— Ты точно не против? — спросил обнимавший меня за плечо парень.

С виду добрый. Довольно симпатичный. Но не в моём вкусе.

Имя его я не запомнила.

— Не против, — я уверенно улыбнулась.

В ответ он кивнул, коснулся моего тела. И соединился со мной.

— Тебе приятно? — спросил он.

— Ага, — кивнула я.

Если честно, было больно.

Больно, но это хорошо.

— Мисаки... — он позвал меня.

Это не моё имя, но сейчас я использовала его.

— Как здорово, — милым голосом ответила я.

Но я знала, что этого достаточно, чтобы удовлетворить его.

Он всё равно не поймёт нравится мне или нет.

Хотя внутри всё ныло, и там, где он входил, было больно.

Но от этого мне было спокойнее.

Да, у меня есть моё тело.

И вот.

Когда проснулась, в комнате было темно.

— А...

В спешке я поднялась и посмотрела на часы, уже было больше девяти.

Видя это, я застыла. Если не приготовлю сейчас ужин, не успею к возвращению Йосиды-сана.

Он доверил мне работу по дому, и к его возвращению, еда и ванная должны быть готовы. Это мои обязанности.

Я собиралась написать, что ужин запоздает, и увидела на экране смартфона, купленного Йосидой-саном сообщение.

«Пойду с коллегой в кинотеатр у станции, буду поздно. Ешь без меня».

Прочитав сообщение, я лишилась сил.

— ... Слава богу.

Я не имела права вот так спать, но хотя бы я не доставлю хлопот Йосиде-сану.

И тут я поняла, что вся покрылась потом.

Испытывая озноб, я вспомнила сон и покрылась гусиной кожей.

С тех пор, как попала сюда, не вспоминала об этом. Нет, я старалась не вспоминать об этом.

Я поняла, что с тех пор как встретилась со странной добротой Йосиды-сана, мне самой стало легче.

Но пройденный мною путь никуда не делся.

— Йосида-сан, — сама не поняла, как сказала это.

А потом подумала, какая же я дура.

Я была готова ко всему, когда решила оставаться на ночь у незнакомых мужчин. Такой жизнью я стала жить после побега из дома.

Сбежав от одних тяжестей, я должна терпеть другие.

Я сразу же отказалась от чувств. Нет, планировала так поступить.

Но поняла истину. Я испытывала неприязнь и отвращение к тому, что делаю, и, не обращая на это внимания, оказалась здесь.

И вот встретила Йосиду-сана.

Он отказал и всё же принял меня, и я беспокоюсь, что буду добавлять ему лишних хлопот.

Я эгоистичная, слабая дура.

Йосида-сан добрый. Добрее всех, кого я встречала.

Он строг, но волнуется за других. Говорит, что думает только о себе, но следит за чувствами других.

То, что он так добр ко мне, потому что жалеет.

Странно.

С тех пор, как я сбежала из дома... Я только и могла отсчитывать время до момента, когда меня выкинут.

Сколько месяцев, недель, нет, дней он позволит мне оставаться. Так я считала.

Но в этот раз всё иначе.

Я не хочу, чтобы Йосида-сан оставил меня.

Даже скорее хочу, чтобы он дорожил мной.

Не то, чтобы хочу, чтобы он любил меня. Хочу поддержать любовь Йосиды-сана и чтобы он был счастлив.

И всё же желаю, чтобы часть Йосиды-сан полюбил меня.

И потому... Меня пугает его доброта.

Если он меня выбросит, то как мне себя оценивать?

Я не знаю, как сделать так, чтобы он меня не возненавидел.

Что он хочет от меня? Смогу ли я исполнить это?

Мне страшно знать ответ.

«Пойду с коллегой в кинотеатр у станции».

Мой взгляд упал на сообщение Йосиды-сана и я стала думать над смыслом слов.

Коллега — это ведь женщина? Раз он не написал, что это начальница, значит он не с любимой им Гото-сан.

Хотя Йосида-сан не из тех, кто после работы ходит куда-то развлечься. Ещё и пошёл в кино.

Если уж его пригласили, то это наверняка сделала женщина.

Это та, с кем он тогда выпивал?

Йосиде-сану нравится Гото-сан, но что насчёт других женщина. Ему ведь и другие могут нравиться? И раз так, что будет после того, как фильм закончится?

Мысли не останавливаются. Меня это не касается, и всё же я испытываю беспокойство.

Я посмотрела на часы, было уже больше девяти вечера.

А Йосида-сан прислал сообщение около семи.

— Уже скоро... Фильм должен закончиться.

Я подумала, что обычно не стала бы размышлять о таком.

Но сейчас я настоящая дура, и ничего не могу с этим поделать.

В домашней одежде я надела носки, мокасины и вышла из дома Йосиды-сана.

Пойду к кинотеатру, увижу Йосиду-сана и того, с кем он, а потом вернусь домой. Только это.

Вообще как его найти? Я же не знаю, на каком он фильме, потому мне надо было встретить его, когда он будет выходить из кинотеатра, и у станции была настоящая толпа.

