Когда служители покинули комнату, Арно подтолкнул к столу нечто вроде тележки, а затем принялся заваривать чай, который, вероятно, предпочитал главный священник, в толстой стеклянной посуде. Как только чай начал завариваться, Арно поднял на нас глаза и принялся выставлять перед нами стеклянные бутылки с различным чаем, попутно объясняя, что это за чай и из какого он региона.

— Госпожа Майн, что бы вы хотели?

Честно говоря, я понятия не имела. Я наугад указала на одну из бутылок.

— Этот, пожалуйста.

Затем последовал вопрос о том, какое молоко я хочу к чаю. Я опять не знала что ответить. К сожалению, я не могла просто сказать: «Я выберу то же, что и господин Бенно», поскольку пока я сама не отвечу, очередь Бенно не настанет. «Похоже, для дворян даже пить чай — это тяжёлое испытание» — подумала я и обернулась к Франу. Я решила вновь использовать изученную сегодня технику: «переложи́ проблему на других».

— Фран, как ты думаешь, какое молоко подойдет к этому чаю лучше всего?

— Хм… Молоко трёхлетней грауваши из Хольгера имеет лёгкую сладость, что, думаю, будет хорошо сочетаться с чаем ти́фугафт.

— Понятно. В таком случае, я бы хотела молоко грауваши из Хольгера.

Таким образом, чай, который я пила, был чаем ти́фугафт с молоком грауваши из Хольгера. Честно говоря, я сомневалась, по-прежнему ли мы говорим на одном языке.

Пока Арно спрашивал Бенно о его предпочтениях, все остальные служители покинули комнату.

— Ваш чай, госпожа Майн.

Арно беззвучно и грациозно поставил передо мной стеклянную чашку чая. Я взяла её и сделала глоток. Чай с молоком имел приятную нежную сладость, которая распространилась по моему рту. И сам чай, и молоко, и мастерство приготовления были хороши. Вкус был изумительным.

Приготовив всем чай, Арно куда-то увёз тележку. Я потеряла его из виду, но вскоре он вернулся и закрыл дверь. Я вздохнула с восхищением от того, насколько отточенными были его движения. Когда Арно встал позади своего господина, главный священник заговорил.

— Бенно, мне сообщили, что вы проницательный человек, который первым взял Майн под своё крыло. Каким, на ваш взгляд, человеком является Майн? Священнослужители в храме считают, что Майн опасна, поскольку позволяет своей магической силе легко выходить из-под контроля. Вы давно с ней знакомы, а потому мне интересно что вы о ней думаете.

— Позволяет своей магической силе выходить из под контроля? Очень интересно…

Бенно бросил на меня колючий взгляд. Если бы здесь сейчас не находился главный священник, то он, без сомнения, кричал бы на меня: «Почему ты не рассказала мне об этом, идиотка». Я отвела взгляд и поднесла к губам чашку.

— Я простой торговец, а потому практически ничего не знаю о магической силе, но я могу поделится своим мнением о самой Майн.

— Да, пожалуйста.

Главный священник слегка наклонился вперёд, показывая Бенно, чтобы тот продолжал. Я чувствовала себя так же неуютно, как ребёнок, домой к которому пришёл учитель, чтобы поговорить с его родителями. Пускай я и старалась сохранить бесстрастное выражение лица, мне хотелось кричать «Прекратите! Не говорите ничего лишнего. Или, по крайней мере, не обсуждайте меня в моём присутствии». В тот момент мне очень хотелось поскорее убежать из комнаты.

— Госпожа Майн — гений, особенно когда дело касается изобретения новых продуктов. Но она может придумывать лишь идеи, и не способна воплотить их сама. На данный момент один из учеников в моём магазине помогает ей создавать придуманные ей продукты. Правда нужно сказать, что Майн совершенно не осознаёт свою гениальность и всякий раз демонстрирует, насколько она наивна и терпима.

Другими словами, под «наивна и терпима» имелось в виду, что я беспечная идиотка, которая продолжает доверять людям, что её обманывают. Честно говоря, я совершенно не ожидала подобной оценки от Бенно. Как же всё-таки важен выбор слов.

— Подождите, я могу понять, что она наивна, но терпима?

Похоже, что главный священник не поверил словам Бенно, и пристально посмотрел на нас. Ну, у него были причины не верить подобной оценке. Многие священнослужители прекрасно знали, что я позволила своей магической силе выйти из под контроля и довести главу храма до бессознательного состояния. Да и думаю, что Фран уже сообщил ему, что я на мгновение выпустила свою магическую силу только потому, что Гил мешал мне читать. С точки зрения главного священника, меня сложно было назвать терпимой. Я была опасной девочкой, которая разозлившись, позволяет магической силе бушевать.

— Есть некоторые вещи, которые она ценит больше всего. Это её семья, её друзья и книги. И если на них не посягают, то госпожа Майн на удивление терпима. Она очень доверчива, и будет продолжать доверять обманувшим её людям, даже если они продолжат её обманывать. Возможно, слова «безразличная» или «равнодушная» подойдут ей лучше. Так описал её упомянутый мной ранее ученик, который знает её даже лучше, чем я.

— Равнодушная. Понятно, — пробормотал сзади Фран.

Я вспомнила, как вела себя сегодня утром, и поняла, что бессмысленно это оспаривать. Главный священник задумался, после чего посмотрел на меня и снова нахмурился.

