На следующий день после моего возвращения в храм с весеннего молебна все принялись за уборку приюта и мастерской, поскольку на следующий после него день после третьего удара колокола должна была состояться экскурсия для Сильвестра и главного священника. Все были заняты с самого утра.

— Госпожа Майн, так сойдёт? Эм-м, я хочу сказать, будет ли так нормально?

— Всё хорошо… Гил, ты делаешь большие успехи.

Вернувшись с весеннего молебна я обнаружила, что в моё отсутствие манера говорить Гила немного улучшилась. Священнослужители в серых одеждах, которые раньше были слугами, учили детей в приюте хорошим манерам, а работая в мастерской, они консультировали Гила касательно того, как он говорит.

— Дети всё время твердят, что раз я слуга, то должен поторопиться и научиться говорить лучше, чтобы не позориться… не так… чтобы не опозорить свою госпожу.

Я понимала, что дети хотели опробовать новую манеру говорить, которой они научились сами, но я также понимала, почему Гил был раздражен тем, что они усложняют ему жизнь.

— Они верно говорят. Раз ты мой слуга, то рано или поздно тебе придётся научиться правильно говорить. Это хорошая возможность для тебя.

— Госпожа Майн, я буду из кожи вон лезть… я буду усердно стараться, чтобы вы не заменили меня кем-либо другим.

Гил опустился на колени рядом со мной и нахмурился, явно недовольный собой, но я не понимала, откуда у него такие страхи.

— Эм-м? Подожди, Гил, почему ты беспокоишься об этом?

— Потому что здесь много людей, которые лучше меня, — выдавил он, печально опустив голову.

Он объяснил, многие дети тоже загорелись идеей стать моими слугами, раз такой нарушитель спокойствия, как Гил, который бо́льшую часть времени проводил в камере покаяния, смог стать моим слугой. Потому что если кто-то вроде него может это сделать, то нет никаких причин, почему бы и им не стать моими слугами. Он боялся, что я заменю его, и упорно трудился, чтобы научиться делать то, что не могли другие дети. Может быть это из-за того, что он проводит так много времени в мастерской, изучая новую работу и рассматривая Лутца как своего соперника?

Я сидела на стуле, так что мне было легко погладить Гила, опустившегося на колени, по голове. Я протянула руку и погладила его по светлым волосам.

— Гил, я знаю, как много ты работаешь. Я могу взять новых слуг, когда это станет необходимо, но я никогда не заменю тебя.

— Правда?

Похоже от моих слов ему стало легче и его лицо смягчилось. У слуг, как правило, было очень мало гарантий. Они могли быть заменены по малейшей прихоти своего хозяина. Но я не собиралась заменять Гила, если только он не начнёт выполнять работу крайне плохо.

— Кстати, Гил, ты хотел со мной о чём-то поговорить?

— Всё так. Должны ли мы продолжать работать в мастерской, даже когда придут священники?

— Да. Они хотели бы посмотреть, какую работу мы там выполняем. Я знаю, что даже моего присутствия достаточно, чтобы все стали нервничать. Боюсь, что из-за присутствия главного священника и другого священнослужителя в синих одеждах, все будут нервничать ещё больше, но я прошу вас хорошо постараться. Не мог бы ты рассказать об этом всем?

— Как пожелаете.

Вскоре после ухода Гила, Фран пригласил ко мне посетителей из компании «Гилберта». Это были Бенно, Лутц и Леон. Похоже, что Марк остался, чтобы позаботиться о магазине.

— Доброе утро, госпожа Майн. Для меня было честью получить ваше приглашение в этот прекрасный день, — поприветствовал меня Бенно.

Я проводила всех троих на второй этаж, а затем велела Розине и Делии спуститься на первый. Было понятно, что они сделают вид, что не слышат, как мы небрежно разговариваем после того, как они уйдут из комнаты.

— Вот, Майн, у меня есть одежда, которую ты просила. И на всякий случай обувь.

— Спасибо, Лутц.

Я забрала у него свёрток с одеждой и обувью. Позже мне нужно будет отдать его Сильвестру, а пока я положила его на свой рабочий стол и вернулась к столу для гостей. Бенно, облачённый в одежду, подобающую знати, бросил на меня недоверчивый взгляд.

— Так что же за дворянин этот другой священник?

— Я не знаю.

— Серьезно?

