Глава 44. Отчуждение

Шэнь Юй молча cмотpел на, казалось бы, искреннее лицо И Хэна.

Hе находя слов, он долгое время не отвечал.

После всего случившегося, он понял, что ошибался. Посчитав, что благодаря его вмешательству И Хэн и Тан Ли смогут жить в гармонии, он проигнорировал тот факт, что два этих человека были главными врагами в оригинальном романе.

И поняв это, Шэнь Юй лишь сильнее расстроился.

Теперь, когда из-за И Хэна на лице Тан Ли остался такой большой синяк, Шэнь Юй не мог не жаловаться на героя в глубине души.

– Mы не планируем обедать вместе. Поэтому тебе будет удобнее отправиться с заместителем директора и учителями, – на лице Шэнь Юй показалась фальшивая улыбка, скрывающая его мысли.

Тем не менее, И Хэн, похоже, не хотел понимать намек в словах Шэнь Юй.

– Я просто не хочу быть с ними, так что можно мне уехать с вами?

Шэнь Юй: «……»

Раньше он думал, что И Хэн просто одинокий ребенок, но теперь тот самым бесстыдным образом не хотел принимать отказ.

Шэнь Юй расстраивался все сильнее и сильнее. Он больше не хотел, чтобы маленький герой находился рядом, и намеревался отклонить его просьбу.

Однако, прежде чем Шэнь Юй успел произнести хоть слово, он услышал голос Тан Ли, говоривший с холодной интонацией:

– Ты все еще не ушел? Планируешь остаться здесь на всю ночь?

Услышав такое, И Хэн крайне удивился, а затем повернулся к Тан Ли.

Хотя лицо Тан Ли выражало лишь равнодушие, его глаза напротив были полны беспокойства. Даже на расстоянии И Хэн испытывал вокруг сильное чувство несчастья.

И Хэн всегда был чувствителен к своему окружению и, естественно, уловил скрытую настороженность и опасение в глазах Тан Ли. Он на мгновение перевел взгляд на синяк на правой щеке. Наконец, мальчик понял, что происходит, и засмеялся:

– О чем ты так беспокоишься?

Тан Ли прищурился, его губы сжались.

– Знает ли дядя Шэнь, откуда у тебя синяк на лице? – пожал плечами И Хэн, прежде чем посмотреть на Шэнь Юй. – Он врезался в спинку кровати.

– Знаю, – с глубоким вздохом подтвердил Шэнь Юй.

– Я просто случайно толкнул его, но он со всей силы врезался в спинку и ударился лицом, – приостановив рассказ на этом моменте, И Хэн засмеялся еще выразительнее. – Дядя Шэнь, ты полагаешь, что это я ударил его, и поэтому так холоден со мной?

– Kонечно, нет, – лаконично ответил Шэнь Юй.

Даже если И Хэн ничего не сделал Тан Ли, травма ребенка все равно имела косвенное отношение к нему.

Может быть, сейчас это и просто ссора, но в следующий раз это будет уже всеобъемлющая битва.

После этого инцидента Шэнь Юй все больше осознавал, что ему следует разделить Тан Ли и И Хэна. Он не мог смягчить естественное противоречие между мальчиками, поэтому он мог только попытаться увеличить расстояние между ними.

Взгляд И Хэна скользил по лицу Шэнь Юй. Казалось, он угадал намерение молодого человека. Улыбка, первоначально озарявшая его глаза, схлынула как волна, и вскоре он вернулся к своему обычному равнодушию.

– Вы… – И Хэн только начал говорить, как вдруг со своего места встал Тан Ли.

Потом прозвучал хлопок…

И дверь закрылась.

Тан Ли повернулся к руководителю отделения компании, сидевшему на водительском месте, и спросил:

– Дядя, мы можем ехать?

Мужчина стер холодный пот со лба и подумал, что нрав молодого господина слишком жесткий. Он машинально посмотрел на Шэнь Юй через зеркало заднего вида.

