3
1
  1. Ранобэ
  2. Отравление мира: Мистический Доктор Секретной Службы - Молодая Дикая Девушка
  3. Том 1

Глава 227 - Прелестный мифический зверёк (2)

Глава 227 - Прелестный мифический зверёк (2)

Этот мелкий высокомерно поднял голову, изо всех сил стараясь выглядеть хоть чуточку внушительнее, хоть чуточку выше. "Ты должна согласиться, для тебя это чрезвычайно выгодная сделка!"

"А ты получается?" Взгляд Нин Сюе Мо опустился на чешуйки на его теле, и ее вдруг осенило, ее глаза загорелись. "Мифический цилинь?!"

"А ты довольно умна! Перед тобой действительно беншень..." Его голова поднялась еще выше. [п.п. 本神, Běn shén - обращение к себе в 3-м лице "это божество", соответственно когда Цзю Цзунь говорит о себе "бенцзунь", это значит примерно "Я, это высшее существо"]

Он еще не закончил свою фразу, когда его тело окружил белый свет, заставив его взвизгнуть. Когда свет рассеялся, маленький чудик исчез и на его месте появился цилинь.

Он выглядел похоже на тех цилиней, которых Нин Сюе Мо видела в интернете, только вот этот был не таким большим. Он был величиной всего с маленького пони, голубые чешуйки на его теле сверкали как кристаллы.

Его глаза, которыми он уставился на Цзю Цзуня, были полны злости. "Вы сговорились против меня!"

Цзю Цзунь взглянул на него, его голос был спокойным как всегда. "Ты отдашь чешую по своей воле или Бенцзуню придется ее с тебя содрать?"

"Я уже сказал вам, сначала вытащите меня отсюда и потом уже я подумаю, дать ли вам чешую..." Глаза маленького цилиня округлились еще больше.

"Бенцзунь не принимает никаких условий." Цзю Цзунь был человеком дела. Его слова еще не перестали звучать, когда из его ладони вырвался желтый свет и окружил маленького цилиня. "Тогда бенцзунь сам это сделает..."

Малыш цилинь, очевидно, был не соперником Цзю Цзуню; его тело схватило до такой степени, что он практически не мог им пошевелить. Видя, что Цзю Цзунь медленно приближается кнему с намерением выдрать одну из его чешуек, маленький цилинь забеспокоился. В конце концов, он мог лишь неохотно выговорить. "Я сам сделаю! Сам!"

'Люди такие коварные! Такие жестокие! Мамочка, я хочу домоой~'

мордочка малыша цилиня была залита слезами. Он не смел позволять другим сдирать его чешую...

Если вырвать их неправильно, это может навредить его здоровью.

Нин Сю Мо взглянула на Цзю Цзуня. Этот тип был таким маленьким, но таким жестоким!

Посмотрев еще раз на маленького цилиня, она не смогла удержаться от мысли 'Разве цилине не должны быть величественными мифическими зверями из легенд?'

'Так почему этот был таким маленьким?'

'И не такой уж он могущественный. На самом дела Цзю Цзунь смирил его одним движением...'

Малыш цилинь наконец выдернул одну чешуйку. Процесс этот выглядел довольно неприятным; его рожки дрожали от боли.

Цзю Цзунь получил ее и взвесил в руке. Чешуйка цилиня свернулась в маленький шарик размером где-то с ноготь, он был похож на голубую жемчужину. Цзю Цзунь передал его Нин Сюе Мо. "Глотай."

Нин Сюе Мо, естественно, не имела никаких возражений и проглотила жемчужину.

В момент, когда она попала в ее рот и прошла по ее горлу, будто освежающий поток хлынул ей в живот, невыразимо приятно.

Под руководством Цзю Цзуня, она использовала свой психокинез, чтобы превратить жемчужину в питательные вещества, и через циркуляцию психокинеза переместила их в свои ноги.

Примерно через час Нин Сюе Мо прекратила медитировать. Первое, что она сделала, когда ее глаза открылись, так это проверила свои ноги.

В ту секунду, когда она увидела свои ноги, ее глаза загорелись!

'Чудесно! Просто чудесно!'

Ранее окровавленные бескожие ноги пропали, теперь они вернули первоначальную нежность и белизну.

Изначально ее тело обладало парой прекрасных ножек. Может, из-за подпитки чешуей цилиня, но теперь когда кожа выросла вновь, они светились здоровьем еще больше чем до этого.

Из-за многих дней, проведенных в скитании, ее ноги покрылись волдырями и нарывами, но теперь все они пропали. Форма ее ног была идеальной, как белые полумесяцы. Ногти на ногах были ровными и розовыми как жемчужины. Обе ее ноги выглядели теперь будто выточенные из белого нефрита или кристалла, вынуждая любого, кто их увидит, загореться желанием погладить их.