Небесный сектор был, вне всяких сомнений, самым загадочным из четырех секторов.

Там было всего сто кандидатов, каждый из которых заслужил свое место в небесном секторе. Каждый кандидат находился как минимум на пятом уровне духовной сферы.

Даже Лун Цзюйсюэ, которая оказалась в секте всего два года назад, достигла пятого уровня духовной сферы всего через полгода культивации и даже демонстрировала признаки скорого прорыва на шестой уровень.

Телосложение Луань-няо ставило ее на голову выше всех прочих кандидатов. За что бы она ни взялась, все давалось ей куда проще, чем остальным кандидатам.

Ее мощное врожденное телосложение вызывало у других зависть и уважение, но никто не мог ничего с этим поделать.

Человек с подобным телосложением рождался в шестнадцати королевствах всего лишь раз в тысячу лет.

Даже четверо предков не могли похвастаться подобным благословением.

За последние полгода Лун Цзюйсюэ многому научилась. Вырос не только уровень ее культивации; возросла и ее уверенность в себе.

Она была уже не той робкой и осторожной Лун Цзюйсюэ, которая когда-то вступила в секту. Ей уже не нужно было пресмыкаться перед старшими братьями или послушно поддакивать остальным.

Теперь настала их очередь поддакивать ей, расшаркиваться перед ней и надеяться на ее благосклонность.

И Лун Цзюйсюэ это нравилось. Ей нравилось помыкать другими, смотреть, как они трепещут перед ней и изо всех сил стараются задобрить ее.

Ей нравилось, что сыны благородных мужей Восточного королевства преклонялись перед ней.

Когда она только-только вступила в секту, она несколько смущалась того, что много времени провела в обычном мире. Она не могла вести себя как обычно и специально заискивала перед несколькими старшими братьями, чтобы снискать их расположение.

Но теперь все знали, каков потенциал ее врожденного телосложения, так что ее статус в секте становился все выше и выше.

Она вновь почувствовала себя луной, вокруг которой послушно танцуют звезды, как было в королевствах обычного мира.

Раболепство, уважение и страх - все эти чувства, которые она вызывала у окружающих, восстановили уверенность в себе Лун Цзюйсюэ; она чувствовала себя словно стала для них неким божеством.

Если что-то и тяготило ее, так это та постыдная история в мирском королевстве!

Она не слишком-то переживала за свою семью, но то, что случилось с ее отцом и братом, тяжким грузом лежало на ее сердце.

Поэтому одна мысль о Цзян Чэне выводила ее из себя.

Ей не терпелось отомстить ему, обратить его кости в золу, а затем вернуться в Восточное королевство и уничтожить весь его клан.

Сообщение, которое пришло ей, было послано мастером Шуйюэ.

Шуйюэ описала ей все, что произошло в земном секторе, а также рассказала ей о своих подозрениях по поводу личности этого мирского гения и даже немного их преувеличила.

Также она напомнила Лун Цзюйсюэ, что ей ни в коем случае не следует недооценивать этого противника. Еще она писала, что Лун Цзюйсюэ непременно должна помешать ему во время испытаний в небесном секторе, иначе потом Цзянь Чэнь может стать источником множества неприятностей.

"Неужели этот мирской ублюдок и впрямь Цзян Чэнь?" - Лун Цзюйсюэ узнала о восхождении этой новой звезды из послания, но она не была уверена в том, что этот мирской гений и вправду являлся Цзян Чэнем. Не могла ли почтенная мастер Шуйюэ ошибиться?

Неужели Цзян Чэнь и впрямь настолько силен?

Представление Лун Цзюйсюэ о силе Цзян Чэня ограничивалось их битвой на Второй Заставе. "Этому мальчишке просто повезло овладеть некоторыми способами для укрощения Птиц-Мечей, потому моя семья и потерпела поражение. Неужели он действительно обладал таким огромным потенциалом?"

Порой сложившиеся стереотипы и предубеждения мешают увидеть истинную картину.

И у Лун Цзюйсюэ как раз сложилось весьма поверхностное впечатление о Цзян Чэне, ограниченное знаниями о его жизни в Восточном королевстве.

Поэтому она полагала, что этот мирской гений, скорее всего, не был Цзян Чэнем.

