Итак, я начала свою жизнь в дворянском районе, но она полностью отличалась от того, к чему я привыкла как в нижнем городе, так и в храме. Дни были наполнены одним шокирующим откровением за другим, с каждым из которых всё труднее было поверить в то, что только одна стена разделяла эти две совершенно противоположные стороны города.

Первым большим отличием были ванные комнаты. Здесь не справляли нужду в ведро, которое затем выливали в окно — нет, это была настоящая ванная комната с туалетом. Однако это был не унитаз со смывом или что-то в этом роде. В этом туалете имелась глубокая дыра, а внизу извивалась какая-то мягкая скли́зкая штука. Если честно, я закричала, когда впервые увидела это. Очевидно, это склизкое нечто растворяло наши отходы, но к этому нужно было привыкнуть.

Серьезно, это отвратительно! И меня пугает мысль, что оно может выбраться оттуда!

Я по-прежнему отказывалась идти в туалет ночью одна, прося, чтобы каждый раз кто-нибудь проводил меня туда, но, к счастью, я все ещё выглядела достаточно маленькой, чтобы никого это не смущало. От всего сердца я радовалась, что я благородная девушка, за которой всё время следил хотя бы один слуга.

Помимо странной ситуации с туалетом, в доме также была ванна — роскошь, по которой я так скучала. Служанки всегда помогали мне одеться и умыться, но я не особо возражала против этого, так как я уже привыкла купаться с Тули. Мне не удавалось дотянуться до спины, а потому я просила её об этом. Я считала расточительным использовать так много дорогого ароматного мыла, но я перестала об этом думать, когда они начали массировать меня. Это было прекрасно. Вот только они также использовали это мыло, чтобы мыть мои волосы, а это значит, что после этого они оказывались сухими. Расчесывать их стало труднее, и весь блеск и шелковистость исчезли.

— Мама, у меня есть просьба.

— Вот как, и какая же?

— Пожалуйста, свяжитесь с компанией «Гилбе́рта». Без унишама мои волосы начинают повреждаться.

Поначалу Эльвира казалась недовольной идеей вызвать торговца, который в лучшем случае вел дела с низшими дворянами, но в конце концов она согласилась, после того как я упомянула, насколько шелковистыми мои волосы становятся после унишама.

Бенно и Марк прибыли в назначенный день с коробкой, наполненной продуктами. Когда они вошли в комнату, у них обоих было серьёзное выражение на лице, которое они принимали во время работы. Я надеялась, что их будет сопровождать Лутц, но его нигде не было. Я могла догадаться, что он ещё не был готов посетить дом высшего дворянина. Эх, а я так хотела его увидеть.

После того, как их долгие приветствия были закончены, Эльвира велела Бенно показать ей, что он принёс.

— Так значит, это вы Бенно? Покажите мне эти продукты, которые так любит Розмайн.

— Как пожелаете, госпожа.

Из коробки, которую они принесли, Бенно достал различные банки с унишамом, роскошные украшения для волос, подходящие для этого дома, и растительную бумагу, которая стоила дешевле, чем пергамент.

— В этой банке находится унишам, который предпочитает госпожа Розмайн, а это новый набор продуктов с ароматами, подходящими для каждого сезона. Пожалуйста, возьмите и оцените их аромат.

Бенно, будучи мастером торговли, сделал четыре различных вида унишама, меняя в мастерской состав скраба. Я обычно использовала только тот унишам, который приготовила с Тули, поэтому с любопытством понюхала новые банки. От одной пахло травами, от другой — чем-то сладким, третий запах был освежающим, а последний был почти без запаха. Сладко пахнущий летний унишам понравился мне больше всего. Его скраб был сделан из измельченной кожуры феридзи́на, созревающего летом.

— Мама, я хотела бы этот унишам.

— Да, он чудесно пахнет. Может, мне тоже попробовать его?

Купив унишам и немного растительной бумаги для своего обучения, я порекомендовала Эльвире бумагу с запрессованными внутри цветами.

— Мама, тебе не кажется, что эта бумага идеально подходит для пригласительных писем? Цветы очень красивые.

— Действительно. Я никогда не видела такой бумаги с цветами внутри. Интересно, в чём секрет? — размышляла вслух Эльвира, взяв лист.

— Это новый вид бумаги, который мы совсем недавно разработали, — сказал Бенно. — Изысканные весенние цветы придают бумаге великолепие, которое, несомненно, произведёт неизгладимое впечатление на тех, кто получит это пригласительное письмо.

