Хотя Линь Чуцзю не могла открыть глаза от боли, она все равно была в здравом уме. Другими словами, Линь Чуцзю была в сознании все это время. Хотя она ничего не видела, она знала, что происходит вокруг и знала свое положение.

И чем больше она понимала, тем больше расстраивалась. Ей даже хотелось выскочить из ванный сейчас же, избить доктора Чжу как следует, чтобы привести его в чувства.

Услышав слова доктора Чжу о раздевании и слишком многое вообразив, Линь Чуцзю подумала много грязных слов. Императорский доктор Чжу не принимал запреты между женщинами и мужчинами всерьез и не думал о ее положении. Он посмел шутить над ней.

Однако императорский доктор Чжу смел быть высокомерным только перед Мо Цинфэном. Если бы она была в сознании или если бы Сяо Тяньяо был здесь, доктор Чжу не позволил бы себе этого.

Конечно, хотя императорский доктор Чжу и ворчал и отпустил неуместную шутку, Линь Чуцзю на это не сердилась. Ей хотелось побить его, потому что она была сердита на то, что императорский доктор Чжу бросил ее в целебную ванну, как свинью.

Кто знает, кто готовил медицинскую ванну. Высокая температура в ней могла сварить свинью. Если бы ее положили в такую горячую ванну, когда она была в сознании, она выпрыгнула бы из нее.

Если бы ей просто было горячо, она смогла бы это вытерпеть. Однако теперь всему ее телу было плохо. Она не могла сказать, какая боль была о жара, а какая – от отравления.

Что Линь Чуцзю было тяжелее всего терпеть, это то, что императорский доктор Чжу бросил ее в ванну и оставил ее в ней в очень неудобном положении. Ей было неудобно, но она не могла пошевелиться.

Хотя она сейчас была в сознании, действовал только ее разум, а ее тело совершенно невозможно было контролировать. В этот момент ее душу будто отделили от тела, но боль все равно ощущалась…

Она ясно понимала свою ситуацию, но не могла ничего с ней поделать. Она боялась, что в целом мире не было ничего трагичней ее нынешнего положения.

Линь Чуцзю не знала, как долго она лежала в ванне в крайне неудобной позе. Она только знала, что императорский доктор Чжу просил добавить воды три раза и добавлял одну порцию лечебных трав, чтобы поддержать температуру постоянной, что означало, что она сварится.

К счастью, она не могла двигаться в это время, иначе она не смогла бы оставаться в такой горячей воде так долго, если бы она бодрствовала. Особенно после того, как услышала слова доктора Чжу.

Когда он добавлял горячую воду в первый раз, императорский доктор Чжу взял горячую воду и вылил ее прямо ей на голову, а потом сказал с победоносным видом: «Ха-ха-ха… Когда ванфэй без сознания, это очень весело. Она не разозлится на меня, как бы я над ней ни издевался. Я должен воспользоваться бессозательным состоянием ванфэй и поиздеваться над ней. Кто ее заставлял вечно соблазнять меня всякими странными вещами, мешая мне делать мою работу в эти дни. У меня даже не было времени заботиться о раненых солдатах».

Когда Линь Чуцзю услышала это, она чуть не закричала и не выбранила его.

Прекрасно!

Разве она по своей воле давала доктору Чжу эти вещи? Он сам о них просил. Она очень неохотно давала их ему.

К тому же, какой старый кретин учил доктора Чжу языку? Слово «соблазнять» используется не так, ясно?

Линь Чуцзю была так зла в этот момент, что не могла выпрыгнуть и ударить доктора Чжу изо всех сил. Лучше больше с ним не встречаться. Он такой надоедливый. От одного звука его голоса у нее появлялось желание его поколотить.

Некоторые люди действительно заслуживают палок, такие как императорский доктор Чжу!

Но в этот момент Линь Чузцю могла только злиться, она не могла ничего сделать. Она не только не могла ничего сделать, но ей пришлось сдаться на милость доктора Чжу…

Когда новости об отравлении Линь Чуцзю достигли ушей Сюаньюань Чжи, он приказал своим людям следить за передвижениями Линь Чуцзю и велел им докладывать ему новости как можно скорее.