Но все-таки ее уважаемая наставница очень убедительно описывала свои подозрения и даже предположила, что тайный учитель Цзян Чэня – Е Чунлоу из королевства Небесного Дерева.

Е Чунлоу был духовным королем-защитником королевства Небесного Дерева. Раз уж в это дело оказался как-то замешан сам Е Чунлоу, Лун Цзюйсюэ не могла просто так отмахнуться от слов учительницы, несмотря на весь свой скептицизм.

Впрочем, вскоре ее мысли перешли в другое русло: - "Хм, кем бы там ни был этот мирской гений, Цзян Чэнь он или нет, он опозорил моего уважаемого мастера. Как ее ученица, я не стану сидеть сложа руки. Особенно теперь, когда мой уважаемый мастер дала понять, что мне следует начать действовать".

"Будет даже лучше, если этим гением окажется Цзян Чэнь; одним махом я расправлюсь и со своим заклятым врагом, и отомщу за своего мастера. Если он посмеет явиться в небесный сектор, я заставлю его пожалеть о том, что он дерзнул сунуть сюда свой нос!"

Лун Цзюйсюэ была весьма злопамятна. От одной мысли о том позоре, виновником которого стал Цзян Чэнь, ей овладевала безумная ярость.

В другом жилище в небесном секторе мужчина с необычайно ледяным выражением лица сидел, скрестив ноги, и в его глазах плясали зловещие огоньки.

Он задумался над содержимым послания в его руках.

"Уважаемый мастер была отстранена от должности в земном секторе? Она больше не смотрительница? И всему виной мирской практик?!"

Его переполняла ярость. Он был старшим учеником мастера Шуйюэ, одним из пяти самых выдающихся учеников Секты Пурпурного Солнца.

Его звали Цэн Ши.

Его волосы длинными прядями ниспадали ему плечи. Одна часть волос была седой, а другая – черной, и между ними был аккуратный пробор. Его прическа выглядела довольно странно.

"Проклятье..." - содержимое послании довольно сильно расстроило Цэн Ши. - "Уважаемый мастер хочет, чтобы я как следует опекал младшую сестру Лун Цзюйсюэ и прислушивался к ее словам. Похоже, наш уважаемый мастер ценит младшую сестру Лун Цзюйсюэ куда больше, чем меня, первого старшего брата".

Два чувства конфликтовали в его душе. С одной стороны, он почитал своего уважаемого мастера словно божество. Он никогда не позволял себе пренебрегать ее указаниями.

Можно сказать, что до появления Лун Цзюйсюэ он был образцом для подражания для всех других учеников, гордостью и надеждой своего мастера.

Поскольку благодаря мастеру Цэн Ши добился необычайных высот в культивации и занял видное положение в секте, он уважал своего мастера даже больше, чем родную мать.

Узнав, что кто-то в земном секторе что-то замышляет против его мастера, он преисполнился желанием жестоко покарать обидчика.

Но вот вторая часть послания сильно расстроила его. Он знал о врожденном таланте Лун Цзюйсюэ, но он так долго был первым старшим братом, что уже привык быть главным среди всех младших братьев и сестер.

Теперь, когда ему нужно было уступить свое место кому-то другому, Цэн Ши требовалось время, чтобы привыкнуть к новым порядкам.

"Ладно, раз уважаемый мастер отдала распоряжение, я не могу ослушаться ее. Но мне нужно приложить еще больше усилий в небесном секторе и занять хорошее место в последнем состязании. Я должен прорваться в финал шестнадцати!"

Цэн Ши знал, что у него будет множество конкурентов. От каждой секты выбиралось лишь четыре человека!

Хотя в Секте Пурпурного Солнца он находился в пятерке лучших, теперь, когда сюда попала Лун Цзюйсюэ, у него появился новый сильный противник.

Сложное отношение Цэн Ши к Лун Цзюйсюэ объяснялось множеством причин.

"Ладно, сперва нужно сходить к младшей сестре Лун Цзюйсюэ". Хотя он и завидовал ей, ослушаться приказов мастера он не мог.

Второй по старшинству ученик мастера Шуйюэ, Чу Синхань, тоже получил послание. Он вскинул брови: - "Цзян Чэнь? Тот мирской юноша со Второй Заставы?"

В отличии от Цэн Ши, Чу Синхань был не склонен к рефлексии. Будучи самым способным из учеников, он имел твердые убеждения и сложившийся взгляд на вещи.

