Это накопительное кольцо было действительно полезным предметом. После щелчка тонких пальцев Дань Фэй Цзян Чэнь поймал его и принял без всякого стеснения.

В своей прошлой жизни он привык пользоваться подобными предметами. И ему, естественно, оказалось легко управиться со столь грубым и упрощенным накопительным кольцом.

Он повертел его в руках, осматривая. Места там было немного, но и так сойдет.

– Какой отвратительный парень, просто невозмутимо возьмешь его и даже не поблагодаришь? – Дань Фэй была немного удивлена, что Цзян Чэнь без всяких подсказок знал, как использовать это накопительное кольцо, и даже оказался весьма искусен в обращении с ним.

Цзян Чэнь усмехнулся:

– А разве ты сама не сказала, что это всего лишь компенсация? А раз это компенсация, а не подарок, то с чего бы мне благодарить тебя?

– Неужели все мужчины такие бессовестные? – Дань Фэй не находила слов от такой наглости.

– Не скажу за других, но я ценю свою репутацию. Сестрица Дань Фэй, я слышал, что ты всегда участвовала в Осенней Охоте одна, так почему же на этот раз ты решила объединиться?

Дань Фэй, закатив глаза, ответила:

– Ты ведь наверняка считаешь, что это все из-за твоего неисчерпаемого обаяния?

– Хе-хе, а разве нет? – самодовольно усмехнулся Цзян Чэнь.

– Не льсти себе. В моих глазах все мужчины одинаковы. Ладно, у меня нет времени на бессмысленную болтовню. Поскольку мы объединяемся в команду, есть кое-что, о чем я не могу умолчать.

– О, неужели мы, наконец, переходим к делу? – Цзян Чэнь все так же продолжал говорить в полушутливой манере.

– Боже, Цзян Чэнь, неужели даже капелька серьезности убьет тебя? – прелестные брови Дань Фэй слегка нахмурились. – Я хочу сказать, что у меня лишь одна цель в этой Осенней Охоте: я хочу поймать детеныша духовного зверя духовного ранга.

– Детеныша духовного зверя? – немного удивился Цзян Чэнь. – За этим скрывается что-то особенное?

– Да, это очень важно для меня, – нефритовое лицо Дань Фэй стало очень серьезным. – У меня не получилось сделать это в первые два раза, потому в этот раз я обязана преуспеть.

– Почему?

Хотя детеныш духовного зверя и считался весьма ценным, но разве до такой степени, чтобы быть обязанной непременно поймать его? Не говоря уже о том, что хотя детеныш духовного зверя встречался редко, но ведь его можно было найти только в потерянном пределе, верно?

Очаровательные глаза Дань Фэй впились в Цзян Чэня:

– Цзян Чэнь, ты же понимаешь, что не можешь ни с кем поделиться тем, что я скажу тебе сегодня?

– Тогда лучше ничего не говори.

– Цзян Чэнь! – начала сердиться Дань Фэй. – Можешь хотя бы иногда выглядеть как надежный человек?

Цзян Чэнь улыбнулся:

– Неужели ты считаешь, что у меня не хватает мозгов понять, о чем можно говорить, а о чем нельзя? Почему ты считаешь необходимым лишний раз подчеркивать это?

– Хорошо, – Дань Фэй поджала губы, – я была неправа. Ты наверняка подумал, что детеныша духовного зверя можно получить и во внешнем мире, так зачем ради этого идти в потерянный предел? Ведь это явно лишнее, я права?

– А разве нет? – Цзян Чэнь действительно так думал.

– Если бы он понадобился мне в качестве питомца, то действительно разницы не было бы. Но эти детеныши духовных зверей другие. Дедушка хочет их изучить.

– Изучить? – озадаченно спросил Цзян Чэнь. Что там можно было изучать у духовных зверей?

– Да, изучить. На самом деле дедушка уже получил несколько результатов, но из-за большой значимости он никогда не раскрывал их общественности.

– Да о чем ты вообще? Можешь сразу все объяснить?

– Согласно результатам исследований, как правило, детеныши духовных зверей во внешнем мире, повзрослев, так и остаются духовного ранга. У них небольшой потенциал для развития. Хотя их сила и возрастет, но в их родословной не будет практически никаких изменений. В то время как духовные звери из потерянного предела другие. Их сила растет быстрыми темпами, а родословная развивается сама по себе!

– Это значит, что Драконофеникс, скорее всего, был взят из потерянного предела? Это ты тридцать лет назад принесла его оттуда? Или это был дедушка?

Нефритово-белые щеки Дань Фэй потемнели:

– Цзян Чэнь, ты считаешь меня такой старой? Тридцать лет назад меня даже на свете не было! А дедушка уже тогда был Духовным Королем, так что он не мог туда войти. Осенняя Охота Потерянного Предела закрыта для всех практиков, чье развитие выше начальной стадии духовной сферы.

Духовная сфера включала в себя девять уровней. С первого по третий уровни назывались начальной духовной сферой.

Уровни с четвертого по шестой считали земной духовной сферой.

Все остальное, вплоть до девятого уровня, называлось небесной духовной сферой.

За девятым уровнем шел пик духовной сферы, и практиков с таким уровнем развития называли Духовными Королями. Эти практики, находящиеся на пике своей сферы, могли в любой момент прорваться в следующую.

– В Осенней Охоте действительно запрещено участвовать тем, кто выше начальной духовной сферы? – Цзян Чэню был довольно любопытен этот факт. Ведь подобное ограничение было редкостью.

Стало быть, этот потерянный предел не являлся по-обычному странным.

Обычно эти скрытые пределы представляли собой лишь независимое пространство, созданное с помощью невероятно мощного искусства или же способности. Но также у них часто существовали и ограничения по минимальной силе входящего.

В то время как ограничений по максимальной силе было значительно меньше.

– Да, поэтому самый сильный практик, который может туда войти, будет на третьем уровне духовной сферы. А все, кто сильнее, просто не смогут попасть внутрь, – объяснила Дань Фэй. – Драконофеникс был детенышем, которого кто-то нашел внутри потерянного предела и подарил дедушке.

– Дедушка растит Драконофеникса уже на протяжении тридцати лет. И он обнаружил, что когда Драконофеникс был детенышем, то обладал силой, максимум, лишь на первом уровне духовной сферы или, возможно, даже в полушаге от духовной сферы, все потому, что помимо духовного океана и сознания, он, можно сказать, был чистым листом. Однако спустя тридцать лет нынешняя сила Драконофеникса соответствует пятому уровню духовной сферы и потому его можно сравнить с практиком земной духовной сферы.

Когда Дань Фэй упомянула Драконофеникса, легкая тень зависти промелькнула в ее кристально чистых глазах.