Бенно пристально смотрел на меня, желая получить как можно больше информации, но я не могла помочь, поскольку и сама ничего не знала.

— Его зовут Сильвестр, но как я могла что-нибудь узнать о его семье?

— Ты могла бы спросить его. Научись собирать как можно больше сведений, идиотка.

Это правда, что торговец хотел бы знать всё о семье клиента, вот только я хотела знать, как держаться от Сильвестра подальше. И всё же Бенно снова накричит на меня, если я ничего не скажу, а потому я попыталась вспомнить хоть что-нибудь, что узнала во время весеннего молебна.

— Он очень странный. Но мне сказали, что под его гнилой оболочкой доброе сердце.

— Послушай, меня это не волнует. Мне нужно знать размер его семьи, какие связи у них есть, его вкусы, и другие вещи, которые позволят мне вести с ним дела и получать деньги.

— Ох, понятно. Простите. Во время поездки я изо всех сил старалась избегать его, так что не узнала ничего такого.

Я ответила ему от чистого сердца, на что Бенно опустил голову и разочарованно вздохнул.

— Господин Бенно, вы сами всё это узнаете, когда я познакомлю вас с ним в мастерской. Это будет гораздо надёжнее, чем полагаться на меня.

— Да, нет смысла ожидать от тебя слишком многого. Просто не забудь меня представить и не наделай глупостей.

Похоже, Бенно решил, что подобный исход всяко лучше, чем если бы я запаниковала, и вовсе не предупредила его о визите главного священника и Сильвестра. Тот факт, что с этим было не поспорить, немного опечалил меня.

— Хорошо, увидимся позже. Постарайся ничего не испортить, — попрощался со мной Бенно.

В итоге, почти ничего не узнав, Бенно отправился вместе с Лутцем и Леоном в мастерскую.

***

Пока я упражнялась на фешпи́ле, прозвучал третий удар колокола. Я в напряжении встала со своего места, а Фран, взяв свёрток с одеждой, которую принёс мне Лутц, и сказав, что нам пора идти, первым покинул комнату. Я пошла за ним, а Дамуэль шёл рядом со мной.

— Розина, Делия, я доверяю вам свои покои.

— Как пожелаете, госпожа Майн. Мы будем ждать вашего благополучного возвращения.

Когда мы добрались до комнаты главного священника, он что-то писал за своим письменным столом, а Сильвестр слонялся рядом, готовый отправляться.

— Прошу прощения, что заставила вас ждать, — сказала я.

— Хорошо, пойдём, — ответил Сильвестр.

Я не могла понять, почему он выглядел таким взволнованным, словно человек, отправляющийся на поиски приключений. Насколько я знала, посещение мастерской и приюта, вероятно, не будет таким уж весёлым. Может быть, ему не терпелось увидеть мастерскую, потому что в районе дворян такого нет.

— Господин Сильвестр, прежде чем мы уйдём… Вот одежда, которую вы просили, а также, на всякий случай, несколько деревянных башмаков, которые обычно носят в нижнем городе.

— Ты так быстро всё это достала? Неплохо.

— Они подержанные. Это не то, что делалось на заказ.

Фран передал одежду и обувь слуге Сильвестра, который принял их с противоречивым выражением лица.

Я понимала, что он, вероятно, не хотел держать в руках подержанную одежду простолюдинов, вот только его хозяин был тем, кто просил её.

— Вы все, оставайтесь здесь. Всё будет в порядке, если только Фран и Дамуэль пойдут с нами. Если нас будет сопровождать слишком много людей, то в маленьких комнатах станет тесно, — объявил Сильвестр для Арно и своих слуг.

В приюте, вероятно, места бы ещё хватало, но вот мастерская определённо была бы тесноватой, если слишком много людей зашли в неё разом.

— Теперь можно идти.

Главный священник закончил свою работу, и мы отправились в приют. Фран шёл впереди, Сильвестр и главный священник следовали за ним, а мы с Дамуэлем сзади. В итоге, по пути туда Сильвестр потерял терпение из-за моей медленной ходьбы. Он резко повернулся и указал на меня.

— Дамуэль, просто возьми её и неси. Я никогда не видел никого медлительнее, чем она.

— Не могли бы вы хотя бы сказать это так, чтобы он «подхватил меня на руки»?

