«Почему на тебе пижама?». Странно спросил Е Мо, любопытствуя, не собираются ли они сделать несколько пошлых фотоснимков. Словно понимая, о чем думал Е Мо, Ли Мумей произнесла: «Если даже Цинсюэ не боится, то чего боишься ты? Не думаешь же ты, что станешь главным героем на этих снимках?».

«Мумей…». И хотя мнение Нин Цинсюэ о Е Мо не было превосходным, резкие слова Ли Мумей заставили ее чувствовать себя неловко. Более того, из-за этих снимков Нин Цинсюэ чувствовала себя отверженной.

Е Мо хотел уже отказаться, но увидев Нин Цинсюэ, ее угрюмые глаза снова напомнили ему о Луо Ин, поэтому в конце концов он согласился. Возможно, в глубине души он думал о Нин Цинсюэ как о своей учительнице Луо Ин, или ее вид наводил его на мысли о Луо Ин. Кроме того, если Нин Цинсюэ не боится, то чего должен бояться он? Такие вещи не волновали его. Даже если он поможет, ему нечего было терять.

Он надел пижаму и прислонился на изголовье кровати вместе с Нин Цинсюэ. У Е Мо было странное чувство. Его достигал слабый девственный запах Нин Цинсюэ, он бессознательно подвинулся ближе к девушке, словно не осознавая, что это была просто игра.

Нин Цинсюэ тоже надела пижаму и легла рядом с Е Мо. Ее глаза были нахмурены, и она отстранялась, но скоро ее поведение стало обычным. У тела Е Мо не было запаха, который ей не нравился. Наоборот, от него исходил аромат свежести. Легкая мужественность в сочетании с еле слышимым запахом невинности смущала Нин Цинсюэ.

Очевидно она подсознательно заметила, что Е Мо подвинулся к ней ближе, но она не отстранилась от него. Наоборот, прислонилась и закрыла глаза.

Тело Нин Цинсюэ было мягким и доставляла Е Мо приятные ощущения. Но через некоторое время, после того, как он прижался к Нин Цинсюэ, он вспомнил, что все это была игра, а рядом с ними все еще находилась Ли Мумей. Сейчас не время было возбуждаться. Пока Е Мо думал об этом, на сердце его возросла тревога и он хотел отстраниться.

Но Ли Мумей в удивлении воскликнула: «Вы двое, только не говорите мне, что вы на самом деле играете. Эй, я уже все сняла. Вы можете уже перестать. Правда…».

Нин Цинсюэ шокировано вскочила и покраснела. Она не понимала, как все это произошло и не смела поднять глаза на Е Мо и Ли Мумей. Вместо этого, она схватила свое пальто и нервно накинула его на плечи.

Е Мо засмеялся, он надел одежду и дотронулся до кончика носа, словно никого не было рядом. Потом он покинул комнату.

«Мумей, я…». Казалось Нин Цинсюэ не знала, как объяснить свои действия. Она не понимала, чем ее так привлек Е Мо, и почему она не оттолкнула его.

«Все нормально, у нас есть фото. Я отправлю их позже Цзинвень и копию заберу в Пекин. Теперь ты должна будешь прожить здесь сама около месяца. Тогда все прояснится. Я буду часто тебя навещать». Ли Мумей вздохнула и продолжила: «К счастью у Е Мо особенное состояние, иначе я думаю, это было бы реально опасно для вас обоих».

Конечно Нин Цинсюэ знала, что имеет ввиду Ли Мумей, но она не понимала как оспорить это. Она даже подозревала, что Е Мо был нормальным мужчиной. В противном случае, как он мог спать с Сю Вей? Она и подумала об этом, но была слишком смущена, чтобы произнести вслух.

Но она знала о своих чувствах к Е Мо. Независимо от того, что Е Мо был импотентом, Мумей слишком много о нем думала. Это была просто случайность. В этот момент у нее на душе не было ничего, кроме спокойствия.

……

На следующий день, самой популярной новостью не была новость о свадьбе Е Мо и Нин Цинсюэ. Напротив, это была новость о парочке гомиков на Площади Генезис, за рулем БМВ. Но когда полиция вмешалась, они осознали, что одним из них был сын вице-мера, и оба мужчины имели тяжелые ранения. Очевидно, за этим кто-то стоял. Хотя Чжен Веньцяо и второй мужчина были вовремя спасены, их рассудок сильно пострадал. Это дело было невозможно раскрыть.

