С ним было трудно поспорить, но у Гу Ханя были свои предположения по этому поводу.

— Это все благодаря основателю учения Суань, вашему знаменитому предку, Первому Шао из Подземного мира! — на сей раз Чуаншан Бэйдао говорил женским голосом, в котором чувствовались пренебрежение и насмешка: — Я очень уважаю вашего великого прадеда, и всегда уважал; на самом деле, вся наша нация до сих пор почитает его. Мы всегда умели признавать достоинство своего противника, а он был невероятно выдающимся мастером! Однако вы, жители материка, позиционирующие себя цивилизованными и благородными людьми, кажется, так не считаете?

Гу Хань внезапно вздрогнул, и машинально отступил на шаг назад, он сильно побледнел.

— Вы развиваете искусство Суань, которое он создал, вы пользуетесь его методами совершенствования. Но вы никогда не признавали его, как своего родоначальника, не проявляли к нему уважения, как к своему учителю. В чём причина? Я никак не могу сам понять, — издалека звучал женский голос Чаншана Бэйдао: — У вас на материке есть одно выражение «Оскорблять наставников — позорить предков». Я вот не знаю, ваше такое поведение можно расценивать, как «оскорбление своего наставника»? Или, может быть, я не совсем правильно понимаю смысл этого выражения?!

Услышав эти слова, Гу Хань был в полной растерянности, и даже на некоторое время завис, его резко бросило в пот.

Действительно, Первый Шао подчинил себе весь материк Суань, и весь материк стал использовать методы совершенствования, которые создал он, в этом его самая большая и главная заслуга. Но разве сейчас на материке есть хоть несколько человек, кто искренне благодарен Первому Шао за это, кто до сих пор почитает его?

Выражение «оскорбление своего наставника» возможно, звучит и слишком, но тем не менее доля правды в этом есть.

Сейчас на материке нет ни одного храма, который был бы воздвигнут в честь Первого Шао.

Это, конечно, очень смешно, ведь Первый Шао оставил для жителей материке такое богатое наследие, однако не удостоился ни одного храма в свою честь.

А причиной этому было то, что несмотря на все свое могущество и недосягаемость, Первый Шао был чужаком, ведь он прибыл сюда из другого мира!

К тому же он был завоевателем, а материк стал объектом, который он жаждал подчинить себе.

Это стало вечным неразрешенным конфликтом. Поэтому, если бы в один прекрасный момент Первый Шао снова бы появился на материке, материк по-прежнему бы подчинялся ему, но Первый Шао бесследно исчез, а значит всё это считалось пережитками прошлого…

— Разве это не так? — женский голос ехидно произнёс: — У нас же, вне зависимости от всяких предрассудков, если ты — настоящий мастер, ты получишь всеобщее уважение! А вы пользуетесь методами совершенствования, созданными Первым Шао, чтобы уничтожить его ближайших сородичей. Мы бы никогда не совершили такое. А вы делаете, да ещё и с полным осознанием своей правоты… Я не знаю, или, возможно, не понимаю, вероятно это ваш так называемый способ отплатить за добро?

Гу Хань с мертвенно-бледным лицом закричал: — Что за вздор? Да что вы вообще знаете?

А сам подумал: «Чужаки никогда лично не бывали на материке, откуда им может быть известно о таких вещах? Пусть даже у нас есть предатели, но они бы не смогли передать такую информацию!»

— Мы знаем только то, что вы всегда отплачиваете чёрной неблагодарностью за добро, и позорите своих предков! И этого вполне достаточно! — Чуаншан Бэйдао расхохотался: — Мы здесь, чтобы уничтожить вас, чтобы справедливость восторжествовала!

— Иди к чёрту! — Гу Хань наконец не выдержал и взорвался: — Чуаншан Бэйдао! Выходи со мной на смертельный бой!

— Смертельный бой? Нет, нет, время ещё не пришло, — его голос теперь стал строгим мужским: — Сегодня мы прибыли сюда, чтобы просто осмотреться. Чисто из любопытства, без каких-либо намерений.

Он внезапно замолчал, а потом огляделся вокруг, на стоящих воинов армии Тянь Фа и людей трёх священных земель, а потом с пренебрежением в голосе спросил: — Гу Хань, за прошлые три дня установилась такая удушающая атмосфера природного давления… Что это, в конце концов, было?

Прошлые три дня не только на этой стороне мастера не могли пошевельнуться, но даже и Чужаки попали под действие этого страшного давления, и не могли приблизиться! Даже сам Чуаншан Бэйдао смог прийти сюда, только когда давление полностью исчезло. Это явление посеяло дикую панику в рядах армии Чужаков.

— Оказывается, ты здесь из-за этого! — Гу Хань рассмеялся, когда понял, почему на самом деле он прибыл сюда: — Ты, должно быть, сильно испугался? Был не в состоянии сопротивляться этой неведомой силе? Ведь так?

Кто бы мог подумать, что это отступление от темы может спасти переговоры.

