Лосай переоделся в чистую одежду, его лицо было бледным и безразличным. Он неспешно поедал бульон, запивая вином.

Лосай ел и пил, не останавливаясь.

- Ну как? - поинтересовался вдруг Двэйн.

На лице Двэйна была задорная улыбка.

Лосай резким движением поднял голову и перевел взгляд на Двэйна, но его движения напоминали движения марионетки.

- Отлично...

- Это замечательная телятина... на мою кухню она попала из императорского дворца, этим мясом питаются дворцовые вельможи! А вино, которое ты пьешь – стоит больше десяти тысяч монет за бутыль...

Двэйн усмехнулся:

- Видишь, Лосай, я могу предложить тебе вкуснейшую еду из всей, что есть на земле! Лучшую и самую дорогую выпивку, конечно же! Если хочешь – могу и женщину тебе подыскать!

На лице Лосая появилась гримаса страдания. Он оскалил зубы и сказал:

- Не надо!

Двэйн резко вскочил со стула:

- Как? В чем дело? Что-то не нравится? Ничего... в конце концов, ты с детства был приучен к аскетизму... но рано или поздно ты ко всему привыкнешь... поверь, человеческая жизнь полна удовольствий! Вино, девушки, яства! Ты еще столько всего не пробовал!

Лосай отбросил бокал и тарелку с едой в сторону, с трудом встав.

- Когда я отправлюсь? - выдавил он.

- Завтра утром, - незамедлительно бросил Двэйн.

- Но ведь я уже готов... ты, верно, боишься меня... - равнодушно бросил Лосай, уходя из зала.

Лосай шатался из стороны в сторону, то и дело опираясь о стены.

- Теперь я знаю, что демоны существуют, Двэйн... ты – один из них...

- Что ж, спасибо за похвалу... - улыбнувшись, сказал Двэйн.

Спустя несколько дней, поздней ночью дрожащая шатающаяся тень истощенного человека появилась возле Храма Предков при Императорском Дворце. Тень сразу привлекла стоящих подле стражников. Стражники обнажили мечи, сближаясь с незваным гостем.

- Стой! Кто такой!

Внезапно стражники заметили, что у приближающийся человек облачен в помятые и ржавые доспехи. Изумленные стражники узнали в путнике Лосая! Его одежда была вся в засохшей крови. Доспехи Лосая напоминали смятые куски железа, волосы слиплись от крови. Шатаясь, он достиг ворот Храма, с трудом поднявшись по ступенькам.

На его ладонях ярко красовались печати магистра священных рыцарей, и этот свет приводил всех в оцепенение. Несмотря на страх и недоверие, молодые стражники подхватили под руки израненного Лосая и понесли в Храм. Через несколько мгновений Павел Шестнадцатый, молившийся в одном из дальних залов, уже был извещен о внезапном госте. Увидев печати на ладонях воина, он понял: Лосай вернулся домой! Взяв клятву со стражников, что они никогда и слова никому не скажут об этом инциденте, Первосвященник отпустил их восвояси. С изумлением Павел Шестнадцатый внезапно обнаружил, что Лосай жив. Вздохнув с облегчением, старик принялся осматривать тело Лосая, вскоре заметив, что его левая лопатка разрублена надвое. Рана была серьезная, вряд ли левая рука Лосая будет служить ему когда-нибудь.

К счастью, первосвященник был могущественным магом и мудрым человеком. Некогда он прочел огромное множество трактатов о врачевании, что позволило ему сразу же подобрать правильное обезболивающее средство для Лосая. Но ноги и живот Лосая были покрыты разного рода травмами.

К изумлению первосвященника, очень скоро Лосай пробудился. Он обнаружил себя лежащим в комнате Первосвященника, облаченным в белые одежды. Священник читал молитву подле него. В дверях стоял Эпудис. На нем были черные одежды, лицо было мрачным. Он холодным взглядом смотрел на Лосая, отчего тот поспешно встал с кровати, сев, затем, упав на колени, взмолился:

- Ваше превосходительство! Я... я потерпел поражение! Господин Сфинкс также мертв! И весь мой отряд... я тоже попал к нему в плен... и провел все это время в их обители в Осгилиате!

- Тебя пленил Герцог Тюльпан? - голос Эпудиса звучал отстранено и почти равнодушно.

- Да, Повелитель! - Лосай преклонил голову, сказав. - Это моя ошибка, мое поражение, мой позор!

Лицо Павла Шестнадцатого, отнюдь, не было столь безразличным, ведь он знал о коварстве и хитрости Двэйна. Что ж... раз уж Двэйн взял в плен Лосая, неужели он не допросил его...

