Мой мирный сон подошёл к концу. Проснувшись, я вылезла из-под папиного плаща и сильно потянулась. После этого я расстелила плащ на кровати, чтобы свернуть. Вообще-то мне следовало оставить такую работу слугам, но я хотела сделать всё сама. Я неспешно разгладила ладонями складки, а затем аккуратно его сложила.

— Да. Так хорошо.

Я попросила Франа взять сложенный плащ, и мы направились завтракать в столовую. Здесь, в монастыре, все дворяне должны были есть вместе, включая рыцарей сопровождения, поэтому слугам и простолюдинам приходилось ждать, пока они не закончат. Поскольку с нами был Фердинанд, мы не могли вести себя небрежно.

Когда я вошла в столовую, то увидела, что все остальные уже проснулись и сейчас завтракали.

— Доброе утро всем.

— Доброе утро, госпожа Розмайн.

В отличие от Бригитты и Дамуэля, которые, казалось, только начали, одного взгляда на Юстокса хватило, чтобы понять, что его из постели вытащили слуги. Судя по тому, что Фердинанд уже заканчивал свой завтрак, он проснулся раньше всех.

— Доброе утро, Розмайн. Похоже, ты хорошо спала, — поприветствовал меня Фердинанд.

— Да, наверное потому, что мне было очень тепло.

Пока Моника и Гил накрывали на стол, я попросила Франа позвать папу, чтобы вернуть ему плащ. Мне бы очень хотелось вернуть плащ лично, но из-за того, что я теперь дворянка, это невозможно. Всё, что я могла сделать, это поблагодарить папу, когда Фран отдавал ему плащ.

— Гюнтер, я возвращаю плащ. Благодаря ему, ночью мне было очень тепло, — сказала я опустившемуся передо мной на колени папе.

Он слегка приподнял лицо, улыбнулся и довольно прищурился. В его светло-карих глазах читалось, что он рад, что мне стало лучше.

— Я рад, что смог быть вам полезен. Госпожа Розмайн, я слышал, что теперь вы отправитесь в другие сельские города, чтобы провести там весенний молебен. Пожалуйста, берегите себя.

— Спасибо, Гюнтер. Пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания вашей семье.

— Как пожелаете.

Пусть наш разговор и был весьма кратким, но даже такой малой возможности поговорить с ним оказалось достаточно, чтобы согреть моё сердце.

Видя, как я провожаю взглядом папу, который направился к группе солдат, Бригитта задумчиво прищурила аметистовые глаза.

— Госпожа Розмайн, кажется, вы довольно близки с этим солдатом.

Не беря во внимание Фердинанда и Дамуэля, даже Юстоксу, который собирал сведения о Майн, и Экхарту, помогавшему ему, было известно о моей настоящей личности. Поэтому среди присутствующих здесь дворян Бригитта оказалась единственной, кто не знала, что это мой настоящий отец.

Я улыбнулась и дала Бригитте заранее подготовленное оправдание.

— Гюнтер тесно связан с компанией «Гилбе́рта», в которой я начала заказывать украшения для волос ещё до моего крещения. Ты помнишь Еву и Тули, которые приносили мне украшения?

— Да, они несколько раз посещали покои директора приюта. Тули — это ведь та девочка, которая помогала снимать с меня мерки? Я слышала, что вы очень цените её работу.

Видя, как Бригитта вспомнила, что Тули помогала с её измерениями, а также доставляла мне украшения для волос, я кивнула и продолжила.

— Гюнтер — отец Тули, а также начальник мужа Коринны, которой поручили сшить тебе платье. До моей церемонии крещения Гюнтер порой сопровождал меня в качестве эскорта, когда я посещала нижний город по делам, связанным с приютом и мастерской, а также он часто провожал сирот в лес.

— Вот значит как, — ответила Бригитта, понимающе кивнув.

Внешне всё должно выглядеть именно так. Таким образом, у людей не возникнет ненужных подозрений.

— Розмайн, сегодня мы отдохнём, а с завтрашнего дня отправимся на весенний молебен. Днём я посещу тебя. Нам нужно обсудить важный вопрос, — сообщил сегодняшнее расписание Фердинанд, закончив завтракать.

