Уже и занятия закончились, а Ура так и не пришёл.

Он отсутствовал.

Более того... Даже не отвечал.

Круг его знакомств был ограничен, в классе его контакты знала только Ибусуки... Но с тех пор, как он стал представителем класса, их знали почти все ребята в классе.

Однако.

Как бы ни звонили, он не отвечал.

И сообщения тоже не читал.

Но... Когда я написал, парень ответил.

Ответ был коротким, но меня он не игнорировал.

«Что с тобой сегодня случилось, Ура?»

«Ничего».

«Ничего?.. Ты заболел или что?»

«Да нет».

«Тогда чего не пришёл?»

«Не захотел».

«Ясно. А завтра что? Придёшь?»

«Нет. И завтра, и послезавтра и послепослезавтра не приду».

«Почему?.. Как же культурный фестиваль?»

«Плевать мне на него».

«Плевать?..»

«На всё плевать».

«Ты же представитель класса. Столько готовился».

«Плевать».

Вот таким было наше общение в Line.

Что бы я ни писал, он всё время отвечал «плевать».

Кану он тоже не игнорировал, но суть была той же.

Всё ограничивалось этим же «плевать».

— Да уж... И как так вышло?

После занятий... В классе, где мы обычно обедали, я разговаривал с Каной.

— Что с Урой случилось вообще?

— ... Что-то вчера наверное.

— Точно. Вчера ещё с таким энтузиазмом готовился. Оставался после занятий, указания раздавал, — Кана был озадачен.

И правда... Слишком внезапно.

Ещё вчера он вёл себя как обычно.

Пусть это и не в стиле Уры, он был очень взволнован из-за фестиваля.

Но... Сегодня даже в школу не пришёл.

— Остаётся думать, что вчера что-то случилось.

— Точно. Вчера... И скорее всего после занятий.

Что-то случилось.

Что-то, из-за чего ему теперь на всё плевать.

Мы размышляли об этом, и тут.

— Это, Канао-кун...

В класс внезапно пошла девушка.

Она была из класса Каны.

— Прости, можно тебя? Это по поводу материалов, и ребята начали спорить из-за распределения обязанностей...

— А... Да. Хорошо, скоро подойду, — ответил Кана, и девушка вернулась в свой класс.

— Да уж.

— Иди, Кана.

— Момо...

— Там ведь без ответственного ничего решить не могут.

До фестиваля три дня.

Сейчас подготовка во всех классах шла на всех парах.

И без ответственных начинался хаос.

— Но сейчас ведь не до этого...

Кана скривился от боли. И я его понимал.

Всего день отсутствовал.

Он отвечал, и было ясно, что парень не заболел и не поранился.

Возможно не о чем тревожиться.

Но... Мы не могли не вспомнить.

Как в средней школе Ура перестал ходить в школу.

Нехорошее предчувствие переполняло нас.

Однако...

— Оставь Уру на меня, — сказал я.

Как можно жизнерадостнее, хотя оснований для этого не было.

— ... А твой класс что?

— Я-то не представитель. Так что ничего там не решаю. И подготовка почти закончена.

— Вот как... Ты прости, но тогда я и правда пойду, — сказал Кана. — Если узнаешь что-то, сообщи мне.

— Ага, как только, так сразу.

Кана вышел и направился к себе.

Чтобы помочь с окончанием подготовки к культурному фестивалю.

Отсутствие ответственных может сказаться на передаче указаний.

То же и к классу Уры относилось.

У них внезапно пропал представитель.

И теперь там наверняка начались волнения.

— ... Чем ты только занимаешься, Ура?

Вначале я пошёл в класс Уры.

— Эй, эта скатерть не маленькая?

— Нормальная. Двумя накрыть договаривались.

— Кто за покупками ходил? Нам украшений не хватает.

— За материалы вроде Урано отвечал? Напиши ему в Line.

— Пробовал, он не отвечает.

— Эй, эту одежду используем или нет?

— Ещё не решили. Урано говорил, что сегодня после занятий решим...

Ну вот.

В классе была суета.

Большая часть ребят готовилась к мероприятию.

