С рассветом в монастыре было шумно как в улье, поскольку этим утром мы должны были его закрыть. На кухне все работали без отдыха, чтобы приготовить сразу и завтрак, и обед, пока все остальные грузили вещи. Завтрак состоял из хлеба и супа, которые просто оставили на столах, а люди ели, когда у них появлялась возможность.

Служители грузили в кареты матрасы, столовые приборы и другие нужные им вещи и убирали свои комнаты. Солдаты также убирали постельные принадлежности в тех комнатах, где спали. А работники компании «Гилбе́рта» тем временем грузили связанные с их работой вещи. Я же в разгар всей этой деятельности всем бы только мешала, а потому, как только Моника и Гил накормили нас с Бригиттой, мы укрылись в моей потайной комнате. Единственное, что я могла сделать — это дождаться, пока все закончат подготовку к отъезду.

***

— Лутц, оставляю мастерскую на тебя. Я так понимаю, мастерская Инго уже должна была подготовить материалы для зимнего рукоделия?

— Да. Ещё я бы хотел попросить Инго улучшить печатный станок. Можно мне обсудить с ним это?

— Да, конечно.

Мысленно я кричала: «Непременно займись этим! Чем больше улучшений, тем лучше!», и, судя по широкой улыбке Лутца, он прекрасно понял, о чём я думала.

Чтобы определиться с тем, какие улучшения печатного станка требуются, мы опирались на отзывы людей, которые на нём работают. Так что сама я не была особенно полезна в этом процессе. Всё, что я могла сделать, это поощрить служителей свободно говорить о том, что они находят неудобным и какие изменения хотят внести. В конце концов, полиграфическая промышленность не будет развиваться, если мы станем довольствоваться тем, что есть.

— Гил, в своё отсутствие дела в храме я оставляю на тебя. Пожалуйста, сделай всё возможное, чтобы помочь Норе и остальным привыкнуть к приюту, — сказала я.

— Понял.

Служители и служительницы в Хассе достаточно научили Нору и других сирот порядкам храма, так что они вполне привыкли к жизни в монастыре. Но теперь они будут жить в храмовом приюте среди большого количества незнакомых людей. Им придётся взаимодействовать не только между собой, но и с другими. Думаю, что по сравнению с жизнью в монастыре, у них появятся новые причины для стресса.

Доверив сирот Гилу, я повернулась лицом к папе, отвечающему за солдат. Мне пришлось на мгновение задуматься, перед тем как я смогла заговорить. Называть его по имени было непривычно.

— Гюнтер, я поручаю вам охранять служителей. Прошу вас доставить их в храм в целости и сохранности. Вы всегда были внимательны к моим пожеланиям, так что сейчас я чувствую себя спокойно, отправляя их вместе с вами.

— Вы можете рассчитывать на меня, — ответил папа.

Я подошла к солдатам и начала раздавать монеты, которые для меня подготовил Бенно.

— Благодарю за ваши усилия, — сказала я, вручая деньги стоявшим на коленях солдатам.

Видя, как сияют их глаза, я не сомневалась, что они серьёзно отнесутся к своей работе.

После этого люди, направлявшиеся в Эренфест, отбыли. Бенно и Марк проводили их, и теперь им предстояла работа по распространению слухов. Пока они утром будут заниматься торговыми делами, они должны говорить людям что-то вроде: «Я слышал, что кое-кто из жителей Хассе напал на построенный герцогом монастырь. Разве это не измена? Я не знаю, кто приказал им атаковать, но можно только представить, сколько людей будут казнены за это». И как только они закончат, то сразу же вернутся в Эренфест.

— Бенно, Марк, будьте осторожны.

— Мы благодарим вас за вашу заботу, — вместе ответили Бенно и Марк, после чего отправились в Хассе.

— Моника, Никола, пожалуйста, встретьтесь со слугами Экхарта и Юстокса, после чего отправляйтесь к следующему дому для зимовки. Я буду ждать Экхарта здесь.

Мои слуги и работники сели в кареты и поехали в особняк мэра.