— Майн, есть ли что-нибудь ещё? Пожалуйста, скажи, есть ли что-то кроме твоей семьи, друзей и книг, что может повлиять на то, что твоя магическая сила выйдет из под контроля?

— Кроме этих трёх вещей, вроде бы ничего важного нет, — ответила я.

Главный священник кивнул, похоже успокоившись. Бенно задумчиво поднял глаза и обвёл взглядом Франа и главного священника.

— Кроме того, я считаю, что необходимо сообщить вам, что Майн невероятно слаба.

— Невероятно слаба? Да, я помню, что ей нужен человек, который бы следил за её здоровьем.

Когда главный священник пристально посмотрел на меня, то я почувствовала, что Фран позади меня вздрогнул. Судя по всему, он вспомнил, что Бенно сказал ему в коридоре.

— Майн на удивление слаба. Ей не хватает силы и выносливости. Если вы не будете внимательно следить за цветом её лица, её тоном, скоростью ходьбы и тем, как много она ходила в течение дня, то она может внезапно свалиться без сознания, несмотря на то, что вплоть до этого момента она чувствовала себя хорошо. После этого она будет прикована к постели с лихорадкой на несколько дней. На данный момент, никто не может лучше следить за её состоянием, чем ученик в моём магазине.

— Этот ученик — мальчик по имени Лутц? Фран, ты можешь следить за её здоровьем? — спросил главный священник.

После слов главного священника, все взгляды сошлись на Фране. Его тёмно-карие глаза слегка затуманились, после чего он опустил взгляд и печально произнёс.

— Пока ещё нет… Простите меня.

Оглянувшись назад, я увидела, как дрожал сжатый кулак Франа, что находился ну уровне моих глаз. Я поняла, что он испытывал огромное разочарование из-за того, что не смог оправдать ожидания главного священника.

— Фран стал моим слугой лишь сегодня утром. Для него невозможно научиться такому за столь короткий срок. Даже Лутцу потребовалось много времени, чтобы запомнить признаки надвигающейся беды.

— У нас нет на это времени, — присёк главный священник мою попытку поддержать Франа. — Рыцарский орден может вновь обратится к нам за помощью осенью. До этого момента он должен научится следить за твоим здоровьем. Фран, ты понял?

Главный священник пристально посмотрел на Франа, который вздохнул и утвердительно кивнул.

— Понял. Я не подведу.

Фран был человеком, который готов приложить много усилий, чтобы угодить главному священнику, в чём можно было убедиться, вспомнив события у входа в храм и его познания в чае. Учитывая, что главный священник лично приказывал ему научиться следить за моим здоровьем, думаю что теперь он будет относиться к этому очень серьёзно. Я была рада, что у него появился источник мотивации.

Увидев моё облегчение, Бенно с беспокойством опустил глаза.

— Главный священник, хотя Майн и очень умна для своего возраста, но у неё мало жизненного опыта, и она далека от культуры храма и, тем более, благородного общества.

— Да, я знаю. Вот почему я назначил ей Франа. Он один из моих лучших слуг, а потому Майн может задавать ему любые вопросы. Конечно, я и сам собираюсь принять участие в обучении Майн.

Я услышала, как у Франа, стоящего позади меня, перехватило дыхание. Я обернулась и увидела, что он, округлив глаза, смотрит на главного священника, словно не может в это поверить. Эм-м… Подождите, неужели Фран думал, что был назначен моим слугой, потому что оказался недостоин работать на главного священника? Если это так, то, возможно, мне будет проще убедить его встать на мою сторону, просто сказав: «Давай вместе постараемся, чтобы помочь главному священнику». Пока я пила чай и думала о том, как заручиться поддержкой Франа, главный священник прищурился и обвёл нас с Бенно взглядом.

— Между прочим, Бенно, я слышал, что некоторые говорят, что Майн для вас богиня воды. Правда ли это?

— Что?! — выкрикнул ошеломлённый Бенно, чуть не уронив чашку.

Увидев, что Бенно не скрывает своего потрясения, главный священник, похоже, укрепился в своих подозрениях. Положив ногу на ногу, он вздохнул.

— Я хотел бы знать, кем для вас приходится Майн.

— Я понимаю ваше любопытство, но… я сам не понимаю, почему люди говорят такое.

Было забавно наблюдать, как Бенно колебался и искал оправдания, что было совсем не похоже на него, вот только, честно говоря, я совсем не понимала, что имел в виду главный священник под богиней воды. Я вспомнила, как разозлился Бенно, когда Отто сказал то же самое, и в замешательстве наклонила голову.

— Извините, что прерываю, но что вы имеете в виду под богиней воды?

Я обвела всех взглядом, но они тут же отводили глаза. У всех был такой вид, будто они не хотят мне об этом рассказывать. Атмосфера воцарилась какая-то неловкая. Я моргнула в замешательстве, а Бенно передал мне записку, в которой было написано «Молчи». По-видимому, это был не тот вопрос, который стоило озвучивать перед всеми, а потому я тихонько поинтересовалась у Франа.

— Мне ведь важно знать всё о богах, не так ли? Фран, не мог бы ты мне объяснить?

— Ах, ну, это…

Фран посмотрел на главного священника, ища помощи. Бенно приложил руку ко лбу и вздохнул, а главный священник неохотно заговорил.

— Любовница, возлюбленная, та, кому принадлежит сердце. Богиня воды часто используется как метафора для подобных понятий.

