Над переводом работал: Revys
Контакты: VK, Telegram

‒ Все в порядке, Эллем? ‒ спросил Тедри.

Я кивнула.

‒ Сегодня караул у лесозаготовительной бригады, ‒ сказал он непринужденно. Худой темноволосый мальчик сидел на койке и натягивал сапог.

Я кивнула снова.

‒ Прошла почти неделя с тех пор, как нас разместили здесь, Эллем, и, клянусь Вритрой, я не слышал от тебя больше трех слов. Почему так? ‒ Алакриец посмотрел на меня, приподняв густую бровь.

Я только пожала плечами.

Тедри ухмыльнулся. «Знаешь, вот поэтому ты мне и нравишься, Эллем. Ты не перебиваешь меня, когда я рассказываю хорошую историю.

Роллуф фыркнул со своей койки. «Никто никогда не перебивал тебя, пока ты рассказывал хорошую историю, Тед, это потому что ты еще не рассказал ни одной такой!»

Тедри остановился надевать второй ботинок, и швырнул его в Роллуфа, попав ему прямо между ног. Роллуф застонал от боли и попытался скатиться с койки, но запутался в одеяле. Большой алакрийский парень упал на землю, опрокинув легкую койку.

Тедри истерически хохотал, пока Роллуф ворчал и выпутывался из одеяла.

Я уже была одета в синюю с серебром форму, которую мне предоставили. Я всегда просыпалась и одевалась раньше других, а волосы собирала в узел на затылке, скрывая их длину. Поначалу мне казалось легко притворяться мальчиком, но чем дольше я оставалась в Эйдельхольме, тем труднее становилось.

‒ Да ладно вам, болваны, ‒ сказала я, понизив голос. ‒ Мы опоздаем к завтраку.

***

После того, как Тессия была захвачена, я подумала о том, чтобы использовать медальон и вернуться в убежище. Наверное, все, особенно Тессия, посоветовали бы мне так и сделать. Но я представила, как выхожу из портала, и все ожидающие взгляды наполнятся недоумением, когда Тессия не появится из портала. Я представила себе выражение их лиц, когда объясню им, что Тессия дала схватить себя, чтобы спасти меня а... а я сбежала.

Тогда, конечно, они все сказали бы мне, что я не виновата, что я ничего не могла сделать, что они все понимают и просто рады, что я жива. Они будут добры... как всегда. Они бы сочувствовали мне, жалели.

Относились бы ко мне как к ребенку.

У меня не было плана, поначалу, но я просто знала, что не могу вернуться туда. Я видела Тессию после того, как она вернулась без моего брата. В то время я была по ту сторону портала, но теперь я знала, как сильно страдала Тессия, какой одинокой и беспомощной она себя чувствовала.

Нет. Я не могла вернуться в убежище, хотя бы не попытавшись помочь Тессии. В конце концов, это я позволила ей быть схваченной. Я должна была просто пойти с Альбольдом, но вместо этого я осталась, чтобы попытаться сыграть героя.

Она моя лучшая подруга, и ее схватили только из-за меня. Я себе призналась, что: если бы я просто сосредоточилась на пленниках, как предупреждала Риния, я бы не стала заложницей Элайджы. Я должна хотя бы попытаться...

Эйдельхольм был взбудоражен больше, чем разбитый муравейник в течение нескольких дней после нашего нападения. Используя первую фазу своей звериной воли, я наблюдала из-за деревьев, остерегаясь любого, кого я видела, использующего ману в городе, так как не было никакого способа сказать, как далеко они могут видеть.

Несколько важных на вид людей посетили деревню, и десятки новых солдат прибыли, чтобы заменить мужчин и женщин, которых мы убили. Однажды я видела Элайджу, когда он встречался с посетителями города и показывал им место нападения, но больше я не видела ни его, ни Тессию.

По чистой случайности я подслушала разговор Тедри и Роллуфа у кромки леса на третий день после пленения Тессии.

Я выяснила, что они были студентами какой-то алакрийской академии, входившими в состав дивизии подготовки молодых солдат. Сначала они говорили в основном о нападении. Управляющих города называли кровь Милвье. Оба мальчика шутили о том, что Милвье - трусы, они удержали половину своих солдат, чтобы защитить себя, вместо того чтобы защищать деревню от “дикатенских повстанцев”.