— Но ведь у вас уже есть и другие покупатели, не так ли? В таком случае я бы просто следовала уже существующей тенденции.

Компания «Гилбе́рта» имела дела лишь с низшими дворянами, и, как высшая дворянка, Эльвира не могла следовать их тенденциям. Высшие дворяне не следовали тенденциям — они должны были сами создавать их. Неприятная ситуация.

— Вовсе нет, мы сегодня впервые принесли её специально для госпожи Розмайн. Ни один другой покупатель ещё не видел такую бумагу.

— Понимаю. В таком случае я куплю её.

Я украдкой показала Бенно из-за спины Эльвиры направленный вверх большой палец и улыбнулась, тем самым говоря: «Хорошая работа». Бенно усмехнулся, а Марк отвернулся, чтобы скрыть смех. Нет, нет. Я должна вести себя как настоящая юная госпожа.

— Это украшения для волос, которые так любит госпожа Розмайн.

— Они довольно красивые, но я бы хотела, чтобы вы использовали ещё более качественную нить, чтобы украшение выглядело великолепно.

Украшения для волос были красивее, чем то, что сейчас носила я, но Эльвира, похоже, не была полностью удовлетворена. Мне казалось, что и этого достаточно, но, взглянув на Бенно, увидела, что его глаза блестят, как у охотника, нашедшего свою добычу.

— Конечно, мы принимаем индивидуальные заказы. Я верю, что мы сможем изготовить украшение для волос которое удовлетворит ваш вкус, если вы сами подберёте цвета и нить. Какие цветы и какого цвета вы хотите? Впечатление будет меняться в зависимости от их сочетания.

Эльвира начала свой заказ с того, что выбрала определённые цветы из имеющихся примеров и описала, какие цвета, размеры и нитки ей нужны. Бенно всё это записал и ушёл с Марком, пообещав позже вернуться и принести готовые украшения. Компании «Гилбе́рта» удалось заполучить в покупатели высшую дворянку.

— Он действительно делает волосы блестящими и шелковистыми. Подумать только, что низшие дворяне держали всё это при себе…

Вскоре после того как мы использовали новый унишам, мои волосы не только вернули свой блеск, но и волосы Эльвиры стали более шелковистыми. Она была более чем довольна результатом, но не могла не быть немного разочарована тем, что высшие дворяне не знали об этом раньше.

— Унишам вышел на рынок всего год назад, и он дороже мыла, поэтому не очень хорошо продаётся, — сказала я. — Это может быть идеальный продукт для высших дворян, которые могут позволить себе тратить деньги на красоту. Возможно, что и жена герцога хотела бы узнать об этом?

— О да, без сомнения.

Разговоры за чаем, как правило, касались красоты и внешнего вида. Похоже, что унишам и такие украшения для волос были неизвестны среди высших дворян, и, похоже, сама Эльвира стремилась начать такую тенденцию. До сих пор я всегда отвлекала компанию «Гилбе́рта» от их собственного направления, чтобы они помогли мне в создании книг, поэтому я была более чем счастлива, наконец, оказать им некоторую помощь в том, на чём они специализировались.

«Бенно, теперь у тебя будет больше работы, связанной с косметическими товарами. Разве это не здорово?» — подумала я, пожелав ему удачи.

— Госпожа, вот печенье, приготовленное с чайными листьями.

Элла подошла как можно тише и поставила тарелку перед Эльвирой, взгляд которой смягчился, когда в воздухе распространился лёгкий сладкий аромат.

— Интересно, какой у них сегодня будет вкус?

Как и ожидалось, Эльвире понравились сладости, которые готовила Элла. Сахар привозили из центра, но похоже что рецептов сладостей пока было очень мало. Ранее я уже предлагала фунтовый кекс, блинчики и печенье к чаепитию, и все они получали высокую оценку.

Фунтовый кекс Эллы не мог сравниться с тем, что готовила Ильзе, поскольку она не тренировалась готовить его целый год, но он всё равно был вкусным. А поскольку наш эксклюзивный договор уже истёк, я могла опубликовать рецепт фунтового кекса.

— Мне бы очень хотелось, чтобы и мои повара научились готовить эти сладости, — сказала Эльвира.

Элла ещё не заслужила доверия на кухне особняка Карстеда. До сих пор она делала только сладости к чаю на маленькой боковой кухне, но похоже, она наконец заслужила доверие Эльвиры. На её лице появилась широкая улыбка.

