Расставшись с принцем Хейнли, я зашла в библиотеку и изучила все, что могла, о стране Руибт и континенте Хва. Хотя Великий князь Капмен назвал «Путешествие» бредовым рассказом, эта книга все еще оставался самой известной в стране. Я не знаю, почему Великий князь попросил меня присутствовать на следующей встрече, но я хотела, как можно больше расширить свои знания о культуре Руибт.

Хотелось бы чтобы у меня была книга с более подробной информацией…

Я сидела на скамейке, сверяя «Путешествие» с другими книгами, когда из окна послышался стук.

Это был Королева. Я открыла окно, и он запрыгнул на подоконник, показывая свои крылья. Я заметила, что у него на шее носовой платок.

— Это принц Хейнли повязал его тебе?

Платок был мой. Я улыбнулась, и Королева наклонил голову. Одной рукой я держала Королеву, а другой гладила его клюв и проверяла, нет ли у него записки на ногах. На этот раз ничего не было.

— Ты здесь, чтобы покрасоваться?

Или, может быть, он прилетел сюда, чтобы вернуть платок? Он, конечно, не мог мне ответить и просто моргнул своими великолепными фиалковыми глазами. Я не могла устоять перед ними и осыпала его голову поцелуями один за другим.

— Королева такой хорошенький, особенно с платком на шее.

— ГУ!

Похоже, ему тоже нравилось, что я не смогла заставить себя снять платок. Поглаживая его по спине, я подумала — Королева хорошо пахнет. Что это за мысль? Я прижалась носом к его плечу и вдохнула.

— !

Запах слегка напомнил мне принца Хейнли. Он выстирал платок и побрызгал на него своими духами? Я нашла это настолько очаровательным, что птица пахла так как хозяин, что наклонилась, чтобы прошептать ему на ухо.

— Ты пахнешь как принц Хейнли, Королева.

Королева в шоке расправил крылья. Он прикрыл клюв крыльями и широко раскрыл глаза.

— Королева?

Я игриво окликнула его, но Королева вздрогнул и отскочил к окну.

— Ты уже уходишь?

Он выглядел таким милым, и я раскрыла ему объятия, прежде чем он улетел. Но он застыл как истукан и покачал головой.

***

Иногда она говорит самые наводящие вещи…

Вернувшись в свою комнату, принц Хейнли снял платок на шее. Его лицо все еще горело.

Мой запах…

Хейнли понюхал носовой платок. Он опрыскал его своими любимыми духами из прихоти. Она сразу узнала его любимые духи?

Хейнли присел на корточки, его щеки пылали. Шепот императрицы был обращен к Королеве, но он все еще чувствовал, как колотится его сердце, когда он вспоминал, как ее дыхание щекотало его ухо.

К сожалению, именно МакКенна разрушил это смущающее и волнующее чувство. — Почему вы голый? Извините. — Хейнли уставился на МакКенну — своего секретаря, рыцаря, двоюродного брата, и даже друга: — Вы заболеете. Прикройтесь.

МакКенна подошел к шкафу и достал удобный костюм, а Хейнли встал, щелкнув языком и протянул руку. Но вместо того, чтобы передать одежду, МакКенна начал задавать вопросы:

— Ваше Высочество. Человек, к которому вы ходили с платком… это была императрица Восточной империи?

— Дай мне одежду.

МакКенна передал вещи, и Хейнли принял их с выражением, которое говорило — Почему ты спрашиваешь меня об этом? МакКенна продолжал смотреть вопросительно, но Хейнли дал лишь неопределенный ответ:

— Ну…

Он оделся и вышел из дворца. Он шел по тропинке, которая позволяла вечернему ветерку охлаждать его разгоряченное лицо. Но МакКенна был настойчив и не отходил от него ни на шаг.

— Ваше Высочество, вы должны быть честны. Ваш знакомый по письмам императрица Навье?

МакКенна проигнорировал нежелание принца Хейнли.

— Разве это имеет значение? Просто держи рот на замке. Я вспоминаю о хорошем воспоминании, а ты все время перебиваешь.

— Важна ли память, когда реальность прямо перед вами? Как я могу не волноваться, принц? Ваш знакомый по письмам кто — то, кого вы можете любить?

— !

— Я за то, чтобы у вас были серьезные романтические отношения. Но, если ваш партнер -императрица могущественной страны, это совсем другая история…

— …

— Вам не следует связываться с императрицами других стран, могущественных или нет. Вы хотите быть политически связаны с Восточной империей?

Глаза МакКенны увлажнились от неподдельного беспокойства. Отношения принца Хейнли и императрицы Навье зашли в тупик. Даже если император Совешу отдал свое сердце Раште, ни одна страна никогда не убрала бы правящую императрицу и не поставила бы на ее место беглую рабыню, превратившуюся в наложницу. Императрица также не могла инициировать развод со своим мужем. И даже если император Совешу свергнет императрицу Навье, она ни за что не выйдет замуж за принца из другой страны.

— Все совсем не так. И ты преувеличиваешь.

— Неужели? Могу ли я доверять вам?

— …

— Почему вы не отвечаете, а? — МакКенна помолчал, потом спросил более осторожно: — Я еще не спросил самого главного. У вас есть взаимные чувства друг к другу?

Хейнли поколебался, потом поднял руку, глядя куда — то в сторону. Выражение его лица осталось прежним, но настроение изменилось. МакКенна прекратил допрос и посмотрел в том же направлении, что и принц Хейнли.

Навстречу им по белой каменной дорожке шла женщина со светло-фиолетовым зонтиком. Это была Рашта, наложница императора Совешу.

МакКенна закрыл рот. Любовница императора и восходящая звезда общества полностью исчезла в считанные дни. МакКенна не был уверен насчет других резиденций, но многие гости в Южном дворце насмехались над Раштой за то, что она скрывала тот факт, что была беглой рабыней. После того как заявление виконта Ротешу распространилось, Рашта попыталась исправить сплетни, но ей никто не поверил. Возможно, именно поэтому некогда сияющая Рашта сейчас пребывала в подавленном настроении.

МакКенна посмотрел на принца Хейнли. У принца уже были неприятности с Раштой, и он был достаточно откровенен, когда начал говорить. Было ли это благословением или несчастьем, но принц Хейнли прошел мимо Рашты, словно не замечая ее, и МакКенна с облегчением поспешил за ним. Но это была Рашта, которая позвала его:

— Ваше Высочество.

МакКенна фыркнул и подтолкнул принца Хейнли в спину. Принц Хейнли, нахмурившись, обернулся, и Рашта подошла к ним.