Если про Цэн Ши можно было сказать, что в отношении мастера Шуйюэ у него сложился определенный эдипов комплекс, то для Чу Синханя она была просто учителем боевого Дао.

По правде говоря, он прекрасно осознавал, что не пользуется у мастера той же любовью, что старший брат Цэн Ши и уж тем более младшая сестра Лун Цзюйсюэ.

Но он был весьма благоразумен и не придавал этому никакого значения; такое положение дел было для него в порядке вещей и не задевало его чувств.

"Если этот мирской гений и вправду Цзян Чэнь, то он точно предназначенный судьбой враг младшей сестры Лун Цзюйсюэ", - такими мыслями Чу Синхань направился в жилище Лун Цзюйсюэ.

Цэн Ши и Чу Синхань пришли к ней почти одновременно.

- Старшие братья, вы пришли, - кивнула Лун Цзюйсюэ, увидев их. - Присаживайтесь во дворе.

Глядя на Лун Цзюйсюэ, Чу Синхань вздохнул про себя: - "В конце концов, эта младшая сестра состоялась как культиватор. Она уже не та девчушка, которая была способна только на мелкие проделки на Второй Заставе. Но у нее полностью отсутствует моральный компас. Я даже не знаю, хорошо ли, что у нас с ней один мастер".

Чу Синхань был весьма уравновешенным человеком и умел здраво рассуждать о разных людях и о разных проблемах.

Если судить по делам Лун Цзюйсюэ, не похоже было, что эта женщина ценит человеческие отношения и преданность. В тот день в обычном мире именно он спас ее, но, едва Лун Цзюйсюэ вошла в секту, она лишь заискивала перед старшим братом Цэн Ши, а его, Чу Синханя, даже не поблагодарила.

А теперь она даже старшему брату Цэн Ши не выказывала должного уважения. Теперь она говорила с ним на равных, а порой казалось, что даже ставит себя выше его.

Грубо говоря, она расправила крылья и больше не собиралась заискивать перед кем бы то ни было.

- Старшие братья, полагаю, вы тоже получили послание от уважаемого мастера, в котором она рассказывает о сложившейся ситуации. Этот мирской урод стоил нашему мастеру ее репутации, он унизил ее на глазах старейшин. Как ее ученики, мы просто обязаны облегчить ее тяжкую ношу.

По всем правилам старшим братом здесь был Цэн Ши, а потому первое слово должно было достаться ему.

Но было вполне очевидно, что Лун Цзюйсюэ уже считала себя главным представителем фракции Шуйюэ. Она говорила с уверенностью лидера, не дожидаясь, пока заговорит Цэн Ши.

Чу Синхань слушал ее с отсутствующим видом. Он не ответил ей и не смотрел на Цэн Ши.

Цэн Ши думал, что Лун Цзюйсюэ сначала ограничится приветственными словами, а потом позволит ему, старшему брату, взять первое слово. Он и подумать не мог, что она без обиняков начнет вести себя как старшая сестра.

Тень недовольства промелькнула на его лице, но он не стал озвучивать свои претензии.

- Этот кандидат посмел оскорбить нашего уважаемого мастера, своими словами он подписал себе смертный приговор! Младшая сестра, я слышал, что он – твой нареченный враг. Если у тебя возникнут неприятности, я и Синхань обязательно поможем тебе, - гневно выпалил Цэн Ши.

- Нареченный враг? - от этих двух слов Лун Цзюйсюэ охватило такое чувство отвращения, словно она муху проглотила. - Много чести для него. Он – жалкий червь, недостойный того, чтобы быть моим врагом. Если он и впрямь мой суженый враг, я заставлю его пожалеть о том, что он появился на свет!

Цэн Ши слегка улыбнулся:

- Твой глупый старший брат допустил ошибку. Синхань, ты как-то раз уже сражался с ним. Что ты о нем думаешь?

Чу Синхань заметил определенную враждебность между Цэн Ши и Лун Цзюйсюэ. Он не хотел встревать в их разборки. Он сказал лишь:

- Тогда он не представлял из себя ничего особенного, так что даже не заслуживал особого внимания. Если бы кто-то не вмешался, я бы уже давным-давно привел его в секту на суд нашего почтенного мастера.