и что никто не собирался высказаться по поводу его ухода. Все же все эти родственники были настоящими эгоистами. Как только они услышали о том, что Цзян Чэнь и другие уходят, то уже практически исходили от нетерпения, желая как можно скорее заполучить богатство и процветание.

"С такими характерами я бы не взял их с собой, даже если бы они умоляли меня," – подумал Цзян Чэнь.

Он был не в состоянии забыть о духовных землях в регионе Красного Бутона, но ему также не хотелось узнавать был ли это предвестник благословения или же бедствия. У каждого человека была своя судьба.

И раз эти родственники никак не могли отказаться от своих мирских помыслов, то Цзян Чэнь, естественно, не стал бы волноваться о том, какое бедствие их ожидает.