Класс Уры был одним из тех, кто подходил к делу с большим энтузиазмом... Нагрузка совсем не такая, как у нашего класса.

До фестиваля три дня, и надо было окончательно определиться по некоторым вопросам.

И из-за того, что ответственного не было, и он не отвечал, среди ребят начался хаос.

— ... Узнай у Май, она отвечала! А... Я сейчас позвоню, подожди! А по украшениям... Так, что там Урано говорил?..

Все озадаченные ребята... Смотрели на Ибусуки.

Они ждали, когда она даст команду.

Без Уры нагрузка на неё только возросла.

— ... Фух.

— Ибусуки.

Когда она закончила раздавать указания и вздохнула, я вошёл в класс и обратился к ней.

— А, Момота...

— Нелегко тебе.

— ... Слышал про Урано?

— Ага. Кана рассказал.

— Вот как... Я тут уже умереть готова, — устало вздохнула она. — Как представитель класса он очень старался и много всего решал. И оно здорово... Но приказы он раздавать не умел. Потому постоянно говорил: «Быстрее самому сделать».

Теперь я начинал понимать.

Отношения в классе у него стали немного лучше, но правда «немного». Не мог парень, который ото всех закрыл сердце, всего за пару недель начать нормально общаться с теми, с кем и не разговаривал толком.

Вместо лишнего стресса от раздачи указаний он предпочитал делать всё сам.

Я вполне понимаю ход мыслей Урано.

— Всем сложным занимался Урано, а мы соглашались... И вот... К чему это привело. Урано нет, и тут паника...

— Похоже на то...

— ... Позорище, — лицо девушки накрыла тень. — Я ведь тоже представитель класса, но свалила всё на Урано. Я просто идеи предлагала, а выбирал лучшее и искал, как это проще всё реализовать, он, потому всё стало просто... И без него ничего не получается.

— Это не так, — попытался сказать я. — Я вижу, что все очень стараются.

— ...

— Ура конечно много работал, но и ты тоже не меньше. Благодаря тому, что ты возводила мосты... Он и мог так стараться.

— ... Да, спасибо, — она бессильно улыбнулась.

Похоже мои слова помогли ей почувствовать облегчение.

— ... Прости, Ибусуки. Можем отойти. Я поговорить хочу, — тихо, чтобы никто не услышал, я попросил её выйти со мной.

Не хотел, чтобы другие слышали нас.

Было неправильно забирать ответственного во время подготовки... Но я должен был поговорить с Ибусуки.

Мы переместились на лестницу, где никого не было.

— Я общался с Урой, — сказал я.

Глаза Ибусуки округлились.

— Быть не может... П-правда?!

— Да. Мне и Кане в Line он отвечает.

— ... Что он сказал?

— Да ничего... Мы спросили, почему он не пришёл, но Ура не ответил, и отвечать он вообще не хочет.

— ...

— Ну, уже ясно, что он не болен. Жив-здоров, и даже отвечать может.

Я пытался говорить жизнерадостно, но ничего весёлого тут не было.

Не болен и отвечает.

А значит.

По какой-то неизвестной причине Ура сам отказывается ходить в школу.

Он знал, что будет, если не придёт в школу за три дня до фестиваля, без официальной причины не пришёл в школу и даже одноклассникам не отвечает.

Будто всё отбросил.

Словно всех этих недель подготовки и не было...

— Вот как... — невнятно проговорила она, пока глаза блуждали вокруг.

— ... Эй, Ибусуки, — заговорил я. — Неужели это... Как-то связано с тобой?

Когда спросил, её плечи вздрогнули.

— П-почему?..

— Да просто так подумал... Когда я заговорил с тобой, ты странно себя вела. Ведь ты... Даже не злилась.

— ... М.

Вся бледная она прикусила губу.

Могло показаться... Что Ура специально это делает.

В такое время не пришёл, ещё и не отвечает.

Ведёт себя безответственно.

Когда заглянул в класс, стало ясно, что все раздражены на него.

Однако.

Ибусуки, которой было тяжелее всего, вообще не злилась.

Обычно она бы начала жаловаться мне со словами: «Чем этот дурень занимается?!»