Один из старших охранников шлепнул Роллуфа по затылку и велел ему следить за языком. После этого Тедри и Роллуф отошли немного в сторону от остальных охранников, этим, делая разговор еще легче подслушивать. Я укрылась в ложбинке под густым кустом и устроилась поудобнее. Бу следил за мной из глубины леса.

Алакрийские ребята провели много времени, жалуясь на то, что их отправили в такую захолустную деревню, и рассказывая о том, как их друзья попали в такие места, как Зестье, где происходили настоящие события. Все это звучало так... нормально. Они были просто парой нормальных юношей, говорящих о глупых, нормальных юношеских вещах.

Потом Тедри упомянул, каким кошмаром было для них пребывание в Эйдельхольме. Человек, отвечавший за их передачу, был убит, так что их просто перемещали между постами охраны.

Это дало мне идею. Безумную, глупую... но все же идею.

Тедри и Роллуф последовали за мной в длинный дом, где каждый из нас взял по миске овсянки и стакану молока, а затем заняли свои обычные места в конце одного из длинных столов.

‒ Какое-то большое событие будет через пару дней, ‒ пробормотал Роллуф с полным ртом овсянки. ‒ Слышал, как один из Щитов говорил об этом.

Тедри закатил глаза. «Всегда есть какое-нибудь "большое событие". Скорее всего, еще одна высокородная кровь пришла ругать Милвье за то, что они позволили сбежать всем эльфийским рабам».

Роллуф покачал головой, высыпав на стол немного овсянки. «Нет, это что-то серьезное. Очень большое».

‒ Большое как твоя голова? - дразняще спросил Тедри. Роллуф швырнул через стол ложку овсянки, забрызгав униформу Тедри. ‒ Черт возьми, меня отдерут, если я пойду в караул с пятном овсянки на кителе, Ролл!

‒ Может, стоило подумать об этом, прежде чем открывать свой большой рот, а? ‒ поддразнил его Роллуф с большой глупой ухмылкой на загорелом лице.

‒ Этот Щит говорил что-нибудь еще о том, что будет? ‒ спросила я, лихорадочно соображая. Я не видела Тессию с тех пор, как она попала в плен, то есть с тех пор, как она обменяла себя на мою жизнь, но я знала, что Элайджа все еще был в Эйдельхольме, или, по крайней мере, был время от времени, поэтому я подумала, что Тессия, должно быть, тоже. Может быть, это большое событие как-то связано с ней…

‒ Объявление. Что-то связанное с Элиниэр...

‒ Эленуар? ‒ спросила я, обрывая Роллуфа.

‒ Да, это.

Тедри притворился, что засыпает в своей миске. «Не радуйтесь. Знаете, они раздувают из мухи слона, когда на самом деле будет: Поздравляю комукакоеделодоназвания кровь, им даруется деревня в полной заднице Эльнира...».

‒ Эленуар.

‒ ... а мы должны аплодировать, ликовать и делать вид, будто знаем, кто они такие, ‒ продолжал Тедри, игнорируя поправку. Затем его глаза загорелись, когда что-то пришло ему в голову. ‒ Быть может, это будет казнь! Они могли поймать дикатенцев, напавших на деревню...

Роллуф фыркнул, сплевывая на стол чешуйки овсянки. «Они убили одного из слуг, Тедри. Никто в этом захолустье и пальцем их не сможет тронуть...»

‒ Он мог бы, ‒ мрачно сказал Тедри, взгляд Роллуфа опустился в свою тарелку.

За столом на время затихло.

Это был не первый раз, когда алакрийские юноши упоминали Элайджу, к которому они относились с большим, но опасливым уважением.

Я была очень осторожна, стараясь, не задавать слишком много вопросов, чтобы не дать понять Тедри и Роллуфу о моем незнании Алакрии, что ограничивало мои возможности накопать больше информации. Но я понимала, что если когда-нибудь узнаю что-либо о Тессии, то мне придется пойти на большие риски.

‒ Думаешь, мы сможем присутствовать? ‒ спросила я, стараясь говорить более низким голосом, который я использовала с тех пор, как пробралась в Эйдельхольм

‒ Только если будет скучно, ‒ пожаловался Тедри. Он доблестно пытался стереть овсянку с формы.

