Когда они вышли из комнаты Налан Шана, лицо Цяо Чу было наполнено улыбками. Всякий раз, когда он думал о реакции гепарда и других, он просто не мог молчать.

«Что нам теперь делать?» Хуа Яо затем посмотрел на Цзюнь У Се и задал вопрос. Основываясь на его понимании Цзюнь У Се, он не верил, что возмездие Цзюнь У Се будет заключаться только в этом.

«Вы, ребята, возвращайтесь. Я пойду в Башню Безмятежного Духа, чтобы осмотреться.» Сказала Цзюнь У Се.

Цяо Чу не смог удержать себя от того, чтобы не подпрыгнуть на месте: «Возьми меня с собой! Возьми меня с собой!»

Он действительно не мог дождаться, когда Цзюнь У Се начнет разрушение.

Цзюнь У Се переключила свой взгляд на Цяо Чу и холодно сказала: «Ты так уверен, что после того, как ты войдешь туда, Ролли не пострадает?». Цзюнь У Се осмелилась пойти в Башню, потому что семя Духовного Дерева стало гарантией того, что даже если она снова войдет туда, она могла быть уверена, что маленький черный кот не исчезнет.

Но с Цяо Чу и остальными все было по-другому.

Как и ожидалось, услышав слова Цзюнь У Се, все тело Цяо Чу превратилось в замороженный баклажан и полностью завяло.

«Хорошо, ты послушно пойдешь со мной, чтобы продолжить культивирование. Малышка Се сможет справиться со своими собственными делами, и все, что нам нужно сделать, это просто подождать возможности посмотреть шоу». Хотя для Хуа Яо было редкостью произносить такие громкие слова, сейчас он зацепил рукой шею Цяо Чу, чтобы утащить его прочь.

Цяо Чу чувствовал себя довольно подавленным, но после «умиротворения» со стороны Хуа Яо, он сразу же оживился и всерьез завыл о желании культивировать, неуклюже шагая позади него, когда они уходили прочь.

Фань Чжуо и другие обменялись еще несколькими словами с Цзюнь У Се, прежде чем уйти.

Цзюнь У Се отправилась в путь к первой башне Безмятежного Духа, за пределами которой продолжала змеиться длинная очередь.

Цзюнь У Се глубоко вздохнула и коснулась своего лица, на котором внезапно появилась беспомощная улыбка. Затем она направилась к стражам у первой башни Безмятежного Духа.

Два человеческих духа, стоящие перед Башней, скучали, лениво глядя на длинную очередь перед своими глазами. Время от времени они подергивали углами рта, казалось бы, испытывая довольно нетерпеливое чувство.

Стоя здесь на страже весь день, они находили это занятие очень скучным, и постоянно оглядывались вокруг. Внезапно в их поле зрения появилась несравненно красивая девушка.

Они увидели молодую женщину с лицом безупречной красоты, которая, казалось бы, находилась в полной растерянности, приблизившись к ним.

Хотя число человеческих духов в Духовном Мире было не так уж и мало, среди них было очень немного молодых и привлекательных дам. Столь внезапное появление такой красивой, словно цветок, девушки сразу же заставило вялых и расслабленных охранников взбодриться. Они тут же выпрямили спины и постарались изо всех сил надеть на себя свои самые достойные и вежливые лица.

Лицо Цзюнь У Се выглядело потерянным, когда она подошла к дверям перед Башней Безмятежного Духа. Ее появление сразу же привлекло внимание духов в очереди, взгляды всех мужчин обратились к Цзюнь У Се, в то время как их скука от ожидания и нахождения в очереди немедленно испарилась.

«Эти два Старших Брата….» Цзюнь У Се посмотрела на стражников с робким выражением лица, ее брови тревожно нахмурились.

Одни только слова «Старшие Братья» чуть не заставили кости двух охранников превратиться в кашу, голос Цзюнь У Се звучал так нежно, что они начали опасаться, что их свирепый вид может испугать маленькую красавицу.

«Госпожа, мы можем вам чем-нибудь помочь?» Двое мужчин пришли в себя и задали ей вопрос.

«Я только что переехала сюда и живу поблизости. Я не знала, что здесь будет так много людей. У меня есть кое-какие дела, которыми я должна заняться сегодня вечером, так что, не могли бы вы… позволить мне войти внутрь?» Сказала Цзюнь У Се. Она явно выглядела подавленной, что чуть не растопило сердца всех присутствующих.

«Эр…» Даже перед такой безупречной красавицей, двое стражей не осмеливались открыть для неё дверь вне очереди. И хотя они хотели сделать это, но все равно колебались.