Но сейчас девушка не выражала ни злобы, ни раздражения.

Более того... Она даже не спросила у меня или Каны ни о чем. Так бы она пришла и прямо спросила: «Урано не отвечает, вам ничего неизвестно?»

Но пока я сам не обратился, Ибусуки и не думала связываться с нами.

Кана тоже узнал обо всём от девушки в их классе, а не от самой Ибусуки.

— Раз не злишься, значит он не просто прогуливает, в таком случае ты бы переживала, что он заболел... Но это не так.

Когда я сказал, что общался с Урой, на лице Ибусуки... Было не облегчение, а понимание.

— В принципе я могу догадываться, почему он по своей воле решил не ходить в школу.

— ...

— Эй, Ибусуки. Если ты что-то знаешь, расскажи. Что случилось у Уры? — я пытался говорить как можно добрее, но всё же в голосе звучал упрёк.

Девушка опустила взгляд, её плечи дрожали.

— ... Это всё из-за меня, — она была готова расплакаться.

А потом рассказала.

О случившемся вчера инциденте.

Хотя это громко сказано, вполне тривиальная ситуация.

Но для них она стала очень серьёзной.

***

Вчера после занятий.

Большую часть работы мы закончили, и многие уже разошлись домой.

В классе остались только я и мои подруги Рин и Май.

Я готовила документы для комитета фестиваля, а Май и Рин мне помогали.

Ну, работала я одна, а они просто рядом сидели.

— Май, ты на фестиваль парня позовёшь?

— Не позову. Не хочу, чтобы все в школе узнали, что у меня парень есть.

— Снова ты за старое? Притворяешься, что у тебя парня нет, и заигрываешь с ребятами из школы... Так весело крутить непопулярными парнями?

— Прозвучало как-то не очень. Я просто не хочу разрушать их мечты. К тому же вдруг у нас окажется какой-нибудь классный парень. Потому я никого не обманываю. Просто даю всем парням шанс.

— Это как посмотреть.

— Рин, а ты своего нового парня позовёшь?

— Конечно нет.

— Вот как. Не звать же такого старичка.

— О-он не старичок. Ему всего двадцать пять!

— Нравятся тебе постарше. Ладно ещё студент, но взрослый мужчина — это же уже преступление. Он преступник.

— Замолчи. Хорош в чужие отношения лезть.

... О чём они говорят, пока кто-то работать пытается?

Рин и Май.

Хорошие подруги... И только про любовь я не могла с ними поговорить. Слишком уж они далеко ушли.

Потому про Момоту... Я с ними и не говорила.

— Эй, Саки, ты же согласна? Разница в десять лет — это ведь слишком?

— ... А? — внезапно Май обратилась ко мне, а я не знала, как ответить. — Н-ну... Не скажу. Важнее ведь, что сами люди чувствуют.

— А, чего? Не ожидала, что ты к этому нормально относишься.

Май явно была недовольна, а вот Рин согласно закивала.

Раньше бы я.

Точно сказала, что разница в десять лет слишком большая.

Не думаю, что сама бы смогла влюбиться в человека, который был бы старше на десять лет.

У этого человека положение и ценности совсем другие, потому вряд ли из нас получилась бы пара.

Но сейчас.

Я знаю про них.

Я видела Момоту и Орихару-сан, и поменяла мнение.

Я видела, как они любят друг друга и заботятся, и потому считаю, что они замечательная пара.

Возраст для любви не помеха... Хотя вряд ли так.

Наверняка они сами так не думают.

Разница в возрасте порождает много всяких препятствий... Но они не отводят от них глаз и преодолевают вместе.

Потому мне и кажется, что они замечательная пара.

— ... Всё, готово!

Испытывая раздражение, я работала одной лишь рукой, и вот закончила.

— Осталось отдать вместе с Урано, и работа на сегодня закончила.

Он сейчас обговаривал всё с магазином, где мы возьмём форму служанок на прокат.

Уже пора бы собираться домой.

— О, отличная работа, — для галочки сказала Май.

— И всё же, Саки, ты такая старательная. Разве ты была такой?

После слов Рин я задумалась.

— Ну. Если честно, никогда не считала себя особо старательной.