‒ Может быть, как представители нашей дивизии в Эйдельхольме, мы могли бы... провести презентацию или что-то в этом роде? ‒ спросила я нерешительно. Эти двое парней не любили делать лишнюю работу, поэтому я знала, что им не понравится моя идея, но если она сделает меня участником этого “большого события”, то это будет не зря. Надеюсь.

Позади меня раздался голос, отвечая мне: «Это прекрасная идея».

Мы все повернулись и посмотрели на нашего куратора.

Ответственным человеком, по наблюдению за молодыми солдатами в Эйдельхольме, был нервный маг по имени Муртаг. Однако у него, похоже, не было ни времени, ни интереса заниматься нашими делами, все что он делал каждый день это лишь говорил куда нам пойти сегодня, и чтобы наш маленький домик, который когда-то принадлежал одному из эльфов, содержался в порядке.

У Муртага были рыжие, как ржавчина, волосы, недельная рыжая борода, которая росла неравномерно, и водянистые глаза, которые быстро бегали по комнате.

‒ Привет, Мурт, ‒ сказал Роллуф, кивнув куратору.

Муртаг сердито посмотрел на Роллуфа. «Мое имя, как я уже несколько раз объяснял, не Мурт. И не Мурти, Эм, Преп, или другие глупые прозвища, которыми ты меня называешь. Муртаг. Запомни это, Роллуф».

Его уши покраснели, Роллуф молча опустил глаза в свою пустую миску.

‒ Как я уже сказал, ‒ продолжал Муртаг, немного выпрямившись, ‒ я думаю, что идея молодого Эллема хороша. ‒ Его блуждающий взгляд остановился на мне лишь на секунду, прежде чем снова начать метаться по комнате. ‒ Я зайду в поместье Милвье и договорюсь об этом с Сайласом Милвье.

‒ А вы знаете, что случится? ‒ спросила я не подумав.

Глаза Муртага снова ненадолго метнулись ко мне. «Раз уж это твоя идея, Эллем, почему бы вам не поставить для этого события небольшой спектакль? Я освобожу вас троих от обычных обязанностей сегодня и завтра, чтобы вы подготовились».

Куратор, не дожидаясь ответа, повернулся на месте и легким маршем вышел из длинного зала.

Тедри и Роллуф уставились на меня.

‒ Что? ‒ спросила я, защищаясь.

‒ Я не знаю, восхищаться мне или сердиться, ‒ сказал Тедри, его брови опустились, а губы изогнулись в кривой улыбке.

У Роллуфа было глубоко задумчивое выражение лица, как будто он пытался мысленно прикинуть, впечатлен он мной или зол. «С одной стороны, никаких дежурств целых два дня, а это уже полный зачет».

‒ С другой стороны, ‒ сказал Тедри, подхватив мысль Роллуфа, ‒ мы должны спланировать, потренироваться, а затем принять участие в демонстрации, которая будет проводиться перед кучей наряженных высокородных, что полный отстой.

Какой у нас план? спросил голос, похожий на голос Артура. Если Тессия здесь, все, что мне нужно сделать, это подобраться к ней поближе, ответила я.

‒ Думаю, нам лучше приступить к работе, ‒ предложила я.

‒ Погоди, ‒ проворчал Роллуф. ‒ Сначала мне нужно сказать нечто очень важное.

Мы с Тедри выжидающе смотрели на него, наполовину приподнявшись со своих мест.

Роллуф громко рыгнул, выпуская дурно пахнущий газ. Тедри сильно ударил его ногой в голень и выбежал из длинного дома, Роллуф, слегка прихрамывая, погнался за ним.

Мальчишки, подумала я, закатывая глаза и последовала за ними.

***

Несмотря на то, что я была окружена врагами, людьми, которые убьют меня в одно мгновение, если узнают мою настоящую личность, следующие два дня прошли почти... весело

Тедри и Роллуф не были безмозглыми машинами для убийства, какими, как я говорила себе должны быть алакрийцы, а именно стражники, погибшие от моих стрел. Для них вся война была лишь игрой, далекой и романтичной фантазией. Они были обаятельны, глупы и забавны, и нам нравилось создавать короткую сценку вместе.

Ни у одного из них еще не было отметин, татуировок, которые давали алакрийцам их магию, поэтому они совсем не удивились, когда я сказала им, что тоже не умею колдовать. Я не знала достаточно об алакрийской магии, чтобы объяснить им мои стрелы, поэтому вместо этого было безопаснее сказать им, что я получила уроки стрельбы из лука.

