Это был уже не первый раз, когда на глазах Клейна умирал его знакомый. На сей раз это было воистину спонтанная и непредвиденная смерть. Талим выглядел как обычно, если не волнительно, когда спрашивал про «настоящую любовь» и совершенно ничто не предвещало беды.

Все произошло слишком быстро… Обычные болезни не приводят к такому исходу! — Посчитал Клейн и тайно активировал свое Духовное Зрение.

Он припал на колено и увидел, что аура Талима Дюмона медленно затухала.

Кроме того, вокруг его сердца, словно хищной змеей обвивались нити черного газа, медленно расползавшиеся по всему телу.

Его убила сила, сродни проклятью? — Сделал предварительный вывод Клейн.

К тому времени к месту происшествия прибыл слуга в красном пиджаке и служанка в черно-белом платье. Они ужаснулись при виде неподвижно лежащего на полу тела.

— Бегите в ближайший полицейский участок и сообщите им, что здесь умер человек.

— Да, мистер Мориарти, — растерянно обронил служащий и немедленно развернувшись устремился за дверь, совсем позабыв накинуть на себя хотя-бы пальто.

Клейн не стал проверять личные вещи Талима и уж точно не собирался выдергивать из его головы прядку волос, для свершения гадания, ибо находился под пристальными взглядами разволновавшихся очевидцев.

Клейн на тот момент уже считался почти-что официальной персоной, посему мог запросить помощи в расследовании смерти Талима Дюмона. Ему не было никакой нужды играть героя-одиночку.

В его уме пролетели воспоминаниями те деньки, когда они вместе с Талимом играли в карты и праздно общались за обеденным столом. Он вспомнил о, с первого взгляда, неоднозначной любовной истории, что надолго засела у него в памяти.

Кто убил Талима? — Сделал глубокий вздох Клейн.

Талим обидел какого-то мистика, знающего толк в проклятиях?

Судя по его сегодняшнему настроению, его ждал спокойный день и с виду он совершенно точно не задумывался над тем, что обидел кого-то серьезного…

Вопросы один за другим всплывали в голове Клейна, но он не был как следует знаком с Талимом, посему не мог составить какое-то внятное предположение касаемо причин его гибели.

Когда на место прибыла полиция, Клейна допросили как свидетеля, и это отняло у него немало времени.

Закончив с протокольными процессами, Клейн покинул Район Хиллстон и вернулся в бар «Лаки», находившийся на Баклунд-Бридж.

Карлсон все также сидел в том углу бара и выпивал. С той лишь разницей, что виски сменился стаканом золотистого пенистого пива.

Подойдя к члену Разума Машины, детектив постучал по столу.

— Как я понимаю, ваша работа — это сидеть здесь целыми днями и дегустировать местное меню?

Карслон подскочил на месте. Он осторожно повернул голову и затем расслабился, узнав в внезапно появившемся мужчине знакомого детектива.

— Опять вы… Что на этот раз?

Кажется, мне стоит привыкнуть к такой реакции… — вздохнул Клейн.

— Есть одно дело, связанное с Потусторонними.

Карлсон оглядел переполненный посетителями бар. Кто-то орал поверх бокалов за разгоряченным спором, а кто-то, уже изрядно набравшийся выпивки, рвался попробовать свои силы на местном ринге.

— Пойдемте сыграем партию в пул, — сказал Карлсон и встал, поправив свои толстые очки.

Клейн последовал за ним.

— Похоже, вы неплохо переносите алкоголь, — заметил детектив мимоходом.

— Я просто медленно его пью, — ответил Карлсон и поставил стакан на бильярдный стол, взяв в руки кий. — И в последнее время я все больше отдаю предпочтение употребления его в одиночку.

Меня это не волнует…

— Сегодня я столкнулся со смертью в Клубе «Квилег», в Районе Хиллстон. Это был мой хороший знакомый, потомок голубых кровей и уважаемый учитель верховой езды. В последнее время, как мне кажется, касаемо физиологического и психического здоровья, у него все было в порядке… До того, как он умер на моих глазах. Кажется, у него случился сердечный приступ. Мое Духовное Зрение подсказало мне, что его, возможно, сразило проклятие.

— Вы спиритический адепт? — Небрежно спросил Карлсон.

Что конкретно обо мне наплел Изенгард? Я стал информатором Разума Машины, а они до сих пор еще ни разу меня не спросили про мой Потусторонний Путь или мою последовательность… Да чего уж там, они даже не поинтересовались у меня о моем происхождении… Впрочем, позволять осведомителю хранить свои секреты — это привычная практика для официальных Потусторонних…

— Можно и так сказать. Я видел некий иллюзорный черный газ, обвивавший сердце покойного поэтому и решил, что это может быть каким-то проклятием.

— Район Хиллстон… За эту территорию отвечает Разум Машины… — кивнул Карлсон, не став расспрашивать детектива о деталях происшествия.

Северо-запад Баклунда был сердцем столицы. Район Императрицы и Район Шервуд попадали под юрисдикцию Уполномоченных Карателей. Западный и Северный районы были под присмотром Ночных Ястребов, а Район Хиллстон и Баклунд-Бридж — прерогативой Разума Машины.

Немного поразмыслив, Карлсон взглянул на Клейна и спросил его:

— В кого веровал ваш друг?

После недолгих раздумий, Клейн неуверенно ответил:

— В Повелителя Бурь.

— В Повелителя Бурь… Он единственный, кто пострадал? — Нахмурившись уточнил Карлсон.

— Да, — подтвердил Клейн.

Карлсон провел мелом по кию и вздохнул.