Становиться представителем класса на фестивале мне точно не хотелось.

Все попросили, вот я и согласилась.

Надо, так надо.

— Но... Урано оказался куда старательнее. И уступать ему как-то не хотелось, — вырвалось у меня.

А девушки понимающе закивали.

— Вот уж не думала, что он так класс организует.

— Его ведь и не видно почти. Он только на уроках отвечал, а так я и не видела, чтобы он разговаривал. Только слышала, что он друг Канао-куна.

— Я ведь даже его имени не знала.

— А, и я тоже. И фамилия у него странная.

— Когда ты его назначила, Саки... Я подумала, что это какой-то новый вид издевательств.

— Урано тогда едва не плача озадаченно на происходящее смотрел.

— Вначале всё время за Саки прятался... Но теперь все в классе по его указке работают.

— Котелок у него варит. Очень даже рационально и шустро. Вначале его указы бесили, но всё было осмысленно, и куда лучше было слушаться, а не спорить.

Рин и Май высоко оценивали его.

Меня даже гордость стала распирать.

— Хи-хи-хи. Точно, он хорош. Хотя я и так знала это.

Точно собой хвасталась.

Ну... Не так уж он и хорош.

Каждый хорош в чём-то своём, и он просто старается, чтобы культурный фестиваль хорошо прошёл.

Как-то странно видеть его таким радостным.

Хм.

И чего Урано так старается?

— ... Хм. Подозрительно, — Май уставилась на меня.

— А? Подозрительно?..

— Саки, здорово, что ты с Урано подружилась. И ты же вроде на природу с ним ездила, когда я и Рин отказались?

— Там... Он был, ещё Канао и их друг...

— ... Кстати, — начала вспоминать Рин. — Ходили слухи, что на летний фестиваль Саки тоже с Урано ходила. Хотя мне подумалось, что такого быть не может...

— Это, ну... Мы ходили конечно.

— А?! Что, Подтвердилось!

— Подтвердилось.

Май обрадовалась, и Рин закивала.

— П-подождите вы! Всё не так! Между нами ничего такого! И мы не вдвоём ходили! С нами мой младший брат был! Это он с Урано сдружился, вот и попросил его позвать.

— О, уже и до семейных походов дошли.

— Далеко продвинулись.

— Да не так всё!

Они лыбились, а мне стало так стыдно.

А, блин, ни и что это?!

Всё ведь не так!

Совсем не так!

— Понятно, вот какие парни в твоём вкусе. Милые и с детскими лицами.

— Я тоже не так давно заметила, что Урано довольно миленький.

— Точно, точно. Из-за того, что чёлка лицо скрывает, заметить это сложно, но он симпатичный. Если подстричь, он прямо преобразится.

— ... Говорю же, что всё не так! — сказал я.

Ответила... Рефлекторно.

— Такие вообще не в моём вкусе, — было стыдно, и я стала говорить громче. — Я же уже говорила? Мне высокие нравятся! А Урано полная противоположность! Он же даже меня ниже!

Сказала.

Взяла и сказала.

— Он просто мой друг. Он хороший парень... Но о любви и речи не идёт.

Сказала.

Взяла и сказала.

— Он как приставучий младший брат. От него не отделаться, вот и приходится возиться...

Бух.

Прозвучал звук.

Возле двери что-то упало.

Я посмотрела, а там...

— У-Урано?!

Поговорив по телефону, Урано вернулся и стоял в проходе.

Упал похоже пакет с соком. Пока ещё без вставленной соломинки упаковка валялась у его ног.

Не может быть...

Он... Слышал наш разговор?

С какого момента?..

— ... М.

Миг, и Урано ушёл.

Исчез, будто пытался сбежать.

— ... П-подожди, Урано!

Я подскочила со стола и бросилась за ним.

Подняла его сок и последовала за Урано.

В коридоре из-за подготовки стало узко, Урано ловко обогнул все препятствия и спустился по лестнице.

Я вспомнила.

Он ведь довольно быстрый.

Если по прямой гнаться, точно не догоню.

— С-стой, подожди, Урано! — кричала я ему вслед.