Тедри пришла в голову идея позаимствовать кое-какое тренировочное снаряжение и устроить что-то вроде инсценировки боя, где я и мои навыки стрельбы возьмут на себя ведущую роль.

К полудню мы уже расписали основную часть нашего выступления.

Стоя посреди поляны, Тедри бросился на меня с тренировочным мечом и щитом. Я перекатилась под его размахом и подняла тяжелый алакрийский лук, выпуская стрелу ему в спину.

Затупленная тренировочная стрела драматично сломалась в том самом месте, где оказался деревянный меч Тедри, когда он развернулся и отразил мою атаку. После этого я выпустила еще одну стрелу, которая попала ему в толстую мягкую нагрудную пластину, роняя его на спину, он испустил наигранный вздох и притворился мертвым.

Роллуф промчался мимо него, крепко держа в руках тупое копье. Когда он ткнул в меня копьем, я отпрыгнула назад, отклонив его в сторону своим луком. Он попытался уронить меня с ног обратной стороной копья, но я перепрыгнула через него и перекатилась через спину этого гораздо более крупного парня, оказавшись, позади него.

Отпрыгнув назад, я сделала сальто назад, увеличивая дистанцию между нами на еще несколько футов, а затем выпустила стрелу слева от него. Он развернулся и сделал вид, будто уклоняется от стрелы. Я выстрелила еще раз справа от него, от которой он так же уклонился.

Движение в лесу неподалеку привлекло мое внимание, затем тренировочный клинок Тедри ударил меня в плечо.

‒ Ай!

Тедри вздрогнул и поднял меч. «Черт, извини, Эллем, ты же должен был пригнуться, помнишь?»

Я потерла плечо и отвернулась от леса, надеясь, что никто из них не видел, как Бу высунул голову, чтобы проверить меня.

‒ Прости, я... я забыл. Давай еще раз.

Роллуф ухмыльнулся, а Тедри покачал головой «Я ожидал от Ролла чего-то подобного, но, Эллем, мы собираемся сделать это на глазах у всей деревни. Тебе лучше бы не опозорить меня».

Я ухмыльнулась ему и подобрала сломанные половинки тренировочной стрелы. «Опозорить тебя? Тедри, я - единственный, кто делает тебя выглядящим компетентно».

Роллуф, чье лицо медленно нахмурилось, когда он расшифровал оскорбление Тедри, громко рассмеялся и толкнул тощего мальчика, едва не сбив его с ног.

‒ Над чем ты смеешься? ‒ спросил Тедри у Роллуфа. ‒ Если я только компетентен, то как ты думаешь, каким это делает тебя?

– Примерно вдвое больше этого, по объему, ‒ сострил Роллуф, хлопнув себя по животу.

***

Я была удивлена, как нервничали Тедри и Роллуф, когда пришло время выступать. Я думала, что должна была бы нервничать гораздо больше, чем они, но отстраненное спокойствие овладело мной с тех пор, как я стала “Эллемом” и превратилась в обычного алакрийского парня среднего происхождения. Кроме того, мне было наплевать на представление. Я просто хотела посмотреть, что же это за важное объявление.

Наши два дня подготовки прошли быстро, пока мы планировали и практиковались. Новость о том, что в Эйдельхольме сообщат что-то важное, распространилась, и об этом было много разговоров, хотя никто, казалось, не знал ничего конкретного.

Кстати, так как мы участвовали в мероприятии, многие другие алакрийские солдаты пришли спросить нас что мы знаем о событии. Мы же могли только пожать плечами и отправить их восвояси без ответов.

В утро объявления деревня была гораздо оживленнее, чем обычно. С севера прибывали повозки, битком набитые приезжими, а патрули стражи увеличились вчетверо.

Мы как обычно позавтракали молоком и овсянкой. Затем, поскольку у нас не было никаких других обязанностей, мы отправились в поместье Милвье и наблюдали, как рабочие спешат завершить приготовления.

Самым тяжелым в моей жизни в Эйдельхольме - были эльфы. Несмотря на освобождение более двухсот рабов, в деревне были десятки других эльфов, тех, кто “принадлежал” крови Милвье и будет жить, работать и умирать в деревне как рабы.

