Когда рыцари поднялись в воздух, сзади кто-то фыркнул.

— Это было бессмысленное благословение. Зачем вообще делать что-то настолько глупое? — насмешливо сказал один из оставшихся рыцарей.

— Шикико́за, почему ты так говоришь?! — спросил другой.

Из-за того, что они носили шлемы, в которых видны лишь глаза и рот, я не могла отличить их друг от друга. Я поняла лишь, что того, кто упрекнул меня, звали Шикико́зой, а того, кто попытался его образумить — Дамуэлем. Судя по их голосам, они оба были ещё довольно молоды. Вероятно, они только недавно достигли совершеннолетия, если вообще достигли.

— А я не прав? Разве не глупо тратить магическую силу для благословения рыцарей, когда её не хватает? Она полнейшая дура, — ответил Шикико́за, отбросив руку Дамуэля и указав на меня.

— Конечно, рыцари никогда не проиграют тро́мбэ даже без благословения, но благословение бога доблести Ангрифа всё равно будет очень полезно! Тем более, наша численность сейчас невелика.

Слушая их спор, я чувствовала, как у меня по спине катился холодный пот. Я просто хотела помолиться за успех главного священника и рыцарей в их сражении против тромбэ, но не думала, что та фраза, которую я выбрала, посчитав, что она будет уместна в присутствии дворян, превратится в настоящее благословение. Я и сама удивилась, когда моё кольцо на́чало внезапно светиться. Уверена, что если бы главный священник не дал мне то кольцо, мои слова не стали бы благословением. Это была просто случайность. Возможно, даже главный священник удивился.

Кроме того, пусть тот рыцарь и сказал, что глупо тратить магическую силу, но я остановила поток, как только заметила благословение, так что почти не истратила её. Не думаю, что с проведением ритуала возникнут какие-либо проблемы.

— Я прошу прощения, если своими действиями доставила вам неудобство. Этого больше не повторится.

Чтобы не возникло каких-либо проблем, я не стала оправдываться, а просто извинилась. На это Шикико́за лишь пренебрежительно фыркнул, но раз проблему удалось замять, меня это устраивало.

— Тебе не нужно беспокоиться о том, что сказал Шикико́за. Сейчас мало людей, а потому благословение, которое повышает магическую силу, будет оценено по достоинству... — успокаивающе произнёс Дамуэль, а затем указал в небо. — Посмотри туда. Скоро начнётся.

Я проследила за тем, куда указывал его палец, и сквозь ветви деревьев увидела рыцарей, летящих по кругу. Я слегка вытянулась и прищурилась, желая увидеть, как же они собирались победить этот чудовищный тро́мбэ.

— Xа-а-а! — послышался неразборчивый выкрик.

Я не могла понять, кто кричал и что именно, но после этого все рыцари подняли чёрное оружие, которое, казалось, излучало тьму.

— Что это? Фран, ты знаешь?

— Нет, это первый раз, когда я вижу битву так близко.

Как оказалось, служители редко сопровождали священников, которые отправлялись помогать рыцарскому ордену. Обычно один священник отправлялся вместе с рыцарями, чтобы обеспечить магическую поддержку, в то время как другой стоял наготове с божественным инструментом. Сейчас главный священник сражался вместе с рыцарями, а поскольку я просто не могла сама удержать божественный инструмент, который был в два раза больше меня, а Франу приходилось следить за моим здоровьем, взяли ещё и Арно.

— Священница-ученица, это оружие, которому Бог Тьмы дал свою божественную защиту. Если атаковать, влив в него магическую силу, то можно поглотить в два раза большее магической силы, чем ушло на атаку. Без такого чёрного оружия просто невозможно уничтожить тро́мбэ.

Я не ожидала, что дворянин решит мне всё объяснить, а потому с удивлением посмотрела на облачённого в доспехи Дамуэля. Так как он носил шлем, я практически не видела его лица, но ничто не свидетельствовало о том, что он смотрел на меня свысока из-за того, что я простолюдинка.