— Прости, прости ты! Я же извинилась...

И.

Тут.

Когда я извинилась... Урано остановился.

Так резко, что я в него чуть не врезалась.

Мы стояли на пустом лестничном пролёте.

— Хха, хха...

— ... Простить?

Я переводила дыхание, когда он повернулся ко мне.

Когда посмотрел мне в глаза... Я вздрогнула.

— За что простить? Почему ты передо мной извиняешься? Не понимаю. Почему? Скажи мне.

Гнев.

В глазах Урано был гнев.

Голос был резче, чем обычно.

— П-почему?..

— Неужели... Ты подумала, что сделала мне больно? — сказал Урано.

Голос от гнева дрожал.

— Подумала, что сделала больно, когда сказала, что я не в твоём вкусе и о любви и речи не идёт? Ха. Чушь полная. Мне бы такое больно точно не сделало.

— ...

— Не придумывай, ты слишком переоцениваешь себя. Плевать мне, нравлюсь я тебе или нет.

— ... Тогда почему злишься?

— Я не злюсь.

— Злишься!

— Я же сказал! То, что ты думаешь, что я злюсь, — твоё воображение!

Всё же... Он злился.

В порыве он продолжал.

— Чёрт... Потому я и не переношу шлюшек вроде тебя. Любите других за глаза обсуждать... Таким как ты только бы другими попользоваться.

— Я... Была не права. Прости.

— Слушай. Я просто презираю таких мерзких личностей вроде тебя. И вообще... Вообще не злюсь из-за того, что ты там говоришь! Поняла?!

— Поняла...

Он продолжал эмоционально говорить.

Но тут замолчал.

— ... Почему?

Голос словно затухал.

— Шла бы ты... Я вообще-то тебе не брат никакой...

— А?..

Почему?

Его ведь это не волнует?

Он сам сказал, что его не волнует, что я говорю...

— З-знаю. Просто к слову пришлось...

— ... Тц. Ну вот. «К слову пришлось». Все жизнерадостные как какие-то одноклеточные по принципу «приспичило» действуют. А кому проблемы доставят, кому больно сделают, всё можно оправдать, «под горячую руку попал».

— ...

— Чёрт... И что ещё за высокие нравятся... Ты что, снова на Момо нацелилась?

— ... А? Ты что несёшь?

Я... Ничего не понимаю.

Не понимаю, что говорит Урано.

Не могу понять, на что он злится.

— Пошла ты... Дура, уродила... Чёрт, почему... Я тебе с самого начала вообще никак не интересен был...

— ... А, блин! Что это всё значит?!

Я... Вспылила.

Я не понимала, о чём он думает и что пытается сказать, потому и начала злиться... И злилась на себя за то, что не могла понять его.

И всё это раздражение вырвалось наружу.

— Ничего не понимаю! Чего ты всё ноешь?!

— А?! Это кто ноет?!

— Ты ноешь! Всё ноешь и ноешь... Ни намёка на мужественность!

— ... Это по половому признаку дискриминация! Не хочу слышать эти древние предрассудки!

— А, да замолчи ты уже! — сказала я.

Что хотел, то и получил.

— Может прозвучало и правда грубо... Но это не повод так обижаться! Чего ты так взъелся? Неужели...

Не особо задумываясь, сказала я.

Ужасные слова, о которых пожалела...

— ... Я тебе что, нравлюсь?

Я не думала в это какой-то глубокий смысл вкладывать.

Не пыталась убедиться в этом или спровоцировать его.

Просто выдала то, что он заслужил, как мне казалось.

Ляпнула то, что в голову пришло.

Если я скажу это, он наверняка ответил:

«А?! Пошла ты, уродина! Да кто такую бесчувственную девку полюбит! Сделай уже что-нибудь со своей самооценкой!»

Я ждала какого-то такого ответа.

Мы подружились лишь в июне и общались каких-то три-четыре месяца... Но поссориться успели уже очень много раз.

Ссоры — уже часть нашего общения.

Если он начинает лаяться, то и я молчать не буду.

Уже и сама не знаю, сколько раз мы ругались за месяц, пока к культурному фестивалю готовились.