Разумеется, Сюаньюань Чжи уделял Линь Чуцзю так много внимания не только для того, чтобы увидеть несчастья Линь Чуцзю, но также и потому, что он боялся, что Линь Чуцзю умрет.

Доктор, которого он привез из Центральной империи, не смог вывести яд из его тела. Линь Чуцзю не могла умереть, пока он не получит противоядие.

В свою очередь Мо Цинфэн был напуган тем, как выглядела Линь Чуцзю, когда яд подействовал. Он боялся, что с ней случится что-нибудь плохое. Поэтому помимо внутренних стражей и стражей снаружи, Мо Цинфэн перевел также 5000 человек к шатру Линь Чуцзю, чтобы охранять окружающую территорию. Помимо императорского доктора Чжу и его учеников даже муха не могла подлететь близко к Линь Чуцзю. В таких обстоятельствах, не то что Сюаньюань Чжи, но и сам Мо Цинфэй ничего не знал о состоянии Линь Чуцзю.

Что же до того, почему бы не спросить императорского доктора Чжу?

Ха-ха-ха… Если Мо Цинфэн мог бы заставить императорского доктора Чжу проронить слово, его можно было бы счесть великим человеком.

Кто такой был императорской доктор Чжу?

Он казался ненадежным и чудаковатым, но на самом деле он понимал все лучше, чем кто-либо еще. Он ясно понимал, что в это время что Сюаньюань Чжи, что Мо Цинфэн боялись, что Линь Чузцю умрет.

В таких обстоятельствах он несомненно сделает ситуацию более загадочной и заставит их умирать от тревоги. Чтобы у них не было времени досаждать его бедным ученикам.

Кроме того, ситуация Линь Чузцю была очень опасной, так что он не лгала. Он просто заранее готовил их к худшему.

Сначала Мо Цинфэну все-таки повезло. Он подумал, что Сюаньюань Чжи ни за что не лишит Линь Чуцзю жизни. Однако, увидев состояние Линь Чуцзю после отравления, и глядя как ученики доктора Чжу носят ведро туда-сюда, Мо Цинфэн все больше и больше тревожился.

Сначала он думал, что это дело можно будет разрешить мирно, так что он не станет говорить Сяо Тяньяо и ставить его в известность, что он оступился. Но после того как он увидел, что Линь Чуцзю лежит в шатре целый день, Мо Цинфэн более не мог сидеть спокойно.

Если что-то плохое случится с Линь Чуцзю и он не доложит Сяо Тяньяо, это будет считаться преступлением высшей тяжести.

Мо Цинфэн описал ситуацию в ту же ночь, затем отправил человека передать новости Сяо Тяньяо как можно скорее. Что же до того, сможет ли Сяо Тяньяо примчаться назад – об этом ему не нужно было беспокоиться.

*

Сяо Тяньяо все еще был в павильоне Бихай в это время. Су Ча был благополучно возвращен, но павильон Бихай был пуст с верху до низу. Можно было сказать, что цель Сяо Тяньяо была выполнена. Однако Сяо Тяньяо все еще не собирался возвращаться, потому что…

Ши Ихань еще не дал ему ответа.

В тот день Сяо Тяньяо пришел к Ши Иханю и попросил его помочь ему разобраться со старшим принцем. После этого он ушел. Так или иначе, он выставил условия. Ши Иханю оставалось согласиться или отказаться. Но он не ожидал, что Ши Ихань пошлет кого-нибудь передать послание, когда он освободил Су Ча. В послании говорилось подождать три дня.

Ши Ихань попросил Сяо Тяньяо подождать его три дня. Конечно, не потому что ему нужно было время, чтобы подумать об этом, но потому что он не мог принять такое решение. Он должен был обратиться к хозяйке Башни Лунной Тени, к своей матери – мадам Ши Цянцян.

По совпадению, сегодня как раз был третий день, но Сяо Тяньяо не получил ответа Ши Иханя, но получил письмо Мо Цинфэна.

Увидев письмо Мо Цинфэна, в котором говорилось, что жизнь Линь Чуцзю под угрозой, он страшно переменился в лице…

Сюаньюань Чжи, ты чересчур осмелел!