— Попался...

Невидимые нити потянулись вперед вместе со словами Панатии, быстро обвиваясь вокруг тела Германа Спэрроу, будто укутывая того в кокон.

В этот момент фигура в черной рясе священнослужителя внезапно истончилась и уменьшилась, превратившись в бумажного человечка, покрытого пятнами "ржавчины".

Затем фигура Клейна появилась за пределами серой мельницы, в глубине города, и бросилась бежать.

Он, как человек, который видел истинный облик Вечного Пылающего Солнца и смог выжить, естественно, имеет определенную устойчивость к воздействию на духовное тело и склонности к потере контроля, вызванной формой Мифического Существа. Кроме того, Панатия еще даже не полноценное Мифическое Существо, поэтому даже без помощи силы серого тумана Клейн быстро смог оправиться от мучительной головной боли. Подавляя потерю контроля, он внезапно понял, что заболел, и упал с сильным кашлем. Сразу же, под звуки кашля, Клейн использовал бумажную фигурку!

Бумажные фигурки не были мистическими предметами и не имели никакой духовности, следовательно, Клейн не боялся, что они вызовут реакцию запечатывающего ядра врат Чаниса, и поэтому взял их с собой в довольно большом количестве.

Пока Клейн бежал вперед, он щелкнул правой рукой и зажег муку внутри мельницы!

*Бах!*

Пламя ярко вспыхнуло, отбрасывая каменный жернов и опрокидывая ветряную мельницу. Фигура Панатии разбилась на бесчисленные красные осколки от ударной волны, будто она была лишь зеркалом.

Почти в тот же момент позади Клейна появилась фигура в чистом белом одеянии. Ее распущенные волосы тут же стремительно потянулись в сторону Клейна.

*Па!*

Щелкнув, чтобы поджечь листья на обочине дороги, Клейн отправил Адмирала Крови Сеньора в окно двухэтажного дома рядом с Панатией, чтобы тот затем с помощью Зеркального Прыжка попытался отразиться в светлых, но ужасающих глазах женщины и применил Одержимость.

В это мгновение алый поток огня взметнулся вверх и окутал тело Клейна, заставляя того исчезнуть и появиться в свете пламени в десятках метров от его изначального места, а в похожих на драгоценные камни глазах Панатии появилось множество зеркал, отражающих фигуры в старой треугольной шляпе и темно-красном плаще, которые, казалось, наложились друг на друга, тем самым создавая хаос.

Клейн, не колеблясь, приказал Сеньору покинуть окно, превратиться в оборотня и на большой скорости броситься к Демонессе.

Да, Клейн подтвердил, что Панатия – Демонесса, и она была Демонессой на уровне полубога!

Пряди черных волос, а также невидимые нити взметнулись вверх, образовали огромную паутину и мгновенно покрыли Сеньора.

Однако, как только они коснулись Адмирала Крови, его фигура исчезла, в результате чего черные волосы и невидимые нити Демонессы беспрепятственно полетели дальше. Не имея возможности прикоснуться к нему, они не смогли его связать.

Он принял форму Призрака!

— Хмф!

Выражение лица Панатии совсем не изменилось. Все, что она сделала, это хмыкнула.

Внезапно густые пряди волос и иллюзорные нити, тянувшиеся к Сеньору, вспыхнули безмолвным черным пламенем. Они использовали духовность как топливо, превратив Призрака в факел!

*Па!* *Па!* *Па!*

Адмирал Крови Сеньор вернулся обратно в форму оборотня, и обгоревшие куски плоти один за другим упали на землю.

Призрак 5-й последовательности полностью погиб.

В это время Клейн, непрерывно щелкая пальцами, прыгал между столбами пламени и наконец смог сбежать в глубь города, пожертвовав своей марионеткой.

Всего за несколько мгновений он уже был от Панатии в сотнях метров.

Внезапно Клейн почувствовал, что его лоб горит, а легкие, казалось, превратились в кузнечные мехи и, с характерным звуком при каждом вдохе и выдохе, выпускали обжигающий поток воздуха.

Из-за воздействия неполной формы Мифического Существа ему не удалось сразу избавиться от болезни. Клейн думал, что, сбежав от Панатии, сможет вырваться из ее сферы влияния, но, к его удивлению, его состояние ухудшалось быстрее, чем он ожидал!

Более того, он явно отступил на сотни метров, но не было никаких признаков исчезновения источника инфекции.

*Стук!*

Когда он собирался в очередной раз использовать Пылающий Прыжок, колени Клейна подогнулись, и он рухнул на землю, так и не щелкнув пальцами.

Сразу же после этого в его ушах раздался мягкий и приятный смех Панатии:

— Даже если вы убежите на другой конец этого города, вам не удастся спастись от моей чумы. Вы знаете, в Баклунде весь Восточный район был окутан созданным мной чумным туманом, и, за исключением самого отдаленного района Императрицы и Западного округа, все остальные районы также значительно пострадали.

Это... Она та самая Леди Отчаяния, которая сотрудничала с Мистером А... Она одна из тех самых убийц, стоящих за Великим Смогом Баклунда... Клейн к этому времени почувствовал, что он совсем разболелся. Хотя это и не смертельно, но сильный кашель, который трудно было сдерживать, мешал ему использовать большую часть своих потусторонних способностей.

Панатия неспеша подходила к Клейну, ее прекрасные глаза налились кровью, как у бродяги, который наконец-то увидел шипящий стейк после нескольких дней голодания.

В руках она несла то, что осталось от Сеньора.

Видимо, это был ее запас еды.

— Твой щелчок замечательно звучит, думаю, эти два пальца должны быть довольно вкусными, – произнесла она тоном бредящего сумасшедшего, смотря на Германа Спэрроу, который кашлял вдалеке.

Закончив фразу, она подняла руку и сунула указательный палец Сеньора себе в рот. Она медленно жевала каждый его сегмент.

От этой сцены Клейн почувствовал мнимую боль в пальцах.

В этот момент он понял, что Леди Отчаяния Панатия уже частично сошла с ума, потому что она съела слишком много плоти и крови других потусторонних.

Хотя с ее знаниями мистицизма, она сначала определенно дождалась, пока сконденсируются потусторонние характеристики, прежде чем употреблять "еду", но другие узники оказались здесь в ловушке без еды, что сделало их мишенями друг для друга. Было неизбежно, что они медленно теряли рассудок и становились все более и более сумасшедшими. Разве возможно без последствий питаться таким мясом?

Как раз когда Клейн начал отчаиваться и думать о том, что еще он может сделать, чтобы спастись, багровый свет луны перед ним вдруг стал ярким.

Увидев выражение ужаса на лице Панатии, он, не раздумывая, изменил направление, бросился в соседний дом и захлопнул дверь.

Когда Клейн почувствовал, что его болезнь значительно ослабла он поспешно взглянул на небо и увидел, что багровая луна пробилась сквозь туман, становясь ясной и освещая город.

С замиранием сердца он вспомнил, что ранее сказала Панатия:

«Как только багровая луна станет яркой, здесь произойдут изменения и станет чрезвычайно опасно.»