— А? — Цзюнь Мосе попросту оцепенел от испуга. Конечно, он предполагал, что произошло что-то серьёзное, однако он и подумать не мог, что все серьёзно до такой степени!

Эти симптомы очень похожи на те, которые были у матушки Цзюнь Мосе, Донфанг Вэн Синь!

Говоря кратко: она потеряла всякую надежду и решилась отказаться от жизни!

Такая специфическая симптоматика может проявиться лишь тогда, когда человек очень сильно, всем сердцем любит другого человека, но он внезапно покидает его! Такая ситуация возникает очень редко! Потому как в неё может попасть только очень преданная женщина, которая будет любить своего мужчину до такой степени, что реально не сможет жить без него!

Цзюнь Мосе не ожидал, что за такой короткий срок времени, эта прекрасная молодая девушка воспылает к нему настолько искренней и преданной любовью!

В тот же самый миг его сердце стало дико стучать:

«Неужели я должен заставить страдать такую девушку? Но…»

— Что тут скажешь твоим «А»? У тебя всё ещё хорошее настроение?! — Мяо Цзин Юнь сквозь зубы злобно процедил: — Мо Цзюнь! Если ты сегодня не приведёшь в чувства мою внучку, ты пойдёшь в качестве главного угощения на торжественный банкет в честь моего юбилея, понятно тебе?

Договорив, он, не дав Мосе ответить, в крайнем возмущении махнул рукой, сказав:

— Подпустите его! Если ничего не выйдет — просто пустите его на суп! — говоря такие слова, очевидно, Правитель пребывал в состоянии дикого бешенства!

Также его поведение демонстрировало то, насколько он дорожит своей любимой внучкой, Мяо Сяомяо…

Учитывая особенности характера Мосе, услышав демагогию, которую развёл Мяо Цзин Юнь, он бы не стал повиноваться ему, и поспешил всё разъяснить старику:

«Что же ты, ты же очень крутой и всемогущий, да? С какой стати тогда ты вздумал позвать меня, чтобы я оказал вам помощь? Я готов помочь из лучших побуждений, но не тогда, когда меня принуждают, и требует насильно! Старик, за кого ты меня принимаешь?»

Однако сейчас была экстренная ситуация: над Сяомяо уже нависла смертельная опасность, и у Цзюнь Мосе действительно не было настроения, сил, а самое главное — времени, чтобы спорить с Мяо Цзин Юнем. Так ничего и не ответив, он быстро последовал за госпожой Мяо.

Госпожа Мяо, Цзюнь Мосе и позади них Мяо Хуань Бинюй вошли в прелестную милую комнату.

Мяо Дао, недоумевая, обратился к Мяо Цзин Юню:

— Правитель, почему вы сегодня не стали объясняться с ним, а попросту, воспользовавшись силой, приказали схватить этого мальчишку? Разве не было бы лучше всё решить один раз и навсегда?

Хотя они были порядком старше Мяо Цзин Юня, они всегда обращались к нему на «вы», и никогда не зазнавались, ведь авторитет Правителя Призрачного Дворца обязывает!

— Какой ещё чёртовой силой? — в крайнем раздражении сказал Мяо Цзин Юнь: — Придёт ли в себя Сяомяо, ещё непонятно… А если сейчас ещё и договариваться о свадьбе… разве это будет не слишком самонадеянно и рано? К тому же мы — семья Мяо! Разве мы должны уговаривать кого-то, чтобы он женился на нашей девочке? Если он хочет жениться на Сяомяо, он должен пройти через какие-то испытания, преодолеть трудности, только так он поймёт, насколько она бесценна, не так ли?

— Но… Правитель… со слов той девчонки… сегодня этот мальчишка уже отказал Сяомяо… собственно, поэтому с ней и произошло то, что произошло… — заговорив о Сяо Мяо, на невозмутимом лице Мяо Дао появилась жалость. Тем не менее он намекал: «Этот парнишка уже отказал Сяомяо, как же можно сделать так, чтобы он женился на ней?»

— То, что он отказал ей сегодня, вовсе не означает, что он снова откажет ей в следующий раз, — Мяо Цзин Юнь хитро улыбнулся: — Разве вы не обратили внимание? Когда я только сказал о состоянии Сяомяо, как сильно он занервничал? Сам дьявол не поверит, если вы скажете мне, что ему плевать на Сяомяо. Этот мелкий засранец, вероятно, просто набивает себе цену!

Сказав это, он почувствовал, что такие речи никак не подчёркивают его статус, как Правителя Призрачного Дворца… Он несколько раз кашлянул и снова сказал:

— Но если Сяомяо так и не очнётся, тогда мы просто больше не станем поднимать этот вопрос! К тому же, я заставлю его выплатить соответствующую цену за его поступок! Пусть даже он и обладатель непревзойдённой сущности, что с того? — со злобным взглядом и излучая достоинство, он строго добавил: — Он заплатит ценой собственной жизни!

В одно мгновение все присутствующие замолчали, глядя на двери в комнату Мяо Сяомяо, в ожидании, что из неё вдруг раздадутся радостные возгласы… Все страшно переживали за состояние Сяомяо…

Перед юбилеем Правителя вдруг случается такой несчастный инцидент, действительно, словно посреди ясного чистого неба вдруг раздался громогласный удар грома. Если Мяо Сяомяо не очнётся, как же быть с юбилеем?