Мои обязанности как члена дивизии не позволяли общаться с большинством эльфов, за что я благодарна, но меня тошнило всякий раз, когда я видела, как эльфийские рабочие мечутся под угрозой порки или что хуже, от охранников, которые наблюдали за ними.

Работа над большим поместьем в самом центре деревни, ныне поместьем Милвье, подходила к завершению. В комнату на третьем этаже почти закончили пристраивать балкон, а еще заменили большую часть крыши, так как весь растительный материал, который использовали эльфы, казалось, умер без их внимания.

На площади, ведущей к дому, также построили небольшая сцену. Я представила себе, что именно там мы будем ставить наше шоу, но часть меня думала, что она так же может использоваться и для показательных казней…

Вокруг сцены соорудили две небольшие трибуны. Наверное, места, для высокопоставленных посетителей, подумала я, с растущей злобой и страхом, представив это все вместе.

В какой-то момент мы, должно быть, слишком долго сидели неподвижно, потому как служащий из крови Милвье поймал нас и заставил помочь развешивать шелковые гобелены по экстерьеру особняка. Они были синими с серебром, как и наша форма, на них были изображены серебряные деревья с извилистым следом серебряных звезд, идущих сквозь них на обширном синем фоне.

Вскоре после этого люди начали стекаться со всех концов города. Эльфов загнали в стадо и заставили встать перед сценой. Их было больше, чем я ожидала, и я подумала, не привезли ли их только ради этого мероприятия. Вышестоящие солдаты, те, кто не был назначен на усиленные патрули, стояли вокруг и позади трибун, в то время как хорошо одетые мужчины и женщины начали заполнять места.

Из-за того, что я намеренно ограничила свое общение за пределами моей маленькой группы, большинство лиц в толпе были незнакомы.

Видеть так много не солдат было для меня впервые и действительно подчеркивало чужеродность алакрийцев. То, как они одевались, слова, которые произносили, социальные обычаи, все сильно отличалось от того, к чему я привыкла.

Я старалась не обращать внимания на то, как Тедри и Роллуф развлекались, указывая на известных алакрийцев и рассказывая мне больше об их крови, мои мысли были где-то в другом месте. Я начала бояться, что зря потратила время и рисковала жизнью.

Мой простой план, подобраться достаточно близко к Тессии, чтобы активировать свой медальон и телепортировать нас обратно в убежище теперь казался детским и наивным.

Если ее не будет на этом мероприятии, я уйду сегодня же вечером, решила я.

Роллуф толкнул меня локтем. Я посмотрела на него, не понимая, чего он хочет. Его внимание было приковано к балкону над нами, откуда только что вышли мужчина и женщина. Толпа волной затихла, когда люди медленно поняли, что пара ждет.

У мужчины короткие, медово-светлые волосы, блестящие на солнце, в то время как у женщины они ближе к цвету свежесрезанной соломы. Они вдвоем одеты в синие мантии магов с серебряной подкладкой. У него более традиционный костюм боевого мага, в то время у нее почти как платье.

Должно быть, они Милвье.

Мужчина положил обе руки на перила балкона и подался вперед. «Добро пожаловать!» ‒ прогремел он уверенным голосом, который, уверена, могла бы услышать даже из нашего дома на окраине деревни...

‒ Для тех из вас, с кем мы еще не имели удовольствия познакомиться, я Сайлас Милвье, а это моя прекрасная жена Сериз. ‒ Мужчина ждал вежливых аплодисментов с трибун. Но я не могла не заметить, что большинство солдат не сложили руки в хлопке ради лорда и леди.

‒ Как некоторые из вас, возможно, знают, Милвье простых корней. И именно с благословения Вритры я обращаюсь к вам сегодня как высокородный, благодаря великодушной награде от нашего господа Верховного Владыки за проявление невероятной отваги нашей покойной дочерью, Серцеей Милвье!

Сайлас снова подождал, пока публика разразиться более громкими и искренними аплодисментами. Пара Милвье поклонились толпе в ответ на проявление уважения к их дочери.

Значит, это она, та кто прорвала оборону Элшира, мрачно подумала я.

‒ Эта сука, ‒ пробормотал Тедри, стараясь говорить по тише, чтобы его слышали только мы с Роллуфом. ‒ Если бы она этого не сделала, я до сих пор сидел бы дома в Алакрии и целовался со своей девушкой между занятиями.