После этого он удалился в свою комнату. Я ответила, что поняла, после чего сразу же приступила к завтраку. Поскольку компания «Гилбе́рта» и солдаты собирались вскоре отправиться в Эренфест, им требовалось поскорее поесть. Чтобы их не задерживать, я старалась есть как можно быстрее, не теряя при этом элегантности.

***

Чтобы никому не мешать, после завтрака я вернулась в свою комнату. Когда я села в кресло и прикрыла глаза, передо мной всплыли картины прошедшей вчера казни, отчего моё настроение резко ухудшилось.

— Госпожа Розмайн, все позавтракали и сейчас готовятся к отъезду. Вы проводите их? — поинтересовался Фран, возвращая меня в чувство.

Я слабо кивнула и встала, после чего вышла из своей комнаты и направилась к выходу из монастыря. Оказавшись на улице, я увидела несколько загруженных багажом карет. С одной ещё не закончили, и солдаты помогали служителям грузить оставшиеся вещи.

— Вы уже готовы? — спросила я у собравшихся людей из компании «Гилбе́рта», что-то обсуждавших между собой.

Бенно сделал шаг вперёд и опустился на колени, после чего Марк и Лутц повторили за ним.

— Госпожа Розмайн, господин Фердинанд уже сообщил нам, что дело с Хассе разрешилось. Мы слышали, что ваше выступление было несравненным.

— Это стало возможным только благодаря помощи компании «Гилбе́рта». Вы действительно очень сильно помогли мне. Спасибо.

Они часто давали мне советы, а их торговые связи оказались невероятно полезны для распространения слухов среди простолюдинов. Кроме того, они часто посещали Хассе, чтобы поближе взглянуть на ситуацию в городе, а также манипулировали мнением людей, чтобы наш план удался.

— Благодаря вашим стараниям, жители Хассе смогли за зиму обсудить нападение на монастырь и обдумать, как им быть. Это оказалось крайне важно для того, чтобы люди приняли случившееся вчера. Если бы жителям Хассе внезапно объявили о наказании, не дав ни достаточной информации о том, что же произошло, и что им за это грозит, ни времени, чтобы это обдумать, то они, несомненно, оказали бы гораздо более сильное сопротивление казни мэра.

Учитывая, что я плохо знакома со здравым смыслом дворян, не думаю, что могла справиться, если бы мне пришлось осуществлять этот план со служащими. Уверена, что в будущем я лучше разберусь в культуре дворян, но сейчас я была совершенно невежественна. Если бы не помощь Бенно и Марка, то количество казнённых оказалось намного больше.

— Госпожа Розмайн, я рад, что оказался вам полезен, — сказал Бенно. — Благодаря этой шумихе мы зарекомендовали себя как надёжная компания, что пользуется вашей благосклонностью. Теперь нам значительно легче вести дела в Эренфесте и Хассе. Если вам потребуется что-то ещё, то, пожалуйста, свяжитесь с нами.

Насколько я поняла, первая часть его слов была искренней благодарностью, в то время как вторая — явным намёком на принципы «Хо̄-Рен-Со̄*»: своевременное информирование и консультации. Другими словами, он намекал, чтобы я не делала глупостей, а сперва обсуждала свои планы с ним.

Задумавшись, есть ли что-нибудь, о чём бы я хотела попросить компанию «Гилбе́рта», мне кое-что пришло в голову, и я хлопнула в ладоши.

— Ах, да. Есть кое-что, о чём я бы хотела попросить. Это не срочно, но в будущем я собираюсь посетить земли Илльгнера, чтобы найти новое сырьё для бумаги. Когда придёт время, я надеюсь обсудить это с вами.

Несмотря на то, что я просто поделилась с ними своими планами, взгляд Бенно стал каким-то отсутствующим, Марк опустил глаза, а Лутц тяжело вздохнул и сник. Когда я в замешательстве наклонила голову, Бенно посмотрел на меня с улыбкой. Вот только во взгляде его красновато-карих глаз не было и толи́ки веселья. Если бы мы сейчас находились в потайной комнате директора приюта, он, без сомнения, обрушил бы на меня гром и молнии.

