Центральная Бава, небольшой городок на реке Айл.

В этом маленьком городке, где почти не было иностранцев, в течение всего года собирались люди из Европы и всего мира. Они принадлежали разным религиям и слоям общества. Но в этот момент все они были одеты в одинаковые форменные футболки и держали лозунги с одной и той же центральной идеей, окружая научно-исследовательский институт и крича на разных языках.

«Откройте институт!»

«Немедленно прекратите этот бесчеловечный эксперимент!»

«Освободите всех людей!»

«…»

Чтобы поддерживать порядок, правительству пришлось привлечь полицию из других мест, чтобы помочь местным отрядам, и повесить желтую предупредительную ленту вокруг института. Яркая надпись напомнила разгневанным протестующим, что это частная собственность.

Однако протестующие не купились на эту идею. Несговорчивость института вызывала у них все больше и больше подозрений. Пристрастность полиции заставила их еще больше почувствовать странность этой ситуации. Они поставили палатки на дороге перед институтом, не отрываясь от своих телефонов и рассказывая всему миру о том, что происходило.

Все больше и больше воинов социальной справедливости собиралось в этом месте, чтобы присоединиться к протесту.

Когда протест усилился, директор Института уже не мог оставаться спокойным.

Чтобы утихомирить людской гнев, он рискнул жизнью, воспользовался громкоговорителем и начал говорить с толпой за стеной.

«…Все наши исследования находятся в рамках закона, и любые слухи об институте, исследующем промывку мозгов на экспериментах над людьми, глупы и абсурдны…!»

Однако не успел он договорить, как из толпы вылетел большой кирпич. Молодой человек в бейсболке показал ему средний палец. Не прошло и двух секунд, как кинувший кирпич местный был задержан группой полицейских, которые окружили его и подтолкнули к полицейской машине.

Когда молодого человека задержали, между полицией и толпой произошла стычка. Крики и толчки сделали сцену чрезвычайно хаотичной, и мирная демонстрация

переросла в жестокий конфликт. Мусор и кирпичи полетели через стену, некоторые приземлялись на полицейских и полицейские машины.

Осторожно избегая кирпичей, директор института скрылся за защитным щитом.

«Черт! Неужели эти люди сошли с ума?»

Вернувшись в институт, директор по имени Кэрол выругался и швырнул громкоговоритель на пол.

В глубине души он уже проклял Стивена бесчисленное количество раз. Из-за этого предательства человека, который на деле ничего не стоил, весь 7-й институт оказался втянут в центр грандиозного скандала.

«Ты должен радоваться, что в тебя кирпичом кинули. В кого-то уже зажигательная бутылка попала. Но она хотя бы не горела… В Ираке я уже видел такое. Попадет в тело -мигом в уголек превратишься», пошутил наемный охранник, отстраняя щит в сторону.

Кэрол посмотрел на наемника и хмыкнул, поправляя свой грязный воротник.

«Следи за своей позицией, если вы впустите протестующих, ты знаешь, что произойдет».

«Они не могут войти», пожал плечами наемник и похлопал по пистолету, висевшему у него на поясе. «Если они переступят порог, мы будем стрелять».

Когда Кэрол вошел в здание института, в двух кварталах от него у закрытого ресторана остановилось несколько фургонов. Из них вылезло больше дюжины мужчин в толстых пальто. Они с чемоданами и футлярами от гитар поспешили в ресторан.

Почти в то же самое время на склоне холма в километре от этого места в высокую траву, поросшую сорняками, упал холщовый мешок. Молодая женщина сняла солнцезащитные очки и начала доставать из сумки металлические элементы.

Через минуту в ее руках появилась холодная снайперская винтовка агента-призрака.

Опустившись на колени, она отпустила подставку, поправила оптический прицел и постучала себя по мочке уха.

«Призрак на месте. Готова к старту».

В ресторане, находившемся в километре от них, уже стояла дюжина солдат-повстанцев в черных масках.

Предводитель повстанческой армии зарядил обойму, дернул затвор винтовки, и в его глазах вспыхнул яркий огонь.

«Сейчас»

Когда полицейские вели молодого человека к полицейской машине, бунтовщик внезапно опустил голову и рухнул на землю. Военные рядом с ним не успели среагировать. Когда кто-то уже собирался поднять его, из толпы послышались выстрелы.

Толпа закричала, все побежали по сторонам, и ситуация стала совершенно неуправляемой.

Форма одного полицейского быстро пропиталась кровью. Шериф, возглавлявший группу, прислонился к машине и уже сам нацелился в толпу. Однако, поскольку он не мог обнаружить, кто именно стрелял, он сплюнул кровь, выругался и выпустил несколько пуль в воздух.

«Эти чертовы ублюдки…»

Наемники внутри немедленно бросились к ближайшему укрытию и схватили автоматическое оружие, брошенное их товарищами позади них. В институте были экзоскелеты, но никто не хотел надевать что-то настолько тяжелое. Теперь они могли только сражаться из укрытия против этих бунтовщиков, чтобы оттянуть время, ожидая прибытия поддержки.

Это не должно было быть трудно, если бы это была просто группа обычных бунтовщиков.

Автоматические винтовки в их руках ничем не отличались от палок… ведущий наемник жестом приказал своим товарищам приготовиться за бункером, но у него не было возможности произнести ободряющие слова.

Раз!

Пуля пробила ему череп буквально в одну секунду. Под взглядами его подчиненных мозг ветерана Нато, прошедший через Ирак, разлетелся на части.

«Снайпер!»

Капитан немедленно принял командование на себя. Он крепко прижался к стене и закричал своим подчиненным.

«Ищите укрытие! Опустите голову! Черт…»

Еще одна пуля просвистела сквозь воздух, и защитников стало еще меньше.

Перестрелка между боевиками и полицией вскоре закончилась. У полицейских не было ничего, кроме пистолетов, защитных щитов и слезоточивого газа. Никто не думал, что произойдет такая ситуация, никто не ожидал выстрелов.

«Дымовая шашка!»

Наемник за укрытием бросил дымовую шашку, и дым быстро рассеялся по полю боя.

На холме в километре от них усмехалась восточноевропейская красавица. Она осторожно нажала на кнопку устройства обнаружения жизни на оптическом прицеле. Девушка прищурилась, нажала на спусковой крючок в направлении цели, которая уже начала двигаться.