– Поехали, – кивнул Шэнь Юй.

Тан Ли, который недавно был так смел, сел на свое место и превратился в несчастную маленькую невестку. Он опустил голову и не осмеливался поднять взгляд на Шэнь Юй.

Беспомощный и жалкий вид позабавил молодого человека. Он с удовольствием растрепал волосы Тан Ли.

– Ну, перестань притворяться.

Когда его маленькую хитрость раскрыли, выражение сожаления на лице Тан Ли исчезло в одно мгновение. Он посмотрел на Шэнь Юй, и только после того, как убедился, что тот не злится, задал осторожный вопрос:

– Ты не винишь меня?

– Зачем мне тебя винить? – вопросом на вопрос ответил Шэнь Юй. – Этот ребенок действительно немного приставучий.

Глаза Тан Ли загорелись, затем мальчик сразу же нахмурился и с отвращением произнес:

– Как кусок прилипшей конфеты. Никак от него не избавиться.

Дядя Чжан, сидящий на пассажирском сиденье, слушал это и улыбаясь спросил:

– Молодой мастер Тан Ли, с тех пор как вы пришли в дом Шэнь, вы точно также прилипли к молодому мастеру Шэнь, не правда ли?

Тан Ли промолчал.

Неизвестно, о чем ребенок думал в этот момент, но кончики его ушек мгновенно покраснели.

Когда Шэнь Юй увидел это, его руки начали так зудеть, что он не выдержал и слегка сжал мочку ушка Тан Ли указательным и большим пальцами.

Aх…

Приятно, как и представлялось!

Даже лучше, чем щипать щечки Каштана!

Шэнь Юй был ужасно счастлив, как будто открыл для себя новый мир возможностей. И даже не заметил, что красный цвет с ушей Тан Ли быстро распространился и на его щеки. Наконец они покраснели настолько, что стали почти алыми.

Вздохнув и запинаясь через слово Тан Ли заявил:

– В любом случае, кроме меня никто не может приближаться к Шэнь Юй.

– Кто это сказал? – дядя Чжан осознанно дразнил Тан Ли. – Мисс Ян приходила навестить молодого мастера несколько дней назад.

Тан Ли в полнейшем потрясении посмотрел на Шэнь Юй.

Почему взгляд ребенка был настолько острым?! Шэнь Юй на самом деле услышал «свист», как будто нож пропорол воздух.

Почему-то ему внезапно стало страшно, и холодный пот проступил по всему его телу. Он быстро отпустил мочку уха Тан Ли и замахал руками так же быстро, как дворники машины во время дождя.

– Ян Дженни позвонила мне с чужого телефона и попросила сходить с ней на ужин, но я отказался!

– Я ей ничего не обещал! – в конце подчеркнул Шэнь Юй.

Покрасневшее лицо Тан Ли моментально вернулось к обычному состоянию. С тихим фырканьем он отвернулся к окну.

– Ах… – поскольку у Шэнь Юй появилась новая головная боль, он не забыл посмотреть на дядю Чжана – источник неожиданной проблемы.

Даже зная о неуверенности Тан Ли, он намеренно упомянул имя этой женщины.

Какие-то вещи лучше никогда не произносить вслух.

Дядя Чжан, на которого смотрели с обвинением, знал, что сболтнул лишнего. Быстро отвернувшись и глядя прямо перед собой, он делал вид, что ничего не произошло.

Первоначально оживленная атмосфера в автомобиле внезапно стихла. Нервы руководителя и дяди Чжана в этот момент были крайне напряжены. Управляющий даже не смел глубоко дышать. Услышав успокаивающий шепот Шень Юй, дядя Чжан проливал слезы в своем сердце.

Благородный и обаятельный хозяин его семьи…

Он никогда не опускался до уговоров. Даже мисс Ду Пинтин, в которую его молодой мастер был влюблен много лет, не получала такого обращения. Как он мог сейчас стать рабом простого ребенка?