Проводив всех, я с Бригиттой отправилась в свою комнату в монастыре и стала ждать, когда Экхарт приедет и заберёт меня. Мы проводили время весьма комфортно, так как Элла приготовила на обед печенье, бутерброды и свежевыжатый фруктовый сок.

— Бригитта, не могла бы ты рассказать о землях, где находится дом твоих родителей. Я ещё не слишком хорошо знакома с географией герцогства, поэтому хотела бы услышать о них, — сказала я.

На мой взгляд, проще всего было изучить географию тех мест, о которых вы уже слышали от местных жителей. Когда я предложила Бригитте скоротать время за разговором, она смущённо улыбнулась.

— Илльгнер расположен на юго-западе Эренфеста. Несмотря на большие размеры, это сельская местность, в которой проживает не так много людей. У нас нет особых продуктов на экспорт, которые стоило бы упоминать. У нас развитая лесозаготовка, но то же самое можно сказать обо всех окрестных землях.

— Если в Илльгнере так много древесины, может быть, он подходит для изготовления бумаги?

Возможно, там было большее разнообразие древесины, чем у нас, и если им нужен особый товар на экспорт, то бумага определённо подойдет. Для полиграфии требуется большое количество бумаги, а потому я хотела поподробнее узнать о том, какие деревья растут в тех землях, и есть ли какие-нибудь редкие виды деревьев или даже магические деревья, вроде тро́мбэ, из которых получилась бы высококачественная бумага.

— На данный момент я должна отдавать приоритет в распространении печати землям, что находятся под непосредственным контролем герцога. Но однажды я хотела бы познакомиться с гибом Илльгнером и обсудить с ним производство бумаги, — сказала я.

От моих слов аметистовые глаза Бригитты засветились ярче, чем я когда-либо видела.

— Да, конечно. Госпожа Розмайн, я буду с нетерпением этого ждать.

Мы продолжали разговаривать, пока магический камень не засветился, тем самым дав сигнал, что к нам пришли посетители. Бригитта открыла дверь, и мы увидели Экхарта, Юстокса, Дамуэля и Франа, у которых были напряженные лица.

— Почему у вас такие обеспокоенные лица? Что-то случилось? — спросила я.

— Мы были удивлены, когда вернулись и обнаружили что здесь нет и следа людей. Вчера здесь было многолюдно. Куда все исчезли? — спросил Экхарт.

— Мы закрываем монастырь на зиму, поэтому отправили всех в приют Эренфеста. Разве мои слуги не сказали вам, когда они добрались до особняка мэра?

— Действительно.

Экхарт вздохнул с облегчением.

Похоже, они были так ошеломлены тем, что в монастыре никого не оказалось, что бросились в мою комнату сломя голову.

— Фран, разве ты не знал об этом? Ох, Фран, ты плохо выглядишь. Ты плохо себя чувствуешь?

Он выглядел таким больным, что я сразу поняла, что что-то не так. Когда я посмотрела на его измученное лицо, он выдавил улыбку и сказал:

— Всё хорошо.

— Как можно назвать это «хорошо»? Мы планировали отправиться дальше в полдень. Пожалуйста, отдохни в здании мальчиков до четвёртого колокола.

— Нет, я не могу отдыхать, когда рядом с моей госпожой нет других слуг, — категорично заявил Фран. — Пожалуйста, простите, что перечу вам.

Экхарт одобрительно кивнул. Кажется, все, кого обучал Фердинанд, думали одинаково. Вас всех проклял этот неисправимый трудоголик!

— Не прощу, — ответила я.

Фран, должно быть, не ожидал, что я так резко ему откажу, а потому он, да и все остальные, посмотрели на меня с удивлением.

— По слухам я довольно милосердна, а поэтому приказываю тебе либо поспать на скамейке в этой комнате, либо в одиночестве в здании для мальчиков. Можешь выбрать, что тебе больше нравится.

— Розмайн, это уже слишком, — вмешался Экхарт.

— Дорогой брат, ты не можешь следить за моим здоровьем, а потому, пожалуйста, не вмешивайся. Прошу тебя понять, что если Фран упадёт от изнеможения, то у меня будут огромные проблемы, — сказала я.

