вещи остались прежними, а люди — нет (зачастую указывает на тоску по минувшим дням и старым друзьям или умершим)

После такого вопроса Мэн Шань Мина Гун Лин Цъэ серьезно задумался. Ведь это был действительно непростой вопрос.

В столице царства Янь расположено все, что важно Шан Цзянь Сюну. Шан Цзянь Сюн много лет восседает на троне. Множество его людей управляют царством Янь из столицы, поэтому три секты вынуждены считаться с ним.

В то же время три секты не хотят теперь вынуждать людей Шан Чао Цзуна идти на крайности. Перед внешним врагом люди Шан Цзянь Сюна беспомощны, поэтому три секты положились на Шан Чао Цзуна.

Три секты теперь хотят, чтобы Шан Чао Цзун сотрудничал с имперским двором. Поэтому Гун Лин Цэ сейчас вежливо общается с Мэн Шань Мином в надежде, что он не будет противостоять имперскому двору.

Только факты на лицо. И та и другая сторона не хотят друг с другом мириться, а трем сектам приходится метаться между двумя сторонами. Но для трех сект сейчас конечно важнее сохранить царство.

Гун Лин Цэ подозревал, что Мэн Шань Мин возможно хочет одурачить его, оказывая давление на него фактами. Только ничего не поделаешь, сейчас трем сектам нужно сделать выбор.

Гун Лин Цэ задумался и потом медленно спросил: — Ты можешь контролировать людей имперского двора?

Сказав это, он сделал выбор в пользу Шан Чао Цзуна. А об этом как раз и беспокоился Шан Цзянь Сюн. Поэтому он велел тайно связаться с воинами севера.

Мэн Шань Мин: Оставшийся провиант уже давно под моим контролем.

Гун Лин Цэ удивился. Он сразу же понял, что Мэн Шань Мин давно взял под контроль людей имперского двора, и теперь те смиренно слушаются приказа Мэн Шань Мина. Даже если они будут не согласны с приказом Мэн Шань Мина, у воинов императора разве будет выбор куда-нибудь уйти? Три секты ранее переживали, что Шан Цзянь Сюн велит своим людям чинить преграды Шан Чао Цзуну. Сейчас они поняли, что напрасно переживали. Мэн Шань Мин давно все взял в свои руки.

Гун Лин Цэ: Границы реки Дун Ю сложно атаковать. Если бы У Гунь Лин не поднял мятеж, то царство Сун не смогло бы так легко пройти наши границы. Ты сможешь пробить их оборону?

Мэн Шань Мин: Кто знает, как изменится ситуация на войне? Чего только не может случиться. Нельзя полагаясь только на свои решения, рассчитывать исход битвы. Нужно также учитывать решения и действия врага. Поэтому никто не может уверенно сказать, что будет. Однако я границы Дун Ю знаю хорошо и пересекал эти границы не раз. Сейчас вещи остались прежними, только люди изменились. Можно попробовать. Не думаю, что невозможно пробить их оборону.

Как только он это сказал, Гун Лин Цэ сразу вспомнил, что Мэн Шань Мин не впервые сражается с царством Сун. Ведь раньше этот полководец не раз вступал с воинами на границы царства Сун.

Вспомнив об этом, его глаза засверкали. Он уже почувствовал уверенность, однако все же заметил:

— Полководец Мэн, так ты оставляешь царство Янь на произвол судьбы! Мэн Шань Мин холодным тоном ответил:

— А что теперь можно взять в моем царстве Янь? Все уже давно разграбили! Но царство Сун — другое дело. Там много добра можно взять с собой. Нужно атаковать царство Сун. У царства Янь разве есть выбор? Если не атакуем царство Сун, то царство Янь будет обречено на исчезновение. Глава Гун, я не принуждаю три секты. Вы сами можете принять решение.

Два человека разговаривали еще долго. После этого Гун Лин Цэ вышел, но не улетел. Он решил остаться здесь, чтобы первым узнавать о положении на передовой.

Без преград войска царства Сун спокойно продвигались к столице царства Янь.

Три секты получили ответ Гун Лин Цэ, а Шан Цзянь Сюн бесился, что Шан Чао Цзун не слушал его.

Лун Сю и Мэн Сюан лично пришли к Шан Цзянь Сюну, чтобы рассказать о нынешнем положении. Они поручились перед Шан Цзянь Сюном о том, что если столица падет, то они своевременно эвакуируют Шан Цзянь Сюна и важных чиновников столицы. То есть они гарантируют им безопасность.

Шан Цзянь Сюн сомневался, а люди Тун Мо забеспокоились. Они ведь немало сил приложили для того, чтобы провести чистку людей Нин Вана.

Поэтому Тун Мо и другие начали говорить Шан Цзянь Сюну о том, что три секты теперь хотят списать со счетов Шан Цзянь Сюна. Теперь натри секты императору не стоит полагаться. Скорее всего три секты теперь собираются сотрудничать с Шан Чао Цзуном. Тун Мо и его люди не потерпят, если Шан Чао Цзун поднимется или что еще страшнее — займет престол. Для них будет лучше, если царство Янь исчезнет и попадет в руки внешнему врагу. Поэтому они стали запугивать Шан Цзянь Сюна, чтобы тот поскорее вызвал людей с севера на защиту столицы.

Сказав, что три секты приняли сторону Шан Чао Цзуна, они ударили по ахиллесовой пяте Шан Цзянь Сюна. Отчего тот сразу согласился призвать воинов севера.

Среди гор в одной пещере Ню Ю Дао сидел, поджав под себя ноги. Он медитировал.

Гуань Фан И зашла внутрь и бросила ему секретное письмо, после чего недовольно развернулась и ушла.