Хм-м, любовница? Возлюбленная? Нет-нет-нет! После смерти своей невесты, Бенно стал убеждённым холостяком. Кроме того, разве можно нас с Бенно рассматривать таким образом? Это просто бессмысленно.

— Это невозможно, ведь господин Бенно мне в отцы годится.

Я удержалась от того, чтобы рассмеяться, и прямо заявила, что между мной и Бенно ничего не может быть.

— Всё так, как и говорит госпожа Майн. Сама идея смешна.

— Пусть вы и говорите так, но отношения с подобной разницей в возрасте совсем не редкость, — сказал главный священник.

Главный священник посмотрел на Бенно, словно говоря, что он всё ещё сомневается в нём.

В Японии я слышала о подобных отношениях в индустрии развлечений, но я не слышала ничего подобного с тех пор, как стала Майн. В конце концов, если вы вступали в повторный брак с кем-то столь юным, чтобы быть вашим ребёнком, то вы, вероятно, были достаточно взрослым, чтобы к этому моменту о вас заботились ваши дети, и эти дети, что зарабатывают деньги, вряд ли были бы рады увеличению количества иждивенцев. А вступить в брак с кем-то столь юным изначально вообще не представлялось возможным. Жизнь простолюдинов не настолько проста, чтобы лишь один из партнёров по браку зарабатывал деньги.

— Я никогда об этом не слышала… Ох, кстати говоря, насколько я понимаю, в храме отношения между людьми со столь большой разницей в возрасте считаются в порядке вещей. В конце концов, кое-кто из моих слуг хочет вступить в отношения с главой храма. Но для простолюдинов такое невозможно.

Ничего не поделаешь, если главный священник имеет весьма смутное представление о том, как живут простолюдины. Но хоть я и попыталась поддержать Бенно, по какой-то причине в комнате воцарилась напряжённая тишина.

Бенно передал мне ещё одну записку, в которой говорилось: «Пожалуйста, заткнись». Похоже, что он совсем не оценил мою помощь. Раз так, то я замолчала, и никто тоже не решился заговорить. Мы сидели в тишине, пили чай и лишь бросали друг на друга взгляды. Было как-то неловко. Неприятная ситуация.

— Главный священник, хотя я всего лишь скромный слуга, я прошу вашего разрешения высказать своё мнение на этот счёт.

Спасителем, нарушившим неловкое молчание, был не кто иной, как Марк. Я удивлённо подняла глаза, и поняла по лицу главного священника, что он хочет, чтобы кто-нибудь как-либо разрешил сложившуюся ситуацию. Таким образом, он охотно дал своё согласие.

— Вы можете говорить.

— Я хочу защитить честь моего мастера. Богиня воды, в данном случае, используется совсем в ином значении. Как вы наверняка знаете, многочисленные изобретения госпожи Майн привели к тому, что мой мастер начал вести дела в новых областях рынка. За всю историю компании «Гилбе́рта», магазин занимался только одеждой и подобными вещами, но теперь, благодаря идеям госпожи Майн, мы превращаемся в нечто большее. Она богиня воды для всего нашего магазина.

— Хм, так вот что это значит? Вы убедили меня. В таком случае, напоследок я бы хотел поговорить о «мастерской Майн».

Судя по всему, его на самом деле не слишком убедила такая интерпретация, но главный священник всё же решил сменить тему, и более не касаться этого вопроса.

— Какую прибыль приносит мастерская? Как вы помните, я разрешил её дальнейшую работу при условии, что часть этой прибыли будет отдана храму.

Бенно кивнул и сделал вид, что задумался, в то время как на самом деле, он в своём большом рукаве перебирал листки бумаги, на которых уже было что-то написано. Внезапно до меня дошло, что листки бумаги, которые передал мне Бенно, были частью того листа, на котором Марк что-то писа́л в карете. Я вздрогнула. Неужели… Марк?! Быть не может, что Марк был тем, кто написал «идиотка» на той записке?! Как же так? Я ведь считала его замечательным джентльменом! Я не могу поверить, что он заранее подготовил столь грубые сообщения мне! Я понимала, что он написал «идиотка» и «заткнись» поскольку так хотел Бенно, и всё же это не могло ни шокировать меня. Хотела бы я, чтобы он не писал все эти записки со своей обычной улыбкой. Пока я переживала об этом, Бенно вручил мне ещё одну записку. В ней говорилось: «Ни слова».

— Прибыль зависит от продукта. Как вы знаете, в торговых делах нельзя гарантировать, что прибыль всегда стабильна. Сейчас мы только начинаем новое дело, а потому сумма вложений пока что превышает получаемый доход. Учитывая затраты на содержание мастерской и необходимые средства на развитие, я считаю, что одна десятая чистой прибыли — это справедливая сумма.

Когда Бенно предложил десятую часть прибыли, главный священник неодобрительно нахмурился.

— Разве одна десятая это не слишком мало?

— Прошу простить мою грубость, но на самом деле это даже слишком много. Я не могу платить рабочим меньше и не могу уменьшить затраты на покупку необходимых материалов и сбыт товара.

— Однако…

— Бывают моменты, когда требуется лишиться части прибыли, чтобы продать больше. Но если «мастерска́я Майн» окажется в минусе, я не могу ожидать от вас денежной поддержки, не так ли?

