Если бы целью этой фигуры был обычный человек, то она уже давно бы добралась до содержимого кармана. Однако Юэ Чжун был пугающим человеком, обладавшим поистине нечеловеческой скоростью. Резким движением он перехватил маленькую руку вора и холодно спросил:

— Что это ты делаешь?

Юэ Чжун, внимательно рассмотрев маленькую фигурку, понял, что перед ним ребенок, чье лицо было в грязи и покрыто золой, волосы находились в полном беспорядке, в них застряли комья грязи, а пряди разной длины падали на лицо, одежда также была вся изорвана.

— Вор? – нахмурившись, спросил Юэ Чжун.

Увидев, что мужчина схватил за руку, в глазах оборванца появился страх, он начал изо всех сил вырываться и кричать:

— А-а-а! Отпусти меня! Я не вор! Я не вор!

Пока ребенок вырывался и протестовал, Вэй Нинго достал пистолет и, приставив его к его голове, холодно проговорил по-китайски:

— Заткнись! Сохраняй спокойствие и подожди, пока командир Юэ разберется с тобой! Иначе я разнесу тебе голову.

В эти пост-апокалиптические времена человеческая жизнь ценилась совсем дешево. Будь то старик, женщина или ребенок, если они разозлили могущественного человека, то платили за это жизнью. Такие понятия, как «Права» или «Суды по делам несовершеннолетних» больше не использовались. Существовали даже маньяки и извращенцы, которые получали удовольствие от издевательств над детьми.

Будучи ранее солдатом батальона Волчий клык, Вэй Нинго никогда не позволял себе беспокоиться об убийстве людей, даже если речь шла о детях.

Взглянув глазами, полными ужаса, на пистолет, направленный в голову, оборванец не смел произнести больше ни звука. Этот ребенок видел бедственное положение бесчисленного количества жалких детей и понимал, что некоторые люди могли перейти разумные границы; если этот человек напротив него был одним из таких, то маленький вор мог лишиться жизни, если не проявит осторожность.

— Что случилось? – приятным голосом поинтересовалась подошедшая Шу Тянья, следом за которой пришли Чжан Шувэнь и Ху Янь, все трое были старейшинами.

— Госпожа Шу, добрый день! – поприветствовал ее Юэ Чжун и, указывая на маленького грязного оборванца, спросил, — Как Китайская Ассоциация поступает с теми, кто ворует? Этот маленький вор попытался украсть мои вещи и был пойман мной с поличным.

— Это правда? — взгляд Шу Тянья немедленно стал подозрительным и, повернувшись к ребенку, она требовательным тоном спросила, — Ты пытался украсть его вещи?

— Да! – поколебавшись, утвердительно кивнул тот.

— Юэ Чжун, — Шу Тянья, посмотрев на него взглядом, в котором была видна внутренняя борьба, со вздохом сказала, — По нашим законам, если вор пойман, то ты можешь либо казнить его на месте, либо сделать его или ее своим рабом. Однако, как только он или она станет твоим рабом, его пропитание становится твоей заботой. Китайская Ассоциация больше не будет нести за него ответственность.

«Рабы?! Вот как они здесь решают проблемы?» — слегка нахмурился своим мыслям Юэ Чжун.

В пост-апокалиптическом мире многие фракции были чрезвычайно суровы к грабителям и ворам. Если такое случалось во время битвы, и вор был пойман, то его казнили на месте. Если бы сейчас был период затишья, то первой мыслью Юэ Чжуна было бы отправить человека в штрафбат, где тот либо погибал в бою, либо проходил достаточное количество сражений, чтобы вернуть свою свободу. Местный способ решения проблемы немного отличался, поскольку судьба человека переходила в руки его хозяина. По мнению членов Китайской Ассоциации, такое наказание было уже чрезвычайно суровым, в конце концов, хуже, чем это в нынешнем мире, быть уже не могло.

