Вздохнув, Клейн расслабился, как обычный человек, наслаждающийся редким случаем безмятежности и комфорта во сне.

Примерно через пятнадцать минут он, наконец, дождался момента, когда посланный успокоить его потусторонний Церкви ушел.

Наконец-то... я могу спать спокойно... Клейн понял, что, как только он перестал быть в состоянии повышенной готовности и настороженности, остаточное чувство спокойствия позволит ему сразу заснуть.

В ту ночь его сон был очень качественным, и ему удалось проснуться только на рассвете. Снаружи солнце только-только выглянуло из-за горизонта, луна по-прежнему сияла на небе, а ветер негромко завывал.

Клейн лениво ворочался в постели около десяти минут, затем взял золотые карманные часы, лежавшие на прикроватной тумбочке, и щелкнул ими.

Еще нет и половины шестого... Продолжать спать или проснуться? Клейн проследил за своим физическим состоянием и обнаружил, что его разум ясен и полон энергии. У него не было и намека на вялость, поэтому он решил встать с постели и умыться, а затем выйти на балкон, чтобы взглянуть на пейзаж.

В это время года, благодаря ветру, в Баклунде не было густого смога. Вместе с экологическими мерами, принятыми в последние несколько месяцев, небо было голубым, а воздух свежим. Садовники уже работали в саду, а горничная и разнорабочие направлялись на рынок. Кроме них, все вокруг было спокойным и мирным. Это заставило Клейна на время забыть обо всех своих проблемах. В этот момент он почувствовал, что весь мир принадлежит ему.

Слабо улыбнувшись, он молча наслаждался пейзажем. В следующие пятнадцать минут из окрестных домов парами или тройками выходили слуги. Они либо держали корзины, либо вели лошадей. Весь район словно ожил, когда солнечный свет стал ярче.

Вот какой должна быть жизнь... Клейн тихо вздохнул, ему вдруг захотелось прогуляться. Он повернулся, вышел с балкона и пошел к двери.

За дверью хозяйской спальни его уже ждал Ричардсон. Невозможно было угадать, в котором часу он проснулся.

Это было самое сложное в работе камердинера. Ему нужно было ложиться спать позже своего работодателя, но и просыпаться раньше него.

— До завтрака еще час. Сэр, если вы хотите, чтобы его перенесли, кухня будет готова в течение пятнадцати минут, – Ричардсон не стал спрашивать Дуэйна Дантеса, почему он вдруг проснулся так рано.

Клейн улыбнулся и сказал:

— Нет необходимости переносить это на более раннее время. Я планирую сначала прогуляться.

— Хорошо, сэр, – Ричардсон вошел в спальню и помог своему работодателю надеть пальто.

Наконец, Клейн надел шелковую шляпу и взял в руки инкрустированную золотом трость, после чего спустился на первый этаж. Выйдя из резиденции, он зашагал по улице, облагороженной деревьями из Интиса и черными фонарями, пока не дошел до ее конца.

По дороге сад каждого дома источал слабый аромат, а зеленая листва деревьев создавала ощущение спокойствия. Пешеходы шли парами или тройками по, казалось бы, скудной улице. Изредка проезжавшая мимо карета нарушала тишину, а затем быстро уезжала.

Клейн наслаждался утром, впитывая приятные ощущения от раннего пробуждения. Он чувствовал, что вчерашние негативные эмоции понемногу испаряются и исчезают.

Хм, потусторонним нужно научиться создавать для себя условия, чтобы регулировать свое настроение... После этой прогулки епископы в соборе Святого Самуила наверняка узнают, что Дуэйн Дантес полностью выздоровел. Они больше не потревожат мой сон посреди ночи... Пока мысли Клейна блуждали, его взгляд пронесся мимо дома 39.

Это была резиденция члена парламента Махт.

Его внешний периметр был выполнен в виде острых железных прутьев, что позволяло прохожим через щели оценить красоту сада внутри.

Переведя взгляд в сторону, Клейн увидел знакомую фигуру. Это была Хейзел с длинными темно-зелеными волосами и темно-карими глазами. Эта красивая и гордая дама прогуливалась по дорожкам сада со своей служанкой, время от времени оглядываясь по сторонам.

Она тоже проснулась рано? Качество ее сна отличное, потому что ей не нужно спускаться в канализацию посреди ночи? Клейн хмыкнул и отвел взгляд, продолжая идти вперед.

Взглянув на Ричардсона, который молча следовал за ним, Клейн вдруг вспомнил о новостях, журнальных статьях и романах, которые он недавно читал о Южном континенте.

Он сознательно следил за тем, что происходит в этом регионе, потому что это позволяло дополнить его образ Дуэйна Дантеса. В конце концов, многое из того, что он знал о Южном континенте, исходило от пиратов, авантюристов и сильнейшего охотника Туманного моря Андерсона. Он понятия не имел, были ли истории преувеличены или сфабрикованы.