Под моим суровым взглядом Экхарту оставалось лишь промолчать.

— Итак, Фран. Что ты предпочитаешь? Скамейку здесь или здание для мальчиков? Если ты не сможешь выбрать, то мне ничего не останется, кроме как предложить тебе свои колени в качестве подушки. Пожалуйста, сделай выбор.

Испытав на себе мой пристальный взгляд, Фран уступил и неохотно направился в здание для мальчиков.

— Розмайн, — начал Экхарт, — ты, возможно, ещё не очень хорошо это понимаешь, но…

— Нет, дорогой брат, это ты не понимаешь. Честно говоря, если бы я потеряла сознание, то ты при поддержке Франа вполне бы мог занять моё место, — начала я.

Любой дворянин мог дать те же благословения, что и я. Единственное, чего им не хватало — это одежды священника. Но оденьте Экхарта в белые или синие одежды перед тем, как отправить его на сцену, и этого хватило бы, чтобы издалека он выглядел как священник.

— Но никто не может занять место Франа. Моника и Никола ещё не могут выполнять всю работу главного слуги, так что Фран — единственный, кто может помочь мне с ритуалами, следить за моим здоровьем и давать мне лекарства, и не оскорблять дворян, таких как Юстокс или ты, когда он сопровождает меня.

— Но слуги… — попытался возразить Экхарт, но Юстокс его прервал.

— Хватит семейных ссор. Ты проиграл, Экхарт. Смирись. Юная леди Розмайн права. Конечно, учитывая её положение, ей следовало иметь больше слуг. Но, Экхарт, тебе нужно быть более гибким. Как ты собираешься жить, когда ты ещё более упрям, чем господин Фердинанд?

Несмотря на наш высокий статус, Юстокс отругал и меня, и Экхарта. Он вел себя немного эксцентрично в этой ситуации, но он явно исходил из своего жизненного опыта. У нас с Экхартом не осталось другого выбора, кроме как извиниться.

***

Пока мы ждали четвёртого колокола, Экхарт и Юстокс рассказывали мне, как проходил праздник урожая. Как только колокол пробил, вернулся Фран, словно он ждал за дверью. К моему огромному облегчению, цвет его лица значительно улучшился.

Пообедав бутербродами с фруктовым соком, мы закрыли монастырь и отправились в путь. От майонеза в бутербродах глаза Юстокса стали блестеть, и он попытался узнать подробности. Я прямо сказала, что рецепт ему обойдется дорого, поскольку даже моему приёмному отцу пришлось за него платить. Но этого оказалось недостаточно, чтобы заставить его сдаться. Отчаявшись, он начал заверять, что заплатит, как только мы вернёмся домой. Я лишь улыбнулась и ответила, что принимаю оплату только вперёд. Такой информационный фанатик, как он, несомненно, окажется ценным покупателем.

Оказавшись в пандомобиле, Фран отчитался мне о Хассе.

— Как вы и приказали, я принял меры, чтобы заморозить его сердце. После этого на Рихте лица не было.

Теперь нам больше ничего не оставалось, кроме как наблюдать, как Хассе справится со сложившейся ситуацией.

***

Мы прибыли к следующему дому для зимовки, где уже собрались крестьяне. Праздник урожая начался так же, как и в Хассе. Я вышла на сцену, провела те же церемонии и услышала всё те же радостные возгласы людей, увидевших мои благословения. И наконец-то у меня появилась возможность посмотреть игру в варф* — соревнование, которое я пропустила вчера в Хассе.

Пока мэр объяснял правила игры, на наши столы подали еду. На площади тоже расставили большое количество столов, но еды на них не было. Похоже, все остальные начнут есть только после дворян.

Я смогла попробовать все эти разнообразные блюда только после того, как Фран проверил их на яд. Я могла сказать, что использовались только свежие, недавно собранные овощи. Вкус был простым, но насыщенным.

— А теперь… начинаем! — объявил мэр.

В центр площади принесли животное и бросили на землю. При ударе оно свернулось клубком, как броненосец или мокрица.