Не очень верилось, что я смогу найти Йосиду-сана.

Так должно было быть.

Но то ли повезло, то ли нет, когда я подошла к кинотеатру, сразу же увидела Йосиду-сана.

И его обнимала милая девушка в костюме.

Точно тело окаменело, я застыла.

Таким Йосиду-сана я никогда не видела. Он то ли был встревожен, то ли озадачен, то ли смущён.

И тут я вспомнила день, когда он выпивал с Гото-сан. Тогда я обняла его, чтобы поддержать, он слегка смущённо улыбнулся, хлопнул меня по плечу и сказал, что хватит.

Тут даже если не хочешь, поймёшь.

Йосида-сан не видит во мне женщину.

А на обнимавшую его девушку он точно смотрел как на женщину.

Я поняла это по выражению на его лице.

— Вот и хорошо, — я сказала так, чтобы кроме меня этого никто не слышал. — Мне не о чем переживать.

Тело начало двигаться, я повернулась к кинотеатру спиной и ушла.

Пойду домой. Как вернусь, поприветствую Йосиду-сана как ни в чём не бывало.

Извинюсь за то, что не приготовила ужин и наберу воду в ванной.

Шаг, второй, и я остановилась.

Перед глазами всё исказилось.

— А?..

По щекам стекали слёзы. Когда заметила, что плачу, я уже не могла остановиться.

— Почему?

Походившие люди с подозрением смотрели на меня, и я снова в спешке пошла.

Рукавом свитера я вытирала слёзы, и он весь промок.

Из головы не выходило лицо Йосиды-сана, когда незнакомая женщина обнимала его.

— Почему... Почему?..

Почему это настолько мне неприятно?

Когда я спросила себя об этом, я заметила проклюнувшиеся чувства.

— ... Ха-ха, быть не может.

Хоть я и не переставала плакать, я сухо засмеялась.

Я ревную.

К незнакомой женщине.

К женщине, на которую Йосида-сан смотрел не так, как на меня.

Я подумала, что хочу, чтобы он был только моим.

— ... Я самая настоящая.

Боль словно разрывала грудь изнутри.

Такая, что не вынести.

— ... Дура.

Я зарыдала и успела перейти на бег.

Если останусь, я только буду мешать счастью Йосиды-сана.

Я твёрдо решила, что не вернусь.

Но тогда мне больше некуда идти.

Не зная, куда деваться, я тяжело дыша бежала как ненормальная.

***

Расставшись с семпаем, я прошла через турникет, и собралась спускаться на платформу, когда остановилась.

— Если так уйду... Лишь пожалею.

Вспомнила, как он смотрел, когда провожал. Будто родитель, провожающий ребёнка в детский сад.

Я заставила его сердце биться быстрее, но даже если он видит во мне женщину, но точно не рассматривает как возлюбленную.

И было слегка обидно из-за этого.

Быть может именно поэтому. Я и подумала, будто я могу вот так вернуться домой.

Правда не скажу, что я прямо собралась бежать за ним. Проводив меня, он пошёл домой, и даже если я побегу за ним, вряд ли смогу найти.

Так что я решила просто пойти в том направлении, куда ушёл семпай и осмотреться.

Всё же я из тех, кто вначале делает, а потом думает.

Покинув станцию, я осмотрелась вокруг.

Довольно широкое место. Здесь кинотеатр, ресторанчики и торговый центр. Думая, что семпай ничем этим не пользуется, я улыбнулась.

Как я слышала, он живёт где-то в десяти минутах от станции.

— Ладно, сюда.

Я выбрала направление, где было не так много людей, и нашла тёмную аллею.

Не скажу, что мне толкучка перед станцией не нравится, но и тихие одинокие улочки мне тоже по душе.

По этой дороге пошёл семпай, а может и нет. В любом случае ощущение было странным.

— И всё же, — наслаждаясь безлюдной улицей, пробормотала я.

И всё же.

Не думала, что так отдамся любви.

Мне нравятся фильмы, и особенно мелодрамы. Обожаю их смотреть так, будто ко мне это никакого отношения не имеет.

Видать потому что все мужчины казались мне скучными, и я думала, что никогда не встречу кого-то как будто с картинки.

И на работу я попала, потому что была симпатична местным старичкам.

Думаю, во время интервьюирования за мной наблюдала разве что Гото-сан. Если бы она высказалась, меня бы не взяли.

Я попала благодаря старичкам, и они за мной присматривали.

Я тут же стала работать спустя рукава. Прикидывалась, что ничего не могу, и старички сразу же бросались мне на помощь, а я всегда говорила «это всё благодаря семпаю». Чтобы не нервничать лишний раз, я и старалась как можно меньше. Вот так пассивно я и держалась и ждала, пока не накоплю достаточно денег.

И тут меня перевели на проект Йосиды-семпая.

Вот кто оказался по-настоящему заботливым. Ему не нравилось то, что я что-то не могу. Он не сюсюкался с неспособным кохаем в ущерб совей работе, не смотрел свысока, а сурово оценивал.