Роллуф фыркнул «Не обманывай Эллем, Тед. Мы оба знаем, что единственная девушка, которую ты целовал это твоя мама»

Тедри покраснел до самых ушей и ударил Роллуфа кулаком в плечо, однако под пристальным взглядом Мутаега, который стоял рядом с группой охраны, оба парня выпрямились по стойке смирно и притихли.

‒ ... семейные заслуги не причина, по которой мы стоим перед вами сегодня, ‒ говорил Сайлас. ‒ Также мы рады, что наш скромный новый дом был выбран местом для этого грандиозного события.

Сайлас Милвье пустился в бессвязный рассказ о истории его семьи, хвастаясь подвигами его дочери в войне и его сына в школе в Алакрии, также описывая рост Милвье в ненужных подробностях. Вскоре стало очевидно, что толпа, особенно хорошо одетые посетители, не заинтересованы в его словах. Прямо позади слева от него Сериса Милвье то и дело поглядывала на его затылок, хоть улыбка и не сходила с ее лица, в глазах появилась паника.

Когда темноволосый мужчина в шелковистой черной мантии многозначительно кашлянул и постучал ониксовой тростью по трибуне, Сайлас Милвье, казалось, вышел из транса. Он обвел взглядом толпу, его улыбка исчезла, а затем сказал: «Что же... да... спасибо за внимание». Высокородный алакриец бросил взгляд на свою жену, которая продолжала улыбаться, а затем снова повернулся к толпе.

‒ Сегодня мы приготовили для вас кое-какие дополнительные развлечения, но я хорошо понимаю, вам всем не терпится узнать, зачем мы здесь собрались, не правда ли? Так что... почему бы нам не перейти сразу к объявлению.

В полной тишине, последовавшей за этим заявлением, был слышен только голос Тедри, который выругался. Несколько охранников посмотрели в нашу сторону, некоторые ухмылялись, другие хмурились, но от убийственного взгляда Муртага, Тедри стал белым, как лист бумаги.

‒ Без дальнейших отступлений, я имею честь представить вам могущественного слугу Нико, который только что вернулся из поездки в Алакрию с принцессой Эленуара, Тессией Эралих. Лорд и леди Милвье поклонились и помахали толпе, затем отступили назад, на балкон вышли еще две фигуры.

Увидев Тессию, эльфы, стоявшие перед сценой, закричали.

Она выглядела... потрясающе. Ее серебристые волосы были собраны на затылке, как павлиний хвост. Вокруг ее глаз были нарисованы темные линии, а губы были ярко-красными. Она была одета в облегающую боевую мантию из элегантного серебряного покрытия и изумрудной ткани, которая растеклась, как вода, и блестела, как чешуя дракона.

Позади ее шеи виднелись слабо светящиеся рунические татуировки, и по едва заметному сиянию ее рук под боевыми одеждами, я предположила, что там их еще больше.

Мой разум в шоке опустел, мои мысли сменились роем огненных ос, жужжащих в ушах. Я действительно не знала, чего ожидать, но увидеть, как Тессия машет и тепло улыбается своим порабощенным людям, одетая как принцесса-воительница, определенно, не ожидала.

И что это были за татуировки? Они, чтобы подавить ее ману или как-то контролировать ее? Я не имела ни малейшего понятия. Мне вообще было трудно думать... Должна ли я броситься к зданию и активировать медальон? Я могла бы взять эльфов и Тессию, но смогу ли я выжить достаточно долго, чтобы сбежать? Кейтилин каким-то образом избежала телепортации Билала вместе с ними, но было ли это намерением или удачей?

Теперь, когда она была в поле моего зрения, я поняла, что не могу надеяться уйти вместе с ней, по крайней мере, не прямо здесь, в окружении вражеских магов...

Элайджа или Нико, как назвал его Сайлас Милвье, поднял руку, эльфы умолкли. Алакрийцы же, затихли, как только могли, в ожидании слов Элайджы.

‒ Сегодня я обращаюсь к моим двум народам Алакрии, и Дикатена. Я обращаюсь к вам, как дитя обоих континентов! Я родился в Центральном Доминионе Алакрии, но, так же вырос и получил образование в Дикатене вместе с вашими людьми, включая принцессу Тессию Эралих из Эленуара, дочь покойного Алдуина и Мериал Эралих.