После небольшой паузы Бенно ответил с вежливым смехом:

— Хорошо. Госпожа Розмайн, я с нетерпением буду ждать вашего возвращения с весеннего молебна, чтобы услышать подробности этого дела. Я очень благодарен вам, что позволили создать нам новые связи с дворянами. Также мне бы хотелось обсудить платье, которое вы поручили сшить Коринне.

Вот только несмотря на его учтивый тон, мне казалось, что он кричит на меня: «Идиотка! Не взваливай на меня лишнюю работу, когда меня изо дня в день зовут к себе дворяне!».

Пусть внешне я и не показывала, что испугалась, но мысленно кричала: «Не-е-ет! Мне страшно, что меня ждёт, когда весенний молебен закончится!». На этом мой разговор с компанией «Гилбе́рта» подошёл к концу.

***

Когда всё было готово к отъезду, и люди начали садиться в кареты, я раздала солдатам малые серебряные монеты, которые Бенно приготовил и передал мне через Франа.

— Я понимаю, что сопровождение карет из Хассе в Эренфест не из лёгких, но я доверяю безопасность Юстокса и людей из компании «Гилбе́рта» всем вам.

— Доверьте это нам, госпожа.

— Вы можете рассчитывать на нас.

Солдаты довольно ухмылялись, смотря на полученные малые серебряные монеты. Насколько я знала, среди стражников у ворот шла жёсткая конкуренция за то, кто присоединится к эскорту, а потому награда их явно устраивала. Как и всегда, я вручила папе большую серебряную монету, но похоже, он в награду за тяжёлый труд покупал солдатам выпивку, в результате чего от большой серебряной практически ничего не оставалось. Об этом мне в письме сообщила Тули. Правда её почерк пока достаточно тяжело читать.

Несмотря на то, что все уже сели в кареты, готовые отправиться, один человек остался стоять. Разумеется, им был Юстокс.

— Как жаль. Мне бы очень хотелось сопровождать вас и во время весеннего молебна… — сказал он с грустью.

Вот только Юстоксу требовалось как можно скорее вернуть ящик с регистрационными свидетельствами в замок, а потому я с ним распрощалась. Ездовой зверь Юстокса не подходил для того, чтобы перевозить на нём ящик, так что Юстоксу пришлось отправиться в дворянский район на карете, как и его слугам.

Среди дворян, что сопровождали меня, Юстокс оказался единственным, кто должен был вернуться, а потому он намеренно затягивал своё возвращение, меланхолично переводя взгляд между мной и Фердинандом. Наконец, Фердинанду это надоело и он махнул рукой, призывая Юстокса поскорее сесть ​​в карету.

— Весенний молебен — это то, чем занимаются священники. Поскольку дело в Хассе разрешилось, от служащего больше нет никакой пользы. К тому же ты ответственный за ящик с регистрационными свидетельствами, так что отправляйся в замок, пока тебя не ограбили. Или ты чем-то не доволен?

— Я доволен тем, что мне довелось увидеть в Хассе, но мне кажется, что если я останусь с юной леди Розмайн, то смогу увидеть ещё много интересного.

— Это только твои фантазии, — ответил Фердинанд, холодно смотря на Юстокса. — Залезай в карету. Без тебя все остальные не могут отправиться.

Юстоксу ничего не оставалось, как сесть в карету. После этого все смогли наконец-то отправиться. Одна за другой кареты начали медленно двигаться, а солдаты, что выступали эскортом, шли рядом с ними. Папа собирался пойти в самом конце, а пока наблюдал за отправкой карет. Я воспользовалась этой возможностью, чтобы попрощаться с ним в последний раз.

— Гюнтер, будь осторожен в пути.

— Госпожа Розмайн, пожалуйста, позаботьтесь о своём здоровье, — с усмешкой ответил папа.