— Обычно эскорт должен всё время держать руки свободными, но я сильнее Дамуэля, так что на этот раз это не должно стать проблемой.

Несмотря на то, как это выглядело, я на самом деле делала всё возможное, чтобы идти так быстро, как только могла. Проблема заключалась в том, что Сильвестр и главный священник были очень высокими, что даже моей скорости бега не хватало, чтобы поспевать за их быстрой ходьбой. Честно говоря, я почувствовала некоторое облегчение, когда Дамуэль взял меня на руки, так как у меня перехватило дыхание.

— Это сиротский приют, — сказал Фран, толкнув скрипучую дверь, ведущую в столовую корпуса для девочек.

Внутри нас ждали Вильма, две служительницы и два служителя. Все они стояли на коленях. Некрещёные дети тоже собрались там и стояли на коленях, но их было немного трудно разглядеть позади взрослых. Бенно посоветовал нам не показывать во время визита, что они тоже работают, так как в нижнем городе детям вообще запрещалось работать до крещения.

— Добро пожаловать. Мы чрезвычайно польщены вашим визитом.

— Главный священник, господин Сильвестр, это моя помощница Вильма. Она руководит приютом и заботится о некрещёных детях.

Главный священник поднял бровь, словно что-то вспомнив.

— Насколько я помню, именно ты ответственна за прекрасные изображения в книгах Майн. Твои усилия достойны похвалы.

— Я-я польщена, — ответила Вильма дрожащим голосом, не ожидав, что главный священник похвалит её.

Она, вероятно, предполагала, что главный священник ничего не знает о какой-то священнослужительнице в серых одеждах. Из-за того, что её волосы были туго стянуты на затылке, было хорошо видно, как она покраснела до кончиков ушей.

— Я думал, что в приюте будет беспорядок из-за всех маленьких детей, но вижу что тут довольно чисто.

Сильвестр вышел на середину комнаты и повернулся, оглядываясь по сторонам.

— Это потому, что все усердно работают, чтобы содержать его в чистоте, — ответила я, гордо выпятив грудь.

Приют содержался в такой чистоте благодаря тому, что Вильма взяла на себя ведущую роль в уборке, и говорила всем о том, как важно поддерживать место где вы едите в чистоте.

— Все дети такие же маленькие как и ты, да? Неужели нет детей младше них?

— В данный момент нет…

Там не было детей младше этих, потому что им не давали ни еды, ни ухода, и в результате они умерли. Сильвестр должен был это знать, и его игра в дурака злила меня. Но что бы я ни сказала, это не вернёт их обратно.

— Между прочим, господин Сильвестр, я уже прошла церемонию крещения.

— Это не отменяет того, что ты такая же маленькая, как они.

Несмотря на то, что я, вероятно, была ниже многих из них, но летом будет уже целый год с тех пор, как я была крещена. Я надулась, но Сильвестр просто проигнорировал это и побрёл в сторону столовой, похоже, заинтересовавшись коробками, сложенными в углу.

— Майн, что это такое?

— Это книги и игрушки для обучения детей чтению. В основном, всё это было сделано в мастерской.

Сильвестр достал детскую книгу со священными текстами и пролистал несколько страниц. Затем он посмотрел на ка́руту и карты и нахмурился. Главный священник, наблюдавший за происходящим со стороны, поднял мешочек с ка́рутой и пристально посмотрел на меня.

— Майн, ты не сообщала мне об этом.

— Это ка́рута. Полезная игрушка для изучения букв. Я сделала их для одного из моих слуг, который хотел научиться читать, а затем сделала ещё для приюта. Она пока не может быть произведена для продажи, так как Вильме требуется вручную рисовать изображения для каждой карточки, а потому я не думала, что следует сообщать о ней, — объяснила я.

Главный священник задумался, положив руку на подбородок.

— Просто чтобы подтвердить, ты изготовила её не с целью продажи?

— Да. Пусть я и продала права господину Бенно, но ещё не слышала, чтобы он начал их производить.

Бенно сказал, что они будут продаваться, но насколько мне известно, он ещё не превратил их в товар. Возможно, он пытался найти художника. Я продолжила.

— Я смогла запомнить имена богов и названия божественных инструментов благодаря чтению священных текстов, и сделала ка́руту для детей чтобы они могли сделать то же. Дети в приюте достаточно искусны в игре. Они полностью запомнили как текст, так и изображения на карточках.