Воспитание детей вредно для ума!

Ах…

Это даже смешно.

Утром разозлился Шэнь Юй, а вечером настала очередь Тан Ли сердиться.

На самом деле мальчик редко сердится на Шэнь Юй. Даже когда ребенок был несчастен, Шэнь Юй не нужно было проявлять инициативу, чтобы уговорить его. Очень быстро Тан Ли превращался в конфетку и сам начинал липнуть к молодому господину.

Однако, на этот раз Шэнь Юй был застигнут врасплох внезапным извержением вулкана, который долгое время молчал. Он продолжал убеждать Тан Ли несколько часов.

В одиннадцать вечера Шэнь Юй позволил дяде Чжану отправить все еще не оттаявшего Тан Ли в свою комнату, а затем вздохнул с облегчением.

Впервые он обнаружил, что дети могут быть такими же трудными, как и девушки.

В прошлом его женатые друзья жаловались ему, насколько непослушными были дети и как часто они вызывали лишь головную боль. Шэнь Юй чувствовал, что друзья раздували проблему из ничего. Детский мир был очень прост. Возьмите то, что интересно детям, и вы без проблем сможете позаботиться о них.

Сейчас же…

В то время он действительно говорил ничего не понимая на самом деле.

Шэнь Юй тихонько вздохнул, достал телефон, просмотрел электронную почту и провел полчаса общаясь с Кан Лином по видеоконференции, прежде чем взял одежду для сна и отправился принять ванну.

На данный момент Шэнь Юй с трудом мог стоять чуть больше десяти минут. И это при условии, что нет дополнительной нагрузки днем, поэтому каждая водная процедура все еще довольно хлопотная.

Молодому человеку потребовалось больше часа, чтобы принять душ.

После долгого активного дня, он был сильно измотан и заснул, как только лег в постель.

Посреди ночи Шэнь Юй проснулся от легкого стука. Он открыл глаза в темноте и внимательно вслушивался несколько секунд, чтобы убедиться, что ему не приснилось. Действительно, кто-то находился за дверью.

Молодой человек приподнялся на кровати и включил лампу на тумбочке.

Тусклый свет мгновенно рассеял тьму. Шэнь Юй встал с кровати, оттолкнул инвалидную коляску, оставленную у кровати, и, опираясь на стену, медленно пошел к двери.

Путь занял почти двадцать минут. Когда он, весь вспотевший, наконец, добрался до двери, шум снаружи исчез и наступила абсолютная тишина, как будто у него ранее была слуховая галлюцинация.

В дверях был глазок, но Шэнь Юй смог увидеть только пустой коридор.

– Каштан, – тихо позвал Шэнь Юй.

Никто ему не ответил.

Шэнь Юй открыл дверь и увидел, как Тан Ли сидел на полу в обнимку с подушкой.

На нем была пижама с зеленой лягушкой, купленная Шэнь Юй. Мальчик был похож на вора, скрытно пробирающегося в направлении своей комнаты.

Услышав звук открывающейся двери, Тан Ли на мгновение растерялся. Затем он посмотрел на Шэнь Юй с ошеломленным выражением лица, постепенно становясь все более и более нервным.

Шэнь Юй взглянул вниз на сжавшегося Тан Ли и, сохраняя бесстрастное лицо, открыл рот, чтобы заговорить с ребенком:

– Ты…

– Я не стучал! – воскликнул Тан Ли.

Шэнь Юй закрыл рот и какое-то время молчал, прежде чем продолжил:

– … Я не спрашивал тебя об этом.

Тан Ли: «……»

– И я говорил ранее, что не люблю лживых детей, – добавил Шэнь Юй.

Губы Тан Ли были сжаты в линию, и он выглядел немного расстроенным. Он постучал в дверь, а затем немедленно пожалел об этом. Он хотел избежать глазка и тихо вернуться в свою комнату, но Шэнь Юй догадался, что это он, и просто открыл дверь.