Последняя карета тронулась, и он отправился за ней. Плащ, в котором я спала прошлой ночью, покачивался у него за спиной. Я провожала взглядом уходящего вдаль папу, пока он полностью не исчез из поля зрения, после чего вернулась в монастырь.

***

Когда большинство людей ушли, в монастыре стало тихо. После обеда я немного отдохнула, пока не прибыли Фердинанд с Экхартом, чтобы что-то обсудить.

— В качестве слуги останется Фран. Все остальные пусть покинут комнату, — скомандовал Фердинанд.

— В таком случае, пусть все, кроме Франа, покинут комнату, — распорядилась я.

После моих слов слуги удалились. Остались только Фран и два моих рыцаря сопровождения.

Фран подал всем чай, после чего встал у закрытой двери. Здесь имелся прямоугольный стол, похожий на тот, что находился в комнате главы храма, за которым мы с Фердинандом и сидели лицом к лицу. Экхарт стоял позади Фердинанда, а Дамуэль и Бригитта по обе стороны от меня.

— Прежде всего, я хотел бы поговорить об ингредиенте, который предстоит добыть во время весеннего молебна, — сказал Фердинанд.

После его слов мои рыцари сопровождения напряглись. Почувствовав, что атмосфера в комнате потяжелела, я тоже вытянулась.

— Учитывая, что вы не велели рыцарям покинуть комнату, правильно ли я понимаю, что нас вновь ждёт сражение с магическими зверями?

— Учитывая, что магические звери обычно стягиваются в места богатые магической силой, их, вероятно, будет немало. Согласно информации от Юстокса, нам придётся иметь дело с талфро́шами*.

Пусть он и сообщил название, но я понятия не имела, что это за звери. Тем не менее, мои рыцари, похоже, знали о них. Я заметила, что при упоминании талфрошей Бригитта поморщилась. Видимо, эти звери были из числа тех, которые не нравились девушкам… Надеюсь, это не насекомые.

— Однако, беря во внимание то, что произошло в Ночь Шуцерии, я думаю, нам не следует недооценивать Ночь Фрютрены. Невозможно сказать, столкнёмся ли мы опять с больши́м количеством зверей или с особо сильными особями.

— В таком случае, разве нам не стоило взять с собой больше рыцарей? По крайней мере, мы могли бы взять с собой Корнелиуса, который является моим эскортом, — предложила я.

Пусть нам и важно сохранить в секрете приготовление моего лекарства, но так как Корнелиус был моей семьёй, я подумала, что мы могли попросить его о помощи. Однако на мою идею Фердинанд покачал головой.

— Розмайн, это невозможно. Корнелиус ученик и несовершеннолетний. Он не может сопровождать тебя за пределы города.

— Но ведь когда вы строили этот монастырь, он отправился в Хассе с нами… — возразила я.

Я помнила, как он летел на ездовом звере. Не может ведь так быть, что память меня подводит, верно?

Когда я озадаченно наклонила голову, Фердинанд и Экхарт скривились.

— Розмайн… в тот раз были особые обстоятельства. Я не предполагал, что мы собираемся покинуть город, — объяснил Фердинанд.

Это верно. Я тоже не планировала отправляться в Хассе, чтобы построить монастырь сразу же после обеда в итальянском ресторане.

— Значит, это все рыцари, на которых мы можем рассчитывать? Всё ли будет в порядке? — спросила я.

— Розмайн, можешь не беспокоиться. Для господина Фердинанда большинство магических зверей не представляют никакой угрозы, — ответил Экхарт.

Он полностью доверял Фердинанду и, кажется, был взволнован представившейся возможностью служить его рыцарем сопровождения.

Я мысленно согласилась. С Фердинандом у нас не должно возникнуть никаких проблем. Поэтому, посчитав, что вопросы безопасности можно смело оставить на него, я решила узнать побольше о самом ингредиенте. Достав диптих и взяв стилус, я принялась задавать вопросы.

— Главный священник, что именно будет весенним ингредиентом?

— Тебе предстоит собрать нектар рэйре́на. Говорят, что это цветок, любимый богинями, — ответил Фердинанд.