— Это так? Я хочу увидеть их в игре. Давайте.

От внезапного требования Сильвестра, дети начали нервно переводить взгляд с меня на Вильму. Я более или менее предвидела, что скажет Сильвестр, а потому спокойно взяла каруту и улыбнулась детям.

— Как насчёт того, чтобы я читала карточки, а вы будете играть?

— Как пожелаете, госпожа Майн.

Все дети выглядели напряженными из-за незнакомого священника, но как только они сфокусировались на каруте, их глаза стали более серьезными, а тревога исчезла с лиц.

— Эта девочка взяла больше всех карточек, а значит, что она выиграла игру.

— Молодец, — сказал Сильвестр победительнице, выслушав мои объяснения.

Главный священник, наблюдавший за тем, как дети убирают карточки каруты, посмотрел на меня сверху вниз.

— Майн, ты всё это запомнила? И дети могут прочитать все карточки с текстом?

— Да. Все дети из приюта легко могут читать карточки с текстом, и они даже могут читать детскую книгу со священными текстами. Они научились этому за зиму.

— За зиму? Серьёзно? — глаза Сильвестра расширились от шока.

Я снова выпятила грудь и широко кивнула.

— Всё верно. Пока зимой идёт снег, делать ведь особо нечего, верно? Старшие дети могли помогать в мастерской, а младшим оставалось только читать и играть в каруту. Они знают числа благодаря игре в карты, а также могут провести небольшие расчёты.

Я описала впечатляющие результаты зимней школы с высоко поднятой головой, но главный священник почему-то покачал головой.

— Майн...

В его голосе послышалось раздражение, несмотря на то, что Фран наверняка сообщал ему об этом раньше.

— В чем дело, главный священник?

Он немного помолчал, затем вздохнул и сказал:

— Это может подождать.

По выражению его лица было ясно, что он собрал всю свою силу воли, чтобы промолчать о том, что он хотел сказать. Такое чувство, что вскоре меня отчитают. Но почему? Я в замешательстве склонила голову набок, но тут Сильвестр схватил меня за плечо.

— Ладно, веди меня в мастерскую.

— Конечно.

Идя своим обычным шагом, я направилась к чёрному ходу, который вёл вниз по лестнице здания для девочек.

— Госпожа Майн, я не думаю, что нам следует вести гостей этим путём... — сказала Вильма встревоженным тоном.

Я тут же пришла в себя, остановилась на месте и резко обернулась. Разумеется, чёрный ход — это не тот путь, которым следует вести гостей. Но, похоже, что из-за моего внезапного изменения направления, оба священника подумали, что я что-то скрываю, и их лица немного ожесточились, когда они посмотрели на лестницу.

— Постой. Что ты там скрываешь? — спросил главный священник.

— Это просто чёрный ход, которым мы обычно пользуемся, чтобы попасть в мастерскую. Но поскольку вы с господином Сильвестром — гости, я должна отвести вас туда надлежащим образом, — объяснила я. — Я была небрежна.

Главный священник нахмурился.

— Чёрный ход в приюте? Я никогда о нём не слышал.

— Проведи нас там.

По их просьбе, я как обычно последовала за Вильмой вниз по лестнице. Подвал здания для девочек был кухней, и там как раз готовили обед. Мы услышали, как болтают девушки и почувствовали доносящиеся оттуда приятные запахи. Но все разговоры прекратились в то же мгновение, как там появилась Вильма, торопливо спускающаяся по лестнице. К тому времени, как мы со священниками добрались до кухни, все стояли на коленях у стены. В большой кастрюле варилось много супа.

— Хм, так это здесь вы готовите еду для сирот?

— Да. Хотя обычно здесь готовят только суп.

Я объяснила, что мы сами варили суп, поскольку божественных даров было недостаточно. Оба священника, вероятно никогда не посещали свои кухни, а потому они с больши́м интересом разглядывали кипящий котёл.

— Эта штука похожа на суп, который мы ели во время весеннего молебна.

— Всё потому, что я научила их тому же рецепту.

Сильвестр посмотрел на меня сверху вниз, прищурившись.

— Разве это не слишком роскошно для сирот, есть такое каждый день?