Внутри располагалась скромная спальня молодой девушки, там было очень чисто и прибрано, на окнах висели белоснежные занавески. Чуть поодаль стояла изящная кровать, у изголовья которой красовались нежные бутоны лилий…

На белых стенах висели два свитка с иероглифами, на одном из них было написано: «Необязательно жить, повинуясь воле Неба! Должно быть, очень весело нарушать законы природы. Такой человек, как я, сталкивается с людьми? Солнце и луна в моих мыслях, гляньте, какая я смелая?! Меч из ножен, спрошу незнакомца, кто способен вместе со мной гулять по небу? Гордый меч всю жизнь непобедим, никто не сможет подмять его под себя. После веселья наступает затишье, кто сможет подняться на ту же высоту, что и я?»

Подпись: Мо Цзюнь Е, копия сделана Сяомяо.

На втором свитке было стихотворение, тоже Мо Цзюня.

Около окна располагался небольшой прелестный столик, на котором лежала семиструнная цитра. И ноты с песнью «О похороненных цветах». Увидев всё это, можно было с уверенностью сказать, что вы увидели сердце Мяо Сяомяо!

Кроме этого, в комнате не было других украшений! Для внучки Правителя Призрачного Дворца, эта комната выглядела очень скромной и пустой! Цзюнь Мосе даже был удивлен. Однако, учитывая характер Мяо Сяомяо, это вполне походило на неё.

Хозяйка этой комнаты, Мяо Сяомяо, спокойно лежала на кровати. Её лицо было мертвенно-бледного цвета, она была абсолютно неподвижна, даже её грудь не поднималась из-за дыхания. Её прекрасные брови находились в опечаленной нахмуренности, а в уголках глаз блестели слезинки…

Как только Мосе вступил на порог комнаты и увидел лицо Сяомяо, его сердце тут же дрогнуло. Совсем недавно эта цветущая молодая девушка нежно утешала его, пытаясь растопить многочисленные снега на его сердце… Но сейчас же она, казалось, была на последнем издыхании…

И всё это случилось по вине Мосе!

Из-за того, что она так сильно и преданно его любила!

Люди не деревья, так почему же они порой настолько бесчувственны и жестоки?

Цзюнь Мосе не мог описать то, что он почувствовал в ту минуту. Пусть он феноменальный человек, но всё же это не означает, что его ничего никогда не трогает. В этот момент он был сам не свой…

Если бы можно было повернуть время вспять, сказал ли он бы те же самые слова Сяомяо? Цзюнь Мосе с горечью улыбнулся и посмотрел на Сяомяо, впервые добавив в свой взгляд нежность и сожаление…

У него же, всё-таки, не каменное сердце…

Как только он вошёл, сидевшая возле кровати Сяо Доу Я сразу же заметила его. С глазами, полными слез, она злобно взглянула на него:

— Ты, проклятый бабник, что ты делаешь здесь? Неужто тебе недостаточно того, что ты натворил с госпожой? — она не сводила с него глаз, и, казалось, ещё немного и она на него набросится.

— Сяо Доу Я, нельзя быть такой грубой! — госпожа Мяо едва слышно прикрикнула на неё: — Молодой господин Мо здесь, чтобы помочь Сяомяо, чтобы вылечить её… — сказав об этом, она вдруг поняла, что её дочь как раз и заболела по вине этого молодого человека… После этой мысли она уже не могла произнести ничего другого…

— Ха! Если бы не его легкомыслие и ветреность, молодая госпожа бы не заболела… — пробормотала себе под нос Сяо Доу Я, и крайне неохотно замолчала.

Цзюнь Мосе не обратил внимание на её замечания, он только тихонько подошёл к кровати, и взял Сяомяо за её хрупкое запястье…

Проверив её изначальную Ци, он сразу же понял: Сяомяо больна тем же самым, что и его мать когда-то!

Тогда Донфанг Вэн Синь, хотя и была при смерти, находившись в глубоком сне, но всё же она испытывала беспокойство за троих своих сыновей. Её удалось сохранить сердечный пульс, поэтому-то Мосе и смог привести её в чувства, при этом потратив небольшое количество энергии…

Но сейчас у Мяо Сяомяо полностью отсутствовал сердечный пульс! Не было и крохотного намёка на его наличие!

Врата её сердца были полностью закрыты. И что же тогда делать?

Цзюнь Мосе ещё сильнее нахмурился: если он не сможет её спасти, тогда её уже никто не спасет в этом мире…

Госпожа Мяо, заметив, что Мосе изменился в лице, дрожащим голосом сказала:

— Мо… господин Мо… Сяомяо… как она? — она и сама понимала, что Мо Цзюнь вовсе не врач. С болезнью Сяомяо не справится ни один, даже самый лучший врач, но всё же она задала этот вопрос дрожащим голосом, после чего сразу же заплакала. Для матери это нормальная реакция…

— Мне нужна тишина, — Цзюнь Мосе тихим голосом сказал: — Вам, наверное, лучше выйти. Возможно, мне позже понадобится помощь Сяо Доу Я, пусть она ждёт за дверью.

— Хорошо! — Мяо Хуань Бинюй немедленно отреагировал: резко поднялся, взяв супругу за руку. Напоследок посмотрев на него, он произнёс: — Это… девичье заболевание… простите за беспокойство… господин Мо…

Эта его фраза прозвучала крайне странно. Его дочь больна по вине этого молодого человека. Можно сказать, что вполне логично, что он и должен вылечить её. Более того, если он вылечит её, у него добавится одна красивая молодая жена, но сам её отец ещё и благодарит его за это!