Мы собирались отправиться к источнику, который весной наполнялся магической силой и был известен как «Купальня богинь весны». Там росли цветы, известные как рэйре́н, и их нектар как раз являлся весенним ингредиентом моего лекарства.

— На ночь лепестки цветов закрываются, и в них медленно накапливается нектар. На рассвете цветы вновь распускаются, и тебе нужно будет собрать ингредиент прежде, чем нектар окрасится какой-либо ещё магической силой или окажется съеден магическими зверями. Поэтому, мы отправимся туда ночью, всё подготовим и будем ждать рассвета.

Я записала всё это в диптих, а затем взглянула на Фердинанда и спросила:

— Главный священник, вы когда-нибудь были у этого источника?

— Нет. Во время учёбы в дворянской академии я довольно часто собирал материалы, но после её окончания и возвращения в Эренфест, я больше не мог себе этого позволить, — объяснил Фердинанд. — Я осведомлён о свирепых и опасных магических зверях, которых должен устранять рыцарский орден, но я не слишком хорошо знаком с теми, которые не способны причинить большого вреда, и материалами, что можно найти в Эренфесте. В этом я полагаюсь на информацию Юстокса.

Безусловно, Юстокс был тем ещё чудаком, но он собрал огромный объём различной информации. А поскольку он сам охотно отправлялся собирать материалы, предоставленная им информация выглядела вполне достоверной.

— Я подготовил инструменты, необходимые для сбора, так что, когда придёт время, вновь одолжу их тебе.

— Я очень вам признательна, — поблагодарила я Фердинанда.

После того, как мы обсудили информацию о нектаре рэйре́на и талфро́шах, что получил Юстокс во время сбора ингредиентов, Фердинанд приказал Франу и эскорту оставить нас наедине.

— Теперь я собираюсь поговорить с Розмайн о Хассе. Всем остальным покинуть комнату.

— Есть!

Перед уходом Фран вновь налил нам с Фердинандом чаю. После того, как он вышел, Дамуэль и Бригитта последовали за ним. Казалось, что Экхарт хотел остаться в роли эскорта Фердинанда, но тоже был вынужден уйти.

***

Фердинанд, отпив свежего чая, поставил чашку на стол и внимательно посмотрел на меня бледно-золотыми глазами. Учитывая, что мы остались наедине, это было знаком, что он начнёт читать мне нотации или ругать.

Я положила руки на колени и поправила осанку.

— Розмайн, я хотел бы послушать, что же ты вынесла из этого дела с Хассе.

Я на мгновение закрыла глаза, и образы вчерашней казни вновь всплыли в моём разуме. Стараясь не поддаваться эмоциям, я сжала кулаки и посмотрела Фердинанду прямо в глаза.

— Прежде всего, я поняла, что мне следует как можно скорее усвоить культуру дворян.

Проблема с Хассе возникла из-за моего незнания о том почтении, которое должны оказывать дворянам, о белых зданиях и о разнице в здравом смысле между простолюдинами и дворянами. Чтобы такого больше не повторилось, я должна как можно скорее разобраться в культуре дворян.

— Верно. Если бы ты росла как и любой другой дворянский ребёнок, то постигала бы культуру благородного общества, находясь под покровительством родителей. Но, чтобы управлять мастерской и распространять полиграфию по всему герцогству, тебе пришлось войти в мир взрослых.

Поскольку я делала то, чем никогда не занимался ни один дворянский ребёнок, мне требовалось многому научиться и как можно скорее. Я больше не простолюдинка и теперь для меня важнее действовать как подобает дворянке, а не торговцу.

— Дворян не станет волновать логика простых торговцев. Ты действовала импульсивно, создав в Хассе приют и мастерскую, и не предусмотрела, какие это повлечёт последствия. Единственная причина, по которой всё закончилось без каких-либо серьёзных инцидентов — это то, что твоими противниками оказались лишь простолюдины, живущие в землях, находящихся под непосредственным контролем герцога.

— Разве инцидент, закончившийся казнью шести человек, не достаточно серьёзный? — возмутилась я.

Фердинанд пренебрежительно фыркнул.

