Минуло уже три дня, с тех самых пор как Пэн Ву спустился с горы, но никаких новостей о нем так и не поступило. А в лагере тревога только нарастала, потому как время от времени, то и дело, что перевозили с горного хребта Паньлун все новые тела погибших братьев. Все они были членами отрядов, которые несколько дней назад бесследно пропали. Атмосфера на горе все больше веяло опасностью.

Е Цзяяо отправилась собирать дикие овощи и, стоя на возвышине, она смотрела вдаль, обнаружив, что часовых стало гораздо больше по сравнению с минувшими днями, что заставляло невольно встревожиться

— Тетушка Цзян, как ты думаешь, правительственные войска нападут водным путем? — спросила Е Цзяяо, указывая на бескрайное озеро Янся у подножия горы.

Все это время, пока в деревне бушевала суматоха, она так же не теряла время даром, постоянно тщательно изучая свой маленький клочок бумаги, на которой была перерисована карта из оригинала, что бережно спрятана на дне подставки для кисточек. Все чаще наблюдая с гор в эти последние несколько дней, она теперь имеет общее представление о местности и нахождении сторожевой башни «Черного Ветра». Тем не менее, она была немного озадачена и ее мучил один вопрос, который все никак не укладывался в голове — почему правительственные войска должны атаковать с горного хребта Паньлун, вместо того, чтобы выбрать озеро Янся? Если они войдут с могущественными военными кораблями, разве это не прибавит им шансов захватить эту гору «Черного Ветра» в одночасье?

— Ты не обратила внимания, что над берегом озера возвышаются скалы? Существует только лишь одна тропа, ведущая к озеру Янся, но там большое количество охранников, стоящие на страже. В позапрошлом году правительственные войска прибыли сюда, проплывая через озеро, и попытались окружить и уничтожить эту гору, но в результате выжившие вернулись, не добившись желаемого. Теперь я даже представить боюсь, какое бесчисленное количество офицеров и солдат было похоронено в этом озере, став кормом для рыб и креветок, — улыбнувшись, поведывала Тетушка Цзян.

По телу Е Цзяяо пробежал легкий холодок. Рыбы и креветки в озере Янся, бесспорно, были такими мясистыми и теперь понятно отчего. Они съели столько мертвой человеческой плоти, что, в конечном итоге, они набрали в весе, став такими жирными!

Е Цзяяо никогда не была на берегу озера, она могла лишь, стоя на горе, наблюдать его водную гладь, и теряться в догадках, какую местность она прячет. Но, что касается склона, то с самого начала, эта стена утеса была сильнейшей защитой и опорным пунктом для горы «Черного Ветра». Теперь неудивительно, почему они вели себя так уверенно.

— Более того, на этом пути есть часовые. Как только они увидят приближающийся правительственный флот, мы сразу об этом узнаем и будем готовы принять бой, — сообщила тетушка Цзян.

— Тогда, что если они нападут исподтишка?

От этого вопроса Тетушка Цзян даже немного опешила.

— Если это группа из нескольких человек, то есть шанс на успех, но если это большая группа людей это может не сработать. Вопрос в том, какая польза нападения от небольшого числа людей? Разве, что, если они все так искусны в бою, как Третий глава, и каждый может дать отпор сотне братьев.

О-о! Чуньюй настолько хорош, что в одиночку может преградить путь сотне людей?

Е Цзяяо смотрела на поверхность озера, где солнечные блики играли на его водяной глади, постоянно размышляя, что смять оборону этой горы было такой непосильной задачей, так, что насчет ее бегства? Согласно ее уровню подготовки и упорным тренировкам по плаванию в былые деньки, она наверняка сможет скрыться под водой, не издавая ни звука, однако, была одна неясность, насколько велико озеро? Ее нынешнее хрупкое тельце, явно не в той физической форме, как в предыдущей жизни, чтобы смогло проплыть километры, поэтому будет довольно обидно, если она утонет быстрее, чем догребет до половины пути.