Главный священник промолчал. Естественно, он не сможет оказать такую ​​поддержку. Он сам сказал мне, что храм испытывает недостаток средств. И, кроме того, в подобном споре главный священник находился в невыгодной позиции. Храм получал бесплатную рабочую силу от сирот, являвшихся служителями, а доход зависел от пожертвований герцога и семей священников. Доходы и расходы храма совершенно отличались от доходов и расходов магазина. А потому неудивительно, что главный священник не имел чёткого представления о работе магазина и о зарплате работников.

— Если госпожа Майн пожелает, то может пожертвовать часть собственной прибыли храму, но мастерская не может позволить себе пожертвовать столько денег, что вынуждена будет прекратить свою деятельность.

— Я понимаю. Пусть будет одна десятая.

Бенно обеспечил себе инициативу в обсуждении, и приведя убедительные аргументы, смог добиться желаемой суммы пожертвования для храма. Сам Бенно без зазрения совести брал тридцать процентов прибыли мастерской как свои комиссионные, но при этом он свёл долю пожертвований в храм лишь к десяти процентам. Пока я удивлялась мастерству Бенно, Марк достал лист бумаги для договора и положил его на стол. В таких делах нельзя было верить на слово, а потому требовалось немедленно заключить договор. Казалось, что действия Марка не были чем-то особенным, по сравнению с умением Бенно вести переговоры, и всё же они были потрясающими. Я думаю, что Марк был столь же прекрасным помощником, как и те, что служили священникам.

Поскольку это был договор между простолюдинами и храмом, это был договор с дворянами. Естественно, бумага для этого использовалась магическая. Согласно договору, храм будет получать одну десятую от прибыли «мастерско́й Майн». Написав текст, мы по очереди стали подписывать его. Сначала главный священник, как представитель храма, затем я, как глава «мастерско́й Майн», после чего Бенно, как мой опекун и тот, кто будет управлять финансами. Эм-м… опять кровь?! Я ненавижу магические договоры.

— Майн, чего ты ждёшь? Теперь твоя очередь.

Пускай это был всего лишь нож, чтобы порезать кончик пальца, я до сих пор не привыкла к тому, чтобы на меня направляли лезвие. Следуя указанию главного священника, я взяла дрожащей рукой нож. Но прежде чем я смогла что-либо сделать, Фран осторожно протянул руку и взял его у меня.

— Госпожа Майн, пожалуйста, закройте глаза.

Я зажмурилась и почувствовала боль в пальце. Открыв глаза, я увидела, как на пальце появилась капля крови. Фран протянул мне лист договора и я прижала к тому палец. Как обычно, как только все скрепили его кровью, договор исчез в ярком пламени.

— Это все вопросы, которые я хотел обсудить. Эта встреча была очень продуктивной. Спасибо вам, Бенно.

— Это я должен поблагодарить вас.

Пока Бенно и главный священник обменивались любезностями, Марк быстро убрал инструменты, требовавшиеся для подписания магического договора, Фран унёс чайные чашки, а Арно подготовил ковёр.

— Тогда давайте помолимся и поблагодарим богов за то, что они благоволили этой встрече, — сказал главный священник, указывая мне и Бенно на ковёр.

Когда все направились к ковру я бросила взгляд на Бенно и Марка, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Неужели я смогу увидеть, как Бенно и Марк встают в эту нелепую молитвенную позу Гл*ко?! Не могу дождаться! Я так хочу это увидеть! Мышцы моего живота точно не выдержат! Прикрыв рот рукой, чтобы не расхохотаться лишь от того, как я представляю, как Бенно и Марк принимают молитвенную позу, я внезапно почувствовала, как силы покидают меня.

— А-а? — пискнула я, что было неподобающе для благородной девушки.

Мои колени подкосились и под тяжестью моей головы, я рухнула вперёд.

— Госпожа Майн?!

Фран удивлённо вскрикнул позади меня, отчего все оглянулись. Увидев, что я свалилась на пол, главный священник раздражённо вздохнул.

— Майн, быстро вставай. Ты выглядишь неподобающе.

Но пусть я и попыталась встать, вот только моё тело не могло пошевелится. Я даже голову не могла поднять.

— С моим телом что-то не так. Я совершенно не могу двигаться. Признаков жара нет, вместо этого мои руки какие-то холодные. Господин Бенно, что происходит?

— Откуда я знаю! Не спрашивай меня! — выкрикнул Бенно.

Затем Бенно поднял меня, вот только на этот раз я не могла как обычно ухватиться за его рубашку. Мои руки были настолько тяжёлыми, словно они вовсе не принадлежали мне.

— Достопочтенный главный священник, я прошу прощения, что вам пришлось это увидеть. Я бы хотел попросить вас пропустить формальные прощания, чтобы мы могли немедленно уйти.

— Эм-м, да, я не против. Я оставлю Майн под вашей опекой.

Держа меня на руках, Бенно, попросил у побледневшего главного священника разрешения уйти. В то время я не чувствовала никаких признаков жара внутри меня. Наоборот, мне было холодно, даже несмотря на то, что сейчас начало лета. К тому же мне казалось, что моё тело становится всё холоднее и холоднее.

Марк поспешно приготовился, чтобы уйти. Арно открыл дверь для Бенно, и тот торопливо вышел из комнаты, делая длинные шаги. В отличие от большинства случаев, когда я падала без сил, на этот раз я не потеряла сознание, а потому ощущала, что мои бессильные руки и ноги были словно не моими. Когда я почувствовала тяжесть своей вялой головы, на меня накатила волна сожаления от того, что я не смогла увидеть позу Гл*ко в исполнении господина Бенно и Марка.