Но после ссоры всегда мирились.

Для нас это было обычным делом.

Обычным.

Так я думала.

Потому... Не поверила, когда увидела его реакцию.

— Что?..

Урано был поражён.

Глаза широко открыты, губы дрожат.

Лицо покраснело.

Ничего не отвечая, он стоял точно застыл во времени.

На лице была тревога, озадаченность... А ещё стыд.

Щёки красные, из глаз вот-вот польются слёзы.

— А?.. У-Урано?..

— ... М.

Когда я позвала, он пришёл в себя и руками прикрыл лицо.

— ... У, у-у, — стали разноситься стоны.

— У-Урано...

— ... М.

Я потянулась к нему рукой... А Урано побежал.

Повернувшись спиной, он рванул.

А я... Так и стояла.

Ноги точно пришили, я ни шага сделать не могла.

Только поражённо смотрела на его отдаляющуюся спину.

В голове был настоящий хаос... Но вот когда Урано уже не было видно, я поняла.

После такого, какой бы тупой девушка ни была, она должна понять.

Ах, вот оно что.

Урано... Не злился.

И злился тоже, но рана была куда серьёзнее.

Мои безответственные слова сделали очень больно, а его дрожащий голос свидетельствовал не о гневе, а о печали и обиде.

Я нравилась Урано...

***

— ... Вот как, — когда Ибусуки закончила рассказ, я тяжело вздохнул.

Всё хуже, чем я предполагал.

Всё скверно.

Я не представлял, что тут можно сделать.

— ... Это всё из-за меня, — Ибусуки была готова заплакать. — Я... Наговорила о нём такого.

— ... Ты не виновата. Ты же не знала, что Ура всё это услышит.

— Но я... Не замечала его чувств. Ни о чём не догадывалась. Урано... Любил меня, — виновато говорила девушка. — Не зная о его чувствах, наговорила таких ужасных вещей... Я ужасна... Пусть мы постоянно ссорились... Но так узнать о его чувствах.

— ...

И правда... Слова Ибусуки сделали Уре очень больно.

Кому угодно будет больно, если он от любимого человека услышит «не в моём вкусе» и «о любви и речи не идёт».

И.

Хуже всего, что чувства оказались раскрыты.

... Я тебе что, нравлюсь?

Ура такого точно не ожидал.

Удивился, смутился и начал паниковать.

И конечно Ибусуки всё поняла.

Что он влюблён в неё, Ибусуки Саки.

И конечно же самому Уре... Было очень стыдно из-за этого.

Он от стыда готов умереть из-за того, что о его чувствах вот так узнали.

Прекрасно понимаю, почему он в школу не пришёл.

Ему сделали очень больно.

Но...

— Ты не виновата, Ибусуки, — сказал я.

Ведь ей тоже больно.

— Ты не замечала его чувств, но Ура сам их скрывал, потому в этом ничего такого. Он сам не признавался и обиделся на это.

— ...

— Тут некого винить. Никто ничего плохого не сделал, просто не повезло, и вы не поняли друг друга.

— ... Ага.

Я пытался поддержать, но Ибусуки оставалась такой же мрачной.

— ... Я вообще не заметила. Что нравлюсь Урано, — опустив голову, пробормотала она. — Ведь... Он же постоянно со мной ругался. Вечно злословил и обзывался.

— Ну вот... Над девочкой, которая нравится, часто издеваются. Другого способа показать, что ему кто-то нравится, он не знает.

— ... Может ему пора уже из начальной школы выпуститься?

— Не может он выпуститься.

Хм.

Что-то я после всего переживаю за Уру и сочувствую... Но тут он и сам виноват.

Большая часть вины за ним.

Сам виноват, что вокруг да около ходит.

— ... Момота, ты знал?

— А?

— Что я... Нравлюсь Урано?

— ... Ну, вроде как. Ура прямо об этом не говорил, но я догадывался.

— Вот как...

Хоть я и сказал так, первым заметил Кана.

Он был полностью уверен, а я скорее догадывался.

Но.

Когда услышал об этом... Уверился.

Ура любил Ибусуки.

И потому что любил, слова оказались ещё болезненнее, а то, что о чувствах узнали, сделало стыд невыносимым.