Эльфы заныли, когда Элайджа произнес имена покойных короля и королевы.

Тессия шагнула вперед, и Элайджа обнял ее за талию, притягивая к себе.

Я в шоке уставилась на Тессию, ожидая, что хоть капля гнева или отвращения просочится на ее лицо. Но то, что я увидела, было встревоженной, но искренней улыбкой.

Элайджа продолжал: «Сегодня новый день. Война окончена, и два наших континента объединены в служение Вритре. Верховный Владыка желает, чтобы мы отбросили враждебность прошлого и объединились под знаменем мира».

С трибун раздались вежливые аплодисменты, но эльфы хранили полное молчание. Большинство смотрели на Тессию с теми же выражениями потрясения и предательства, что и я.

‒ А теперь, пожалуйста, обратите внимание на принцессу Тессию.

Тессия вышла на балкон. Ее шаги казались шаткими, она быстро ухватилась за перила, твердо встав на ноги. Несмотря на ее красивую одежду и макияж, я могла видеть темные тени вокруг ее глаз, впалые щеки и острые края ее скул.

Что случилось, Тессия? Что он с тобой сделал?

‒ Мой... мой народ, ‒ сказала она слегка дрожащим голосом. Она бросила быстрый взгляд назад, но продолжила после ободряющего кивка Элайджи. ‒ Я знаю, что вы напуганы, но я хочу, чтобы вы знали, что я всегда буду стоять, всегда стояла между вами и тьмой. Не теряйте надежды. Пожалуйста, прислушайтесь к моим словам.

‒ Я стою перед вами сегодня, чтобы объявить, что я... ‒ Она снова заколебалась, ее глаза скользнули по аудитории.

На этот раз Элайджа подошел ближе и положил руку ей на спину. Она немного выпрямилась. «Я, Тессия Эралих, последний оставшийся член королевской семьи... уступила право на правление Э-Эленуаром, ‒ из группы столпившихся эльфов поднялись вздохи ‒ и присягнула на верность Верховному Владыке Алакрии... законно предоставив ему верховную власть над всеми землями, принадлежавшими когда-то... эльфийской расе.

‒ Нет! ‒ выкрикнул эльфийский раб.

‒ Это не может быть правдой! ‒ взмолился другой.

‒ Предательница! ‒ взвыл третий.

Этот крик длился несколько секунд, прежде чем стражники вмешались, сделав угрожающие движения оружием, что заставило эльфов замолчать.

Тессия, казалось, наклонилась к Элайдже, прежде чем продолжить. «Я сделала это в обмен на ваши жизни. ‒ Моя подруга, хотя я с трудом узнала ее, слабо улыбнулась толпе. ‒ Вас немедленно освободят... и отправят отсюда на поиски ваших друзей и семьи... где бы они ни были».

На этот раз, теми кто взволновались - были алакрийцы, в то время как эльфы стояли молча и ошеломленно.

‒ Все эльфы будут освобождены и... и им предложат место рядом с алакрийским народом... как партнерам в новом мире. ‒ Тессия на мгновение остановилась, Элайджа наклонился вперед, что-то прошептав ей на ухо. ‒ На нас больше не будут смотреть как на низшую расу, б-боящуюся путешествовать по собственным границам.

Я покачала головой, не в силах поверить своим ушам. Люди Дикатена не всегда хорошо относились к эльфам, и некоторые места в Сапине все еще допускали рабство, но люди и эльфы не воевали. Не мы убили эльфийских короля и королеву и не мы выставили их трупы на всеобщее обозрение!

Мои кулаки были сжаты, когда я посмотрела на Тессию, и на короткое мгновение я могла поклясться, что наши глаза встретились. В ее усталых бирюзовых глазах не было и намека на узнавание.

Она просто не узнала меня в моей маскировке, сказала я себе со стиснутыми зубами.

Мне хотелось сорвать фуражку и распустить волосы, но я не сдвинулась с места.

Нет, я не могла... никто из нас не мог. Все присутствующие застыли, широко раскрыв глаза от страха, когда давление, не похожее ни на что, что я когда-либо чувствовала, охватило каждый дюйм моего тела.

Элайджа и Тессия, вместе с некоторыми другими алакрийскими магами, уставились наверх, совершенно безмолвно.

Что-то приближалось.