— Мало кому удаётся увидеть сражение рыцарей. Не стоит упускать такую возможность.

— Благодарю вас.

— Сначала используются стре́лы, чтобы ослабить тромбэ. Смотри, в синем плаще — это господин Фердинанд, — сказал Дамуэль, указывая на рыцаря, сидящего верхом на крылатом льве и натягивающего тетиву лука.

Это напоминало ябусамэ — японское искусство конной стрельбы из лука. Кроме того, только у главного священника за спиной развевался синий плащ. У всех остальных плащи были охристо-жёлтыми.

«Главный священник — вы удивительный! Удачи вам!» — мысленно подбадривала его я. Пусть с такого расстояния я и не могла разглядеть саму тетиву, но всё же была в состоянии различить движение его руки и выпущенную чёрную стрелу. Эта стрела разделилась на множество тонких черных стрел, которые обрушились дождём на гигантский тро́мбэ. Места, куда попадали стрелы, слабо взрывались со вспышками света. Тем не менее, гигантский тро́мбэ продолжал неистово размахивать ветвями, словно даже не заметил атаку.

— Чтобы разделить стрелу, требуется большое количество магической силы. И всё же господин Фердинанд может выпускать множество таких стрел. Это поразительно, не правда ли?

Судя по тому, как Дамуэль принялся расхваливать главного священника, он искренне им восхищался. Посреди всей этой похвалы Дамуэль пробормотал:

— Хотел бы я, чтобы он поскорее вернулся в орден…

Я удивлённо моргнула. Дамуэль, заметив, как я смотрю на него, неловко замолчал, после чего ответил.

— Пожалуйста, никому не говори об этом.

— Поняла. Я никому не скажу.

Я уже слышала, что главный священник не был воспитан в храме и, похоже, ранее состоял в рыцарском ордене. Это объясняло, откуда он знал Карстеда, и почему у него имелась такая же броня, как и у остальных рыцарей. Учитывая, что он казался человеком, в основном имевшим дело с документами, а также был весьма худощавым, да и характер у него не тот, что ожидаешь от рыцаря, я бы никогда не подумала, что он в прошлом служил в рыцарском ордене. Тем не менее сейчас, когда он сражался, я не чувствовала в этом чего-то неправильного, словно он находился в своей стихии. Главный священник по-настоящему разносторонний дворянин, умеющий обращаться и с пером, и с мечом.

«Хотела бы я, чтобы он поделился своими талантами со мной», — подумала я, смотря на то, как сражается главный священник. Синий плащ развевался у него за спиной, в то время как он обрушивал на тромбэ град стрел.

— Похоже, атаки начинают сказываться. Ты видишь, как тро́мбэ становится чёрным?

Как и сказал Дамуэль, теперь везде, куда попадали стрелы главного священника, появлялись чёрные точки. И эти крошечные чёрные точки увеличивались по мере того, как в них попадали новые стрелы.

— Да, я вижу. Ох… ветка.

Как будто сгнив в том месте, где виднелись чёрные пятна, одна из ветвей, которой раскачивал тромбэ, внезапно сломалась и с глухим стуком упала на землю, после чего засияла и исчезла.

Тем не менее гигантский тро́мбэ протянул одну из всё ещё здоровых ветвей, чтобы попытаться сбить летавших вокруг него рыцарей, но те оказались слишком проворны, чтобы он мог попасть. Между тем сами рыцари рубили и кололи ветви чёрными алебардами, отчего ветви темнели ещё сильнее, ломались и падали на землю. Наблюдая за падением ветвей, я даже не заметила, как кратер перестал расти.

Из-за того, что количество раскачивающихся ветвей уменьшилось, рыцарям теперь удавалось подлетать ближе к тромбэ и атаковать ствол. Пусть тот и был огромен, но тоже покрывался чёрными пятнами. Я легко могла сказать, что тро́мбэ терял силу с каждым нанесённым по нему ударом.