— Господин Бенно, пожалуйста, подождите!

Поскольку моя голова безвольно висела, я могла видеть лишь грудь Франа и его подбородок. Но Бенно проигнорировал его и продолжил идти всё так же быстро. Он шел так быстро, что моя голова подпрыгивала, и мне казалось, что от такого, у меня все мозги вытрясет. Мне бы хотелось, чтобы он шёл помедленнее, чтобы тряска не была столь сильной. Размышляя об этом, я услышала шаги преследующего Бенно Франа.

— Господин Бенно!

— Что? Как видишь, я тороплюсь.

Бенно ответил без какой-либо вежливости, даже не пытаясь остановится. Фран на мгновение вздрогнул от его резкого ответа, но, глубоко вздохнув, проговорил:

— Пожалуйста, позвольте мне нести госпожу Майн.

— Я спешу. Нет.

— Я не могу позволить посетителю нести её. Я слуга госпожи Майн.

Видя, как Фран продолжает упрашивать Бенно понести меня, несмотря на резкие отказы, я почувствовала беспокойство за него, пока, наконец, усилия Франа не были вознаграждены. Бенно остановился.

— Обессиленные люди тяжёлые, даже если они маленькие. Не смей уронить её.

Бенно опустился на колени и передал меня Франу, который осторожно поправил руки под моей головой и телом, прежде чем встать. После того, как моя голова упёрлась в плечо Франа, она больше не тряслась во время ходьбы.

— Фран, ты хорошо носишь людей, — произнесла я, впечатлившись.

— Госпожа Майн, вам не нужно заставлять себя говорить, — ответил Фран, в голосе которого чувствовалось беспокойство.

— Пусть моё тело и лишилось сил, но моя голова холодная. Я не заставляю себя.

— Я сказал это, потому что вы перестали обращать внимание на свою манеру речи.

Чувствуя тревогу Франа, я не могла не улыбнуться. Мне было немного неловко от того, что он сейчас беспокоился обо мне, но от этого я почувствовала себя немного счастливой.

— Эм-м, Фран. Из-за Делии и Гила я не знаю, когда нам представится ещё одна такая возможность поговорить наедине, а потому хочу кое-что сказать, — шепнула я Франу на ухо, чтобы никто из других священнослужителей в коридоре не мог услышать.

Фран, продолжая смотреть вперёд, кивнул.

— Что вы хотели сказать?

— Я до сих пор ничего не знаю о том, как вести себя как дворянка, и думаю, что это доставляет тебе неудобства, но я буду стараться, чтобы запомнить всё необходимое как можно скорее, поэтому, пожалуйста, помоги мне. Я сделаю всё возможное, чтобы быть полезной главному священнику, поэтому, я думаю, у нас одна цель. Как ты думаешь, мы можем сотрудничать?

Я почувствовала, как руки Фран сжали меня, и я увидела, как он сглотнул и сделал глубокий вдох.

— Это моя работа… Я хотел бы попросить у вас прощения за то, что не смог угадать намерения главного священника и показал своё недовольство вами, госпожа Майн.

— Подожди, не смог угадать? Разве главный священник ничего тебе не объяснил?

Это было шокирующим откровением. Ничего удивительного, что Фран чувствовал недовольство, что его назначили моим слугой без объяснения причин. Несомненно, что он расценил то, что после слуги главного священника, его назначили слугой священницы-ученицы, которая была маленькой девочкой, да к тому же простолюдинкой, понижением в должности.

— Главный священник редко говорит что-то лишнее, поскольку не знает, сколько шпионов может скрываться рядом с ним. Даже несмотря на то, что он отослал всех остальных, я был удивлен тем, как много он сегодня говорил.

— Тем не менее, он должен был сообщить своему подчинённому, каковы его намерения. Фран, тебе ведь было трудно принять назначение моим слугой, не зная причину?

Я понятия не имела, в каком положении находился главный священник, но если он будет огорчать столь верных ему людей как Фран, то количество его союзников уменьшится.

— Верно. Мне казалось, что главный священник решил, что я ему не нужен, и что я на том же уровне что Делия и Гил.

— Это определённо не так. Пусть главный священник и назначил тебя моим слугой, но он по прежнему считает тебя своим подчинённым, — прошептала я, чтобы больше никто не мог услышать моего чрезвычайно манипулятивного совета, призванного укрепить преданность Франа к главному священнику, а также, надеясь, что он станет добрее ко мне.

— Вы правда так думаете? — спросил Фран.

В его голосе чувствовалось сомнение.

— Я считаю, что он просто одолжил тебя мне. Поэтому, он спокойно отдавал тебе приказы во время встречи, несмотря на то, что там была я, твоя новая госпожа, и посетитель, господин Бенно. Я хочу сказать, что в противном случае, если предположить, что я была бы благородной девушкой, разве его приказ тебе, что ты должен научиться следить за моим здоровьем до осени, не был бы довольно грубым?

— Вы не ошибаетесь.

Фран тихо рассмеялся, когда дверь на улицу открылась. Наша карета только что вернулась, и кучер, который, судя по всему, собирался вернуться до окончания встречи, удивлённо моргнул от того, что мы вернулись так рано.