— Это результат того, что ты хотела спасти людей и сохранить Хассе, который стал городом мятежников. Обычно город бы просто уничтожили, и на этом всё закончилось. Такое решение сэкономило бы время и оставило после себя гораздо меньше проблем.

— А-а? Неправда! Уничтожение города вызовет бо́льшие проблемы! — запротестовала я.

— Это разница в нашем здравом смысле. Для меня гораздо сложнее и утомительнее кажется именно спасение Хассе. Уничтожить его куда проще.

Больше всего мы расходились во мнениях касательно ценности человеческой жизни. Разрыв между простолюдинами и дворянами слишком огромен.

Я медленно покачала головой и ответила:

— Я понимаю, что мой здравый смысл не подходит для жизни в этом мире, но я не могу принять то, как легко вы говорите об убийстве людей.

— Я полагаю, в этом отношении сильно сказывается, что ты из семьи простолюдинов. Вероятно, тебе будет трудно полностью принять дворянский образ мышления, но постарайся разобраться в нём так хорошо, как только сможешь.

Я была не против разобраться в культуре благородного общества, а потому, если мне всё разъяснят, я попытаюсь выучить всё возможное. Однако, даже если я начну понимать мышление дворян, это не значит, что я и сама начну думать также. Мой здравый смысл и ценности основаны на моей жизни как Урано, а потому для меня практически невозможно начать думать совершенно иначе.

— Даже если я разберусь в повседневной культуре дворян, наблюдая и подражая другим, моё мышление не изменится. Есть определённые принципы, лежащие в основе моего мышления, которые отличаются от тех, что приняты в этом мире, и их не так то легко совместить со здравым смыслом этого мира.

— Тем не менее, если ты, как приёмная дочь герцога, собираешься и дальше распространять полиграфию в герцогстве, то неизбежно столкнёшься с дворянами. Если ты не разберёшься в дворянской культуре, то возникнут новые проблемы и разрешить их будет гораздо сложнее, чем в Хассе. Не всё можно решить, полагаясь только на авторитет герцога.

Разрешить проблему, в которой противниками оказались лишь простолюдины, было уже достаточно тяжело. Если бы мне пришлось противостоять дворянам, то справиться с возникшими сложностями оказалось бы намного сложнее. Поэтому мне следовало действовать осторожно, тщательно обдумывая каждое своё действие.

— Мне необходимо научиться использовать эвфемизмы, чтобы меня не поймали на каком-либо обещании, и впредь быть более осторожной, чтобы не допускать ошибок. Насколько я понимаю, сперва я должна поработать над тем, чтобы не торопиться выполнять задуманное, верно?

Фердинанд ухмыльнулся и кивнул. Похоже, он получил ответ, который и хотел услышать.

— Я не могу понять твою жажду книг, и что все твои мысли сосредоточены на них, но тебе следует понимать, что, вероятно, больше нет других людей, что одержимы книгами также как и ты. Если ты намерена и дальше распространять полиграфию, тебе нужно перестать торопиться в её продвижении и запастись терпением.

Другими словами, он намекал, что мне не следует бездумно распространять полиграфию на другие земли, пока меня об этом не попросят, верно? Раз так, то будет лучше, если я займусь управлением уже существующими мастерскими и сосредоточусь на продаже книг и совершенствовании технологии печати.

— В этом случае я замедлю расширение полиграфии, чтобы избежать ненужных конфликтов, и сосредоточусь на улучшении бумаги и повышении общего уровня грамотности, — ответила я.

Пока что, закончив с образованием дворянских детей, я бы хотела поднять и уровень грамотности простолюдинов. Это послужило бы появлению новых покупателей для моих книг. Но когда я принялась излагать Фердинанду свой план, он выставил передо мной руку, останавливая меня.

— Подожди. О чём именно ты говоришь?

— Я просто подумала, что нужно добавить полиграфии глубину, вместо того, чтобы расширять её.

После моих слов Фердинанд взялся за голову и пробормотал.

— А ведь в начале всё шло так хорошо. Казалось, что ты меня поняла. И почему всё опять закончилось этим?