— Да, небесный гнев был очень пугающим. Уверен, никто не станет отрицать этого. Поэтому я и прибыл сюда, чтобы спросить, что это такое было, в конце концов? — Чуаншан Бэйдао не стал отрицать, что испугался. В этот раз он прибыл исключительно ради этого.

Очевидно, что эта силы была вызвана прорывом ни одного человека, иначе бы это так не отразилось бы на них! Так как Чужаки привыкли ждать, они решили подождать более удачной возможности для решающего броска.

— Ты правда хочешь знать? — расхохотался Гу Хань.

— Аты как думаешь, иначе бы я стал переться в такую даль? Или ты подумал, что я действительно соскучился по тебе? — Чуаншан Бэйдао несколько разозлился, и с возмущением проговорил.

— Раз тебе, правда, так интересно… я лучше не буду рассказывать тебе! — Гу Хань расхохотался ещё пуще прежнего.

— Ублюдок! — Чуаншан Бэйдао окончательно разозлился. Ещё несколько минут назад он насмехался над Гу Ханем, теперь же все изменилось, и Гу Хань издевался над ним. Ну как тут не разозлиться? Он выругался женским голосом, прикрикнув так, словно вот-вот нападёт на него.

Однако неизвестно почему, всё же он не набросился на Гу Ханя, а лишь серьёзным тоном задал вопрос: — Наверняка, кто-то проходил через атаку бедственных ударов?

Гу Хань фыркнул, и уклонился от ответа: — Может да, а может нет… Разве ты сам не понял?

Воздух заметно отяжелел после затяжного молчания Чуаншана Бэйдао, а потом в воздухе резко появились колебания, словно летающий дракон энергично подпрыгивал вверх.

— Гу Хань, мы ещё увидимся! Встретимся на поле боя, один на один, я и ты! — Чуаншан Бэйдао холодно бросил фразу, и в воздухе закрутился страшный вихрь, в миг преодолевший расстояние в три сотни метров!

Когда он пролетал через лагерь армии Тянь Фа, не удержавшись, он удивлённо произнёс: — Какие славные воины! Уверен, те огромные убытки, что нам пришлось понести в прошлой битве, дело ваших рук? Просто кроме вас нет никого, кто был бы способен одержать блестящую победу над тридцатитысячным войском врага!

Потом он заметил Мэй Сюэ Янь, которая стояла в первых рядах, и внимательно смотрела в воздух: — Какая красавица!

Мэй Сюэ Янь фыркнула, и в её глазах сверкнул холодный блеск, она внезапно взмахнула рукой, и меч Яньди и Хуанди со свистом вылетел вперёд!

Меч сердито фыркнул, блеск его лезвия был настолько впечатляюще ослепительным, что вспышка на мгновение ослепила всех!

Все присутствующие смогли всем телом ощутить его ледяное дыхание!

— Какой меч! — и женский, и мужской голоса Чуаншана Бэйдао одновременно восхищённо вскрикнули. После этого вихрь закрутился с ещё большей скоростью, поднимаясь всё выше и выше, после чего вообще полностью исчез.

В воздухе только осталось: — Гу Хань! Через три дня ты увидишь, как мой величественный учитель прорвёт твою оборону! И лично разобьёт тебя! Тогда вы признаете свои ошибки!

Сколько экспрессии и воодушевления было в его словах!

Меч Яньди и Хуанди дрожал от злости, и уже было подпрыгнул в воздух, собираясь броситься ему вслед!

— Назад! — резко скомандовала Мэй Сюэ Янь.

Меч недовольно свистнул, и ещё долго не хотел опускаться назад. Но, наконец, всё же вернулся в руки Мэй Сюэ Янь.

Такой лакомый кусочек ускользнул от него прямо на глазах! Меч был крайне расстроен: «Почему она не дала мне полакомиться им? Если бы я поживился этим двухголовым чудовищем… Какой бы сильный я стал тогда?»

Меч не мог прекратить думать об этом, и его острие звонко бренчало. Мэй Сюэ Янь считала, что он так рвётся в бой, однако у него всего лишь текли слюнки…

Глядя вслед своему сильному врагу, Гу Хань невольно тяжело вздохнул.

У него в голове до сих пор звучали слова, сказанные Чуаншаном Бэйдао.

Неужто в этот раз материк Суань в самом деле ждёт поражение?

— «Прорвёт твою оборону! Лично разобьёт тебя!», — Гу Хань еле слышно пробормотал себе под нос эти слова, подумав про себя: «Это вызов или же обманный маневр?»

Однако, вне зависимости от этого, эта битва будет очень опасной!

Вспомнив фразу Чуаншана Бэйдао, сказанную про меч, Гу Хань тоже удивлённо повторил: — Какой меч!

Он посмотрел на Мэй Сюэ Янь, и наконец, в его голове сверкнула мысль: «Неужто этот меч двигается самостоятельно, и никто не управляет им?»

Если это было бы не так, тогда зачем Мэй Сюэ Янь попыталась преградить путь Чуаншану Бэйдао?

Если этот меч, действительно, смог воспрепятствовать Шенцзюню третьей ступени Чуаншану Бэйдао, значит он, в самом деле… волшебный меч…