— Фран, передай Майн.

Бенно первым сел в карету и протянул руки. Фран немного помедлил, после чего передал меня Бенно.

— Могу ли я сопровождать вас? — спросил обеспокоенный Фран.

— Нет. Если ты покинешь храм в этой одежде, то это лишь вызовет проблемы, — резко ответил ему Бенно, забирая меня.

Не ожидав, что ему откажут из-за одежды, Фран осмотрел себя, сбитый с толку.

— Если ты хочешь сопровождать её, то к следующему разу я подготовлю тебе одежду, если, конечно, не возражаешь против подержанных вещей. Но сегодня сдайся.

— Я был бы благодарен за это.

Поблагодарив Бенно, Фран скрестил руки перед каретой и опустился на колени.

— Госпожа Майн, я буду ждать и молиться за ваше благополучное возвращение.

Это было то прощание, которое и следовало ожидать от слуги, чей господин куда-то уходит, и всё же его слова застигли меня врасплох, и я не знала что ответить. Я считала настоящим хозяином Франа главного священника, и не думала, что сама была хорошей госпожой. Я была совершенно не тем человеком, которого ему следовало ждать. Пока я не могла найти слов для ответа, Бенно тихо прошептал мне на ухо.

— Просто скажи, что оставляешь всё здесь на него.

Пусть Бенно так и сказал, но храм не был моим домом. У меня даже не было здесь комнаты, и это не было местом, которое мне нравилось. Вот только я не хотела спорить на этот счёт с Бенно, к тому же Фран сказал, что будет ждать меня. Как госпоже Франа, мне всё равно придётся вернуться сюда. Сделав вдох, я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно более благородно.

— Фран, оставляю всё здесь на тебя.

Бенно положил меня на сиденье кареты, так, чтобы моя голова лежала у него на коленях. Он расстегнул золотую брошь и накрыл меня своим плащом, отчего я почувствовала, что моему холодному телу стало теплее. Я облегчённо вздохнула, но затем поняла, в какой ситуации я оказалась, и едва не закричала.

О нет! Разве он не предложил мне свои колени в качестве подушки? Никогда бы не подумала, что Бенно не только станет первым парнем, с которым я обменивалась записочками, но и первым парнем (за исключением моей семьи), который предложит мне колени в качестве подушки. Возможно, это не считается, ведь Бенно отказался от любви? Я надеялась, что это не считается. Но так или иначе, так как я не могла ничего с этим поделать, мне оставалось лишь терпеть смущение от столь неловкой позы, пока мы не вернёмся в магазин. Я попыталась сбежать от этого беспокойства, задав Бенно вопрос.

— Господин Бенно, у служителей нет повседневной одежды?

— Нет, потому что она им не нужна. Впрочем, у некоторых она всё же может быть, но у большинства её нет.

По словам Бенно, служители покидали храм и появлялись в нижнем городе, только когда этого требовали ритуалы или церемонии. Пусть они и не выделялись так же сильно, как священники в голубых одеждах, но служитель, покинувший храм и преследующий меня по городу, привлек бы много ненужного внимания.

— Вот только сейчас это совсем не важно. Поэтому, Майн, помолчи, — тихо сказал Бенно, погладив меня пальцами по лбу.

Затем он сжал мои холодные руки, чтобы согреть. Он вел себя так, словно я была его возлюбленной. Даже в моей прошлой жизни у меня не было подобного опыта, а потому я была сбита с толку и невероятно смущена. Я не знала, как на это реагировать. Окружающие понимают наши взаимоотношения неправильно именно потому, что господин Бенно неосознанно делает такие вещи! Как будто читая мои мысли, Марк, сидящий напротив нас, печально опустил глаза.

— Мастер Бенно, Майн не Лиза. Она будет в порядке.

— Знаю. Я знаю это, а потому не говори, что с ней будет всё в порядке. Это не так просто, — ответил Бенно.

Он посмотрел в окно, но моих рук не отпускал. Я не могла видеть выражение его лица. Почему-то у меня возникло ощущение, что я увидела Бенно таким, каким не должна была его видеть. Легко было догадаться, что Лиза, его первая и единственная любовь, умирая, уверяла его с улыбкой, что с ней всё будет хорошо. Я ничего не могла ему сказать. Я не могла сжать его большие тёплые руки, в ответ. Я не могла для него ничего сделать. Тем временем карета прибыла в компанию «Гилбе́рта».

— Лутц, иди в кабинет мастера Бенно. Майн свалилась в храме, — громко сказал Марк.

Я могла слышать как Лутц, который, судя по всему, работал, ожидая моего возвращения, спешит сюда. По указанию Марка, Лутц принёс в кабинет скамью, и Бенно, убрав с меня свой плащ, положил меня на неё. Он взял мои обессиленные руки и положил их мне на живот. Они были на удивление тяжёлыми. Затем он вновь прикрыл меня плащом вместо одеяла.

Лутц встревоженно посмотрел на моё лицо. Он коснулся моего лба, шеи и рук, прежде чем в замешательстве наклонить голову.

— Она выглядит уставшей и бледной, но у неё нет жара. Наоборот, её руки холодные, и она не может пошевелиться… Я никогда не видел ничего подобного раньше. Эй, Майн, что ты сегодня делала? — спросил он.

Я задумалась о том, что же сегодня произошло.