— Если вы позволите ей работать на главной кухне, я смогу вернуться к обучению её новым рецептам сладостей и обычных блюд, о которых я ей ещё не рассказывала. Есть ещё много всего, чему я хотела бы, чтобы она научилась.

— В таком случае я обсужу вопросы с главным поваром, и мы всё подготовим.

Эльвира вызвала главного повара, и, как она и сказала, Элле разрешили войти на главную кухню через несколько дней после того, как были сделаны приготовления. Похоже, Эльвира хотела получить от меня как можно больше рецептов сладостей, которые она могла бы использовать для чаепитий, прежде чем меня удочерит герцог и моя жизненная ситуация изменится. Я понимала, что она хотела начать новую тенденцию относительно сладостей. Быть женой высшего аристократа в женском обществе казалось довольно трудным.

— Они пахнут чаем и на вкус просто восхитительны.

— Ну да, господину Фердинанду они очень нравятся.

Фердинанд сказал мне называть его «господин Фердинанд» вне храма, но, честно говоря, это было так долго и утомительно говорить, что я собиралась отбросить часть «господин», как только смогу. Между прочим, когда я спросила, стоит ли мне называть его «дядей Фердинандом» после того, как Сильвестр меня удочерит, он сразу же начал молча ввинчивать кулак в мою голову. Видимо, ему не очень понравилась эта идея.

— Господин Фердинанд? Вот как…

Эльвира любила обсуждать Фердинанда, и маленькие лакомые кусочки его повседневной жизни всегда вызывали для неё большой интерес. Тот факт, что мои отношения с Эльвирой складывались так гладко, несмотря на все мои переживания, во многом был благодаря Фердинанду. Из-за того, что он приходил проверять меня раз в два дня, это поддерживало Эльвиру в хорошем настроении.

Хотя, честно говоря, я действительно не знала, какой она была в плохом настроении, и лишь мельком смогла услышать об этом от Корнелиуса — её третьего сына и одиннадцатилетнего рыцаря-ученика. Его волосы были ярко-зелёными, цвета свежих листьев. У него были темные глаза, и хотя он рос, но всё ещё выглядел мальчишкой.

Еще я обнаружила кое-что, чего никогда не знала до переезда в дворянский район — Фердинанд был как суперзвезда в женском обществе. Он был привлекателен, имел хорошее происхождение и был музыкантом, а также мог выполнять обязанности рыцаря, служащего и даже герцога. Не говоря уже о том, что, будучи священником, у него не было любовницы, и он не собирался её брать. Я могу понять, почему те, кто наблюдает за ним издалека, были от него без ума — по разговорам вы не могли бы найти никого лучше, чем он.

Когда бы ни приходил Фердинанд, Эльвира смотрела на него так, как поклонница могла бы смотреть на рок-звезду. Она могла обсуждать с Фердинандом вопросы моего образования и будущего, выглядя совершенно серьёзно, но как только он уходил, она целый день говорила о том, в чем именно он был прекрасен. Не говоря уже о том, что она продолжала повторять хвалебные слова снова и снова.

До сих пор это приходилось выслушивать Корнелиусу, и он был более чем рад, что смог навязать мне эту роль. «На мой взгляд, девушка поймет привлекательность господина Фердинанда гораздо больше, чем я,» — сказал он. Ну, не совсем. Я точно этого не понимаю.

Это правда, что Фердинанд казался довольно удивительным. Он, казалось, мог делать всё, и я никогда не смогу отплатить ему за то, насколько он мне помог. Но его слова, порой, были довольно резкие, а его беспощадность пугала. В отличие от Эльвиры, для меня Фердинанд не был тем человеком, от которого можно было так сходить с ума.

Однажды я попыталась объяснить это, но Эльвира сразу же отвергла мои слова.

— Дорогая моя Розмайн. Нельзя назвать хорошим человека, который неспособен строить планы или истреблять своих врагов.

Благородное общество страшное.

Естественно, я училась каждый день. Сейчас я запоминала информацию о родственниках, которые соберутся на церемонию крещения. Поскольку Карстед приходился герцогу двоюродным братом, все члены его семьи были высшими дворянами, и запоминание их длинных имен оказалось настоящим испытанием. Было также много различных графов и вико́нтов, которые владели землями, а потому мне приходилось не только запоминать имена гибов, но и названия их земель.

— Выучить имена дворян довольно сложно. Есть ли какой-нибудь простой способ их запомнить? — пожаловалась я Фердинанду, когда он в следующий раз пришел в гости, но он только покачал головой.