Юэ Чжун снова посмотрел на маленького мошенника и нахмурился, как будто разглядывал обузу. Ребенок мог доставить еще больше неприятностей его фракции, у которой и так было не слишком много сторонников. Если, конечно, у сорванца не откроются таланты, как у Яо-Яо, естественном Эвольвере скоростного типа.

Ребенок, взглянув на Юэ Чжуна, который хмуро разглядывал его сверху вниз, тут же в страхе упал на колени и, обнимая его ноги, начал умолять:

— Пожалуйста, не убивайте меня! Пожалуйста! Дяденька! Я буду вашим рабом. Не убивайте меня!

Юэ Чжун еще раз сурово посмотрел на маленького мошенника, хватавшего его за ногу, и махнул рукой Вэй Нинго:

— Хорошо! Тогда я принимаю тебя, с настоящего момента ты подчиняешься мне.

Вэй Нинго, получив приказ, снял с плеча сумку и, достав несколько маленьких лепешек и пакет молока, дал ребенку. Получив еду и молоко, оборванец бесцеремонно разорвал упаковку и начал откусывать огромными кусками и сразу глотать. Хлеб с молоком в этом мире были исключительными деликатесами, которые могли быть украдены, если человек проявил неосмотрительность.

Когда другие местные дети увидели, что воришка, став рабом Юэ Чжуна, смог есть такую вкусную пищу, их глаза покраснели от зависти, они тоже хотели такую еду. Бродившие вокруг дети начали стягиваться к месту, где стоял Юэ Чжун, однако тот, посмотрев на них, с улыбкой обратился к Шу Тянья:

— Госпожа Шу! Я оставляю на вас заботу об этих детях!

— Юэ Чжун, — в глазах девушки промелькнула странная искра, когда она застенчиво сказала, — Дальше называть меня госпожой Шу будет излишне вежливым, зови меня Тянья или я подумаю, что ты не видишь во мне друга.

— Хорошо, Тянья! – усмехнулся Юэ Чжун, — Тогда я оставляю тебе заботу о них!

Спутники девушки — Чжан Шувэнь и Ху Янь, услышав, что Юэ Чжун зовет Шу Тянья лишь по имени, начали ревновать. Они оба уже долгое время ухаживали за ней и прекрасно знали, что по имени ее могли звать только те, кого она считала соответствовавшими ее стандартам. Было очевидно, что девушка была высокого мнения о Юэ Чжуне, и это вызывало их ревность.

— Шувэнь! – необычно широко улыбаясь, девушка перевела взгляд на своего спутника.

— Назад! – быстро достав пистолет, Чжан Шувэнь направил его на детей и с пугающим видом прорычал, — Даже не думайте, иначе можете лишиться жизни.

Дети сразу же испугались страшного вида мужчины с оружием, и с побледневшими лицами поторопились удалиться. В то же время к Юэ Чжуну подошел Ху Янь и с вызовом обратился к нему:

— Юэ Чжун! Я слышал, что ты обладаешь высочайшим уровнем навыков. Не хочешь ли провести со мной спарринг?

У Юэ Чжуна была способность повелевать мутировавшими животными, все лидеры Китайской Ассоциации знали об этом. Однако у человека должны были быть и слабые места, поскольку он несовершенен и не может иметь множество сильных сторон. Ху Янь полагал, что Юэ Чжун, сосредоточившись лишь на управлении мутировавшими монстрами, был слаб в ближнем бою.

— Брат Ху, мне жаль, но мне это не интересно, — покачав головой, Юэ Чжун отклонил вызов, — Сражаться без причины – это не мое. Пожалуйста, найди кого-нибудь другого.

— Юэ Чжун, ты боишься?! — в глазах Ху Яня промелькнула ярость, — Я знаю, что ты управляешь мутировавшими монстрами, и очень благодарен, что ты привел их нам на выручку, но настоящий воин не станет отказываться ни от одного вызова! Давай проведем честный поединок. Не беспокойся, я великодушный человек, поэтому, как только почувствуешь, что не можешь победить меня, сразу же сдавайся, и я остановлю схватку. Я ни в коем случае не сделаю ничего бесчестного!