Его слова были раздражающими. Сироты были вынуждены сами зарабатывать деньги и готовить себе еду, потому что священников стало меньше, а следовательно и передаваемых ими божественных даров. Ни в коем случае нельзя было назвать простой суп чем-то роскошным для них. Но разумеется, я не могла выразить своё недовольство такому священнику как Сильвестр.

— Кстати, разве здесь не делают какие-то сладости простолюдинов? Помнится, Дамуэль докладывал о чём-то подобном.

Услышав вопрос главного священника, Сильвестр широко распахнул глаза.

— Сладости?! Теперь это точно слишком роскошно!

— Вы говорите, что это слишком роскошно, но в отличие от сахара и мёда, которые могут купить дворяне, сладости простолюдинов, о которых идёт речь, изготавливаются из фруктов, которые можно собирать только солнечным зимним утром. Это не то, что едят каждый день. Кроме того, детей в приюте так много, что каждому достаётся совсем немного. Хотя оно того стоит, поскольку это сладкий вкус зимы. Не так ли, господин Дамуэль?

Дамуэль кивнул, переводя взгляд с Сильвестра на главного священника, которые впились в него глазами. Сильвестр, в частности, смотрел на него с особой завистью.

— Дамуэль, похоже, что ты неплохо здесь устроился?

— Думаю, что это не так. В моём положении много трудностей.

Охранять меня было нелёгкой работой для такого человека, как Дамуэль. Поскольку высшие дворяне назначили его защищать меня, его сердце готово было остановиться всякий раз, когда я теряла сознание.

— Суп выкипит, если мы останемся здесь, поэтому я предлагаю пойти в мастерскую.

Я подтолкнула нас к выходу, так как не хотела иметь дело с Сильвестром, если он начнёт требовать от меня попробовать паруладьи. Затем мы прошли мимо молитвенного зала, направляясь к зданию мальчиков.

— Это «мастерская Майн», — сказал Фран, когда мы вошли.

Повторилась та же ситуация, что и в здании для девочек. Мальчики находящиеся в мастерской прекратили свою работу и подошли к стене, где опустились на колени. Среди них было и трое из компании «Гилберта».

— Теперь, когда снова наступила весна, мы начали изготавливать растительную бумагу. Как только у нас будет большой запас бумаги, мы начнём делать больше книжек с картинками.

Те, кто были в мастерской, работали над изготовлением и сушкой бумаги, так как сегодня они не могли пойти в лес. Сильвестр огляделся и фыркнул.

— Майн, а где вы делаете те игрушки?

— Они были сделаны за зиму. Время их изготовления уже прошло. Мы могли бы легко сделать больше, если бы заказали материалы, но сейчас мы сосредоточены на изготовлении бумаги для книжек с картинками, — объяснила я.

Сильвестр растерянно заморгал своими тёмно-зелёными глазами.

— Зачем сосредотачиваться на бумаге и книжках с картинками, когда игрушки веселее и продавались бы, наверное, лучше?

— Потому что я хочу книги.

Было ли что-то плохое в том, чтобы использовать мою собственную мастерскую для изготовления того, что я хотела? Нет. Я хотела книги независимо от того, будут ли они продаваться или нет. Мастерская Майн существовала именно для этой цели.

У Сильвестра отвисла челюсть, словно он не мог поверить своим ушам.

— Эй... Ты и правда делаешь всё, что хочешь, да?

— Эм-м, господин Сильвестр, я не хочу слышать это от вас.

Никто не воплощал идею «делать всё, что хочешь» больше, чем Сильвестр. Пока мы с Сильвестром недоверчиво смотрели друг на друга, главный священник потер виски́.

— Правда в том, что вы оба — источники бесконечной головной боли для меня.

— Ну да… — простонала я.

— В любом случае, Майн, я хочу увидеть мастерскую за работой. Все! Возвращайтесь к работе.

В отличие от меня, Сильвестр проигнорировал колкие слова главного священника и вместо этого приказал служителям вернуться к своей работе. Все они аккуратно встали и вернулись на свои места. Бесспорно, в том, чтобы делать всё что хочешь, Сильвестр был впереди меня.

Когда служители вернулись к работе, только трое из компании «Гилберта» остались стоять на коленях у стены.

— Главный священник уже знает этих троих, но позвольте представить их вам, господин Сильвестр. Это господин Бенно из компании «Гилберта» и его ученики-да́пла Лутц и Леон.