После того, как Ли Мумей уехала, жизнь Е Мо вернулась в прежнее русло. Он заметил, что пока он не приносил домой еду, Нин Цинсюэ ничего не ела. Он не знал, что приехав сюда, девушка взяла с собой только карту, которую отдала тему. Теперь у нее не было денег. После того, что случилось в прошлый раз, она смущалась позвонить Ли Мумей. К тому же, Е Мо взял у нее пятьсот тысяч долларов. Если бы она ела с Е Мо, это не составляло бы большую сумму.

Когда Е Мо был один, его не особо волновало, что он ел и ел ли вообще. Но сейчас с ним была Нин Цинсюэ, поэтому он должен был приносить еду каждый день. У него было только пятьдесят тысяч, а после покупки трав и других ежедневных необходимостей у него оставалось только двадцать. Тем временем он поглядывал на карту Нин Цинсюэ. Он подумал, что если уж она живет у него и ест на его деньги, ничего не случится, если он истратит с карты немного денег. Он не собирался оставить себе оставшиеся деньги после окончания сделки, поэтому ему нужно было только чуть-чуть на самое необходимое.

Однако еще кое-что расстроило Е Мо, он не мог снять даже пяти центов, что было гораздо меньше пятисот тысяч, находившихся на карте Нин Цинсюэ. Особых причин на это не было, просто карта была заморожена. Хотя многое и не имело успеха, было кое-что и хорошее. Например, Нин Цинсюэ казалось нравилась стрепня Е Мо. На самом деле она ела довольно много каждый раз, что облегчало жизнь Е Мо. В противном случае Нин Цинсюэ стала бы такой хрупкой, что любой сквозняк смог бы ее сломать. И тогда та женщина, Ли Мумей, была бы в ярости. Даже несмотря на то, что ее ярость не имела никакого значения, она могла пойти в Университет Нин Хай и начать буйствовать там.

К тому же, у него не было отрицательных эмоций к Нин Цинсюэ, он даже чувствовал, что она была славной, поэтому не хотел, чтобы она голодала. Нин Цинсюэ была очень странной. Хотя Е Мо покупал домой небольшое количество овощей, когда Е Мо начинал готовить, она в самом деле ела больше. Возможно Е Мо готовил то, что приходилось по вкусу девушке, потому что он заметил, как через неделю она стала немного толще.

С другой стороны, Е Мо радовался, что Трава Серебряного Сердца наконец-то созрела и готова была дать урожай. Е Мо аккуратно собрал тридцать девять семян Травы Серебряного Сердца и опустил их в нефритовый пузырек, который приготовил заранее. Он не хотел больше высаживать ее здесь и не собирался прожить в этом месте еще два года. После того, как здесь все устаканится, он собирался покинуть Нин Хай, как только это место перестанет ему подходить.

Собрав тридцать девять семян, Е Мо начал подготавливать Траву Серебряного Сердца. Она находилась в идеальном состоянии, и использование ее лучшим образом возможно было ключом. Благодаря ей он, возможно, сможет даже достигнуть второй ступени Собирания Ци. Из оставшихся двадцати тысяч долларов Е Мо истратил более десяти тысяч на покупку лучших медицинских материалов, которые он смог только найти, чтобы приготовить миску супа из Травы Серебряного Сердца.

Нин Цинсюэ просила Е Мо принести ей несколько книг из библиотеки каждый раз, когда он уходил. Она редко покидала пределы дома, оставаясь в саду наедине с книгами. Когда Е Мо заботился о цветах, она тихо смотрела на него. Когда он готовил суп из трав, она тоже была рядом, не задавая вопросов и не издавая каких-либо звуков.

Сю Вей обычно рано уходила на работу и возвращалась поздно вечером. Перекинувшись парой фраз с Е Мо, она едва замечала Нин Цинсюэ. Это напоминало ей о времени, когда Е Мо появился впервые. Е Мо был точно такой же и редко встречался с ней.

Е Мо подготовил целый букет трав, подходящих для супа, и приготовился выпить его ночью во время культивации.

«Е Мо, я хочу попросить тебя о помощи». Когда она не просила книги, то редко разговаривала с Е Мо, и это был на самом деле первый раз, когда она решила первая завести разговор.