Собрав дикие овощи, Е Цзяяо сорвала немного обычной травы и направилась в сторону дома, тонко подметив, что двое вечно голодных зверька в ее дворе — Дабао и Эрбао, с каждым днем становились все более ненасытными, как бездонные бочки.

Когда Е Цзяяо спускалась с горы, то услышала частый звук горна(рог) и раздающийся гомон. Идя на встречу к этим звукам, она вскоре увидела толпу людей, в спешке бегущих к главному залу, создавая скопище возле него.

— Что стряслось? — озадачено спросила Е Цзяяо, ничего не понимая о происходящем.

В тот момент выражение лица тетушки Цзян сильно изменилось.

— Это сигнал о вторжении врага.

— Что? Они уже здесь? На лагерь напали? — Е Цзяяо тотчас же начала переживать, в таком случае это значит, что Чуньюю придется вступить в сражение?

Е Цзяяо в спешном порядке отправилась домой, ей нужно было приготовить побольше сухой пищи^[!] и отправить ее Чуньюю и Сун Ци. Если они будут сражаться, у них не будет лишнего времени вернуться домой, чтобы поесть.

[!] Например: лепёшки, пампушки, булочки.

Как раз, когда она месила тесто, Сун Ци прибежал обратно.

— Сестрица, Третий глава семьи, взяв с собой несколько людей, отправился на горный хребет Паньлун.

— Правительственные войска начали атаковать? — спросила Е Цзяяо, испытывая страх.

Сун Ци слегка кивнул, подтверждая:

— Они уже расположили своих солдат у подножия горы, часовой своими глазами увидел, где построен их лагерь и сказал, что их там просто тьма-тьмущая, точно, не меньше нескольких десятков тысяч человек.

— Тогда... разве нельзя снова опустить «Сломанный Камень дракона»?

— Честно говоря, не думаю, что это сейчас сработает. Те, кто были там разузнали важные сведения и, вернувшись сообщили, что на этот раз правительственные войска переместили сюда свою артиллерию.

Э-э... Тогда какой смысл даже пытаться сражаться? Несколько выстрелов из артиллерийских орудий, и мы все тут не успеем испустить последний вздох, как сыграем в ящик.

— Разве Пэн Ву не был в группе людей, которые спустились с горы, чтобы навести справки? Пен Ву уже вернулся? — спросила Е Цзяяо, так как внезапно в ее памяти всплыли детали, касаемо важных для нее людей.

Казалось, в тот момент у Сун Ци язык не поворачивался сказать это. Вроде он уже собрался говорить, но в последний момент решил промолчать.

Видя его реакцию, сердце Е Цзяяо замерло, в предчувствии беды. Неужели с Пэн Ву случилось несчастье?

— Да говори уже, — торопила Е Цзяяо.

Сун Ци, стиснув зубы и собрав всю волю в кулак, расстроено сообщил:

— Даже не спрашивайте! На самом деле шпионом являлся Пэн Ву.

Услышав эту новость, Е Цзяяо была в состоянии шока.

— Нет, быть такого не может! Как он мог быть шпионом? Разве он не из первой группы, кто основали этот лагерь? Он же доверенное лицо Первого главы.

— Никогда не судите книгу по обложке, а человека по одежке. Кто вообще мог себе это вообразить? Никто! Но это — реальный факт. Человек, который вернулся, сказал, что видел собственными глазами, как его любезно пригласил высокопоставленный человек из императорского дворца, да еще и вежливо с ним обходился, как с важным гостем.

Е Цзяяо словно проглотила язык. Оказалось, что тайный агент действительно находился в их маленьком дворике, жил с ними под одной крышей.

— Тогда... выходит Первый глава больше не подозревает Третьего! — В первую очередь, Е Цзяяо волновало благополучие и безопасность Чуньюя.

Однако после ее утверждения Сун Ци покачал головой и сообщил.

