Многие владельцы лавок с завистью смотрели на Фан Юаня.

Фан Юань положил два первобытных камня в карман и, оставив тележку, вместе с Бай Нин Бин покинул рынок.

– Насколько я понимаю, мы должны заполучить её. Не забудь наши нынешние личности, раз уж хочешь сблизиться с ней, – тихо пробормотала Бай Нин Бин.

Фан и Бай в настоящее время являются рабочими клана Чэнь, такая маскировка позволила им смешаться с караваном, но теперь это, несомненно, стало препятствием для сближения Фан Юаня с Шан Син Си.

Однако Фан Юань уже обдумал это, он посмотрел на Бай Нин Бин и улыбнулся:

– Ты прав. Поэтому, теперь я пойду избивать людей.

Бай Нин Бин была озадачена:

– Избивать?

Ясное ночное небо было усыпано яркими звездами.

В широком шатре несколько слуг сидели вокруг угольной печи, на которой стоял горшок.

Верхняя часть палатки была открыта, позволяя дыму от горящих углей вылетать наружу.

В котелке было мясо, и все слуги уставились на него. В воздухе витал слабый запах жареного мяса, время от времени было слышно как кто-то жадно сглатывает слюну.

– Брат Цян, я навёл кое-какие справки о двух вновь прибывших, – сказала тощая обезьяна.

– Оу, говори. Мускулистый слуга по имени Цян поднял брови.

– Эти двое были отданы в караван главой деревушки близ горы Цзы Ю, – Ответила тощая обезьяна.

– Это всё объясняет.

– Помню, что деревенский староста изначально был смертным, вице-лидер хотел стратегическое место и небрежно помог ему.

– Значит вот какой у них фон…

Группа, казалось, пришла к осознанию.

– Хоть за ними и стоит ГУ мастер, что с того? Сестра брата Цяна – наложница нашего господина Чэнь Сина! – кто-то выкрикнул.

– Эти двое слишком смелые, если их не проучить, разве они не залезут к нам на головы?

– Тишина, мы послушаем брата Цяна! – ещё кто-то крикнул.

Шатер затих, все посмотрели на брата Цяна.

Брат Цян, казалось, колебался. За Фаном и Баем стоял ГУ мастер. Даже если этот ГУ мастер не является членом клана Чэнь, даже если этот ГУ мастер – старый чудак на полшага в гробу, он всё равно остается ГУ мастером...

– Вы выяснили, как эти двое связаны с тем старым деревенским старостой?

Тощая обезьяна сразу же проявил неловкое выражение:

– Это... брат Цян, ты также знаешь, что с нашим статусом, быть в состоянии узнать даже это уже не просто.

Брат Цян колебался.

– Босс, два новичка слишком неразумны, посмотрите на их отношение к тощей обезьяне сегодня. Они явно смотрят на нас свысока! Их нужно проучить.

– Верно. Этот старый деревенский староста изначально был смертным, как и мы, лишь с некоторой долей дерьмовой удачи стал ГУ мастером.

– И что с того, что он ГУ мастер? Разве он не смог стать ГУ мастером только потому, что наш лидер хотел его использовать? Он всего лишь высокопоставленный слуга.

– Более того, торговцы каравана всегда сталкиваются с опасностями. Даже если эти двое умрут, глава деревни не посмеет действовать против нашего клана Чэнь!

Шумные дискуссии заставили брата Цяна нахмуриться ещё сильнее.

Тощая обезьяна долго наблюдала за происходящим. Он хотел создать неприятности для Фаня и Бая, но вместо этого был угнетен Фан Юанем этим утром, что вызывало у него чувство полной ненависти к последнему.

Однако он знал, что у него нет никакого фона, и он мог рассчитывать только на брата Цяня.

– Клянусь жизнью, я не могу поверить в то, что услышал ранее. Повозка с пурпурными кленовыми листьями была продана за два первобытных камня!

Глаза брата Цяна сразу же заблестели.