— Неужели... — в голосе Ибусуки ощущалась боль. — Возможно это всё моё самомнение... Но Урано так старательно готовился к культурному фестивалю... Ради меня?

— ...

— Потому что я позвала, он и старался так?

— ... Скорее всего.

Никаких оправданий я не придумал и смог ответить лишь правду.

На лице Ибусуки появилась боль.

— Я... Думала, что он так старается, потому что ему нравится. Вначале был недоволен, но потому увлёкся и стал веселиться... Но на самом деле это ради меня... Из-за меня.

— ...

То, что ему нравится, — правда.

Скорее всего он и правда увлёкся в процессе.

Уре вообще нравятся такие мероприятия, если начинает заниматься, очень увлекается.

Но... Побудили его к этому чувства к Ибусуки.

Сидевший в мире теней парень с закрытым сердцем решил шагнуть на свет скорее всего из-за чувств к ней.

Хотел показать себя с лучшей стороны девушке, которая ему нравится.

Ну вот.

Это вполне обычное дело.

Мрачного парня-одиночку окликает популярная жизнерадостная девушка и вводит в круг друзей.

Немного доброты и внимания, и вот он влюбляется.

Непривычный к такому обхождению он считает эту доброту чем-то особенным.

Считая, что так относятся лишь к особенным людям, он по ошибке считает себя особенным для неё.

Но для жизнерадостной девушки... Это обычное дело.

Без какой-то причины и цели она просто добра с остальными.

Для кого-то это мелочи... Но для парня, у которого нет опыта в любовных отношениях, это страшнее любого яда.

— Урано ведь... В средней школе перестал ходить в школу. Из-за любовного треугольника между ним, Канао и какой-то девочкой...

А, точно.

Ибусуки уже слышала эту историю.

— Что же делать?.. Если Урано снова перестанет ходить в школу, это я буду виновата... — сказала она с сожалением.

Я понял, что девушка и правда волнуется за Уру.

Добрая она.

Ибусуки Саки сильная, напористая, иногда безразличная, может даже сказать что-то неприятное... Но на самом деле она очень добрая девушка.

Наверняка и Ура это понимает.

Понимает, потому и полюбил её доброту... И теперь пострадал из-за неё.

— Что же мне делать?..

— ... Лучше ничего не делать, — сказал я девушке, которую похоже в любой момент мог раздавить груз ответственности. — Думаю, сейчас ты ничего не сможешь сделать.

— ...

— А, нет, прости... Неудачно я выразился. Я не хотел сказать, что ты хуже сделаешь, а просто, что лучше пока ничего не делать, — тут же заговорил я, видя, что девушка готова заплакать. — Если ты и дальше будешь извиняться, ещё сильнее разозлишь Уру. Потому лучше этого не делать. Так что... Займись подготовкой к культурному фестивалю.

— Культурному фестивалю?..

— Из-за того, что Ура не пришёл, у вас там полный бардак, верно? Вот и займись этим. Если ещё и ты будешь как в воду опущенная ходить, у вас точно ничего не получится... И тогда Уре потом ещё больнее будет.

— ...

— А Урой... Займусь я сам, — сказал я.

— Момота...

— Я его давно знаю и бросить не могу.

— ... Ага, спасибо.

Наконец Ибусуки улыбнулась.

Слабо, но с надеждой.

— Оставляю Урано на тебя.

— Хорошо. А... Но, Ибусуки, можно я всё же кое-что узнаю?

— Что?

Я сказал.

Возможно невежливо спрашивать такое.

Может поступаю бесстыдно, узнавая ответ до того, как решу задачу.

Но я должен был узнать.

Чтобы защитить дорогих друзей... Уру и конечно же Ибусуки.

— Если не захочешь, можешь не отвечать. Но я бы хотел знать ответ, — издалека начал я. — Что ты... Думаешь об Уре?

— А?..

— Ура похоже уже давно любит тебя... А что ты?

— ...

Вначале на её лице была озадаченность.

Какое-то время она молчала, её взгляд бегал из стороны в сторону, и вот тихо она заговорила.

— Я-я...