— Этого недостаточно. Пэн Ву был из окружения Первого, кому он сильно доверял. Именно Первый глава подослал его служить Третьему, кроме того, тот, кто распорядился, чтобы он спустился с горы, также был Первый глава. Что касается Третьего, то для него упущения из виду предательства Пэн Ву считай, что совершить преступное деяние. Тем не менее, прямо сейчас, когда лагерь находится в бедственном положении и нуждается в боеспособных людях, Первый глава не станет расследовать это дело и требовать от Третьего понести ответственность за это.

Услышав последнее предложение, у Е Цзяяо отлегло от сердца и она смогла вздохнуть с облегчением, радуясь, что еще рано разводить панику по поводу сохранности его жизни и своей, на прямую зависящей от его тоже.

— Ох, точно! Третий глава велел мне вернуться сюда за некоторыми вещами! Ну все, я побежал. Скорее всего, я не смогу вернуться в последующие два дня, — сказал Сун Ци, направляясь в главное здание.

Е Цзяяо не долго думая, вынула все ранее приготовленные паровые булочки, которые оставались в горшке, и добавила в них импровизированную начинку из солёных овощей, а затем принялась хорошенько их упаковывать. Как раз, когда она закончила все манипуляции, вернулся Сун Ци, чтобы передать сообщение:

— Сестрица, Третий глава сказал, что Вам не следует выходить из дома в эти дни. Постарайтесь оставаться тут, и без особой необходимости не выходите никуда. И будьте уверены, что не зависимо от того, что случиться, он не бросит Вас.

Е Цзяяо испытывала смешенные чувства, но то, что Чуньюй в такое время, находясь, где царит настоящий бедлам, все еще помнит данное ей обещание, немного тронуло ее.

Она поспешно всучила в руки Сун Ци, ранее приготовленную сумку^[!].

[!] Платок, завязанный узлом.

— Возьми с собой эти сухие продукты, там, конечно, собранные крохи от того, что оставалось, но, по крайней мере, хоть что-то. Если у вас получится выкрасть время и вернуться, я снова для вас что-нибудь приготовлю.

Сун Ци сделав одобрительный кивок перед уходом, сказал:

— Тогда я пойду. Берегите себя.

— Вы, парни, тоже будьте осмотрительны... — поспешно бросила Е Цзяяо.

Когда Сун Ци ушел, Е Цзяяо продолжила безучастно стоять, как вкопанная, на том же самом месте, тупо уставившись на проходную дверь, внезапно ощущая, как ее преодолевает пустота и легкое одиночество. Она никак не ожидала, что такой день наступит, так скоро. Она поднялась на эту гору менее чем месяц назад, но уже обрела здесь, будто иного рода чувства. Она в каком-то роде полюбила это места. Привязалась, к временами властному, временами нежному Чуньюю. Сдружилась с миленьким слугой Сун Ци, который иногда был в качестве послушного мальчика для битья, на ком каждый срывал свою злость, а так же с немногословным, но очень внимательным к мелочам, Пэн Ву. Успела очень сблизиться с беззаботной и сердечной тетушкой Цзян... Если их настигнет смерть, ей будет очень грустно и тяжело на душе.

Дабао и Эрбао, в один прыжок подскочили к ее ногам, будто почувствовав печаль хозяйки. Е Цзяяо опустилась на корточки и взяла на руки Дабао, нежно поглаживая Эрбао, с грустью сообщив:

— Ваш папа-кролик отправился на войну. Несмотря на то, что он порой очень жесток и неразумен, было также время, когда он хорошо ко мне относился. Я не хочу, чтобы он пострадал от несчастного случая. Вы помолитесь вместе со мной во имя его здравия, ладно?

***

Ся Чуньюй стоял на высшей точке горного хребта Паньлун, пристально всматриваясь вдаль на подножье горы, где на ветру развевались множество знамён, будто деревья густого леса, что так же предзнаменовало прибытие Хэлянь Сюань, собственной персоной. Увидев тот самый кинжал Сун Ци, как и было условлено, Хэлянь Сюань начал брать в клещи гору. Первый глава и Пэн Ву, конечно же, даже и не догадывались, что он будет использовать такой метод, чтобы передать сообщение, поэтому они оба попали на крючок, сами не ведая, что действуют согласно его плану. А потом они сыграли в пьесу «радужный прием Пэн Ву в тыл врага», чтобы все в деревне ошибочно полагали, что Пэн Ву тот самый шпион, втиснувшийся в их ряды, тем самым на время, отводя от себя внимание.