Кажется он первый в компании, что обратил на меня внимание, что меня очень обрадовало.

А я продолжала играть немощную. Во мне перемешались желание и тревога выяснить, когда он сломается. Я словно ребёнок наблюдала за реакцией Йосиды-семпая. Но он не собирался сдаваться.

Я стала наблюдать за ним на работе. Сразу же поняла, что он влюблён в Гото-сан. Это было просто очевидно.

Я посчитала, что он просто показывает пыл в работе, чтобы выпендриться перед ней, но это оказалась не так. Даже когда Гото-сан уехала на несколько дней в дочернюю компанию, семпай продолжал работать. Наверное даже больше, чем при ней. Сидевший рядом с ним Хасимото-семпай постоянно ворчал, а он присматривал за всеми, кто работал над проектом, и делал своё дело. Он был только ответственнее и серьёзнее, чем раньше.

Я поняла, что особо добр ко мне он не был.

Понимая это, мои чувства к нему переросли в любовь.

— О?

Дорога расходилась. С одной стороны резкий и тёмный спуск, а с другой лестница вверх с довольно открытым пространством.

Темноты мне уже хватило, потому я пошла на открытую площадку. Нравится мне ходить по лестницам. Весело ощущать ступеньки.

Фонарей становилось всё больше, и стало совсем светло. Я поднялась наверх и оказалась в небольшом зелёном парке.

— О, неплохой парк.

Осмотревшись, я нашла деревянные скамейки.

— Пока дети резвятся на лужайке, взрослые могут спокойно пообщаться.

Я увидела довольно крупный дом. Видать парк для тех, кто живёт здесь.

И всё же здорово, когда есть зелёный парк поблизости. Там, где я живу, таких парков не строят.

Точно меня тянуло, я направилась к скамейке и села на неё.

На расстоянии я увидела бетонную конструкцию, где молодые парни катались на скейт-бордах, и больше здесь не было никого.

В безлюдном месте было спокойно, и я могла обдумать всё.

Главное на последний поезд успеть, а так можно вдоволь сидеть здесь, было бы неплохо устроить небольшое свидание в маленьком парке с семпаем.

И тут я заметила, что успела слегка проголодаться.

Мы ведь пошли кино, так и не поужинав.

— Может осталось что-то?..

Я стала рыться в сумке в поисках сладостей, чтобы хоть чем-то перекусить, и тут посмотрела туда, куда не смотрела до этого.

— Хья! — я вскрикнула и подскочила.

За скамейкой на корточках сидел человек.

— На... Напугала.

Волосы длинные, скорее всего женщина. На ней шерстяная одежда.

Услышав мой удивлённый голос, она подняла голову. Молодая. Скорее всего несовершеннолетняя. Я посмотрела на её обувь, она была в мокасинах. Похоже старшеклассница.

Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга. А потом девочка пробормотала:

— А... Та самая.

— Хм?

— А, нет... — она замотала головой и замолчала.

— Ты же старшеклассница? Что здесь так поздно делаешь? Уже больше десяти, если не вернёшься, мало ли, что с тобой случится, — сказала я, а девочка с целой кучей эмоций на лице посмотрела на землю:

— Не знаю... Куда идти, — сказала она, и я поняла.

Похоже она сбежала из дома.

Будь она студенткой, другое дело, но школьникам куда сложнее. Девочка молодая, мало ли, на кого она может нарваться, она и сама понимает это, вот и бродит только тут по округе.

— ... Ну, если с тобой будет взрослый, то ничего не случится, — сама не поняла, как я сказала это.

Дети сбегают из дома, потому что хотят больше внимания.

Девочка, моргая, смотрела на меня. А я снова уселась на скамейку и сказала:

— Я побуду здесь до последнего поезда, так что и ты можешь посидеть и подумать обо всём.

Услышав мои слова, её глаза стали влажными и она прикусила губу.

А потом замотала головой:

— ... Спасибо.

— Ага.

Вежливые дети — хорошие дети.

Размышляя как старушка, я стала рыться в сумке. Голод никак не отступал.

И вот я нашла то, что искала. Заготовленное на случай, если проголодаюсь, рисовое печенье.

Я достала и открыла его.

Ур-р-р-р.

Заурчало, но не у меня в животе.

Я посмотрела на соседнюю скамейку, девочка уткнулась в колени и не двигалась. Я видела её уши, и они были красными.

— Пф, — прыснула я, а потом отдала одну упаковку. — Будешь?

Она подняла голову, озадаченно посмотрела, а потом кивнула.

— Тогда держи. Так как тебя зовут?

— Спасибо... Я... Ака... — она внезапно остановилась, хмыкнула, а потом смягчилась и сказала. — Меня зовут Саю.

— Саю-тян, хорошее имя. А я Юзуха.

Скорее всего ненастоящее имя. Его она не договорила.

Дети умные пошли. А мне нравится разговаривать с умными детьми.

Неплохо и одной время провести, но и вот такие встречи интересные.

Поедая печенье, я думала, о чём бы поговорить.