– Что? Два первобытных камня?

– Как такое возможно, цена не была снижена?

– Какая удача! Какой дурак её купил?

Тощая обезьяна презрительно и завистливо усмехнулась:

– Это та молодая леди из клана Чжан, смертная, но благодаря её удаче, живущая хорошей жизнью.

– Чёрт побери, я помню, как тайком провёз кое-какие товары и как дешево их продал. Почему мне не повезло как этим двум парням? – глаза брата Цяна налились кровью.

– Завтра мы поставим их на место. Новички должны проявлять уважение к старшим. Если они не понимают правил, тогда мы просто должны научить.

– Да, Брат Цян.

– Мы сделаем всё, что скажет брат Цян!

– Брат Цян мудр! – тощая обезьяна польстил, а потом достал мясо половником: – Тушёное мясо готово. Брат Цян, пожалуйста, попробуй.

Запах мяса ударил в ноздри; Адамовы яблоки многих слуг зашевелились, от глотания слюны.

Брат Цян облизнул губы, взял половник, подул на него и поднёс ко рту.

Внезапно вход в палатку был раскрыт.

Фан Юань вошёл внутрь.

– Это ты! – толпа слуг была ошеломлена, цель их долгих интриг неожиданно появилась прямо перед ними!

Это заставило их почувствовать растерянность и тревогу.

Тощая обезьяна вскочил на ноги и сказала со зловещей улыбкой:

– Уже слишком поздно для извине...!

Не успел он договорить, как Фан Юань равнодушно поднял ногу.

Бам.

Тощая обезьяна отлетел в сторону, ударившись спиной об плиту. Тушеное мясо расплескалось по всему его телу и обожгло его, заставив трагически закричать.

– Тушеное мясо!

– Всё пролилось! Мясо, которое мы купили на наши общие деньги. Мы даже ни разу и не попробовали, этот ублюдок!

– Ублюдок, ищущий смерть!

Мгновенно все слуги с негодованием вскочили и с ревом бросились на Фан Юаня.

Фан Юань бросил в них два первобытных камня, которые держал в руке.

– Ауч!

Два человека были поражены первобытными камнями; один закрыл глаза, другой – живот, оба кричали от боли.

– Презренный, действительно используешь скрытое оружие!

– Подожди секунду, это... первобытные камни?!

Толпа, которая приближалась, сразу же замедлилась, когда они услышали это.

Два первобытных камня, лежавших на земле, привлекли взгляды слуг.

Трагический крик тощей обезьяны тоже резко оборвался, когда он уставился на первобытные камни.

Птицы умирают за еду, люди – за богатство.

"Этот парень сошёл с ума?"

"На самом деле, бросает в людей первобытные камни? Должно быть, он уже сильно напуган".

"Это точно первобытные камни, я могу даже не заработать и один после двух месяцев работы!"

Мысли слуг грохотали, как бушующий прилив.

Некоторые с надеждой посмотрели на Фан Юаня, словно спрашивая: – У тебя есть ещё первобытные камни?

– Ты попал мне в глаз, ты просишь смерти! – закричал слуга, закрывая глаз и отпуская его руку.

Его правый глаз уже распух и побагровел, он даже не мог открыть его.

Однако это не помешало ему схватить первобытный камень.

Остальные слуги вздрогнули и немедленно посмотрели на другой первобытный камень на земле.

БАМ!

Все набросились на этот первобытный камень, оставив всё, что связано с Фан Юанем, подальше в голове.

Тощая обезьяна стиснул зубы от боли, когда он схватился за первобытный камень быстрее других.

– Моё, это моё, он кинул его в меня! – второй слуга, которого ударили, яростно взревел.

– Да пошёл ты, обезьяна, разве ты не ранен? Почему ты так быстр! – кто-то закричал, и его слюна разлетелась во все стороны.

– Заткнитесь. Кто только что поставил мне подножку! – лицо брата Цяна было покрыто грязью, он был в ярости.

