Она хотела сказать Старому Генералу Му, что побила Ю’эр за то, что та ее ругала. Женщина хотела поставить в неловкое положение Старого Генерала Му, чтобы Му Ин Жуй мог сам за себя постоять.

Однако с того момента, как Му Ин Жуй услышал фразу “семейные законы”, он уже был так напуган, что не мог принять ее во внимание. Вместо этого он всем сердцем стремился оттолкнуть ее, чтобы защитить себя от физической боли.

Старый Генерал Му сразу раскусил ее намерения. Он не мог сдержать холодной усмешки:

- Ю’эр лишь ругала тебя. Тот факт, что она не рассказала мне о твоих злых словах и поступках, уже помог сохранить тебе лицо. Разве ты ее биологическая мать? Как у второй жены и наложницы, как у тебя хватило смелости оскорблять биологическую мать моей внучки? Урожденная Ван, я собираюсь спросить твоего отца, чему он тебя учил. Каково наказание за оскорбление мужа, его жены, отца, дочери и всей семьи?

Му Ин Жуй понимал, что на этот раз его отец действительно рассердился. Если бы Ди мать его жены узнала об этом деле, высшее общество узнало бы характер Ван И Пин.

То, что Ван И Пина ругали, было пустяком, но то, что его официальное имя и репутация пострадают, являлось важным делом. Какой чиновник из простолюдинов не может контролировать свою женщину и позволит ей оскорблять свою семью?

Чтобы подавить гнев Старого Генерала Му, Му Ин Жуй немедленно схватил Ван И Пин за волосы и ударил ее более дюжины раз.

- Ах ты, дешевка! Ты насквозь прогнила! Разве ты имеешь право оскорблять покойную жену и дочь Е? Разве ты можешь проклинать членов моей семьи? Е хочет развестись с тобой, развестись с тобой…

Надо сказать, что Му Ин Жуй очень хорошо понимал своего отца. Он знал, что если захочет наказать Ван И Пин, то отец отпустил бы их обоих.

Действительно, когда Старый Генерал Му увидел, как его сын наказывает и избивает вторую жену, выражение его лица стало лучше и не таким мрачным, как раньше.

Хотя его тон все еще был суровым, по крайней мере, он начал принимать во внимание Му Ин Жуя:

- Ты думаешь, я не хочу, чтобы ты с ней развелся? Если бы я не боялся, что это разрушит твою карьеру... ты ублюдок! Почему у меня такой проблемный сын?

Старый Генерал Му обратился к Му Чжуну, стоявшему в стороне:

- Му Чжун, инициируй семейные законы. Отведи Первую Фужэнь в зал предков и заставь ее преклонить колени в покаянии перед Покойной Первой Фужэнь. Она не сможет принимать пищу, питье или посетителей в течение трех дней. Ей запрещено покидать поместье в течение двух месяцев. Задержи ее ежемесячное пособие на два месяца. Возьми Первого Лаоя и ударь его десять раз доской. Ты лично отвечаешь за это.

Ван И Пин и Му Ин Жуй были шокированы. Они громко закричали.

Громкий голос Му Ин Жуя сразу заглушил мольбы Ван И Пин о пощаде.

- Отец, Отец, Сын больше не посмеет. Не бейте сына. Сын все еще ранен. Как сын сможет явиться на работу?

Старый Генерал Му увидел, что у его сына нет твердости характера, и был еще более разочарован. Сам он был сильным и решительным человеком, который даже не моргнул, глядя в лицо смерти. Его младший сын тоже был таким же. Один человек, окруженный более чем сотней врагов, может быть спокоен, как гора. Но этот старший сын боялся всего лишь десяти ударов?

Он был совершенно бесхребетным. Кто знает, что из этого будет дальше? Во всяком случае, он не был похож на его родного сына.

Казалось, пока он воевал на улице, его жена баловала их первого сына. Старый Генерал Му непрерывно качал головой, выходя из кабинета.

Десять ударов Му Ин Жуя доской не остались незамеченными. Ван И Пин затащили в темный зал предков и поставили на колени перед памятной табличкой Ди’эр.

Конечно, обе в глубине души ненавидели друг друга!

Му Ин Жуй ненавидел Ван И Пин за многое. Если бы не она, он не получил критику от отца.