Хотя доски были не так тяжелы, как военные прутья, каждый удар был обжигающе болезненным!

- Черт бы побрал эту женщину! Почему Е так не повезло выйти замуж за такое ходячее несчастье?! - кричал Му Ин Жуй и мысленно выругался.

Ван И Пин ненавидела эгоизм своего мужа. Он не поддержал ее в самый ответственный момент. Преклонение колен перед памятными табличками умерших людей, в кромешной тьме родового зала, без еды и воды - разве это не сущий ад? И это также было очень постыдно. Если об это узнают, у нее не останется причин жить!

Во-первых, слуги в поместье генерала начнут смотреть на нее свысока. И кто знает, как будут смеяться над ней сестры в Инго Герцога. Это означало, что Ди-мать снова будет делать резкие замечания в адрес Инян.

Ван И Пин, казалось, видела, как ее девичья семья смеется над ней, а слуги поместья относятся к ней с презрением. Стоя на коленях в зале предков, она злилась до тех пор, пока ее тело не задрожало, а руки и ноги не стали ледяными.

Му Ин Жуй получил десять ударов, и его ягодицы ужасно болели.

Когда его несли обратно, он сердито сказал слугам, которые несли его во двор Ван И Пин:

- В кабинет.

Му Ин Жуй вошел в кабинет и лег на кровать. Он даже не успел глубоко вздохнуть, когда вошли его три Инян и тунфан ятоу.

Их слова были примерно одинаковы.

- Вы страдали, Лаое. А это еще что такое? Вас ударили сразу после фестиваля?

Если бы они не спрашивали, то все было бы в порядке. Но когда его спросили, это было все равно что подлить масла в огонь. Ненависть Му Ин Жуя к Ван И Пин росла!

Он не мог не сыграть хорошего парня:

- Это все благодаря Фужэнь. После фестиваля ей захотелось ударить Сяоцзе.

- Ну и что же? Фужэнь перегнула палку! Сяоцзе - единственная оставшаяся кровь покойной Фужэнь и единственная Ди дочь Лаоя. Даже если она ошибается, ее не должны бить, - вторая Инян намеренно громко воскликнула.

Остальные женщины тут же принялись оживленно спорить. Конечно, никто не осудил Ван И Пин напрямую.

Четвертая Инян спрятала свои маленькие вишнево-красные губки и вздохнула.

- Ах... Фужэнь слишком нетерпелива. Она еще не беременна от Лаоя, но уже строит планы на будущее. Вообще-то, ей совсем не обязательно быть такой. Сяоцзе не мужчина. Кто может отнять титул у ее старшего Ди сына, когда она родит? Если у нее родится девочка, то какая разница, если она не станет старшей Ди дочерью? Разве этот ребенок не будет все еще ребенком Лаоя? Было бы странно, если бы Лао Тай Е не сердился, когда она так обращалась с Сяоцзе.

Третья Инян была с севера. Она говорила на приятном диалекте У тонким детским голоском. Но ее слова были подобны мягкому ножу(коварным):

- Четвертая Инян, тебе этого не понять. Она законная Фужэнь. Но как только она видит Сяоцзе, то использует слово “первая”. Как может ее сердце быть счастливым?

Му Ин Жуй не слишком много думал. Но как только ему напомнили Инян, он понял, почему Ван И Пин так обращалась с Цзы Ю.

“А! Значит, твоя так называемая любовь ко мне была связана с твоими планами?”

Таким образом, первоначальное впечатление Му Ин Жуя о том, что Ван И Пин добродетельна и добросердечна, было разрушено.

Но все еще не было кончено. Му Ин Жую было так больно, что он весь покрылся холодным потом. С большим трудом он в полубессознательном состоянии начал засыпать. Но тут он услышал, как кто-то плачет у его постели. Он открыл глаза и увидел в лунном свете Шуй Ю Лянь.

Маленький гуньян беззвучно плакала. Она была нежнее и красивее, чем грушевые цветы под дождем, вызывая у людей нежную привязанность.