Город Лееб, свободный город для авантюристов и наёмников.

Но с заходом солнца, он становился городом беззакония и удовольствия.

Особенно это касалось восточной части города Лееб, контролируемой подпольными организациями.

В настоящее время глубоко погружённый в свои мысли Чхве Хан стоял на крыше здания.

«Солнце садится».

Небо окрашивалось в красный от уходящего за горизонт солнца.

Наблюдая за закатом, он неосознанно вспомнил события десятилетней давности. В то время его ещё нельзя было назвать сильным, и в Лесу Тьмы было много хищников, которые могли угрожать ему.

Вот почему он возвращался домой всякий раз, когда видел, как среди пышных деревьев краснеет небо.

Его дом был пещерой или дырой в земле и менялся каждые два-три дня.

«Хотя, это не совсем был дом. Я никогда нигде не останавливался надолго».

Голос раздался, когда Чхве Хан смотрел на закат, вспоминая отчаяние, испытанное в прошлом.

— Так ты хочешь сказать, что сначала мы должны избавиться от этого Мостуэ?

Чхве Хан быстро вернулся к реальности после резких слов Кэйла.

— Да, сэр! Баланс сил, который был равным всего полгода назад, теперь составляет шесть с половиной к трём с половиной. Разумеется, три с половиной — это доля Мостуэ.

Бывший главарь бандитов с горы Лееб отвечал с волнением.

Фракция Мостуэ и фракция Руки в настоящее время вели ожесточённую борьбу за власть в преступном мире свободного города Лееб.

— Фракция Мостуэ держится довольно долго.

— Это потому что у них есть защита Гильдии Наёмников.

Торговцы и наёмники всегда имели большое влияние в городе Лееб.

Вот почему эти две силы по очереди контролировали рынок.

Неудивительно, что у них были тесные отношения с преступным миром, и что коррупция здесь была настолько необузданной.

Даже если Рука являлась самой сильной фракцией Восточного континента в преступном мире, они не могли позволить себе отрицательных отношений с Гильдией Наёмников, имеющей филиалы по всему континенту.

Вот почему они медленно и осторожно уничтожали фракцию Мостуэ, не прикасаясь к наёмникам.

Можно сказать, что они двигались в неспешном темпе.

Кэйл беспечно скомандовал главарю бандитов, который закончил свой доклад.

— Можешь идти.

— Да, сэр! Скоро мы снова увидимся.

Бывший главарь бандитов поклонился и быстро спустился по лестнице. Проводив его взглядом, Чхве Хан спросил:

— Мы уже выдвигаемся?

Посмотрев на Мастера Меча, который в последние дни задавал слишком много вопросов, Кэйл открыл рот.

— Чхве Хан.

— Да, Кэйл-ним.

Сейчас Кэйл гладил Пхи и Ангэ. Казалось, им это нравилось, потому что оба Котёнка тёрлись головами о его ладонь.

Наблюдая за этой мирной сценой, он услышал голос красноволосого.

— Мы начнём с города Лееб и очистим Восточный континент от Руки. Я также планирую избавиться от Империи и алхимии.

На лице Чхве Хана появилось удивление внезапному откровению Кэйла. Однако виновник лишь пожал плечами, продолжив:

— Но мы должны пролить как можно меньше крови, избавляясь от Руки. Мы заложим фундамент в городе Лееб. После этого мы будем работать с Драконом-полукровкой, чтобы поразить их в самое сердце. Я хочу раз и навсегда избавиться от Руки.

Чхве Хан, Ангэ и Пхи смотрели на Кэйла, который говорил разные вещи, непохожие на его обычное «я». Но тот притворился, что не замечает этих взглядов.

Он просто сказал что хотел, вспомнив разговор, который у него был с Чхве Ханом и тремя детьми этим утром.

В этот момент Чхве Хан открыл рот.

— Вы совершенно правы. Мы должны это сделать.

Кэйл задал Чхве Хану вопрос.

— Почему мы должны это сделать?

Мастер Меча перевёл взгляд на солнце, которое садилось за спиной рыжеволосого. Ему потребовались десятки лет, чтобы заслужить этот маленький кусочек мира.

Ему больше не нужно было убегать, когда он видел закат.

— Это будет трудно, но именно так мы сможем стать счастливыми.

Кэйл тоже повернулся к закату.