— Уже скоро… — пробормотал Дамуэль, немного расслабившись.

Изначально я беспокоилась о безопасности рыцарей, которым приходилось сражаться с гигантским тромбэ, но им не понадобилось много времени, чтобы почти разобраться с ним. Почувствовав облегчение, я похлопала себя по груди.

— Я не знала, как вообще можно сражаться с таким чудовищем. Я рада, что никто не пострадал.

— Пусть количество людей и невелико, но рыцари каждый год сражаются с тромбэ, поэтому мы не проиграем. К тому же в этот раз нам помогает господин Фердинанд. С его помощью срубить ветви оказалось гораздо легче.

Судя по всему, если бы главный священник не осыпал тромбэ градом стрел, то справиться с деревом оказалось бы заметно сложнее. Дамуэль сказал, что без атак с дальней дистанции рыцарям пришлось бы сражаться с ветвями в ближнем бою, что каждый год приводило к тому, что некоторые рыцари получали ранения.

Пусть я и не могла разглядеть выражение лица Дамуэля из-за шлема, но его голос был добрым и мягким. Улыбнувшись, я подняла голову и посмотрела на него, и тут сзади кто-то презрительно цокнул языком.

— Дамуэль, почему ты разговариваешь с этой простолюдинкой? Или ты просто не знаешь? Ну так вот, эта девка — простолюдинка. Дура, которая не знает своего места и пытается вести себя как дворянка только из-за того, что ей разрешили носить синие одежды. Как бы сильно количество дворян не уменьшилось, я просто не могу понять, о чём только думал господин Фердинанд, дав ей синие одежды.

— Шикико́за, о чём ты говоришь? Такого не может быть.

Потрясенный тон Дамуэля дал мне понять, что он не знал, что я была простолюдинкой. Причина, по которой он ранее так любезно объяснял мне происходящее, вероятно, заключалась в том, что он считал меня священницей-ученицей, отправленной в храм дворянской семьёй.

Стараясь держаться подальше от питающего ко мне неприязнь Шикико́зы и расстроенного осознанием того, что я оказалась простолюдинкой, Дамуэля, я сделала шаг назад. Будет очень плохо, если они начнут вести себя так же, как глава храма, когда тот узнал, что я из бедной семьи.

— Но это правда. Во время церемонии звёздного сплетения глава храма посетил дом моей семьи и жаловался, что очень страдает из-за того, что одна простолюдинка сеет смуту в храме, — сказал Шикико́за.

Так значит, всему виной был глава храма! Я практически забыла о нём, потому что с тех пор не встречалась с ним в храме, и он не чинил мне каких-то препятствий, но оказалось, что он всё это время жаловался на меня дворянам. Это плохо. Разве не складывается опасная ситуация?

Поскольку я была простолюдинкой, то просто не могла спорить с дворянами. К тому же глава храма наверняка исказил правду о случившемся в угоду своим интересам. Подобная клевета на меня была очень опасна, особенно в ситуации, когда я находилась вместе с рыцарским орденом, который состоял исключительно из дворян.

— Ну же, скажи что-нибудь, простолюдинка, — презрительным тоном произнёс Шикико́за.

Но даже если он и велел мне сказать что-нибудь, я не знала, что именно он от меня хотел. А если я скажу что-то не то, то неизвестно, как он, дворянин, может поступить. Вот только моё молчание привело к тому, что Шикико́за ещё больше разозлился. Его губы изогнулись в садистской усмешке, и он сказал:

— Что, не смеешь открыть свой поганый рот, поскольку господина Фердинанда здесь нет?

— Шикико́за, перестань! Нам приказано защищать её! — возразил Дамуэль, встав передо мной. — Её статус никак не влияет на порученную нам работу!

Однако он лишь подлил масла в огонь гнева Шикико́зы.

