Столица. Имперский дворец.

За пределами имперского зала в этот момент тянулась длинная вереница повозок с подарками. Это были подарки имперской семье от семьи Ху Янь.

Император и императрица тоже вышли, чтобы посмотреть на подарки. Хао Юн Ту улыбался. По его радостному выражению лица можно было понять, что он был очень доволен.

Императрица просматривала список подарков и вдруг нахмурила брови:

— Ваше величество, есть вещи, о которых не знаю — стоит ли говорить?

— Хочешь сказать — скажи, не хочешь говорить — не говори. — Хао Юн Ту ответил, хлопая по коробке с подарками.

И императрица все-таки ответила: Семья Ху Янь все же бесцеремонна.

Следовавший за ней Бу Сюн удивленно посмотрел на нее.

Хао Юн Ту тоже повернулся и спросил: Как понять?

Императрица, держа список в руках, ответила:

— Не то, что ваша слуга жадная. Просто мы же выдаем старшую принцессу. А этот список подарков — не лучше списков, которые предоставляют девушкам из богатых домов. Кажется, что подарков много, но стоящего не видно. Неужели семья Ху Янь хочет показать, что не желает этой свадьбы?

— Ты излишне беспокоишься. Мы знаем, что семья Ху Янь намного лучше тебя. И они — непростая семья. — Хао Юн Ту ответил, однако взял список и кивая начал его просматривать. Его взор пал на последний пункт списка:

— Императрица, знаешь ли ты историю этого кинжала?

Императрица посмотрела туда, куда указывал Хао Юн Ту, и спросила:

— Кинжал Чаоян? Разве это не подарок семьи генерала У? Что может быть особенного в этом кинжале?

— Женщины! Этот кинжал по ценности может сравниться со всей одеждой нашего дома. — Хао Юн Ту указал на императрицу:

— Этот кинжал способен поддержать наш имперский дом!

— … — Императрица засомневалась.

Хао Юн Ту: Бу Сюн, принеси кинжал!

— Слушаюсь! — Бу Сюн повернулся и ушел.

Вскоре два евнуха принесли не кинжал, а длинный меч. По всей поверхности этого меча были видны царапины, и только лента из красного шелка указывала на то, что это подарок!

Хао Юн Ту с восторгом схватил этот меч.

«Бух!»

Его острие упало на пол, а он, ощупывая весь меч, медленно произнес:

— Тогда Ху Янь У Хэн был простым командиром, который возглавлял 3 000 человек. В то время царство Цзинь внезапно напало на нас, и войска Ху Янь У Хэна сдерживали врага. Подкрепление не могло вовремя прибыть, поэтому Ху Янь У Хэн прибегнул к хитрости. Он умудрился обманом увести большую часть культиваторов, охраняющих главнокомандующего царства Цзинь, затем прорыл канаву от реки и направил бурлящий поток на неприятельские войска, вынудив их отступить. И когда во вражеских войсках началась суматоха, он повел свои войска добивать их. Он ворвался в войска врага численностью несколько десятков тысяч людей и с помощью культиваторов догнал охрану главнокомандующего войска царства Цзинь. И тогда он лично убил главнокомандующего Тянь Цзы Сина. После этого остальное трехсот-тысячное войско царства Цзинь, потерпев поражение, отступило. После этого случая царство Цзинь много лет еще не смело нападать на нас.

Он взмахнул мечом и поставил его перед императрицей, отчего та испугалась и отошла назад.

— Тянь Цзы Сина убили именно этим мечом! Именно после этого боя Ху Янь у Хэн обрел популярность. Его призвал сам император, и перед сотнями тысяч солдат он объявил, что этот меч является драгоценностью царства. И тогда император велел Ху Янь У Хэну создать армию конницы. Вот так и появилась нынешняя непобедимая конница поднебесной! Императрица, ради нашего спокойствия; ради того, чтобы остановить внешнего врага; ради того, чтобы обезглавить вражеского военачальника был создан этот меч. И это сокровище сейчас нам дарят. Это сокровище вовсе не сравнится с дарами тех богатых семей. Если бы не этот меч, то не было тех богатых семей сейчас. Разве можно после всего этого недооценивать этот меч?

Императрица не знала, что сказать, ей было неловко:

— Ваше величество верно говорит! Это я ограничена!

Глядя на этот меч, Хао Юн Ту спросил:

— Бу Сюн, разве можно высшего генерала оставить без меча?

Бу Сюн застыл. Он не знал, что ответить и что хотел император?

Хао Юн Ту, искоса глядя на него, ответил:

— Высший генерал сейчас остался без сокровища. Как мы должны ответить ему. Соберите лучших мастеров, нужно изготовить лучший меч в поднебесной! Правитель не должен оставлять своих подчиненных ни с чем!

— Слушаюсь! — Бу Сюн ответил. Он взял меч и передал евнухам, стоявшим сзади, чтобы те хорошо сохранили его.

Хао Юн Ту: Нужно продолжить уговаривать ее. Мы уже приняли подарки. В некоторых делах нельзя поднимать шума, и некоторые вещи не подвластны ей. Мы не хотим, чтобы во время свадьбы что-либо произошло, и чтобы потом нас подняли на смех! Императрица, ты — хозяйка гарема, поэтому тебе нужно приложить все усилия к этому делу. Это твое счастье, обязанность и ответственность. Если ты не можешь быть ответственна за это, тогда скажи нам!

От этих слов императрица почувствовала дрожь в сердце:

— Слуга поняла! Я не подведу ваше величество.

— Хорошо. У нас есть дела. Если будут вопросы, обращайся к Бу Сюну. — Хао Юн Ту ответил и ушел.