Несмотря на то, что Пэн Ву был ему послушен, выполняя его приказы, он от начала и до конца понимал, что единственный кому Пэн Ву служил верой и правдой, был только Первый глава, так же он понимал, что сперва нужно было вывести из игры Пэн Ву, иначе его действия были бы сильно ограничены.

Они договорились, что Хэлянь Сюань отправит своего посланника, чтобы убедить лагерь сдаться, и к тому времени, он должен разыскать удобный случай передать карту. Нужно лишь выполнить еще одно важное и срочное дело, это отрезать дорогу к отступлению Первому главе — Бай Чонюэ (его имя), и тогда он сможет смело атаковать.

— Третий глава семьи, сестрица попросила меня попутно захватить это и передать Вам. — Сун Ци подошел и отдал сумку Ся Чуньюю. Когда он принял посылку, у него на ладони оказался небольшой, аккуратно свернутый лист бумаги.

Ся Чуньюй посмотрев все ли в порядке, сжал листок бумаги, держа его между пальцами, не отпуская, и с каменным лицом спросил:

— Ты передал ей мои слова?

— Я все передал. Сестрица просит Вас быть осторожным и внимательным, — ответил Сун Ци.

Ся Чуньюй раскрыл сверток ткани, и увидел положенные внутри восемь паровых булочек с солеными овощами. В его потаенных глубинах глаз, появился смутный трепет, а в душе мелькнул поток невиданных ему чувств.

За последние несколько дней он всегда видел, что она пила лишь жидкую кашу, и ни разу не видел, чтобы она ела что-то помимо этого. Каждый раз, когда он проявлял интерес и задавал ей наводящие вопросы, она всегда мило улыбалась, отвечая ему одной и той же фразой — «в горшке еще осталось». Сегодня, когда он собирался уходить, он нарочно открыл крышку горшка и посмотрел на оставшееся количество булочек. Суммарно их оставалась 8 штук и, основываясь на его точных познаниях в математических расчетах, добавив еще четыре булочки, которые они с Сун Ци съели утром, то получается в общей сложности двенадцать штук. Как раз столько, сколько она приготовила, что еще раз доказывает, что за эти дни она жила лишь на одной водяной каше, оставляя им булочки и яйца.

Будь она действительно человеком, которого подослал Первый глава, пожалуй, не стала бы проявлять такую доброту.

«Е Циньсюань...» — повторив ее имя, как мантру, Ся Чуньюй в глубине души стал размышлять над их совместными прожитыми днями. И вспоминая все хорошие моменты, он видел в ней любящую доброту и заботу о ближнем. В тот момент он был растроган и почувствовал, будто из его сердца струилось теплое течение, делая его мягче и согревая его нежностью.

***

Е Цзяяо оставшаяся в гордом одиночестве, не находила себе места от скуки. И когда она не знала, куда деть свои загребущие ручонки, она начинала размышлять, и чем более вдумчивей она становилась, тем больше паники у нее появлялось, вспоминая бедственное положение лагеря и живущих в нем дорогих ей людей, поэтому лучший для нее вариант было найти, чем себя занять.

Сначала она решила разобраться снаружи, поэтому принялась тщательно подметать двор со всех сторон. Затем принесла простыни и постельное белье, чтобы погреть их на солнце, далее наводила порядок внутри дома, карабкаясь вверх и вниз, вытирала собравшуюся пыль на мебели. Когда очередь, наконец, дошла до кабинета, всё аккуратно протирая, она обнаружила, что стаканчик для кисточек на письменном столе был сдвинут с места.