— Заткнись, Дамуэль! Знай своё место! Не смей перечить мне снова!

Дамуэль стиснул зубы и отступил в сторону. Теперь меня и Шикико́зу больше ничего не разделяло, и он шаг за шагом приближался ко мне. Вид надвигающегося злобного человека в доспехах вселял в меня ужас.

Я сильно испугалась. Ноги начали дрожать, а зубы стучать. Мне хотелось сбежать, но ноги просто не слушались. Видя, как я испугана, Шикико́за усмехнулся и поднял на меня закованный в металл кулак.

— Госпожа Майн! — воскликнул Фран, выбежав передо мной, чтобы защитить.

— Пошёл прочь! Не мешай! — рявкнул Шикико́за, отбросив его так сильно, что Фран буквально отлетел.

— Фран!

Я кинулась к Франу, но Шикико́за остановил меня, схватив за волосы. Я почувствовала, как он резко потянул за них, вырвав немного волос.

— Ай!

— Госпожа Майн! — выкрикнул Фран, быстро встав и собираясь броситься ко мне, чтобы спасти.

— Фран, не двигайся! — резко остановил его Арно. — Иначе твоя госпожа будет наказана за твоё неподобающее поведение. Не усугубляй ситуацию ещё больше.

Услышав слова Арно, Фран плотно сжал губы и замер. Увидев это, Шикико́за довольно усмехнулся и вновь сильно потянул меня за волосы.

— А теперь слушай, простолюдинка. В такие моменты ты должна извиниться за грубость твоего слуги.

Мне нужно было поступить так же, как сейчас поступил Фран. Просто смириться с происходящим. Мне не раз говорили не спорить с дворянами, а потому в сложившейся ситуации безопаснее всего было просто извиниться.

— Прошу прощения, что мой слуга оскорбил вас.

Вот только мои извинения лишь разозлили Шикико́зу. Он пнул меня, отчего я отлетела, ударившись о землю. Попа болела, а голова пульсировала от боли, но, по крайней мере, он больше не держал меня за волосы.

— Почему это ты так дерзко смотришь на меня?! Хочешь, чтобы я выколол тебе глаза?! — выплюнул Шикико́за.

После этого он приложил руку к камню на тыльной стороне левой руки и, казалось, вытащил из него слегка светящуюся волшебную палочку. Затем Шикикоза пробормотал «ме́са*», и тонкая палочка превратилась в небольшой нож. Лезвие ножа блестело на солнце. Когда я увидела, как Шикикоза взмахнул передо мной ножом, у меня перехватило дыхание. По спине заструился холодный пот, а сердце, казалось, готово было вырваться из груди. Я так испугалась, что даже не могла встать, а лишь смотрела на блестящее лезвие.

— Шикико́за, остановись! Мы должны защищать ее! Она ведь священница-ученица, которой предстоит провести ритуал! — воскликнул Дамуэль, протянув к Шикикозе руку, как только у того появился нож.

Шикико́за просто отбросил руку Дамуэля и вновь взмахнул ножом.

— Да заткнись же! Чтобы выполнить ритуал, глаза ей не нужны!

Свернувшись калачиком, я прикрыла голову руками.

— Вот так и должны вести себя простолюдины! Свернувшись от страха перед нами, дворянами!

Плотно зажмурившись, я ничего не видела, но на фоне злобных слов Шикикозы послышались взмахи крыльев. Я посмотрела вверх и за доспехами и ножом увидела синий плащ, развевающийся высоко в небе.

— Главный священник! — выкрикнула я, вставая, поскольку знала, что он единственный мог защитить меня от Шикико́зы.

Вот только услышав мой выкрик, Шикико́за поспешно опустил руку, в результате чего нож рассёк тыльную сторону моей левой руки, которой я прикрывала голову.

— Ай-ай!

— Зачем ты так резко встала, дура?!