«Странно», — подумала я, не понимая, почему он так реагирует?

— Эм-м… если вы говорите, что в начале всё шло хорошо, давайте отложим обсуждении полиграфии и вернёмся к разговору о Хассе. Теперь я понимаю, что нельзя недооценивать разницу в здравом смысле между простолюдинами и дворянами. А потому, думаю, что мы должны научить мэров и старост деревень основам культуры дворян.

— Для чего? — спросил Фердинанд.

Судя по всему, он не понимал, в чём смысл учить простолюдинов культуре дворян. А вот мне это казалось очевидным. Простолюдинам, ведущим дела с дворянами, такие знания были совершенно необходимы.

— Проблемы с Хассе возникли из-за заблуждения мэра, что любую проблему можно решить, если он предложит дворянам или священникам деньги, девушек и алкоголь. Уверена, что под влиянием бывшего главы храма мэры других городов в землях, находящихся под непосредственным контролем герцога, считают схожим образом. Поэтому лучше объяснить им сразу, что подобные взятки больше не приемлемы.

После моих слов на лице Фердинанда проступило явное недовольство.

— Ты хочешь, чтобы я объяснял столь простые вещи каждому мэру?

— Поскольку я ребёнок, меня не приглашают на обсуждения во время ночных пиршеств.

Кроме того, дело было не только в невозможности поговорить с властями города, но и в том, что они скорее всего не прислушаются к советам ребёнка. А вот если бы им это объяснил Фердинанд, по которому с первого взгляда можно было понять, что он серьёзен, упрям и прямолинеен, я уверена, что они бы высекли его слова в своём сердце. Но, к сожалению, Фердинанд покачал головой и ответил:

— Разве для них не очевидно, что к простолюдинам и дворянам должно быть разное отношение? Почему я должен тратить своё время на воспитание каких-то некомпетентных дураков?

— Всё, что вам нужно, это немного поговорить с властями городов, которые мы посетим во время весеннего молебна и праздника урожая. На мой взгляд, каждый раз казнить кого-то или разрушать города из-за проблем, связанных с невежеством очередного мэра, будет гораздо более тяжёлой и утомительной задачей. С точки зрения эффективности, объяснить, как им следует себя вести, гораздо быстрее и проще.

Одарив меня взглядом, Фердинанд постучал пальцами по столу и ответил:

— Понятно. Должен признать, что твои рассуждения верны. Если ты так настаиваешь на их обучении, я позволю тебе этим заняться. Однако, если ты собиралась поговорить с главами лишь в тех городах, где мы останемся на ночь, то мэры других городов останутся в неведении. В таком случае, тебе, как главе храма, следует донести до них информацию прежде, чем начнёшь выполнять свои обязанности на весеннем молебне. И не пытайся навязать эту утомительную работу мне.

— Поняла-а…

***

На следующий день, когда я утром и днём встречалась у домов для зимовки с мэрами и старостами деревень, что пришли поприветствовать меня, то прежде чем начать весенний молебен, я объяснила, что произошло в Хассе. Демонстрируя, что как святая, волнуюсь о них, я говорила что-то вроде:

— Уверена, что здесь бы не произошло ничего подобного, но меня беспокоит, насколько далеко могло распространиться влияние бывшего главы храма.

Видя, как при моих словах мэры отводили взгляд, я могла предположить, что мои усилия помогли нам избежать лишних проблем.

1. ↑ «Хо̄-Рен-Со̄» — своеобразная деловая мантра или мнемоническое правило в японской деловой культуре. Где Хо̄ — аббревиатура Хо̄коку (報告) — отчитываться; Рен — Ренраку (連絡) — информировать; Со̄ — Со̄дан (相談) — консультироваться.Таким образом работники должны отчитываться перед начальством о процессе и результатах работы. Работники и начальство должны быстро и чётко информировать соответствующие стороны. Признаётся важность консультаций.https://en.wikipedia.org/wiki/Ho-Ren-So
2. ↑ tal [ta:l] (нем.) — доли́наfrosch [frɔʃ,̍frœʃə] — лягу́шка