- Мои идеалы чисты, моя честь сохранена! - восклицал Лосай.

Его слова оставляли доверие, ведь каждого из воинов Храма Предков готовили к войне с малых лет, и их воля была крепче стали, однако один вопрос оставался нерешенным: «Как же ты, черт возьми, спасся?»

Голос Лосая был полон страданий, но он по-прежнему говорил твердо и решительно:

- Господин, я был в плену у Герцога Тюльпана, в его водной темнице. Но несколько дней назад произошло невероятное: прогремел взрыв, он оглушил меня и разрушил темницу. Я сбежал, придушив одного стражника. Потом я выкрал свое снаряжение и бежал из этого ужасного места. Каждый день Герцог Тюльпан лично допрашивал меня. Но в тот день у него начались реальные проблемы. Я вырвался из темницы и обнаружил, что город охвачен паникой. Повсюду сновали огненные шары. Пробираясь через улицы Осгилиата, я зарубил еще не одного стражника. Я боюсь, этот Герцог Тюльпан еще явится за мной. Сила Герцога Тюльпана вполне сравнима с Мудрецом или Посланником Неба. Я видел, как он убил Господина Сфинкса, и у меня не осталось никаких сомнений в его могуществе. Возле городских ворот меня заметили войска Двэйна, я украл одну из лошадей, но вражеская конница пустилась за мной в погоню. Лишь спустя долгое время преследования я смог уйти от них...

Эпудис внезапно оборвал Лосая:

- Значит, когда ты бежал, в Осгилиате прогремел большой взрыв? И огненные шары? Что же это такое было?

- Благодаря этому я сейчас здесь! -» довольно промолвил Лосай. - Но причина взрыва осталась для меня тайной. Однако, когда я бежал из города, я увидел в небе фигуру Двэйна, а также...

- Кого??? - воскликнул Первосвященник.

- И дракона! Ваше Величество! - объявил Лосай. - У Герцога Тюльпана есть дракон, и Герцог Тюльпан, по-видимому, еще не смог его подчинить, и дракон был бешенстве.

- Значит, всего-лишь дракон... - протянул Эпудис.

- Нет, Ваше Превосходительство, - воскликнул Лосай. - Это был Золотой Дракон! Клянусь, мои глаза не врали мне!

Первосвященник поменялся в лице. Эпудис безмолвно застыл в стороне.

Вскоре тишину разорвал смех Эпудиса:

- Лосай, пока ты был в плену, ты не узнал никаких секретов?

Глаза Лосая сверкнули, и он вскочил с кровати, будто абсолютно не был ранен. Неспешно он проковылял к Эпудису и слабо сказал:

- Я принес клятву, и я не отступлюсь от своих идеалов!

Лосай и Эпудис молчали, глядя друг другу в глаза. В конце концов, Первосвященник воскликнул, глядя на раны Лосая:

- Добро пожаловать домой, сын!

Эпудис же сказал:

- Лосай, ты принес нам немало полезной информации, однако...

Тон Посланника Неба стал более тяжелым.

- Я верю в твою преданность, Лосай, но ты должен понимать... что я должен проверить тебя...

Первосвященник с недоумением сказал:

- Лосай, я думал, ты уже мертв, но тут ты внезапно появляешься... я думаю, ты достоин повышения, нашей отборной кавалерии не хватает командиров...

Но Лосай упал на колени и взмолился:

- Ваше величество, молю вас, оставьте меня в Небесном Воинстве!

- Почему же? - лицо Первосвященника искривилось от удивления.

Лицо Лосая было полно злобы и ненависти:

- Ваше Величество, я потерпел поражение, потеряв несколько сот лучших воинов, допустил смерть господина Сфинкса и попал в плен. Это мой позор, и я прошу вас оставить меня в Небесном Воинстве!

- Ты жаждешь мести? - спросил Эпудис.

- ДА! - без колебаний ответил Лосай.

Эпудис лукаво перевел взгляд на Первосвященника. Лосай продолжил:

- Похоже, Вам предстоит найти более подходящего кандидата на эту должность, Ваше Величество!

Лосай стоял на коленях перед Павлом Шестнадцатым с крепко сжатыми ладонями.

В Осгилиате Двэйн и Гендальф стояли в тронном зале. Гендальф держал бокал вина, задумчиво глядя в окно.

- Учитель, а вы слышали одну пословицу?

- Какую?- спросил Гендальф.

- После падения... приходит безумие... - Двэйн усмехнулся.

- Ха... гвоздь забит!