— Ну-у, я пришла в храм, совершила церемонию клятвы, молилась, совершила посвящение, познакомилась с моими слугами, выслушала указания главного священника, затем читала священные тексты в библиотеке, пока ты не пришёл за мной. О случившемся после ты и господин Бенно сами знаете.

— Что такое «посвящение»?

— М-м-м, вливание магической силы в божественный инструмент. Это позволяет избавиться от лишнего жара в моём теле, после чего я чувствую себя очень хорошо.

Во время моего объяснения мой живот заурчал, отчего все взгляды устремились на него. Ах да, я ведь не пообедала. Я только что вспомнила об этом. Я так сильно волновалась, что совсем об этом забыла. Вы определённо почувствуете что голодны, если вспомните, что не ели.

— Я голодна… — сказала я.

После моих слов напряжённая атмосфера немного отступила. На лице Марка появилась лёгкая улыбка, и он открыл ведущую наверх дверь.

— Если у неё нет лихорадки и она просто голодна, то её состояние не должно внезапно измениться. Мастер Бенно, я принесу ей поесть, вы пока можете переодеться.

После того, как Бенно и Марк скрылись за дверью, Лутц пододвинул стул к моей скамейке. Он сел и нахмурился, после чего принялся расспрашивать меня дальше.

— Почему ты голодная в такое время? Что ты ела на обед?

— Я не обедала. У меня не было на это времени, потому что я читала. Пока у меня есть книга, я могу не есть пару дней…

После моего ответа в нефритово-зелёных глазах Лутца вспыхнуло пламя гнева. Его голос стал резким.

— Эй, Майн, и когда же такое было? С тех пор, как ты стала Майн, у тебя не было книг, потому-то ты и пытаешься их сделать. Так когда ты в последний раз могла читать два дня без еды? Не в своей ли прошлой жизни, до того, как стала Майн?

— Ой…

От слов Лутца, который знал, что я не настоящая Майн, и что у меня были воспоминания о моей жизни как Урано, я покрылась холодным потом. Он был прав. Я могла провести пару дней без еды лишь в своей прошлой жизни. Но в этой жизни, став слабой и болезненной Майн, пусть и случалось, что я была слишком больна, чтобы есть, я всё же никогда не пропускала приём пищи намеренно.

— Кроме того, использование магической силы — это то же самое, что и самостоятельное перемещение пожирающего тебя жара, верно? Разве когда жар начинал пожирать тебя, твоя температура не начинала резко повышаться и падать? Возможно, при использовании магической силы с тобой происходит то же самое?

— Посвящение, когда я целенаправленно передаю свою магическую силу инструменту отличается от того, когда магическая сила начинает бушевать во мне, ища выход.

— Но разве в обоих случаях магическая сила не движется? И при этом ты всё равно пропустила обед и так много двигалась со своим слабым телом! О чём ты только думала? Ты идиотка! — закричал Лутц, после чего тяжело вздохнул.

Затем он взял мою руку и приложил её к своему лбу.

— Холодная… — сказал он, смотря на меня со слезами на глазах.

— Я была так взволнована оказавшись в библиотеке, что обо всём забыла. Прости, Лутц.

— Нельзя забывать есть! Неужели ты сама не понимаешь?! — выкрикнул Лутц, сжимая мою руку и чуть не плача.

— Почему ты кричишь? Пусть это и Майн, но она больна. Будь тише.

Поспешно переодевшись, вернулся Бенно и отчитал Лутца. Лутц, поморщился, и освободив стул для Бенно, отпустил мою руку. Но его переживания никуда не делись, а потому он начал высказывать свои жалобы Бенно.

— Но послушайте, Майн говорит, что она свалилась без сил, потому что так увлеклась книгами, что пропустила обед. Я просто…

— Ты безмозглая идиотка!!

— А-а?!

Несмотря на то, что он только что сказал Лутцу быть тише, крик Бенно был подобен грому. Мне казалось, что моё сердце остановится. Но как бы громко он ни кричал, я не могла прикрыть уши или убежать. Мне оставалось лишь со слезами на глазах смотреть на стоящего надо мной Бенно.

— Говорят, что дети с пожиранием растут медленно, потому что магическая сила крадёт их силы, что они получают от еды. И всё же после использования магической силы ты пропустила обед?! Что с тобой не так?

— Ох, я этого не знала…

— А тебе следовало бы знать! Найди время и собери важную для себя информацию, идиотка!

Я знала, что Бенно был прав, но я не знала, как мне собрать информацию о пожирании. Но если бы я сейчас пожаловалась на это, то лишь ещё сильнее разожгла бы гнев Бенно.

— Майн, это не первый раз, когда ты ведёшь себя беспечно, но, пожалуйста, побольше беспокойся о своём здоровье, — сказал Марк. — Кроме того, мастер Бенно, пожалуйста, не кричите на неё, всё же она больна и даже не может двигаться.

Марк был добр, но тоже отчитал меня. Принеся еду, он поставил её на стол и приподнял моё тело.

— Майн, как думаешь, ты сможешь это съесть?

Я увидела перед собой миску супа, подходящего для больного человека. Суп представлял собой порезанный твёрдый хлеб, размоченный в молоке с мёдом. Он казался сладким и вкусным.

— Я подержу её. Лутц, ты сможешь её покормить?

— Я не очень хорош в этом, поэтому её одежда, вероятно, испачкается, — сказал Лутц, указывая на мои синие одежды.