Бу Сюн поклонился императрице и последовал за ним. Вдруг на дороге появился евнух крупной комплекции. Это был тот самый евнух, который схватил Лин Ху Цзю.

Бу Сюн остановился, и тот евнух что-то сказал ему на ухо. Бу Сюн тут же проинструктировал его и догнал императора.

— Ваше величество! Ню Ю Дао не повиновался приказу и сбежал с царства Ци.

Хао Юн Ту изумился и повернувшись спросил:

— Что такое?

Бу Сюн горько улыбаясь ответил:

— На западе человек отдела Сяоши остановил Ню Ю Дао, и тот вначале вел себя хорошо. Только кто ж знал, что под покровом ночи он сбежит, да еще пастбище сожжет, чтобы вызвать суматоху. Куда он сбежал неясно.

Губы Хао Юн Ту задрожали. То, что Ню Ю Дао сбежал — это ладно. Важно то, что он обещал отдать Ню Ю Дао господину Юй Цану. Однако император по-прежнему сомневался:

— Он забрал коней?

В столицу царства Ци все в основном приходят за конями. И Ню Ю Дао тоже не был исключением и изначально прибыл сюда за конями. Поэтому император думал, что стоит им только схватить коней, то и Ню Ю Дао будет вести себя покорно.

Бу Сюн тоже удивлялся:

— Он похоже вовсе не интересовался конями. И среди пастбищ в последнее время не наблюдалась недостача коней.

Хао Юн Ту: Разве он не за конями пришел сюда?

Бу Сюн: В принципе он пришел за конями. Только после его действий сейчас есть два варианта. Либо он уже давно накопил коней. Только накопить большое количество коней и скрыть это от людей отдела Сяоши — почти невозможно. Как можно тайно собрать множество тысяч коней? Разве что он очень давно занялся этим делом, но вероятность этого невелика. Или же он еще неокончательно ушел и вернется обратно за конями.

Хао Юн Ту: Почему он сбежал?

Бу Сюн: Его действия в последнее время были странные. Возможно это связано с положением Лин Ху Цзю. Может это связано с дворцом Утренней луны? А Лин Ху Цзю наотрез отказывается говорить, пока не увидит Ню Ю Дао. И зачем ему нужен Ню Ю Дао еще неясно. Слуга думает, может на нем использовать их же пилюлю Кушэн?

Вспомнив про дворец Утренней луны, Хао Юн Ту спросил:

— Что там насчет убитых учеников трех сект?

Бу Сюн: Нашли только труппы. Больше они ничего не оставили. Даже царей птиц не отпустили. И что там произошло до сих пор неясно. Убийство 15 учеников — ладно, но 3 больших птицы мгновенно погибли. А это большая потеря для трех сект!

Под звёздным небом плыло судно.

Гуань Фан И открыла каюту Ню Ю Дао и вошла внутрь. Ню Ю Дао стоял перед окном и смотрел в даль, рядом с ним на кровати спокойно лежала Черный пион.

Некоторые вещи Гуань Фан И не знала как сказать. Все же они плавали уже несколько дней.

— Владыка Дао! — Гуань Фан И неуверенно проговорила. Она редко называла его так раньше.

Ню Ю Дао, не поворачивая головы, спросил: Что такое? Говори!

Гуань Фан И, глядя на него, вздыхая сказала: Владыка Дао, я понимаю, что ты горюешь о смерти Черного пиона…

Ню Ю Дао перебил ее: Я разве горюю?

Гуань Фан И: А разве нет? У людей есть чувства. Есть чувства радости и горя, и никто не будет из-за этого высмеивать тебя.

Ню Ю Дао покачал головой: Блуждая по свету на коне — по нраву и ветер, и дождь. Временами нужно и расставаться навечно. Такое бывает. Я привык. Я не горюю. Горевать смысла нет.

— Ладно, горюешь или нет — ладно. Только мы слишком длинным путем возвращаемся в Циншань. Я не знаю сколько мы еще пробудем на море, а Черного пиона оставлять здесь нехорошо.

— Что ты хочешь сказать? Говори.

— Черный пион перед смертью говорила, что ей нравилось плыть по морю. Не думаешь ли ты исполнить ее желание и подольше пробыть в море? Но сделать ее усыпальницу в виде зеленых волн — тоже неплохое дело.

Она говорила тактично. На самом деле Ню Ю Дао держал все это время Черного пиона здесь, поэтому Гуань Фан И собиралась сказать ему все в лицо. На таком большом расстоянии разве можно будет довезти тело? Оно же начнет разлагаться.

Ню Ю Дао повернулся и подошел к кровати. Он посмотрел на спокойное выражение лица Черного пиона и ответил:

— Ты ошибаешься. Она не любила плавать по морю. Она с рождения носилась по ветру. И только после того, как она последовала за мной, у нее появился дом и появилась семья. Циншань и есть ее дом! С рождения она носилась по ветру и морю, а теперь еще и после смерти ей не находить себе покоя? Я увезу ее домой! Никто не остановит и не переубедит меня. Она вернется домой!

Гуань Фан И с сомнением посмотрела на него и прикусила губы. Раз он сказал так, то она ничего не сделает уже. Теперь уже ничего и не нужно говорить.

В итоге она, опустив голову, ушла.

А Ню Ю Дао сел перед кроватью и положил свою ладонь на грудь Черного пиона. Он развернул метод цянь и кунь и начал вливать в ее тело холодную ци. На ее щеках можно было заметить еле проступивший иней, но выражение лица ее было по-прежнему спокойным…