Линь Цюэ никогда бы не подумал, что Цзюнь Се имеет такую высокую должность. Хотя он сам занимал почетное место главы клана Города Тысячи Зверей, он был не в том положении, чтобы противостоять правящему императору самой большой страны среди всех земель. Линь Цюэ внезапно полностью покрылся холодным потом.

В своем сердце он миллион раз проклял своего сына, который приносил ему столько неприятностей.

Из всех людей в мире он решил оскорбить самого императора страны Янь. Его план перевести гнев старшей тети на Цзюнь Се, казалось, вот-вот должен был с треском провалиться.

- Юноша возрастом всего четырнадцать или пятнадцать лет действительно смог стать императором страны Янь? Это шутка? - спросила леди с сомнением.

- Ваш подчиненный слышал, что у Цзюнь Се есть кольцо под названием Кольцо Императорского Огня, которое изначально принадлежало одному из прошлых императоров страны Янь. Этот император давно пропал без вести, и трон был временно передан его младшему брату. По восшествии на трон младший брат императора издал указ о том, что как только обладатель Кольца Императорского Огня вернется в столицу, его собственные потомки должны будут отречься от престола в пользу этого человека, - сказал мужчина.

- Так вот как это случилось, - леди слегка кивнула. - Маленький император только что взошел на трон, так что он делает здесь, в моем Городе Тысячи Зверей вместо того, чтобы наслаждаться своим положением в стране Янь?

- Этого... этого ваш подчиненный не знает.

Леди махнула рукой, чтобы отпустить его, и она повернулась, чтобы посмотреть на Линь Цюэ, стоящего на коленях на полу. Ее взгляд стал задумчивым, в то время как беспокойство Линь Цюэ росло.

- Забудь об этом. Это просто зверь. Раз он понравился маленькому императору страны Янь, пусть это станет моим приветственный подарком.

Услышав слова старшей тети, в своем сердце Линь Цюэ тяжело вздохнул с облегчением.

- Очень скоро начнутся торжества по случаю моего дня рождения. Это такая редкая возможностью, что маленький император страны Янь также оказался в Городе Тысячи Зверей, пусть кто-нибудь вручит ему приглашение присоединиться к нам на торжествах.

- Да! - поспешно сказал Линь Цюэ.

- Я не стану больше заниматься этим вопросом. Ты все время старался изо всех сил и не жалел себя все эти годы. На данный момент жизнь твоего сына будет в безопасности. Пришло время, когда следующая партия людей должна отправиться к Утесу Края Небес, и ты должен знать, что делать, - леди заговорила, и ее взгляд упал на Линь Цюэ. Хотя это был просто мимолетный взгляд, его было достаточно, чтобы заставить кого угодно ощутить на себе давление.

Линь Цюэ ответил:

- Ваш подчиненный знает, и ваш подчиненный обязательно все сделает. Но... но когда ранее ваш подчиненный попросил великого вождя выделить людей для экспедиции, великий вождь был не слишком доволен этим, - когда Линь Цюэ заговорил, он осторожно приподнял голову, чтобы посмотреть на реакцию леди.

Леди сказала с холодным смехом:

- Его недовольство не должно быть для тебя новостью. Почему ты беспокоишься о том, как он к этому отнесется?

- Да... да. Все будет сделано так, как хочет старшая тетя. Ваш подчиненный приложит все усилия, чтобы добиться этого, - сказал Линь Цюэ.

Затем леди удовлетворенно кивнула.

- Ты свободен!

- Да, - Линь Цюэ попросил своих людей отдать все подарки, прежде чем он покинул Небесные Облачные Палаты.

- Все остальные, вы тоже свободны, - леди махнула рукой, прогоняя всех красивых молодых мужчин из комнаты.

Когда она осталась в одиночестве на верхнем этаже, высокий человек, который приходил к ней раньше, вернулся вместе с двумя другими мужчинами.

- Вы все слышали, что было сказано ранее? - спросила Цюй Синь Жуй, садясь прямо на длинное кресло и глядя на трех своих спутников, которые приехали в Город Тысячи Зверей вместе с ней.

- Мы все ясно слышали. То, что на этот раз ты позволила Линь Цюэ так легко уйти, было очень на тебя не похоже. Я думал, что тебе нужно будет разорвать его сына на миллион кусочков, прежде чем ты успокоишься, - человек, который только что относился к Цюй Синь Жуй с глубоким почтением, внезапно заговорил со смехом, и в его тоне не было ни следа той почтительности, которая присутствовал в нем ранее.