Причина ее недовольства была очевидна. Это пришло секретное письмо от Юань Гана, а Юань Ган в письме использовал непонятные иероглифы.

Ню Ю Дао медленно открыл глаза, взял письмо и принялся читать.

Как только он увидел содержимое письма, то сразу поменялся в лице и холодно усмехнулся:

— Чертов Тун Мо!

В письме Юань Ган передал информацию от Гао Цзянь Чэна. Гао Цзянь Чэн говорил, что Тун Мо уговорил императора призвать воинов севера.

Они вовсе не беспокоились, что этим поступком откроют двери царству Хань для вторжения в царство Янь. Тун Мо похоже вовсе не беспокоился о царстве Янь, он беспокоился только о себе! Отчего Ню Ю Дао не выдержал и разгневался!

Он в этот момент только осознал, какие действительно бывают государственные преступники! Длинная череда воинов следовала по дороге и собиралась проехать одну заставу, располагающуюся между двух гор. Эту заставу было сложно атаковать и легко защищать. В этот момент врата заставы были закрыты.

Глядя свысока на остановившихся воинов, один страж удивился.

А воины, подъехав к вратам, заметили, что врата по-прежнему не открывают. Генерал Лу Цун Шэн слез с коня и громко крикнул:

— Я — генерал Лу Цун Шэн! У меня есть срочное дело. Быстрее открывайте врата! Один командир заставы ответил:

— Генерал Лу, без приказа начальника никому нельзя проходить через заставу. Прошу возвращайтесь.

Лу Цун Шэн махнул рукой, и один человек спрыгнул с коня, быстро подбежал к нему и передал свиток.

Лу Цун Шэн велел одному воину спуститься вниз и взять этот свиток, чтобы передать командиру.

Когда свиток попал в руки командира, тот посмотрев на него сказал: — Это фальшивка! — и перед всеми разорвал этот свиток!

Лу Цун Шэн застыл. Он сразу же, указывая нагайкой на того командира, гневно крикнул:

— Ты что вздумал! Шао Дэн Юн лично писал мне это разрешение на проход. Как она может быть фальшивой? — крикнул он, а его воины тоже начали кричать.

На стене тот командир не обращал на него внимание. Он просто отправился в палатку, где за столом в доспехах сидел один человек с закрытыми глазами. Это и был Шао Дэн Юн. Тот командир подошел к Шао Дэн Юну и прошептал ему что-то на ухо.

Шао Дэн Юн медленно встал и вышел из палатки. Когда он дошел до стены, то посмотрел вниз и крикнул:

— Что за шум? — крикнул он довольно громко.

*Шао Дэн Юн?* — Лу Цун Шэн изумился. Он махнул рукой, и его воины тут же стихли. Затем он также крикнул в ответ:

— Брат Шао, ты откуда здесь? Шао Дэн Юн посмотрел на тянувшиеся войска и спросил:

— Оказывается это брат Лу. Некий Шао проводил здесь осмотр. Не думал, что в этот момент увижу здесь брата Лу. Брат Лу, куда ты собрался с этими воинами?

Лу Цун Шэн громко крикнув ответил:

— Есть срочное дело. — он указал на одного командира стоявшего рядом с Шао Дэн Юном:

— Это кто такой, раз посмел разрывать личное указание брата Шао? Шао Дэн Юн хохоча ответил:

— Это недоразумение. Все недоразумение. Я недавно поручил приказ об изменении запроса на прохождение через заставу, а мои подчиненные упрямы. Поэтому и произошло такое недоразумение.

Лу Цун Шэн: Раз недоразумение, тогда ладно. Прошу брата Шао открыть врата. Мы пройдем через заставу.

Шао Дэн Юн покачал головой: — Боюсь не получится. Лу Цун Шэн удивился: Как это?

Шао Дэн Юн кивнул головой, и рядом стоящий культиватор взял один лист и пустил его вниз со стрелой.

Стоявший рядом с Лу Цун Шэном культиватор, выпустив ци, схватил подлетевший лист и передал его Лу Цун Шэну.

Лу Цун Шэн раскрыл лист и испугался. Оказывается, Шан Чао Цзун назначил правителя Бэйчжоу — Шао Дэн Юна Дунцзюнем тоже. Он невольно поднял голову и посмотрел на Шао Дэн Юна. *Разве Шао Дэн Юн не в контрах с Южной областью?* — он не понимал. Шао Дэн Юн громко крикнул:

— Дуду издал приказ, что любой, кто оставит свои позиции, будет уничтожен! Брат Лу, ты мобилизовал войска с разрешения Дуду?

Лу Цун Шэн: Брат Шао, по секрету скажу тебе. Я получил приказ от императора. Дуду, ты думаешь чей приказ важнее — приказ императорского двора или Дуду?

Шао Дэн Юн усмехнулся:

— Брат Лу — тоже военный человек. А во время войны разве много людей раздают приказы, противоречащие другим? Раз Дуду издал приказ, то прошу брата Лу возвращаться. Иначе как бы не произошло большего недоразумения. сказав это, он поднял руку.

И на стене все лучники натянули тетивы. Они направили их на воинов внизу. Некоторые даже зажгли стрелы. Отчего можно было ясно увидеть, что лучников на стене было немало.

От такого поворота событий Лу Цун Шэн передернулся.

Не нужно было напоминания Ню Ю Дао. Шан Чао Цзун уже давно приготовился на счет воинов севера и давно велел Шао Дэн Юну останавливать воинов императора.

Что касается верности Шао Дэн Юна, сам Шан Чао Цзун в этом не был уверен. К счастью, Шао Дэн Юн не разочаровал его.