— А-а?! — удивилась я.

Толпа игроков гонялась за прыгающим по полю животным, которое они использовали как мяч. Один из игроков ударил его ногой, и животное-шар покатилось по земле.

Увидев, как они пинают его, я вздрогнула.

— П-постойте. Это разве не жестокое обращение с животными?

— Юная леди, вы не знаете? Варфы — это разновидность магических зверей, — пояснил Юстокс. — Их шкуры такие прочные, что пинки простолюдинов их не убьют.

На мой взгляд, любая игра, в которой пинают животных, была отвратительной, независимо от того, может оно умереть или нет. Но моя мораль здесь не работала. Оставалось лишь держать свои мысли при себе. В конце концов, когда ты в Риме, веди себя как римлянин.

Эта игра — в которой нужно пинать варфа — была поразительно похожа на футбол. По центру площадки была проведена грубая линия. Ещё две линии отделили дальние четверти стороны каждой команды. В противоположных концах было помещено кольцо, и закидывание варфа в кольцо приносило очки.

Как и в футболе, нужно пинать свернувшегося варфа до цели, но здесь, как только варф оказывался на крайней четверти каждой стороны, его можно было взять в руки и забросить в кольцо. Этим игра напоминала регби или гандбол.

Варф, которого держали в руках, чувствуя, что его больше не пинают, мог показать голову. Это считалось фолом, и варфа приходилось передавать другой команде. Чтобы этого избежать, нужно было продолжать бить варфа о землю либо бросать его товарищам по команде.

— Ух! Наверное, это больно, — заметила я.

Захваты и толчки казались нормальным явлением, видимо, на этот счет здесь вообще не было никаких правил. Люди дёргали друг друга, силой отбирали свернувшегося варфа и даже пинали тех, кто упал на землю.

— Люди могут пострадать, но это не будет проблемой, поскольку работы в поле уже завершены, — отметил Экхарт. — Не говоря уже о том, что это важный спорт, который определяет иерархию в доме для зимовки. Вот почему все проявляют такой энтузиазм.

Игроки, видимо, были представителями своих селений и каждый год сражались за их честь.

— Я понимаю их энтузиазм, но должна сказать, что это довольно пугающе.

— Совершенно верно, но это намного безопаснее, чем диттер, — ответил Экхарт, продолжая наблюдать за игрой.

Я никогда раньше не слышала слова «диттер». Наверное, это был какой-то другой вид спорта.

— А что это такое?

— Это соревнование, которое проводится в дворянской академии. Он представляет собой практику боя для рыцарей-учеников, где им приходится сражаться в том числе и на своих ездовых зверях. Бои в воздухе довольно опасны. Господин Фердинанд был весьма искусен в диттере. Он прекрасно сражался, а также, пользуясь своим умом, находил способы обмануть противников… — с гордостью поведал мне Экхарт.

По толпе прокатились громкие возгласы. Определился победитель, и выигравшему селению досталось мясо.

***

Как только страстная игра в варф завершилась, на столы начали подавать еду. Дети с радостью накинулись на еду, в то время как взрослые принялись разливать алкоголь. Вскоре небо потемнело, а температура резко упала. Стоило мне вздрогнуть от прохладного осеннего ветерка, как Фран тут же накинул на меня тёплое пальто. Скорее всего, его принесла Моника. Какие же мои слуги замечательные.

В центре площади, где до этого играли в варф, разожгли костёр. Он был не таким большим как те, что делают во время школьных поездок, но всё же он давал свет и тепло. В свете костра люди принялись пировать. Мэр похвалил всех за год тяжелой работы и произнес тост в честь подготовки к суровой зиме. Все выпили и стали шумно есть.

Тем временем мы и власти города уже закончили есть и обсуждали налоги и еду, что будут выплачены герцогству. Мэр и его чиновники радостно улыбались, поскольку это был их первый хороший урожай за последние годы. Я не знаю, как обстояли дела с урожаем в прошлом году, но я была рада видеть их такими счастливыми, ведь моё благословение на весеннем молебне позволило им собрать обильный урожай.

