Старейшина Мо долго не мог избавиться от кактуса на голове, но, в конце концов, это сделал. Два 9-звёздочных пробуждающих души заметили скульптуры поблизости, и в их глазах промелькнула тревога и страх.

Они не сомневались в своих способностях по духовному подчинению, но с таким встречались впервые. Существовало много методик подчинения, так что и духов, которых создавали пробуждающие души, тоже было огромное количество. Также у каждой вариации были свои плюсы и минусы, а вот скульптуры перед ними… Сложно в это поверить, но, казалось, они были безупречны!

Независимо от методов и средств, которые они применяли против духов, духи скульптур могли бы отразить их все и даже атаковать в ответ.

Старейшины не могли с ними справиться.

— Может можно решить это как-то по-другому?

После примерно часа попыток Чжан Учэнь больше не мог спокойно сидеть. Им не удалось уничтожить даже одного духа.

— Хм… — старейшина У смутился. Он неловко повернулся к Чжан Учэнь и сжал кулаки. — Третий старейшина, боюсь, мы не сможем решить эту проблему. Стесняюсь спросить, но кто подчинил эти скульптуры?

— Их подчинил… — Чжан Учэнь ответил запнувшись. — Практик меча из святилища Мудрецов, Чжан Сюань!

— Чжан Сюань? — старейшина У и Мо растерянно друг на друга посмотрели.

Они знали всех талантливых пробуждающих души, но это имя слышали впервые.

И ещё — практик меча? Это вообще как?!

— Его духовное подчинение сильно отличается от всего, что мы учили. Боюсь, мы мало что сможем с этим сделать. Третий старейшина, если вы позволите, почему бы вам его не найти? Скорее всего, он единственный, кто сможет остановить эти скульптуры.

Старейшина У задумался перед ответом.

Учитывая, что они, 9 звёздочные пробуждающие души, не могли справиться со скульптурами, то, возможно, только тот парень сможет разрешить проблему.

Услышав предложение, Третий старейшина сдавил переносицу.

Только подумать! Клан Чжан не в состоянии решить проблему, созданную молодым парнем. Если кому-то станет известно, что клан Чжан вынужден умолять кого-то о помощи, это сильно подорвёт их репутацию.

Но если смотреть на вещи объективно, скульптуры, скитающиеся по округе, уронят их репутацию быстрее и ниже.

— Учжэнь, показывай дорогу… — сказал Чжан Учэнь со вздохом.

Старейшина Учжэнь понимал всю сложность ситуации, поэтому быстро повёл всех в нужную сторону.

Третий старейшина последовал за ним. Старейшина У и Мо, поначалу заколебавшись, тоже отправились за ними.

Им было интересно взглянуть на человека, который зачаровывал так искусно, что даже им пришлось отступить.

— Чжан Сюань и Цзянь Циньшэн пришли сюда бросить вызов клану Чжан в искусстве меча, так что они должны быть в резиденции соперничества, — объяснял старейшина Учжэнь на ходу.

Каждый день в клан Чжан приходили толпы людей. Одни приходили соревноваться с кланом Чжан, другие просто поговорить. В зависимости от цели посещения визитёров размещали в разных резиденциях.

Цзянь Циньшэн имел обиду на главу их клана, так что его молча селили в резиденции соперничества.

Туда направляли экспертов разных специализаций: мечи, копья, сабли, кулаки, ладони и много ещё кого. И, конечно, мастеров своего дела.

— Быстрее! Кто-то вызвал Чжан Цзыцин!

— Чжан Цзыцин? Ту гениальную девушку мастера живописи?

— Да! Она начала учить живопись в три, а к семи достигла уровня «Преисполненный Намерением», в девять «Захватывающее Правдоподобие», «Духовная мудрость» в двенадцать, «Чувство Оживления» в пятнадцать, а сейчас, в восемнадцать лет, может рисовать на уровне «Мировая Композиция»! Даже глава Гильдии Мастеров Живописи полон похвал в ее адрес! Он считает её величайшим гением живописи за последние десять тысяч лет. Мало того, она ещё хороша в шахматах и игре на цитре. Какой безумец решил бросить ей вызов?

— Я не уверен, но, кажется, это Чжан Сюань. Как я понял, он увидел, что она соревновалась с кем-то в живописи, то подошёл посмотреть. И, кажется, парень сказал что-то оскорбительное, и она вызвала его на поединок.

— Чжан Сюань её оскорбил?