— Мы не имеем права браться за это дело. Оно принадлежит Уполномоченным Карателям. Но я передам им ваши слова.

В Королевстве Лоен действовал закон компетенции над Потусторонними по принципу их вероисповедания. Но также, если в некоем происшествии принимали участие несколько людей разных верований, то над инцидентом уже работали службы, отвечавшие за закрепленную над ними территорию.

Клейну это было понятно. Он не собирался усложнять жизнь Карлсону, поэтому сказал ему:

— Тогда я надеюсь, что они отыщут убийцу как можно скорее.

Карлсон взял стоявший на бильярдном столе стакан с пивом и, сделав глоток, уверил детектива:

— Как вы сказали, он был потомком голубых кровей. Уполномоченные Каратели, вне

всяких сомнений, воспримут это со всей серьезностью… На самом деле, мне слабо верится, что вы пробыли в Баклунде всего три месяца. Мне кажется, что вы уже успели обзавестись множеством полезных связей и обладаете внушительными ресурсами, — добавил Карлсон, взглянув Клейну прямо в глаза.

— Ну, у всех свои таланты, — усмехнулся детектив и распрощался с Карлсоном.

Тьма нависала над столицей, и на Минек-Стрит уже вовсю горели фонари.

Талима Дюмона едва-ли можно было назвать другом Клейна Моретти. Но, как бы то ни было, детектив виделся с ним почти каждую неделю. Они неоднократно играли в карты, а сам Талим тепло отзывался о Клейне и превозносил его как великого сыщика. Кроме того, он свел его с крупным инвестором, тем самым подарив ему полезное знакомство.

Уход Талима из жизни опечалил Клейна, напомнив ему о его беспомощности перед лицом судьбы.

Кроме того, он был очень зол. Клейн злился на убийцу, забравшего жизнь его приятеля.

Я надеюсь, что они выяснят причину произошедшего… Я рассчитываю, что у Уполномоченных Карателей, после убийства герцога Негана, еще остались силы для этого дела… — вздохнул Клейн и выйдя из кареты, направился к своему дому.

Перед тем, как открыть дверь, он увидел, что в доме Саммеров не горел свет.

Похоже, они уже отправились в Залив Дези… Эх, что-то я совсем не чувствую праздничной атмосферы… — подумал Клейн и ощутил, как меланхолия охватывала его сердце.

В таком настроении ему пришлось лечь спать.

Проснувшись в семь утра, Клейн решил приободриться и испечь себе домашний пирог.

Я куплю все необходимое после завтрака… — прошептал он себе, допивая молоко и листая газеты.

Вскоре ему на глаза попался некролог в «Тассок Таймс»:

«Мой любимый сын, Талим Дюмон, скончался восемнадцатого декабря из-за внезапной остановки сердца. Его похороны состоятся на Королевском кладбище ровно в девять утра двадцать перового декабря».

На Северном континенте уже сложилось подобие традиции — погибших старались хоронить в кратчайшие сроки. Конечно, по большей части это было основано на недостатке денежных средств для затяжных похоронных процессий.

Внезапная остановка сердца? Это окончательный вердикт расследования? Или, может быть, таким образом Уполномоченные Каратели пытаются усыпить бдительность преступника? — Нахмурился Клейн.

Возможно, если я вознесусь над серым туманом и проверю уловка ли это Уполномоченных Карателей, меня может ждать провал… В конце концов, у меня нет личных вещей Талима… — глубоко вздохнул Клейн и принялся за свой завтрак.

В конце концов, ему ничего больше не оставалось, кроме как покинуть свой дом и отправиться в Район Хиллстон, чтобы навестить Изенгарда Стэнтона.

В дверях его лично встретил великий детектив. Проводив гостя внутрь, он указал на столовую и произнес:

— Шерлок, не желаете позавтракать со мной? Навыки моего шеф-повара ничуть не уступают моим собственным.

— Нет, спасибо, я уже позавтракал, — вяло помотал головой Клейн.

Изенгард замер на секунду, а затем озадаченно вопросил детектива:

— Кстати, а где вы собираетесь встречать новый год? Я подумываю насчет Ленбурга.

— А я еще не определился. Возможно, поеду в Мидсишир, — небрежно ответил Клейн.

— Пейзажи там были довольно живописны, пока все не испортила сильно развившаяся угольная промышленность, чьи выбросы теперь загрязняют атмосферу.

— Кажется, вы немного встревожены? — Потрогав трубку в кармане, заметил Изенгард.

— Мистер Стэнтон, я хочу кое о чем вас спросить…

Клейн воспользовался случаем и рассказал ему о смерти Талима Дюмона. Поведал ему о своем небольшом расследовании, о разговоре с представителем Разума Машины и увиденном утром некрологе.

Конечно, он скрыл тот факт, что являлся осведомителем Разума Машины. Он сказал, что встречался с официальным Потусторонним, с которым познакомился в ходе расследования дела об Апостоле Желаний, чтобы спросить у него совета.

— Как вы считаете, это может быть уловкой Уполномоченных Карателей? — Наконец спросил Клейн.

— Я стараюсь не контактировать с Уполномоченными Карателями, поэтому мне сложно судить об их принципах работы. Мне нужно кое с кем поговорить на этот счет. Я вам напишу, если будут какие-нибудь новости.

— Хорошо, спасибо, — искренне поблагодарил его Клейн.

Уже вечером того же дня он получил заказное письмо от Изенгарда. В письме была лишь одна фраза:

«Эти делом занимаются не Уполномоченные Каратели, а лично королевская семья, объявившая Талима Дюмона как дворянина».