Обсуждение по поводу налогов происходило вокруг Юстокса. Похоже, его работа сборщика налогов начнётся завтра утром. Он упомянул, что мне тоже потребуется присутствовать, ведь часть налогов отойдёт мне.

— Юная леди Розмайн, вы можете не спешить. Вам следует сначала позавтракать, — сказал он.

***

Праздник не закончился даже когда солнце се́ло за горизонт и опустилась тьма. После того как люди наполнили животы, они начали убирать со столов, оставляя только алкоголь и лёгкие закуски. Тем временем на площади собрались музыканты и начали играть.

Первыми на танец вышли звёзды сегодняшнего праздника — молодожены. Вскоре к ним присоединились и другие мальчики и девочки, державшиеся за руки. Среди них можно было увидеть как маленьких детей, которые только что прошли крещение, так и стеснительные молодые пары, опаса́ющиеся чужих насмешек. Радуясь празднику, люди хлопали, свистели и топали ногами. Повсюду разносились приветствия и громкое пение, многие кричали благодарности за урожай. На таком празднике было легко раствориться в улыбках, страсти и энергии.

Праздник урожая закончился с седьмым колоколом. Женщины принялись быстро всё убирать, отправив детей спать, в то время как мужчины поспешно уносили алкоголь, чтобы допить в своих комнатах.

— Глава храма, чтобы углубить наши связи, могу ли я предложить вам… — начал мэр, но его тут же прервал Экхарт.

— Госпожа Розмайн сейчас направляется в свою комнату. Мы выслушаем вас вместо неё.

Фердинанд приказал Экхарту занять моё место, если мэр и другие официальные лица попытаются пригласить меня на приём. Следуя указаниям брата, я, в сопровождении Франа и Бригитты, спокойно удалилась в подготовленную для меня комнату.

Пока Моника и Никола готовили мою постель и горячую ванну, я слушала их обмен впечатлениями от праздника урожая. Это был первый такой опыт в их жизни, и, насколько я слышала, он был полон веселья и удивительных открытий.

***

Рано утром Юстокс приступил к своим обязанностям сборщика налогов. Удостоверившись, что всё то, о чём шла речь во время праздника, было передано, он расстелил на сцене, оставшейся со вчерашнего дня, большой кусок ткани с нарисованным на нём магическим кругом. Юстокс поместил магические камни по четырём углам, а урожай поместил в центр. Затем он взмахнул своим штапом и что-то пропел. В следующее мгновение урожай засветился и исчез.

— Значит, всё это отправилось в Эренфест?

— Верно. Это ваша доля, юная леди Розмайн, — ответил Юстокс.

После этого он отправил пожертвования храму, которые должна была получить я, предварительно их пометив. Поскольку в этом году на празднике урожая я дала настоящее благословение, люди в качестве благодарности пожертвовали храму больше, чем в прошлом году.

— Обычно члены семей священников забирают товары из замка, но в случае вас, юная леди, замок уже является домом вашей семьи, а потому придворные повара сами всё обработают, чтобы подготовить к зиме. Все, что вам останется сделать, так это попросить мою мать или Норберта подготовить карету, и всё это отправят в храм.

— Было бы хорошо, если бы всё обработали в замке. Я попрошу Рихарду подготовить карету, когда вернусь.

Когда Юстокс закончил со сбором налогов, мы отправились в следующий дом для зимовки. Слуги уехали в каретах, в то время как мы быстро добрались до назначенного места на ездовых зверях, получив возможность отдохнуть до полудня.

Ах, праздник урожая — это весело.

Ну, или так я думала до третьего дня. Оказалось, что ежедневная праздничная суета очень утомительна. Для жителей каждого города праздник урожая был тем, что проводилось только раз в году, в то время как мы застряли в этом безумии на десять дней подряд. Я тосковала по прежним тихим и спокойным дням.

Я хочу вернуться в храм и запереться в библиотеке. Кто-нибудь, дайте мне возможность немного почитать. Пожалуйста!

1. ↑ warf (прошедшая форма от werfen) (нем.) — бросил