— Я не знаю деталей, но говорят, что он назвал её основу живописи жалкой и предложил её подучить. Чжан Цзыцин звезда гильдии Мастеров Живописи и гений клана Чжан – неудивительно, что такие слова её взбесили…

Чжан Учэнь продвинулся вперёд и услышал, как толпа что-то горячо обсуждает.

— Пойдемте, посмотри.

Они искали Чжан Сюань, чтобы решить вопрос со скульптурами, но оказалось, что он снова во что-то влип.

Следуя за толпой, они вскоре обнаружили Чжан Сюаня, стоящего посреди площади. Цзянь Циньшэн стоял рядом, держась за голову, с отчаянием на лице. Другая звезда шоу — Чжан Цзыцин яростно смотрела на Чжан Сюаня.

— Хочешь соревноваться со мной в живописи? — спросил Чжан Сюань, приподняв брови. — Какие ставки? Без них, я не хочу тратить время неизвестно на кого.

Он услышал, как несколько человек спорят из-за работы девушки, и пришёл взглянуть на то, что может его поразить. Однако посмотрев на картину, парень лишь разочарованно покачал головой.

То, что девушка её возраста нарисовала картину, вызывающую воспоминания, действительно удивительно. Но возраст и отсутствие жизненного опыта сделали картину такой же незрелой, из-за чего вызываемые эмоции были наигранными и неловкими.

В его предыдущем мире самые прекрасные стихи, которые прошли сквозь века, создавались из переживаний и эмоций поэтов. Только личный опыт художника мог создать картину настолько яркую, что люди, смотрящие на неё, могли бы по-настоящему погрузиться и пережить то, что на ней нарисовано, тем самым на веки прославляя работу и художника. А те, кто рисовал с помощью воображения, рисковали, что их вложенные чувства и образы будут не полноценны, а их работы забыты.

Будь это кто-то иным, Чжан Сюань из скромности не стал бы ничего комментировать. Но так как создатель полотна считался гением клана Чжан, он не удержался и высказался.

Кто же мог знать, что она так взбесится?

— Ты… — Чжан Цзыцин смотрела так пристально на Чжан Сюаня, будто пытаясь убить.

Парень перед ней был невыносим. Одно дело назвать её картины чушью, другое утверждать, что она «неизвестно кто»… Знай же я — Чжан Цзыцин, — звезда даже в Гильдии Мастеров Живописи! Все в высшем обществе знали меня… А вот ты! Кто ты такой?!

Ещё и заявить, что не будешь соревноваться со мной без ставок. Да как ты вообще посмел!

— Хорошо. У меня есть ставка! Картина «Портрет наступления метели». Этот шедевр я нарисовала в прошлую зиму. Если ты сможешь меня одолеть, я тебе его подарю! — как бы ни злилась Чжан Цзыцин, она понимала, что если не рискнёт, то парень откажется.

Так что, она щелкнула запястьем, и в ее руках появился свиток.

Девушка развернула свиток. Перед ней появился снег и запахло холодом. Казалось, что можно погрузиться в этот бесконечный холодный мир просто посмотрев.

Толпа, увидев картину, шокировано воскликнула и с завистью забурчала.

— Цзыцин, кажется, действительно рассержена, раз ставит эту картину! — заметил Чжан Учэнь и погладил бороду.

— Да. Это единственная картина, которая нравится самой Цзыцин. Она всегда считала её своим сокровищем. Однажды мастер из Гильдии мастеров Живописи предложил за неё пятьдесят высших духовных камней, но она отказалась, — старейшина Учжэнь закивал подтверждающе.

Картина была лучшим творением Чжан Цзыцин. И неизвестно сможет ли она нарисовать ещё что-то подобное. Так что, девушка сильно дорожила картиной. Даже не все старейшины клана Чжан её видели. Похоже, она действительно зла, раз решила рискнуть любимой картиной.

— А ты скупа не по годам! — увидев, что Чжан Цзыцин поставила, Чжан Сюань покачал разочаровано головой. — Или ты – гений клана Чжан, – действительно хочешь обмануть меня каким-то браком? Давай так. Если проиграешь, то отдашь мне один высший духовный камень.

— Один высший духовный камень? — Чжан Цзыцин зло сжала кулаки. Цыкнув, она спросила:

— Ты уверен?

Чжан Сюань небрежно кивнул.

Для него самой большой ценностью были духовные камни. А простая картина?.. Он сам мог нарисовать её в любой момент.