Информация, которую я читал недавно и в прошлом, была о людях, которые разбогатели на Южном континенте. Это заставляет жителей Баклунда верить, что на Южном континенте повсюду золото, и что там есть возможность разбогатеть. Даже обычная древесина и сок могут быть использованы для многих вещей, позволяя обменять их на множество фунтов. Вот почему королевство часто вступает в войну с такими странами, как Фейсак и Интис, за колониальные земли... Если бы не неспособность простолюдинов накопить на билеты на паром или отважиться переправиться туда контрабандой, я уверен, туда хлынуло бы огромное количество людей... Пока мысли проносились в голове Клейна, он небрежно спросил своего камердинера:

— Каково ваше впечатление о Южном континенте?

Он вспомнил, что Ричардсон родился в тамошнем поместье. В Баклунд его привезли только в зрелом возрасте.

Ричардсон сделал паузу на несколько секунд и сказал:

— Сэр, на самом деле я мало знаю о Южном континенте, потому что большую часть времени я проводил в поместье. У меня было мало возможностей отправиться куда-то.

— Просто расскажите мне о своих впечатлениях – своих истинных впечатлениях. Вам не нужно сдерживаться. Я просто хочу иметь общее представление. Как вы знаете, все считают меня знатоком Южного континента, но на самом деле мой опыт ограничивается лишь несколькими местами и торговцами, – с улыбкой сказал Клейн.

Ричардсон кивнул и склонил голову, глядя на свои пальцы.

— Мое впечатление о Южном континенте таково: голод, истощение, боль, а также тоска по миру после смерти...

Голод, истощение, боль... Клейн повторял эти три слова, шагая по улице Бирклунд без дальнейших расспросов.

***

Графство Восточный Честер, в здании рядом с университетом Сторн.

Одри рассматривала предметы, полученные Фондом поиска и сохранения реликвий.

Первоначально она планировала приехать во вторник днем, но доцент Мишель Дойт участвовал в научной конференции в Баклунде. Поэтому она приехала только сегодня. В результате у нее не было другого выбора, кроме как изменить свои планы.

— Эта пара сапог была обнаружена фермером в горных развалинах недалеко от Сторна. Их форма и черты соответствуют общественным тенденциям Четвертой эпохи, – Мишель представил красивой аристократке предмет в стеклянном шкафу.

Одри с интересом осмотрела их и обнаружила, что концы сапог закручены, как у клоуна.

Высота скрученных частей была неодинаковой. Один был три сантиметра, а другой – пять сантиметров. Они не выглядели как пара.

Асимметричный стиль Четвертой эпохи... Интересно, какому классу в обществе соответствует три слева и пять справа... Одри отвела взгляд и последовала за доцентом Мишелем к следующему экспонату.

В конце экскурсии Мишель указал на стеклянную витрину по диагонали перед ними и сказал:

— Этот герб был доставлен несколько дней назад. Он связан с очень древними драконами.

Драконы... Одри сдержанно подошла и увидела выгравированного на гербе серовато-белого дракона с распростертыми крыльями.

— Где вы его нашли? – спросила Одри обычным тоном.

Мишель ответил:

— Он из деревни под названием Хедрак. У этого лоэнского слова нет прототипа на древнем Фейсаке. Видимо, оно пишется так же, как и произносится.

Хедрак... Это та самая деревня, которую я ранее посетила и в которой существовала народная традиция поклонения драконам. В море коллективного подсознания тамошних жителей есть дракон разума... Тетрадь двадцатилетней войны, которую я ранее получила от доцента Мишеля, принадлежала местному рыцарю по имени Линделира. Подозревают, что он как-то связан с этим драконом разума... Одри кивнула, желая спросить о человеке, нашедшем герб.

В этот момент выражение лица доцента Мишеля стало ненормально тяжелым.

— Находка герба сопровождалась трагедией.

— Трагедией? – Одри не скрывала своего удивления.

Доцент Мишель вздохнул и сказал:

— Археологическая группа вошла в деревню, чтобы изучить народную традицию поклонения драконам, но в ту ночь один из членов группы сошел с ума. И это психическое заболевание оказалось заразным. Впоследствии вся археологическая группа сошла с ума, убивая друг друга. В конце концов, никто из них не выжил. Этот герб был найден среди их останков. Сначала его забрала полиция, а после того, как убедилась, что с ним все в порядке, вернула его нам.

Археологическая группа вошла в деревню, и ее члены один за другим сходили с ума... Глаза Одри расширились, когда она внутренне повторяла слова доцента Мишеля.

Внезапно в голову пришла идея.

Психологические алхимики!

Члены археологической группы были членами Психологических алхимиков!