Внезапно появилась рука и потянула его.

У кого такая смелость?!

Удивленный и рассерженный, он повернул голову, чтобы взглянуть, и столкнулся лицом к лицу с уродливым лицом Фан Юаня.

– Как ты смеешь меня хватать? Отпусти свою собачью лапу!

БАМ!

Фан Юань взмахнул кулаком и ударил его по лицу.

У брата Цяна сломалась носовая перегородка, и из носа потекла кровь. Он почувствовал сильное головокружение, и всё, что он увидел, были звезды, вращающиеся вокруг.

Фан Юань отпустил его руку, и брат Цян мягко упал на землю.

– Боже мой!

– Он ударил брата Цяна!

– Брат Цян ранен, давайте нападем на этого ублюдка вместе!!!

Слуги на какое-то время остолбенели, потом пришли в себя и, замахнувшись кулаками, бросились на Фан Юаня.

Фан Юань безразлично взмахнул кулаком, отчего ближайший слуга отлетел в сторону. У слуги были выбиты зубы.

Тотчас же за ним подоспел другой слуга.

Фан Юань прицелился ему в промежность и легонько пнул.

– Ууу...!!! – слуга прикрыл пах, закатил глаза и тут же потерял сознание.

Все слуги упали на землю, получив несколько ударов и пинков от Фан Юаня, осталась только тощая обезьяна, которая пряталась в углу.

Когда Фан Юань посмотрел на него, тощая обезьяна вздрогнул и тут же припал на землю.

– Я сдаюсь, сдаюсь. Великий герой, пожалуйста, будь великодушен! Он громко умолял, беспрерывно кланяясь.

Его голова ударялась о землю и продолжала выпускать приглушенные звуки.

Однако, не было слышно движений Фан Юаня.

Тощая обезьяна испуганно подняла голову, но Фан Юань уже ушёл. Слуги в палатке валялись на земле; некоторые потеряли сознание, другие стонали от боли.

Фан Юань прошёл между палатками.

Шум привлек бы многих людей. Вот чего хотел Фан Юань.

Бай Нин Бин подошла из темного угла:

– Это только первый день, и мы уже избили работающих слуг. Это не к добру.

Она ухмыльнулась, радуясь этому несчастью. Тем не менее, ей было ещё более любопытно, почему Фан Юань сделал это.

Фан Юань не ответил, направляясь в глубь временного лагеря.

Вскоре он прибыл к месту назначения – конному экипажу. Он уже спрашивал и знал, что здесь спит старый управляющий клана Чэнь.

Он не сразу постучал в карету, а вошёл в темную область, где никого не было. Он вынул кинжал, который носил с собой, и начал резать себя.

В тишине раздался тихий звук кинжала, разрезающего плоть.

Услышав это, Бай Нин Бин подняла брови.

Она снова осознала, насколько безжалостен и жесток Фан Юань; он не издал ни звука, когда орудовал кинжалом, и, судя по звуку, он был весьма искусен в этом. Казалось, он рубит не себя, а какое-то дерево.

Стук, стук, стук....

В дверь кареты непрерывно стучали.

Узкая карета была заполнена товарами, рядом стояла небольшая кровать.

К счастью, старый управляющий был невысокого роста, и когда он свернулся калачиком на маленькой кровати, она не казалась малой.

Стук, стук, стук.

В дверь снова постучали.

Старый управляющий, который крепко спал, поднялся с кровати и нахмурился.

Бах ... бах... бах!

Стук усилился, старый управляющий открыл налитые кровью глаза:

– Управляющий, это я, – из-за двери донесся какой-то звук.

Голос казался незнакомым, но в то же время немного знакомым. Брови старого управляющего сжались ещё сильнее, и через некоторое время он вспомнил, что этот голос принадлежал новичку, присоединившемуся к ним только сегодня утром.

– Новичок на самом деле не понимает правил! Какого чёрта ты нарушаешь чей-то сон посреди ночи!?