Поскольку синие одежды были одеждой знати, они были высококачественными и дорогими. У меня возникнут проблемы, если я пролью молоко, а потом одежда начнёт плохо пахнуть. Кроме того, эта одежда была такой, которую будет сложно снять с меня, пока я не могу двигаться.

— Ясно. Это довольно проблемная ситуация.

— Марк, принеси немного твёрдого мёда. Нам будет трудно раздеть её, если она не может двигаться.

Марк немедленно ушёл и вскоре вернулся с маленькими кусочками твердого засахаренного меда. Он положил сладкие, словно из золотого сахара, кубики мне в рот. Они растаяли у меня на языке, и я почувствовала, как сладость распространяется по моему телу. Когда мёд растаял, то я ощутила, что к моему телу возвращается тепло. После того, как мне в рот положили ещё несколько кусочков мёда и я начала рассасывать их, Бенно почесал голову.

— Майн, главный священник что-нибудь говорил об использовании магической силы? Что-то вроде того, что тебя может тошнить или что-то ещё?

Я попыталась вспомнить то, о чём мне утром рассказывал главный священник.

— М-м-м, он сказал не обременять себя, посвящая свою магическую силу. Но после посвящения, я почувствовала себя легче, так что не думаю, что обременяю себя.

— Понятно. Но ты страдала от пожирания всю свою жизнь, что значит, что ты привыкла к телу, переполненному магической силой, не так ли? Может ли так быть, что твоё тело ведёт себя странно, поскольку оно не привыкло к меньшему количеству магической силы?

— Возможно…

Я сосредоточилась на воображаемой коробке, в которой хранила свою магическую силу, и попыталась её приоткрыть. Небольшое количество тепла распространилось по телу и начало циркулировать. Я почувствовала, что мои пальцы согрелись. Позволив теплу распространится по всему телу полностью, я снова закрыла коробку.

— Господин Бенно, похоже вы были правы. Моё тело нагрелось.

— Не нагревайся слишком сильно, иначе снова свалишься, ладно? — сразу же предупредил меня Лутц.

Похоже, он хорошо понимал, что я могу сделать.

— Думаю, всё будет хорошо.

Я сжала и разжала свою потеплевшую руку. Я по-прежнему ощущала некоторое напряжение, но всё же уже могла самостоятельно двигаться. Бенно приложил руку к груди и облегчённо вздохнул.

— Майн, всё, что я знаю о пожирании — это всего лишь сплетни и слухи. Расспроси главного священника о магической силе. Он всё ещё молод, но он кажется куда надёжнее, чем большинство священников.

— Что? Главный священник молод?

Я удивлённо моргнула.

— Не знаю, кого для такого ребёнка как ты можно считать молодым, но, насколько я могу судить, ему где-то двадцать два или двадцать три года. Хотя, похоже, ему не достаёт жизненного опыта в некоторых аспектах, а потому он может быть ещё моложе.

— Не может быть! Ему не около тридцати? Я была уверена, что ему примерно столько же лет, сколько и вам, господин Бенно.

— Майн. Никогда не говори ему этого. Никогда, — резко ответил Бенно со страшным выражением лица.

По тому, с каким спокойствием и достоинством он себя ведёт, он казался весьма взрослым. Он с лёгкостью руководит людьми, не говоря уже о том, что он не просто священник, а главный священник. Он должен быть старше. Я задумалась и попыталась сесть поудобнее, но так как я всё ещё не могла нормально двигаться, то свалилась со скамейки.

— Майн?!

— Ты что делаешь, идиотка?!

— Я думала, что силы уже вернулись и я могу сесть…

Услышав мои оправдания, все трое нахмурились и пристально посмотрели на меня, после чего принялись меня отчитывать.

— Ты едва можешь двигаться, о чём ты только думала?

— Поистине, мы должны постоянно следить за ней.

— Умоляю, просто посиди спокойно.

Бенно, Марк и Лутц уже поняли, что мне стало немного лучше, а это значило, что они могут сменить своё беспокойство на гнев. Когда они окружали меня, лежащую на полу, я почувствовала исходящую от них гневную ауру.

— Лутц, передай Франу, чтобы он ежедневно сообщал обо всём, что она делала. Куда она ходила, использовала ли магическую силу, что ела на обед… всё, — сказал Бенно.

— Разумная просьба, учитывая, что никто не знает, что можно ожидать от Майн, стоит только упустить её из виду. Вы думаете, что присматриваете за ней, а потом всё заканчивается подобным образом, — поддержал его Марк.

Разочарованно глядя на меня, Бенно постучал пальцами по столу, а Марк хоть и улыбался, но в его глазах не было веселья, отчего улыбка казалась пугающей. Я не могла спорить с ними и мне ничего не оставалось, кроме как смириться и слушать их. Затем к ним присоединился и Лутц.

— Майн, ты не обманешь меня таким лицом, — объявил Лутц, знающий меня лучше всех, и указал на меня пальцем. — Когда перед тобой книга, то ты ни за что не послушаешь своих слуг или кого-то ещё, если речь не идёт о том, что тебе самой нужно. Если Фран скажет, что ты разозлилась из-за того, что тебе помешали читать, или, что ты снова пропустила обед ради чтения… я попрошу, чтобы главный священник запретил тебе входить в библиотеку!

Только не это! Думаю, что благодаря наставлениям всех присутствующих, я буду следить за собой в храме и думать о своём здоровье.