— А-а, тот торговец, который продает то, что вы делаете здесь.

Сильвестр, наблюдая за работой в мастерской, посмотрел вниз на Бенно и остальных.

— Всё верно. Почти всё, что сделано в мастерской Майн, продаётся через компанию «Гилберта». Ресторан, который вас интересует, также создается компанией «Гилберта». Пожалуйста, окажите им свою благосклонность.

— Ах да, Бенно, подними голову. Я разрешаю тебе поговорить со мной.

— Это больша́я честь для меня, — сказал Бенно, поднимая глаза.

Внезапно он замер. Ни слова приветствия не слетело с его губ, и я услышала, как он тяжело сглотнул.

— Господин Бенно? — спросила я в замешательстве.

— Да будут благословенны чистые потоки богини воды Фрютрены, что свели наши пути вместе. — выдавил Бенно, прежде чем снова опустить голову.

Сильвестр взглянул на него сверху вниз и, задумчиво подперев рукой подбородок, усмехнулся. Почему он напоминал мне хищника, который только что нашёл новую добычу?

— Бенно, тот ресторан, который ты собираешься открыть, кажется мне довольно интересным. Я уже давно хотел основательно расспросить о нём. Давай пройдём в другую комнату и хорошенько всё обсудим. Следуй за мной.

— Понял, — ответил Бенно, неуверенно поднимаясь.

Он выглядел таким больным, что я не могла не позвать Сильвестра.

— Господин Сильвестр, помните о своём обещании не красть наших поваров.

— Эта мысль даже не приходила мне в голову. Это просто деловая беседа.

— Если так, то всё в порядке.

Деловые переговоры были специальностью Бенно, и мне не нужно было вмешиваться.

— Майн, что это за машина? — спросил главный священник, отвлекая моё внимание от Сильвестра, который уводил Бенно.

Он смотрел на обычный пресс, который мы превращали в печатный станок.

— Это новый печатный станок. Он ещё не вполне закончен, но выглядит гораздо лучше, чем до того, когда я отправилась на весенний молебен. Я не могу дождаться, когда мы завершим его.

— И как вы его используете? Я получил отчёт об этом от Дамуэля, но не смог понять что к чему.

Чтобы ответить на вопрос главного священника, я подозвала Гила и решила продемонстрировать процесс.

— Гил, пожалуйста, приготовь чернила. Главный священник, это металлические подвижные литеры, и из букв на них мы можем собрать какой-либо текст.

— Подвижные литеры? Они похожи на крошечные печати.

Пока главный священник рассматривал литеры в своих руках, я попросила Франа принести мне верстатку, чтобы я могла составить из литер короткое предложение. Затем Гил положил их в форму и зафиксировал на месте, вставив дощечки с обеих сторон.

— Госпожа Майн, всё готово.

— Тогда не мог бы ты показать процесс печати? Пожалуйста, воспользуйся бумагой, которая не получилась.

Гил положил форму на печатный станок и смазал её чернилами. Затем он положил сверху бумагу.

— Следовало бы перемещать эту часть печатного станка, чтобы плотно прижимать бумагу к буквам и равномерно распределять чернила, но поскольку пресс ещё не готов, нам придётся потереть о неё баре́н. Как только это будет сделано, мы отложим бумагу в сторону, чтобы высушить её и распечатать следующий лист, но сейчас мы просто напечатаем текст на другой части этого же листа, чтобы сэкономить бумагу.

Гил снова и снова печатал на листе бумаги одно и то же предложение. Пока главный священник изумлённо смотрел на меня, я с гордостью объяснила, что после завершения пресса чернила будут наноситься гораздо быстрее, чем сейчас с баре́ном. Я ожидала, что главный священник начнёт хвалить печатный станок, но вместо этого он просто приложил руку ко лбу.

— Это изменит историю… Да, теперь я понимаю.

— Эм-м… Простите?

Я думала, что главный священник будет вне себя от радости, учитывая что все его книги были такими дорогими, но оказалось, что это не так. Он посмотрел на меня сверху вниз и слегка улыбнулся. Впрочем, напряжённый взгляд его светло-золотистых глаз казался очень обеспокоенным.

— Майн, нам много о чём придётся поговорить.

А-а? Я ведь сообщила ему об этом через Франа и Дамуэля, разве нет? Почему тогда он говорит такое?