По правде говоря, Тан Ли был счастлив глубоко внутри.

Взрывная радость хлынула из его сердца, словно вышла из-под контроля и собиралась его утопить.

И он готов был утонуть.

Тем не менее, ни одно из глубинных чувств не отразилось на лице Тан Ли. Он по-прежнему изображал обиженного и жалкого ребенка, медленно вставая с подушкой в руках и нерешительно говоря:

– Я не хочу спать в комнате с этим мальчиком.

– Ты…

– Я не хочу спать в комнате с дядей Чжаном, – быстро прервал его Тан Ли.

– Можно… – после паузы в пару секунд продолжил Шэнь Юй.

– Слишком много проблем, чтобы снять другую комнату, – продолжил перебивать Тан Ли.

Шэнь Юй: «…»

Что за хрень!

Откуда этот ребенок знает, что он собирается сказать?!

Шэнь Юй совсем не глуп. Да и Тан Ли ясно показал, что его мысли легко угадать.

Учитывая ухудшившееся состояние его ног, Шэнь Юй хотел отослать мальчика. Но полные ожиданий глаза Тан Ли горели надеждой. Даже спустя долгое время Шэнь Юй не смог отказать.

– Входи, – наконец вздохнул он.

Шэнь Юй не заметил, как долго стоял перед дверью. Захотев вернуться в комнату, он тут же обнаружил, что его ноги онемели и почти не слушались. Он попросил Тан Ли быстро подвезти инвалидную коляску, с помощью которой и преодолел расстояние до кровати.

Тан Ли залез на кровать, чтобы нежно и осторожно помассировать Шэнь Юй ноги.

Потребовалось более часа массажа, чтобы молодой человек почувствовал себя лучше, и его лицо стало уже не таким болезненным, как раньше.

Когда Тан Ли увидел улучшение, то сразу же отправился в ванную, чтобы взять мокрое полотенце и протереть лицо и тело Шэнь Юй, покрытое холодным потом.

Тан Ли был необычайно серьезен, как будто это был вопрос жизни и смерти. Щеки Шэнь Юй слегка горели под внимательным взглядом маленького злодея.

На самом деле, Тан Ли никогда не делал этого для него раньше. Не то, чтобы мальчик этого не хотел, только Шэнь Юй никогда не позволял ему.

В его жизни столько неудобств из-за ограниченных возможностей его ног. Когда он впервые пришел в этот мир, ему нужна было помощь дяди Чжана во время принятия ванны. В эти моменты управляющему приходилось стоять за занавеской и подавать необходимые предметы.

Будучи старшим для Тан Ли, он не хотел, чтобы мальчик видел его таким, поэтому был так смущен.

Но сегодня вечером…

Ах, забудь об этом.

Нужно ли инвалидам чувство собственного достоинства?

Шэнь Юй смотрел вниз и размышлял об этом.

Внезапно он почувствовал, как вокруг его шеи нежно обвились маленькие руки, а к шее прикоснулось теплое личико Тан Ли.

Ребенок казался очень горячим, словно огненный шарик, и в комнате с кондиционером это прикосновение было очень комфортным.

– Не позволяй больше И Хэну приближаться к тебе, – сказал Тан Ли очень тихим, почти умоляющим голосом. – Этот парень не слишком хорош в душе, кислый и ревнивый. Должно быть, в прошлой жизни он был маринованной рыбой.

Шэнь Юй, который все еще пребывал в плохом настроении, тотчас же поддразнил Тан Ли, похлопав маленького злодея по спинке:

– Вы два сапога пара.

– Я намного лучше его! – не согласился Тан Ли.

– Разве ты не умышленно ударился о кровать, чтобы я оттолкнул его? – приподнял брови Шэнь Юй.

Тан Ли: «……»