Она уже давно взяла на заметку, что сложенные вещи в кабинете Чуньюя всегда были расположены в определенном местоположении, настолько педантично, что вплоть до каждого миллиметра, без каких-либо незначительных отклонений. В таком случае... неужели Сун Ци переместил этот стаканчик? Сун Ци вроде как-то заикнулся, а том, что Чуньюй попросил его вернуться, чтобы принести какую-то вещь. Он взял то, о чем она подумала?

Е Цзяяо взяла в руки стаканчик для кисточек, и нажала на глаз дракона, затем открутила его основание. Как она и ожидала, маленький кусочек бумаги исчез.

Возможно, этот чертеж может каким-то образом помочь ему в битве и поэтому Чуньюй попросил Сун Ци вернуться и взять карту? Е Цзяяо не стала придавать этому слишком большое значение, и просто вернула стаканчик на свое место.

Только когда снаружи дома и комнаты, в нем были хорошо подметены, а окна сияли от чистоты, Е Цзяяо отправилась на кухню готовить свою стряпню. Не смотря на то, что Чуньюй и Сун Ци сегодня не вернуться к обеду, ей все равно приходилось готовить для Второго главы.

Думая о том, что ей придется доставить еду, она не могла не вспомнить про Пэн Ву. Она каждый раз задавалась вопросом, как он мог быть тайным агентом? Для нее это было загадкой и не меньше то, как он умудрился обвести вокруг пальца вечно параноидального Первого главу? Однако сейчас более актуальным было то, сможет ли он руководить войском и атаковать лагерь? Если он прибудет сюда лично, сможет ли он принять во внимание то, что она для него готовила много вкусной еды и позволит ей уйти от сюда живьем?

«Забудь об этом!» Это все лишь послесловия. Услышав сказанные слова Тетушки Цзян, о том, что императорский двор посылал войска, чтобы окружить и уничтожить лагерь, уже не однократно раз и каждая их попытка была крайне опасной, но, в конце концов, обходилось без происшествий и все местные жители оставались целы и невредимы, возможно, и на этот раз, она сможет пережить этот критический момент.

Е Цзяяо решила сделать для Второго главы миску лапши с кусочками мяса. Лапшу предпочла раскатать вручную. Затем положила в кастрюлю и варила до состояния «Al dente». Доведя их до полуготовности, она сразу же вынула их из кастрюли и промыла под холодной водой. Добившись расширения при нагревании и сжимания при охлаждении, лапша стала более упругой и эластичной. Затем принялась отдельно готовить соус. Она начала жарить полосатую свинину, постепенно добавляя к ней зелень, грибы шиитаке и помидоры, продолжая обжаривать все вместе, не забывая периодически помешивать. Когда все было практически готово, она вылила в это дело кипящую воду и добавила горсть соленых овощей, чтобы усилить вкус, и, наконец, в завершении, положила к соусу предварительно охлажденную лапшу и хорошо перемешала, дав сбалансироваться температуре блюда. В качестве украшения и манящего аромата, она мелко нарезала зеленый лук и покрошила его сверху. Блюдо было готово.

Е Цзяяо взяла контейнер с приготовленным обедом и направилась к дому Второго главы. Войдя во двор, она сразу приметила большую черную собаку, которая лежала в углу ограды и купалась под лучами солнца. Обратив внимание, что кто-то вошел, собака тут же подскочила на свои лапы, настороженно подвернув уши в сторону доносящихся звуков. Увидев, что это была лишь Е Цзяяо, она снова лениво опустилась вниз, продолжая греться на солнышке.

Обычно снаружи всегда находились люди, которые сторожили дом, где выздоравливал Второй глава, тем не менее, сегодня тут, кроме собаки, не было не единой живой души. По-видимому, все направились защищать границы лагеря. Е Цзяяо только собиралась толкнуть дверь, как услышала громкий шум внутри, это был голос Первого главы.

— Пусть Третий брат останется здесь и охраняет это место, а я пришлю кого-то, чтобы вывести тебя из лагеря...