— Я не ожидал, что тебе будет легко, потому что ты выросла не среди дворян. Но если ты их не запомнишь, то в будущем у тебя будут проблемы, — сказал Фердинанд.

Затем он разложил на столе карту герцогства и принялся рассказывать мне, какими землями владеют мои родственники, чем они были примечательны, в том порядке, в каком мы посещали их во время весеннего молебна. Так как весной я уже посещала их особняки, мне было легко их вспомнить, что облегчало запоминание. Пока Фердинанд продолжал объяснять мне всё это, я старалась всё записать.

— Запомнить родственников владеющих землёй оказалось довольно легко, но список служащих и рыцарей, работающих в замке, просто огромен. Я не могу понять кто есть кто.

— Хм. В этом случае я предложу тебе награду, чтобы ты была более заинтересована. — Фердинанд усмехнулся и посмотрел на меня. — Если ты запомнишь все эти имена до церемонии крещения и успешно завершишь её, то, когда тебя назначат на должность главы храма, я вверю тебе ключи от храмовой библиотеки, а также полок, на которых хранятся самые ценные книги.

— Господин Фердинанд, это правда?

Если бы у меня были ключи от библиотеки, то я бы могла войти в неё, когда захочу. А ещё это значит, что я смогу читать ценные книги, которые мне даже не разрешали смотреть, поскольку их мог разрешить читать лишь глава храма?

Увидев, что мои глаза сияют от предвкушения, Фердинанд кивнул и одарил меня очень благородной улыбкой.

— Правда. Ты сможешь входить в библиотеку и читать даже ценные книги без моего разрешения.

— Тогда я сделаю это! Я выучу все имена, даже если это меня убьёт!

Если я могла иметь неограниченный доступ к библиотеке и новым книгам внутри, то я не возражала против изучения этикета, запоминания множества вещей или разговоров с Эльвирой о Фердинанде. Независимо от того, что это было, у меня была бесконечная мотивация сделать это. А потому я так сосредоточилась на запоминание имён, что даже не слышала разговора между Эльвирой и Фердинандом.

— Но разве это не обязанность главы храма — следить за этими книгами? Господин Фердинанд, вы как и прежде умеете использовать людей. Так легко выставили предстоящую ей работу главы храма в качестве награды.

— Просто ею легко манипулировать.

***

Моя учеба шла хорошо. Настолько хорошо, что вскоре я потеряла сознание из-за слишком напряжённой работы. Вскоре после того, как я выздоровела, мне пора было примерить наряд для крещения. Эльвира была так воодушевлена, что заказала его ещё до того, как я прибыла в особняк, и по какой-то причине нарядов было четыре. На мой взгляд, одного было более чем достаточно.

— В то время я не знала как ты выглядела, а потому на всякий случай заказала побольше. Розмайн, какой из них тебе больше нравится?

Я могу предположить, что если я скажу, что мне всё равно, то это будет явная ошибка для благородной девушки, а потому я подчинилась и переоделась во все наряды один за другим перед больши́м зеркалом, при этом внимательно наблюдая за реакцией Эльвиры. У каждого из них была белая основа с синей и жёлтой вышивкой, которая соответствовала божественному цвету сезона и моим глазам, а потому мне было трудно отличить их друг от друга. К тому же все они мне шли. В отличие от дней, когда я была Урано, моя внешность была почти идеальной, и мне не приходилось скрывать никаких недостатков. Если сейчас со мной и было что-то не так, так это с моей личностью, а не внешностью.

Я не чувствовала необходимости носить что-то особенно броское, но, судя по тому, насколько модной была моя обычная домашняя одежда и украшения, Эльвире действительно нравились более пышные платья. Имея это в виду, я выбрала два наряда, которые, как я думала, ей, вероятно, понравятся больше всего.

— Не знаю, что мне нравится больше.

— Ох, тебе тоже понравились именно эти?

Мои предположения, видимо, оправдались, и Эльвира всерьёз забеспокоилась, поскольку оба наряда мне очень шли. Швеи измерили меня, а потом начали подгонять одежду под мой размер. Предполагалось, что наряд должен соответствовать среднему ребёнку возраста крещения, но в итоге он оказался слишком большим для меня. Прямо как в прошлом году.

— Ну как? Вы уже решили?

Пока Эльвира размышляла, вошёл Карстед. Он был главой семьи и нёс ответственность за расходы, а потому его задача заключалась в том, чтобы проверить наше окончательное решение.