Чхве Хан потерял близких Деревни Харрис из-за Руки.

Рон потерял семью и жену из-за Руки.

Хэпхи пытали из-за Руки.

Братья, родители и соседи Лока были убиты Рукой.

Невинные люди погибли из-за экспериментов Империи и алхимии с бомбами мёртвой маны.

Кто-то должен был наказать их за все совершённые злодеяния.

Истинную гармонию невозможно было достигнуть в таком мире. Как и невозможно сохранять спокойный разум.

Лучшим бездельником был тот, у кого была куча денег, и спокойный разум.

Но чтобы разум был в гармонии, люди вокруг тоже должны быть счастливы. Разве это не логично?

Проблема была в том, что сейчас вокруг него было слишком много людей.

Но что он мог поделать?

Оставалось только попробовать, раз это казалось выполнимым.

— Тогда меня просто должны были избить.

— Что?

— Неважно.

Чхве Хан мог видеть привычное безразличное выражение Кэйла.

— Мы думаем об одном и том же.

Кэйл опустил голову. Ангэ надавила на тыльную сторону ладони Кэйла, сказав:

— Я тоже.

— А? Я не знаю, о чём старшая сестра, но я тоже! Мы все думаем об одном и том же!

— Он прав! Мы все будем делать одно и то же!

Пхи, Ангэ и Хэпхи тоже вмешались.

Однако Чхве Хан покачал головой в ответ на замечание Кэйла.

— Не совсем.

— Что?

— Кэйл-ним, Ваши мысли и мои немного отличаются.

— Чем же?

Чхве Хан всё это время следовал за Кэйлом. Вот почему он мог заметить это.

«Происходит что-то слишком большое».

Но Кэйл пытался справиться и позаботиться обо всём собственными силами.

Хотя Кэйл мог думать, что так было правильно, Чхве Хан был не согласен. Он вспомнил свой разговор с Роном, когда Кэйл страдал от боли.

Рон сказал Чхве Хану и остальным, что они должны стать сильнее.

Помимо этого, он сказал ещё кое-что.

— Юный господин-ним ещё молод. Он может казаться взрослым, но он не прожил так долго, как такой старик, как я. Следуйте за ним. Следуйте за ним, несмотря ни на что. Вы сможете увидеть что-то, если сделаете это.

Чхве Хан прожил больше Рона, однако у старика было больше жизненного опыта.

Вот почему он принял слова Рона близко к сердцу.

— И если вы поймёте это, то и у Юного господина-нима, и у всех нас будет меньше шансов пострадать.

Подумав о комментарии Рона, Чхве Хан высказал свои искренние мысли.

— Я думаю, каждый должен нести вес бремени вместе.

Кэйл вспомнил своих подчинённых, когда он был Ким Нок Су.

Затем он посмотрел на Чхве Хана, Ангэ, Пхи и невидимого Хэпхи, и ответил им:

— Я подумаю над твоими словами.

И его ответ вызвал улыбку Мастера Меча. Потому что Кэйл казался довольно серьёзным. Кэйл всегда имел в виду то, что говорил, если говорил с таким беспечным выражением лица.

И предположение Чхве Хана было верным.

— Однако есть кое-что, что меня интересует.

— И что же это?

Поскольку он уже начал, Чхве Хан решил задать больше вопросов.

— Наша работа в Империи, вероятнее всего, привлечёт многих её граждан. Разве в результате не пострадают невинные люди?

Чхве Хан никогда не слышал, чтобы Кэйл использовал такое экстремальное и опасное слово, как «революция». Более того, тот факт, что он планировал привлечь к делу граждан Империи, заставляло думать, что это очень опасное дело.

— Это не похоже на Ваши обычные методы, Кэйл-ним.

До сих пор Кэйл совершил много чего масштабного, но вовлечённые люди редко получали травмы. На самом деле, в глазах Чхве Хана, Кэйл презирал использование людей, которых он не знал, как и не хотел видеть, как людям причиняют боль.

Кэйл был из тех, кто не позволит другим пострадать или умереть, даже если это будет означать, что ему придётся кашлять кровью.

Он мог бы сказать: «Чёрт!» — и ворчать, однако, Чхве Хан верил, что выражение лица Кэйла каждый раз, когда он использовал свой щит во имя спасения других, показывало его искреннее желание спасти чужие жизни.

И на этот раз Кэйл был таким же.