Ху Янь действительно был благодарен, что Юэ Чжун пришел к ним на выручку, однако еще сильнее он хотел продемонстрировать свои умения перед Шу Тянья и доказать ей, что способен полностью превзойти Юэ Чжуна, которому и так повезло, раз он смог получить способность контролировать мутировавших монстров.

— Хорошо, я признаю поражение! Ты победил, брат Ху! – мягко рассмеявшись, просто ответил Юэ Чжун. Он действительно не хотел тратить энергию и силы на столь бесполезный бой.

Услышав, как безразлично Юэ Чжун признал свое поражение, Ху Янь стиснул кулаки так, что стали видны вены, его лицо покраснело, а по телу прошла дрожь ярости.

Даже Шу Тянья почувствовала огромное разочарование, услышав, что Юэ Чжун отказывается от схватки. Она испытывала крайний интерес к этому молодому герою, который мог управлять более чем сотней мутировавших монстров и которого Чжэн Цян считал чуть ли не богом войны. Однако сейчас он очень разочаровал ее своим отказом.

Чжан Шувэнь, взглянув на Юэ Чжуна, сказал осторожным голосом:

— Юэ Чжун! Только что ты сказал, что не интересуешься бессмысленными схватками. Почему бы нам не сделать по-другому, если ты сможешь победить Ху Яна, то мы с ним будем целый месяц подчиняться тебе. Если ты ему проиграешь, то вместо 300 тонн продовольствия, предложенных тебе Китайской Ассоциацией, ты получишь только 200, что скажешь?

Чжан Шувэнь умом превосходил Ху Яна и видел скрытый смысл слов Юэ Чжуна, поэтому решил предложить тому сделку, чтобы проверить его. Чжан Шувэнь и Ху Янь были Энхансерами, чей уровень превышал 30-й и, соответственно, опытными бойцами. Если Юэ Чжуну удалось бы получить их в свое подчинение на месяц, то он смог бы добиться гораздо большего.

— Хорошо! — немного подумав, Юэ Чжун согласился, — Я согласен! Брат Ху, тебя устраивают такие условия?

— Я согласен! — Ху Янь был уверен в своих силах, но выдвинул собственные условия, — Но ты не сможешь использовать мутировавших монстров, которыми управляешь. Если ты прикажешь им напасть на меня, то в одиночку я не справлюсь с леопардовой кошкой 2-го типа.

— Не проблема! – согласился Юэ Чжун, — Я не буду использовать мутировавших монстров.

— Хорошо! Тогда пошли!

Юэ Чжун последовал за Ху Яном по направлению к месту, специально отведенному для тренировок. Эта арена предназначалась для обмена опытом между экспертами Китайской Ассоциации, многие из них сражались друг с другом, повышая свой уровень и улучшая свои навыки.

Поединок Юэ Чжуна и Ху Яня вскоре привлек внимание всех, находившихся поблизости, и все эксперты собрались, чтобы понаблюдать. Шу Вэньянь, посмотрев на двух находившихся на арене бойцов, спросил своего заместителя Ван Синчуня:

— Синчунь, как ты думаешь, кто победит в этой схватке?

Ван Синчунь молча посмотрел на этих двоих, оценивая их возможности, а потом ответил:

— Скорее всего, победит Ху Янь! Юэ Чжун не сможет сравниться с ним, если не будет использовать способность управления мутировавшими монстрами.

Ху Янь достиг 38-го уровня и считался четвертым по силе экспертом в Китайской Ассоциации, уступая только Шу Вэньяну, Ван Синчуню и Чу Ху. Он улучшил свой навык ближнего боя уже три раза, и даже Шу Вэньянь мог бы уступить ему в поединке, если потерял бы осторожность.