— Это ты, Карстед? Что ты думаешь? Эти наряды просто очаровательны, не правда ли?

— Да. Они хорошо выглядят.

— Вот только я не знаю, какой из этих подходит ей больше.

Эльвира принялась сравнивать крайне незначительные детали, такие как оборки на юбке и вышивку на груди, на что Карстед лишь пожал плечами.

— Я не уверен, что могу понять эти небольшие различия. Почему бы тебе просто не заказать и то, и другое? Таким образом, вы сможете выбрать в день крещения наиболее подходящее. Кроме того, было бы полезно иметь оба, поскольку дети порой пачкаются.

— Какая прекрасная идея! Я согласна! — ответила Эльвира, прежде чем взволнованно начать давать инструкции швеям.

Наблюдая за этим, я потянула Карстеда за плащ и прошептала ему:

— Отец, я не собираюсь пачкать одежду, и мне не требуется два наряда для церемонии крещения. Я считаю, что это напрасная трата денег.

— Просто, если сравнивать долгие объяснения Эльвиры и выслушивать её сожаления о том, что ей всё же следовало купить другой, то цена второго наряда — это мелочи.

Похоже, что купив оба наряда, Карстед в какой-то мере инвестировал в будущее. Если вы могли купить мирную и счастливую семью за деньги, то вам стоило это сделать. Тем временем, я заметила, что в его взгляде читалась усталость. Отец, что-то случилось?

***

За день до церемонии крещения мы получили известие, что старший сын Карстеда Экхарт и его второй сын Лампрехт возвращаются домой из рыцарских казарм. Корнелиус взял меня за руку и потащил к двери, чтобы поприветствовать их. Как рыцарь-ученик, он уходил на работу из дома, а это означало, что я видела его каждый день за завтраком и ужином. Но я впервые увидела двух других своих старших братьев, которые жили в казармах.

— Я немного волнуюсь, так как я встречусь с ними впервые.

— Ты их не встречала? Но они уже упоминали о тебе раньше.

Как оказалось, они оба были среди рыцарей, что участвовали в миссии по уничтожению тромбэ. На самом деле я их не помнила, поскольку все в рыцарском ордене носили полные доспехи и шлемы, закрывающие большую часть лица. Однако братья меня запомнили.

— О, похоже, они здесь.

Корнелиус, уже знавший по опыту, что я потеряю сознание, если он попытается меня подгонять, попросил слугу отнести меня, в то время как сам бросился к двери.

— С возвращением, братья!

— Рад тебя видеть, Корнелиус, — ответил Экхарт.

Старшему сыну Карстеда, Экхарту, было восемнадцать лет. У него были тёмно-зелёные волосы и голубые глаза. Черты его лица были похожи на Карстеда, и он был высоким и мускулистым.

— Добро пожаловать домой, брат Экхарт, — поприветствовала его я.

— Да, я вернулся… Розмайн.

Экхарт немного наклонился, чтобы попытаться встретиться со мной взглядом, но Лампрехт просто приподнял меня, чтобы наши лица оказались примерно на одном уровне.

— Так ты действительно та ученица храма, которую я видел. Никогда бы не подумал, что ты на самом деле моя младшая сестра. Хм… Ты намного меньше и легче господина Вильфрида*.

— Лампрехт, ты её пугаешь, — дразняще предупредил Корнелиус.

На это Лампрехт лишь усмехнулся.

— Да, похоже на то. Глаза у неё стали как блюдца.

Лампрехту было шестнадцать. Как и у Карстеда, у него были рыжевато-каштановые волосы и светло-карие глаза. Он был на целую голову ниже Экхарта, но все равно, по меркам взрослых, он был среднего роста. И это не говоря уже о том, что он всё ещё рос. И хотя он не казался таким же мускулистым, как Карстед или Экхарт, но когда он поднял меня, я почувствовала, насколько твёрдыми были его мускулы.

— Я дома, Розмайн.

— Добро пожаловать домой, Лампрехт.

— Я служу эскортом господина Вильфрида, сына ауба Эренфеста. Мы с тобой будем часто видеться, когда он тебя удочерит, и ты переедешь в замок.

Уже завтра будет моя церемония крещения. Похоже, что на неё были приглашены герцог со своей женой и их сын Вильфрид. Таким образом, завтра я увижу свою новую семью.

1. ↑ Ви́льфрид — мужское имя древнегерманского происхождения.