Почувствовав, что порез сильный, я убрала руку с головы и увидела, что не ошиблась. Рана действительно оказалась глубокой, и из неё не останавливаясь текла кровь. Понимая, что если начну жаловаться, дворяне могут просто убить меня, я поспешно оттянула рукав, чтобы не испачкать церемониальные одежды, и удерживая его правой, вытянула левую руку перед собой.

— Госпожа Майн, позвольте мне обмотать вашу руку тканью, — произнёс Фран, сразу же опустившись рядом со мной на колени, и засунул руку в поясную сумку.

Похоже, он приготовил ткань на случай, если я случайно поранюсь. Мои слуги действительно замечательные.

— Спасибо, Фран.

Кровь из раны текла до запястья и с него капала вниз. Вот только стоило моей крови впитаться в землю, как та зашевелилась, и послышались какие-то странные шорохи. Я в замешательстве смотрела, как капает кровь, а земля под ней с похлопыванием шевелится. С каждой каплей шум нарастал, как вдруг внезапно из-под земли показалось множество ростков тро́мбэ.

— А-а! — выкрикнула я.

Тромбэ, прорастающий там, куда капала моя кровь, рос с гораздо большей скоростью, чем тот, что я видела раньше. В мгновение ока он обвился вокруг моих ног.

—Ой! Нет!

Я отчаянно пыталась трясти ногами, чтобы отбросить поросль тромбэ, но каждый новый побег с огромной скоростью обвивал ноги. Мне удалось сорвать с себя один из ростков, но остальные плотно обернулись вокруг лодыжек, в результате чего я не могла сделать и шага. А в это время капающая с моей руки кровь вызвала появление ещё бо́льшего количества ростков тро́мбэ, с огромной скоростью обвивающихся вокруг меня.

— Это не моя вина! Ты сама виновата, что встала! — в панике закричал Шикико́за.

Рубанув по тро́мбэ ножом, он отступил назад, чтобы оказаться подальше от меня.

— Госпожа Майн!

Фран, не имея ножа, попытался сорвать тромбэ с меня голыми руками, вот только ростки настолько окрепли, что просто так их было уже не оторвать. Тромбэ добрался мне до колен, а затем начал опутывать и бёдра. Изначально ростки тромбэ были беловатыми, с зелёными листьями на концах, но по мере роста стебли становились коричневыми, как у взрослого дерева. Постепенно побеги, что оплетали меня, становились всё толще, при этом сжимая достаточно сильно, чтобы причинять боль. Тем временем из земли начали прорастать новые побеги.

— Ученица! — закричал Дамуэль.

Из тыльной стороны его левой перчатки появилась светящаяся волшебная палочка, которую он сразу же превратил в нож. Вот только к тому моменту вокруг меня обвились уже десять, а может и двадцать побегов тро́мбэ.

— Держись, мне требуется получить божественную защиту Бога Тьмы. Я помогу тебе, как только смогу.

Дамуэль принялся произносить слова молитвы. Она сильно напоминала молитву, которую я произносила во время церемонии клятвы. Он восхвалял бога и молил его о божественной защите. Другими словами, молитва оказалась достаточно длинной, чтобы тромбэ успел заметно вырасти.

Я была очень напугана! Зубы стучали. В моей памяти всплыла картина, как тромбэ высосал всю жизнь из повалившегося дерева в кратере.

Страшно! Мне было так страшно! От мысли, что я повторю судьбу того дерева, у меня на глазах выступили слёзы. Я взмахнула руками, надеясь скинуть с себя поросль, однако это привело лишь к тому, что там, куда попала кровь, из земли показались новые побеги.

Поросль, что ранее оплела мои бёдра, теперь уже обвивала талию и живот. Из-за страха я не могла даже пошевелиться и громко позвала на помощь.

— Лутц! Лутц! Помоги мне, Лутц!

1. ↑ messer [ˈmɛsɐ] (нем.) — нож.